Я думал, ты погиб, дрожащим голосом прошептал Димон, хлопая меня по плечу. Я думал, тебя смоет эта хрень.
Я тоже так думал, хрипло признался я. В горле пересохло. Очень захотелось пить. Откашлявшись, я добавил. Меня Донован спас.
Радостные возгласы другой части группы стихли. Дима с Аланкой, отступив от меня, перевели удивленные взгляды на Донована. Парень, растерявшись, снял очки и смущенно принялся потирать их, не зная куда деть взгляд. У Дины вытянулось лицо, Леха с Русланом ошарашенно переглянулись.
Да ладно! Димка неверяще вытаращился на ученого. Че, правда?!
Да. Вытащил меня, я кивнул. Я уж думал все, встретимся только на том свете.
Да, ты явно был близок к этому, смерив меня взглядом, согласилась Аланка. Девушка дотронулась до одной из ран на моей голове, и я громко ахнул.
Не не стоит этого делать! сдавленно проговорил я, аккуратно отстраняя ее руку.
Ты у меня молодец, лучащаяся от счастья Дина, крепко поцеловав брата в щеку, подбежала ко мне и обвила своими изящными руками мою шею. Я рада, что ты жив, шепнула она мне на ухо и добавила громче. Сейчас мы вас подлечим, девушка отстранилась, осторожно взяла меня за подбородок и наклонила к себе мою голову. Боже мой, как все плохо.
В смысле, «все плохо»? встревожился я.
Не пугайся. Мозги не вытекают, и ладно, машинально ответила Дина, продолжая осмотр. Я невольно улыбнулся. Интересно, знали ли Дина с Донованом, что говорят одними и теми же словами?
После осмотра Леха с Русланом тоже по очереди обняли меня. Весь отряд выглядел так, будто на нас напала медвежья стая. У меня болело все. Хотелось просто лечь и умереть, лишь бы избавиться от этого состояния. Прямо тут, на этой чертовой поляне. Все усугублялось тем, что обрадованный моим спасением Димка продолжал обнимать меня за плечо, доставляя дополнительные неприятные ощущения. Глядя на Леху с Русланом, которые переговаривались с Донованом, уточняя у него как все было, я почувствовал, как голова медленно наливается свинцом и начинает пульсировать от боли в висках. Ноги подкосились, перед глазами поплыли странные круги. Промычав что-то невнятное, я повис на плече Димона и потерял сознание.
***
Стас! Стас! послышался вдалеке женский голос. Тихий и немного напуганный. Стас!
Биение сердца отдавалось в голове, и, кажется, я слышал, как оно ускорилось. Что происходит? Снова сель?! Надо бежать!
После очередного «зова» я распахнул глаза и резко сел. Желтые стены и потолок. Под спиной пенка, а сверху чья-то, не очень чистая, куртка. Пахло лекарствами. Сбоку от меня, рядом с открытым рюкзаком и разобранным ящичком с медикаментами, сидела Дина. На девушке были зимние альпинистские штаны и куртка, из-под которой выглядывал теплый свитер.
Тише, Стас, не так резко, шепнула Дина, аккуратно надавливая на мои плечи и укладывая меня обратно. Тебе надо лежать.
Где я? Мы спасены? Нас нашли спасатели? прошептал я, чувствуя как сильно заплетается язык после продолжительного сна. Воздух почему-то плохо поступал в легкие, отчего при говорении у меня появилась отдышка.
Нет, нас не нашли, покачала головой девушка. В ее руках мелькнула красная тряпка. Мы с Лехой успели прихватить по палатке. Помнишь, мы разобрали две, а две не стали? Вот в одной из них мы и находимся. Ты был в отключке шесть часов.
Можно мне воды? Так пить охота, прохрипел я, закрывая глаза. В ушах стоял звон, голова кружилась. Дина чем-то зашуршала.
Вот, приподняв мою голову за затылок, она поднесла к моим губам флягу. Глоток холодной воды словно отрезвил меня. Я почувствовал, как живительная влага проходит через горло и спускается вниз, к желудку. Какой кайф! Ко мне потихоньку начали возвращаться силы. Как только я прилег обратно, Дина снова вооружилась тряпкой. Я почувствовал ее аккуратное прикосновение к правой руке и непонятную боль. Она промывала тряпкой мои раны на кистях. Второй рукой я дотронулся до забинтованной головы.
Не трогай повязку, предупредила Дина, не отрывая взгляда от руки. Ее было трудно зафиксировать.
Все так плохо? я дотронулся до лица и ощупал нос и щеки. Все в пластырях.
Ну на твое счастье, у нас нет зеркал, хмыкнула Дина, но, заметив мой взгляд, запнулась. Ну, если честно, я обнаружила на твоей голове пять не глубоких, но кровоточащих ран, на промывку которых у меня ушло около двух часов, и одну глубокую от булыжника, который, видимо, и сбил тебя с ног. Могу заметить, что тебе еще повезло. Попади он на пять сантиметров левее, в висок, и ты покойник.
А ты умеешь утешать, саркастично заметил я.
Это еще не все. У тебя сильно ободраны колени, а спина это просто тихий ужас, цокнув языком, сказала Дина. Я, нахмурившись, приподнял куртку свободной рукой. Майки на мне не было, и я увидел изуродованную, в кровоподтеках грудь.
Черт! ужаснулся я. Проклятье! Мое прекрасное тело, мое лицо!!! Я же был первым красавчиком в школе, и что теперь?! Я инвалид!
Не переживай. Ничего серьезного ты себе не повредил. Царапин и ссадин много, но открытых ран, кроме как на голове, я не нашла. У тебя сотрясение мозга. Ты потерял много крови, поэтому и вырубился у нас на глазах, перечислила Дина. Но если посмотреть с другой стороны, то ты везунчик.
Да что ты говоришь?! зло выплюнул я.
Стас, ты оказался в самом центре селя, отчеканила девушка, закончив обрабатывать мою руку. По сути мы сейчас должны были ходить по склону и собирать твои кости. Я не знаю как, но ты выжил. Ты выжил и, более того, не стал инвалидом. Ты очень и очень легко отделался. Ты родился в рубашке, Стас.
В золотой с серебряными пуговицами. Конечно, я везунчик, мне по жизни всегда везет, но, черт, даже, если и так, даже, если я выжил и мне уже повезло, кто захочет теперь иметь дело с таким монстром?! А если это не заживет? Заметив встревоженное выражение на моем лице, девушка вздохнула.
Если честно, я думала, что вы с Донованом погибли, дрогнувшим голосом сказала она. Ты и представить не можешь в каком ужасе я была, когда поняла, что вы с Доном пропали! Вы же были у меня за спиной!
Я сам не знаю, как так получилось, и откуда там взялся Донован, я пожал плечами. Поморщился от зудящей боли в шее. Да что ж это такое?! У меня на теле есть хоть одно не поврежденное место?!
Я не ожидала от него такой смелости, если честно. Ты уверен, что все было именно так? Ну, что он спас тебя? спросила Дина, внимательно всматриваясь в мое лицо своими карими глазами. Она мне не верит?
Абсолютно, поспешил уверить ее я. А где все? Почему так тихо?
Они ушли вниз шесть часов назад, искать унесенные палатки и спальники, ваши с Аланой рюкзаки и Дина запнулась, и ее голос дрогнул. И Петровича.
Петровича? А почему он не бежал за нами, где он? Я не помню, чтобы он выходил из палатки.
Он и не выходил, грустно вздохнула Дина, теребя пальцами тряпку, которой она промывала мне раны. На глаза девушки навернулись слезы, губы задрожали, и я понял, что она вот-вот расплачется. Опершись на пенку, я с трудом сел.
Что случилось? отчего-то перейдя на шепот, спросил я.
У него остановилось сердце. Во сне, голос дрогнул, Дина сглотнула слезы. Когда Леха закричал, что идет сель, я не сразу поняла, почему Петрович не вскочил. А когда поняла спасать его было уже поздно. Тело даже успело остыть, Дина стала всхлипывать, и ее плечи жалобно затряслись. По раскрасневшимся щекам потекли слезы. Я же спала рядом! Я могла его спасти!
Если честно, я никогда раньше не утешал плачущих девушек. Потому что даже, если они и начинали плакать, я всегда уходил. Нафиг мне нужны чужие слезы? У кого-то проблемы? Ну не у меня же, так почему я должен их терпеть и кого-то успокаивать?
Но тут был другой случай. Уйти, как обычно, я не мог, хотя бы из-за кучи травм, да и идти-то особо было некуда. Кроме того, в этот момент я ясно почувствовал, что нужен ей. А что, если это мой шанс? Подставить дружеское плечо, в котором она так нуждается? После этого к Димону она точно плакаться не пойдет.
Но дело было не только в этом. Я тоже знал Петровича. Он был не только отличным проводником, но и человеком душевным, и если уж и желать ему какой-то смерти, то только такой во сне и без мучений. Однако от мысли о том, как рано он ушел, у меня ком вставал в горле, и сердце разрывалось от одного взгляда на несчастную девушку, потерявшую прошлой ночью не просто хорошего товарища, а, можно сказать, родню. Если бы я только мог, отдал бы все свои «Феррари», лишь бы вернуться в прошлое и предупредить Дину, чтобы она могла его спасти! Чтобы сейчас она не плакала, считая, что смерть Петровича на ее совести. Хотя с каких это пор меня начали волновать ее, да и вообще чьи угодно, слезы?
Немного помявшись, я неуверенно притянул девушку к себе. Уговаривать ее дважды не пришлось. Обхватив меня тонкими руками, Дина зарыдала в голос и с готовностью уткнулась мне в плечо. Хрупкие плечи мелко подрагивали, руки то сжимались, то разжимались, и от ее жалобных рыданий у меня кошки скребли на душе. Нет, все-таки не люблю я женские слезы. Да не то что не люблю ненавижу!
Не знаю, сколько мы так просидели, но через некоторое время рыдания девушки поутихли.
Извини, всхлипывая и вытирая слезы со щек, отстранилась от меня она. Я тебе все раны слезами залила, Дина слабо улыбнулась.
Ничего. Главное, не держать в себе, ободряюще улыбнувшись, покосился на свое плечо я. Да уж, наплакала она знатно, но ладно уж. Главное, что перестала.
Я просто так к нему привыкла. Он был мне как дедушка, судорожно выдохнув и пытаясь не разреветься снова, объяснила она. Даже не знаю, что теперь делать. Леха сказал, что решать будем как только ты очнешься. Они оставили мне рацию. Два часа назад передавали, что нашли твой рюкзак. Еще через двадцать минут что Аланкин. А буквально час назад Леха вышел на связь и сообщил, что они нашли Петровича Дина на мгновение замолкла, борясь с эмоциями, и добавила, и наши палатки. Спальники вымокли, но вроде пострадали не сильно. Остальные вещи целы, так что знатно потрепало только нас, мрачно хмыкнула девушка, откидывая волосы с глаз. А что было, когда вы выбрались из селя? Мы вас звали. Вы разве не слышали?
Если честно, я даже ничего не видел, пытаясь сдержать стоны, я снова улегся на пенку. Донован вытащил меня, и мы побежали куда глаза глядят. Потом я споткнулся о камень и вырубился. Когда очнулся, увидел неподалеку Донована. Он тоже, видать, споткнулся и напоролся башкой на камень.
Да, я обработала ему рану, сказала Дина. Тяжело вздохнув, девушка обмакнула тряпку в какое-то вонючее средство и приложила к ранам на другой моей руке. Да уж, в отличие от остальных, тебе досталось больше всех.
Ну, главное, что жив остался, неожиданно оптимистично выпалил я. Что я такое несу?! С такими травмами, как у меня, по-моему, вообще, не живут!
Это верно, согласилась Дина. Так, сейчас я перевяжу тебе кисти рук, постарайся ими не двигать. У меня есть сухой свитер Донована. Пока не принесут твой рюкзак, походишь в нем, хорошо?
Ага. Спасибо.
Ты нечасто говоришь это слово, верно? фыркнула Дина. В ее руках появились бинты. Я хмыкнул. Она права, я никогда раньше не благодарил искреннее, честно и от души. Никогда.
Наступила тишина. Все еще немного всхлипывая, Дина заботливо обмотала мои руки бинтами и стала собирать ящичек с красным крестом. Затем девушка достала из рюкзака свитер и, аккуратно посадив меня, приказала поднять руки вверх. Я уже успел согреться, пока лежал под курткой, поэтому поежился от холода, однако послушно поднял руки, и Дина осторожно, стараясь не задеть мою голову, надела на меня сперва теплый свитер, а затем укутала курткой.
Это же все заживет, да? хрипло спросил я.
Частично да, ответила Дина. Но, скорее всего, останутся шрамы.
Черт, обреченно выругался я.
Не переживай. Девушкам нравятся парни со шрамами, задорно поигрывая бровями, напомнила Дина. Вода из фляги Донована, наверное, уже закипела. Я сделаю тебе чаю, девушка улыбнулась, закрыла рюкзак и вылезла из палатки. Я проводил ее ответной улыбкой. Неужели это правда? Девушкам нравятся шрамы? Почему я об этом не слышал? А Дине они тоже нравятся? У меня теперь шрамов полно, может, я теперь могу ей понравиться?
Что я такое говорю? Петрович погиб, а я тут о девчонках думаю. Кстати, Дина первая девушка, чье имя я запомнил сразу и на такой долгий срок, не считая Аланки, конечно же. Дома я обычно уже на следующий день забывал имена спутниц, с которыми проводил ночь после клуба. Да уж. Ну и жизнь у меня. Аж самому вдруг стало противно. А ведь я мог погибнуть этой ночью. Погиб бы я, и никто не стал бы плакать, кроме Димона и отца с матерью, конечно. Черт, а я ведь столько всего могу сделать! Почему я раньше не додумался поменять свой образ жизни? И почему это пришло мне в голову только сейчас?
Через какое-то время вернулась Дина с огромной кружкой горячего травяного чая с сахаром. Она заботливо напоила меня, чтобы мне не пришлось тревожить руки, и это было очень приятно. Ничего вкуснее в жизни не пробовал! Как это часто бывает, когда пьешь горячий чай промерзнув до мозга костей, у меня раскраснелись уши и нос, и заслезились глаза. Несмотря на слабость в теле и сильную сонливость, чувствовал я себя намного лучше. Укутав меня в куртку по самый нос, а на голову нацепив шапку, Дина оставила меня спать, а сама ушла к костру. Конечно, хотелось, чтобы она посидела рядом. Но не говорить же ей об этом. Странно, а ведь раньше я сразу, без стеснений говорил девушкам, что именно мне от них нужно и что они должны делать, чтобы завоевать мое расположение. Чем Дина от них отличается?
***
Меня разбудили голоса. Говорили тихо, но я все равно услышал. Было светло. Намного светлее, чем когда я засыпал. А по ощущениям даже припекало солнце. Выбравшись из теплой куртки, в которой мне теперь было даже жарко, и, натянув на ноги ботинки, я медленно выполз из палатки. Опершись о лежащий у входа камень, я с трудом поднялся на ноги и огляделся. Это был второй по счету солнечный день с момента, когда мы стояли на берегу огромного озера. На небе не было ни облачка, солнце щедро освещало деревья и всю поляну, на которой расположился наш небольшой лагерь. От яркого света я даже начал щуриться. Пахло свежестью и дождем. Шестеро моих товарищей сидели у костра спиной ко мне и о чем-то шушукались. Стараясь идти как можно тише, я подковылял к Димону и, заорав, схватил его за плечи. Надо было слышать его вопли! Он визжал, как девчонка! Вырвавшись из моих рук, перепуганный друг грохнулся на землю под дружный хохот ребят, которых, впрочем, тоже испугало мое внезапное появление.
Эй! Ты охренел так пугать?! поднимаясь, заорал на меня Димон. Черт, да я чуть не обделался, думал медведь напал!
В таком случае очень голодный медведь, не прекращая смеяться, я аккуратно сжал кулак, чтобы легонько стукнуться им о кулак Димона в знак приветствия. Ребята подвинулись, расчищая мне место на бревне.
Рад видеть тебя на ногах, Леха слегка похлопал меня по плечу.
Долго я спал?
После вчерашнего чая вырубился в два счета, ответила Дина, тут же доставая тарелку и накладывая из погнутого котелка невероятно вкусно пахнущую гречку. Ты спал так крепко, что ребята даже не разбудили тебя своей болтовней, когда вернулись. Мы решили, что тебе лучше отдохнуть, а поговорить мы можем и утром.
Спасибо, я принял из рук девушки дымящуюся тарелку и быстро поставил ее себе на колени. Руки болели, держать в них что-то было неприятно.
Прости, забыла про твои руки, виновато улыбнулась Дина.
Ничего. Я на коленях поем, успокоил я. Ну, что нашли вчера?
Ребята переглянулись. Не знаю, правильно ли я сделал, что задал этот вопрос. По-любому придется говорить о Петровиче, но я должен знать, что к чему. К слову, ребята выглядели намного лучше, чем накануне.