Розарио приоткрыл глаза. Тяжело вздохнув, он посмотрел на Альберто и тихо сказал:
У тебя есть все основания подозревать кого-то из магов. Я беседовал с каждым. Не все разделяют твое мнение. Ты же знаешь, мне нельзя склоняться к той или иной стороне, все, что я делаю это подтверждаю принятые Коллегией решения, признаю их законность. Так вот, к беседке подошла молодая русоволосая служанка и поднесла стаканы с некрепким вином, тебя в этот раз поддержат десять Архимагов, только я этого тебе не говорил.
Десять? подняв удивленно бровь, вопрошал Альберто. Я рассчитывал лишь на троих, что воздержались в прошлый раз Я в недоумении. Кто еще?
Грандмастер довольно улыбнулся, обнажив слегка желтоватые ровные зубы:
Не поверишь, но это Джулия Вентури. Наша славная Ветреная Вентури. Всего год, как стала Архимагом, а уже начинает понимать, откуда ветер дует. Ха- ха- ха, оценил каламбур? Маг ветра начал понимать, откуда ветер дует, ха- ха- ха!
Альберто д'Эсте лишь смущенно улыбнулся. С чувством юмора у Грандмастера всегда были проблемы. В молодости на банкетах он пользовался успехом у женщин, ровно до того момента, пока не начинал шутить.
Значит, теперь у меня есть поддержка всех пограничных провинций, Архимаг довольно потер руки. Осталось совсем немного.
Ты только не обольщайся, тебя так срочно вызвали, потому что возник новый конфликт. Что ты слышал о теории отдачи, что выдвинул Микель Барбаро из Керко?
Маги поднялись и двинулись в сторону Темпио Де Магика.
Это та, которая описывает разрушительное воздействие бесконтрольного использования магии огромной силы? Он еще опыт собирался проводить какой-то
Да, ты прав. Он провел этот опыт и получил неутешительные результаты. Оказывается, капитальное изменение ландшафта в одной области способно вызвать землетрясение чуть ли не в другом конце страны, Грандмастер нахмурился. Неосторожное использование такой сильной магии, говорит он, способно даже вызвать цунами огромной силы.
Что ж, это и вправду важнее моих проблем. И какова обстановка в Коллегии?
Грандмастер недовольно свел брови.
Сейчас они разбрелись по покоям, но пока ты ехал Это было кошмарно. Барбаро выступает за ограничение магии, его поддерживают те, чья сила не столь разрушительна Фраучи из Форесты, телепат Гримани из Пустынной, Ледяной Моро из Долины Тал Каз и еще несколько магов. Они там чуть не подрались. Опять. В общем, ты все сам увидишь
С этими словами маги прошли внутрь центрального павильона Храма Великой Магии. То тут, то там Альберто замечал Стражу Магии суровых воителей, в неполном доспехе, включающим в себя латный нагрудник, наплечи, латные перчатки и шлем с плюмажем и опускающимся забралом, похожим на суровое лицо. На сиреневом плаще и нагруднике красовался герб с изображением двух ладоней, держащих шар, олицетворяющий дар Магии, что принадлежит всем жителям Кордерии. На вооружении у Стражи были мечи и копья, но не это было их силой. Каждый Страж отбирался в раннем детстве из семей магов. Обычно это были дети, которые родились с ослабленным магическим потенциалом, но после прохождения специального курса тяжелых тренировок этот потенциал укреплялся, вследствие чего каждый Страж Магии в совершенстве знал защитные заклинания создание кинетических барьеров, способных поглощать энергию любой атаки будь то огненный шар, удар молнии или же просто атака мечом. За основу этой защиты были взяты законы, изложенные в монументальном трактате «Об энергии, потенциальной и кинетической» за авторством Грандмастера Розарио и мэтра Регина.
Совмещая науку и магию, жители Кордерии смогли добиться непомерных успехов во многом.
«Природа говорит с теми, кто слушает. И если ты способен услышать и увидеть простое в сложном, то и для невозможного не останется места в этом мире», гласит первый постулат Великой Магии, что был высечен на полу центрального павильона Темпио Де Магика.
Глава 8
Крыло Отдела Дознания могло по праву считаться не менее мрачным, чем его обитатели. Резкий контраст между светлым центральным корпусом, где обитали все высшие чины Кордерии и крылом, где находились люди, отвечающие за безопасность всей страны, лишь напоминал о том, что за светлой сценой, на которой стоят Архимаги, Грандмастера и прочие политиканы, работают люди в крайне мрачных условиях. Там, за кулисами, Дознаватели каждый день трудятся на благо общества, трудятся ради процветания, покоя и безопасности И благодарят Великую Магию за то, что очередной день не унес их жизни. Ждут ли они похвалы? Наград? Почестей? Нет, когда все спокойно, о них никто не вспоминает, но стоит случиться беде, как в них летят камни обвинений и упреков.
«Неблагодарная это работа, но кто-то должен ее выполнять, размышлял глава Дознавателей Фабрицио Бруни, сидя в своем аскетически обставленном кабинете. Небольшая комнатка со столом в центре, деревянный стул с мягкой обивкой, зеркало и книжный шкаф в углу, что хранил не только книги, но и записи некоторых неважных дел. Все важные дела находились в сейфе, скрытом этим самым книжным шкафом, там же лежало дело Архимага д'Эсте. Ненавижу сидеть и ждать. Проклятье, почему Тассо не мог «не умирать» Хотя это было бы слишком просто!»
Бруни приложил ладони к лицу, провел ими по черным, зачесанным назад волосам, немного растрепав прическу. Дознаватель повернулся в сторону зеркала. Оттуда на него смотрел усталый человек, седина как будто крылья покрывала его виски, холодные синие глаза потускнели, а на щеках образовалась двухдневная щетина, что для Дознавателя неприемлемо.
«А это все Тассо и его братец, пытаясь добраться до его воспоминаний, я совсем потерял счет времени. Фабрицио Бруни встал и прошелся по кабинету. Необходимо привести себя в порядок».
Бруни вышел из кабинета. Крыло было поделено на пять отделов: отдел внутренних расследований, отдел внешней разведки, отдел по борьбе с преступностью и терроризмом, секретариат Главного Дознавателя и особый отдел, занимающийся в основном помощью остальным отделам. Фабрицио Бруни хоть и был главой всех Дознавателей, но командовал непосредственно лишь особым отделом и отделом внутренних расследований, всем остальным руководили его заместители. Бруни всегда был человеком дела, он не мог просиживать часами за бумажками, поэтому такую работу выполняли Младшие Дознаватели. Выйдя из кабинета, он лицезрел длинный зал с рядами столов, за которыми сидели его работники и, словно пчелки, корпели над всей той бюрократической тягомотиной, что так не переносил их глава.
«Слава Магии, что эти ребята так хорошо вышколены. Они знают свое дело и не достают меня своими вопросами и просьбами, типа «Подпишите это, поставьте печать тут» Фабрицио усмехнулся. Надо будет им как-нибудь выходной выделить. Часа на три».
Бруни проследовал вдоль столов в сторону выхода. В темном проеме коридора было тихо и спокойно. В этом крыле никогда не толпились люди. Если ты становился Дознавателем, тебя определяли в один из отделов. И заниматься ты мог только делами своего отдела. Главный Дознаватель, будучи человеком подозрительным, попросил у Грандмастера создать для каждого отдела свое защитное поле, таким образом, Дознаватель из внешней разведки не мог даже увидеть, что твориться в кабинете, например, особого отдела. Войти, естественно, он тоже не мог. Бруни не был бы собой, если бы не подозревал всё и вся. И, кстати, он единственный, кто мог ходить везде, не считая тех, кому Бруни выдавал допуск, если того требовало расследование.
Прошествовав мимо комнаты заседаний, где еженедельно главы отделов отчитываются перед начальником о проделанной работе, Бруни зашел в туалет.
«Все никак не привыкну к этим умывальникам. Это конечно чудесно, что с созданием сети канализаций были придуманы и эти этот водопроводный кран. Бруни ополоснул лицо водой, затем намылил его и, достав из кармана складную бритву, стал водить ею по жестким щекам. Сполоснув лезвие, Фабрицио продолжил рассуждать. Сколько ж воды утекает через этот водопровод. Благо, что у нас так много магов воды. И, все равно я рад, что эти штуки поставили только в самых важных зданиях страны. Прогресс, ха, тоже мне, скорее все реки пересохнут».
Главный Дознаватель уже заканчивал бриться, как в помещение влетел Младший Дознаватель Санто из особого отдела:
Господин Главный Дознаватель, кажется мы с Дарио то есть с Младшим Дознавателем Ремо нащупали что-то!
От неожиданности Бруни даже порезал слегка щеку, чем заставил Санто виновато потупить взгляд в пол.
Фабрицио вытер лицо, оторвал кусочек от бумажки, что лежала у него в кармане как раз на такой случай, приложил к порезу и сказал:
Ну и что ты стоишь, веди!
Как и все остальные части Темпио Де Магика, крыло Дознавателей было двухэтажным. Но второй этаж использовался за всю историю его существования дважды во время второй и третьей войны. Это был этаж для экстренных заседаний ВСЕХ Дознавателей. Там раздавались приказы, касающиеся военного времени. Настоящий же второй этаж был подвалом. В эти помещения не допускались даже Архимаги, разве что с особого разрешения Грандмастера. Да и зачем им тут бывать? Это были казематы для самых опасных бандитов и террористов, для тех, кого даже в преступном мире называют «чокнутыми мясниками». Но не только своими обитателями был примечателен этот этаж. Так же тут находились комнаты для допросов со всеми виданными и невиданными инструментами этого тяжелого ремесла. Правда, допросы были не всегда обычными.
Пользовались помещениями для допроса все отделы, но самые дальние комнаты принадлежали особому. Там творились вещи, даже для Дознавателей достаточно необычные.
Два человека шествовали по освещенному факелами коридору. Смрад немытых тел смешивался здесь с запахом крови и смоляным привкусом факелов. Людей тут не было, на заключенных и их камерах накладывались сильнейшие защитные трехуровневые заклятья. Все что требовалось, это делать обход три раза в день, дабы убедиться в сохранности преступников. Хотя о какой сохранности может идти речь, когда после тысяч пыток и допросов от тебя остается лишь оболочка, пускающая слюни и гадящая под себя. Лишь так называемый гуманизм не дает Дознавателям добивать эти пустые безвольные тела.
Подойдя к крепкой железной двери в конце коридора, Фабрицио Бруни и Дознаватель Санто тихо произнесли заклинания, дающие доступ в это помещение. Когда дверь распахнулась, их взгляду предстала картина, которая повергла бы обычного человека в ужас. На двух креслах находились тела Голиафа и Тассо, и, хотя прошло много времени, их почти не затронуло разложение, спасибо ледяной магии Старшего Дознавателя Леона Моро из отделения в Капраре. Благодаря ему тела были доставлены в целости и сохранности до самой столицы. А теперь убийцы находились в подвале крыла Дознавателей. Без верхних частей черепа. В неясном свете масляных ламп, в большом количестве развешанных под потолком, словно звезды на темном небе, взглядам Дознавателей предстала кровавая картина «допроса после смерти».
Младший Дознаватель Ремо мыл инструменты у стены. Он был молод, всего 27 лет, поверх его черной сутаны был надет фартук, весь залитый кровью. Длинные волосы заплетены в хвостик на затылке, от чего лицо его казалось вытянутым вперед, что лишний раз подчеркивал длинный острый нос. Дознаватель Санто остался у двери, прижимая ладонь к лицу и отворачиваясь от жуткой картины.
Я смотрю, ты нормально реагируешь на подобные вещи, проговорил Бруни, приглаживая выбившуюся прядь волос назад.
Так точно, господин Главный Дознаватель. Мой отец был доктором, я пошел по его стопам, только я предпочитаю работать с мертвыми пациентами.
Лицо Фабрицио скривила зловещая ухмылка, Санто сзади старался подавить рвотные позывы. Похлопав слабого желудком Дознавателя по плечу, Бруни подошел к трупам.
Ну, выкладывай, что тут у нас.
Слушаюсь, господин Главный Дознаватель. Я провел полное обследование мозга убийц. Похоже, что Голиаф вообще ничего не знает, Дознаватель немного замешкался. С Тассо совсем иначе, он знает все, но
Главный Дознаватель начинал терять терпение. Видно было, что Ремо нервничает, не хочет сесть в лужу, ведь это его первое серьезное дело:
Ну, давай, сынок, говори, что ты увидел?
Я лучше покажу.
Смысл «допроса после смерти» заключался в том, чтобы извлечь недавние воспоминания из памяти убитого. Время, на которое можно было вернуться в его памяти назад целиком и полностью зависело от того, кто проводит допрос и насколько важными, для покойника, были эти воспоминания. Ремо хоть и был новичком, но в Академии он получил лучшие баллы именно за эту дисциплину. Недаром он долгое время работал коронером, отточив свои анатомические познания на практике. Он, как никто другой, знал все об устройстве человеческого тела.
«Дознаватели лучшие из лучших, максимум того, кем может стать маг, не принадлежащий к благородной семье», так говорили при вступлении в Академию.
Извлекая воспоминания, Дознаватель мог оставить их себе, либо не трогать. Ремо принял в себя воспоминания Тассо и собирался их показать Главному Дознавателю напрямую.
Приготовьтесь, я открою свой разум для вас и направлю туда, где я оставил те воспоминания.
Процедура была довольно легкая, но не без риска. Само то, что человек как бы переживает часть чужой жизни, нагружает его так, будто он в одиночку тащит телегу с камнями. Проникновение в чужое сознание, хоть и мертвое может вызвать повреждение собственного рассудка.
Расстегнув воротники своих черных сутан, Ремо и Бруни встали друг напротив друга и схватились за плечи. Фабрицио уже делал такое несколько раз, ощущение не из приятных.
Начнем, сказал Младший Дознаватель и взглянул в глаза своего начальника. Фабрицио был выше, чем Дознаватель Ремо, потому ему приходилось смотреть вниз. Глаза у Ремо закатились, камни концентрита в браслетах Дознавателей разгорелись ярким светом. Фабрицио Бруни почувствовал, словно его засасывает внутрь пустых глаз Дарио Ремо.
Главный Дознаватель очнулся на полу особняка д'Эсте. Он чувствовал, как его мышцы непроизвольно сокращаются от недавнего удара молнией. Тело было придавлено к полу заклинанием. Над собой он видел самого Архимага и его сына, с переломанным кровоточащим носом, который он же ему и сломал.
«Не я, а Тассо, я в его памяти, в его теле, переживаю последние минуты его жизни», подумал Бруни.
Тело Тассо стало подниматься. В голове прозвучал голос Дознавателя Ремо:
Выходите из его тела, сейчас он умрет.
Главный Дознаватель покинул тело убийцы и встал как бы за его спиной.
Проследите за взглядом Тассо, после того как его поднимут, прозвучал в голове голос Ремо.
Фабрицио так и сделал, в последний момент жизни убийцы он увидел в окне над лестницей странное черное пятно с зеленым огоньком, похожим на глаз какого-то животного. Вне всяких сомнений, это тот, кто заставил Тассо принять яд.
Я верну нас немного назад во времени, тихо проговорил Ремо.
Все вокруг ускорилось, но в обратном направлении. Ремо остановился в том месте, где Тассо очнулся, и Альберто д'Эсте стал его допрашивать.