Думаю, тут дело в генах, обдумав вопрос, ответил Богданов. Зуйков относится к той категории людей, для которых стакан всегда наполовину полон, а не наполовину пуст.
Наверно, так оно и есть, согласился Уфимцев. Разрешите идти, товарищ подполковник?
Иди, Дима, разрешил Богданов, а сам продолжил движение.
Он прошел мимо Лепилина, даже не взглянув на него. При приближении командира Дорохин встал, а Казанец быстро закончил сборку автомата.
Ну, как новобранцы? задал вопрос Богданов.
Отстрелялись на «отлично», доложил Дорохин. Зуйков слишком перевозбужден от предвкушения «настоящей работы», но на стрельбе это не сказалось.
Разноплановые задачи ставил?
Все как положено, командир, подошел к вопросу творчески. Реакция у ребят хорошая, в паре работать умеют.
Что скажешь про Лепилина?
Да что сказать, командир? Отстрелялся хорошо, нареканий нет, Дорохин помедлил, решая, стоит ли продолжать. Поставил его в пару с Казанцом.
И?
Ждал команды, выполнял четко, сухо отчитался Дорохин.
Зажат он, вступил в разговор Казанец. Думаю, тот инцидент не прошел для него бесследно. Не знает теперь, как себя вести, вот и зажимается. Ничего, это пройдет.
Хорошо, отправляйтесь в дом. Оружие по местам, ужин и отбой. Завтра подъем в шесть утра, скомандовал Богданов.
Казанец и Дорохин не спеша пошли в дом, а Богданов подошел к Лепилину.
Долго чистишься, произнес он, время тянешь, или с оружием проблемы?
Ни то ни другое. Лепилин поднял на командира взгляд. Хотел пообщаться наедине.
Вот как? Серьезный разговор накануне выезда на операцию?
Не думаю, что мне стоит идти вместе со всеми, не отводя взгляда от глаз командира, произнес Лепилин.
Причина?
Бойцы мне не доверяют, а при таком раскладе я буду для всех балластом, не более того, ответил Лепилин.
Считаешь недоверие необоснованным? Лепилин молчал. Богданов сунул руку в карман, достал пачку сигарет, прикурил. Вот что я скажу тебе, Алексей, выпустив сигаретный дым, произнес Богданов. Доверие вещь хрупкая. Потеряешь единожды, всю жизнь возвращать будешь. Это не я сказал, это народная мудрость. А ты, Леша, пока еще нисколько не потрудился, чтобы доверие вернуть. Тяжко без доверия коллектива? Сбежать хочется? А ты терпи! Сам напортачил, сам и расхлебывай. И не жди, что тебе кто-то за твои усилия станет руку жать и жизнь облегчать. Ты не в танцевальный кружок записался, в боевое подразделение конкурсный отбор прошел. Раз прошел, значит, задатки к нашему делу у тебя есть. Вот и докажи всем, что ты заслуживаешь доверия и уважения. Понял?
Понял, товарищ командир. Лепилин отвел взгляд в сторону. Только думаю, напрасно все это.
А ты не думай, ты действуй. Богданов потушил сигарету. И вот еще что: больше этот разговор не заводи. Я здесь командир, и я буду решать, кто из бойцов подходит для работы в спецподразделении «Дон», а кто нет. Это ясно?
Так точно. Лепилин подхватил автомат. Разрешите идти?
Разрешаю.
Лепилин развернулся и пошел к домику. Богданов еще с минуту стоял, глядя ему вслед, затем погасил свет под навесом и отправился в дом. Ужин прошел быстро, бойцы почти не разговаривали. Так же быстро разошлись по своим комнатам, не дожидаясь отбоя. Водитель Иванько устроился в кухне-гостиной, разложив раскладушку, Богданов поднялся в кабинет, где для него был установлен диван, и дом погрузился в тишину, а его обитатели в сон.
Не спал лишь командир спецподразделения подполковник Богданов. На этот раз его одолевали думы о противоречивом, весьма эксцентричном правителе Ливии, Муаммаре Каддафи. О революционном ливийском лидере Богданов знал довольно много. Его приход к власти, в отличие от многих других военных переворотов на территории Африки, получился бескровным. В прямом смысле этого слова: свергнув власть Идриса Первого, Каддафи не лишил жизни ни одного человека. Каддафи рвался к власти ради того, чтобы с нуля создать нацию ливийский народ. Почему с нуля? Да потому что лишь в 1951 году бывшая маленькая Триполитания получила независимость, возглавляемая королем Идрисом.
Независимость не реальную, а номинальную. Все морские порты и аэродромы использовались Великобританией в военных целях. Военные базы США занимали пригород Триполи. Франция владела площадями на юге страны. Ливийские нефтяные месторождения, занимающие по запасам нефти первое место в Африке, разрабатывались, но получали от этого прибыль американцы, а не ливийцы. Причем прибыль колоссальную, в то время как ливийский народ нищенствовал. Где же тут независимость? Только на бумаге.
Выходец из бедной семьи бедуинов-кочевников, Муаммар Каддафи невольно вызывал уважение к себе. Было удивительно, как ему удалось подняться так высоко. Год за годом он ходил в школу, расположенную в тридцати километрах от кочевья отца. Затем Королевская военная академия, открытая британцами. Как сына бедуина-кочевника зачислили в элитную школу неизвестно, но вот зачислили. И не просто зачислили, а позволили дослужиться до чина капитана, а после пройти стажировку в Англии. Правда, здесь сыграло роль усердие Каддафи, который сумел стать «отличником учебы».
Казалось бы, вышел в люди, получил то, о чем твои родители и мечтать не могли, так почему не остановиться? Почему не почивать на лаврах, забыв о бедности и кочевой жизни. Но он не забыл, не отвернулся от соплеменников. Почему? Как-то подполковнику Богданову довелось прочитать интервью с Каддафи. В нем он признался, что в юные годы старательно изучал основы социализма, анархизма и многое другое. Это заставило его стать яростным противником монархии. Видимо, отсюда и его желание свергнуть монарха на своей родине.
Придя к власти, Каддафи провозгласил Ливию республикой, основал Совет революционного командования и пообещал народу, что их страна будет процветать. Слово у него не расходилось с делом. И вот результат: Ливия, до семидесятых годов отсталая, полудикая страна, становится самой развивающейся в Африке. Реализация социальных программ в Ливии шла полным ходом. Строительство жилых домов, модернизация системы здравоохранения и образования. Квартиры, лечение, образование все это отныне стало в Ливии доступным и бесплатным. Чем не социализм? Но нет, для Каддафи стали одинаково неприемлемы как капитализм, так и социализм, по крайней мере, в той степени его проявления, в которой понимали социализм в СССР. Печально, но не критично, Советский Союз умеет налаживать контакт не только с социалистическими странами.
Но были у Богданова и другие сведения. Не столь радужные, как социальные реформы, и касались они непосредственно личности главы Ливийской Арабской Республики. Те, кто возвращался в СССР после продолжительного пребывания в Ливии, рассказывали о Каддафи как о тиране, не терпящем инакомыслия, не щадящем ни чужих, ни своих, скором на расправу и навязывающем всему африканскому континенту Третью всемирную теорию, его детище, которое он планировал представить на людской суд не позднее чем через два года.
Неудивительно, что при такой занимаемой Каддафи противоречивой позиции у него вскоре появились серьезные враги. Искать их можно было в любом месте. Ткни на карте в любую точку и попадешь в страну, которая была бы не прочь сплясать на могиле ливийского лидера. Политические, идеологические, финансовые враги вот с кем группе «Дон» предстояло иметь дело. Как вычислить того, кто стоит за подготовкой покушения, когда врагов у лидера ливийского народа на порядок больше, чем друзей?
Лишь без четверти пять подполковнику Богданову удалось уснуть. Но и короткий сон не принес облегчения мозгу. В голове крутились обрывки рассказов очевидцев о том, как Муаммар Каддафи расправляется с неугодными людьми, как яростно борется с политическими противниками, как изгоняет из страны итальянских поселенцев. «Будьте осторожны, мысленно поучал он своих бойцов. Будьте предельно внимательны». Во сне бойцы спецподразделения кивали, соглашаясь с доводами командира, и это вселяло уверенность, что у них в командировке сложится все, как надо.
Утром подполковник Богданов встал последним, когда вся группа уже собралась на завтрак, приготовленный заботливыми руками Григория Иванько. Сам водитель уже ушел в автобус, готовый по первому требованию завести двигатель и ехать в аэропорт.
Плохая ночь? взглянув на лицо командира, спросил майор Дубко.
Не хуже предыдущих, не желая распространяться о своем самочувствии, ответил Богданов. Все готовы?
Так точно, товарищ командир.
Готовы.
Когда выезжаем?
Бодрые голоса бойцов отозвались в голове резкой пульсирующей болью. Богданов поморщился, потер виски.
Голова болит? обеспокоенно спросил Дубко.
Все в порядке. Выпью таблетку, и пройдет, отмахнулся Богданов. Он прошел к навесному шкафу, где хранилась медицинская аптечка. Достал таблетки, вытряхнул на ладонь сразу три штуки. Капитан Дорохин протянул ему стакан с водой. Богданов забросил в рот таблетки, запил водой.
Ладно, по коням, парни, скомандовал Богданов и первым пошел к входной двери.
Погрузились в автобус, Григорий Иванько завел двигатель и поехал к первым воротам. Миновав ворота, доехал до КПП, остановился. Богданов сходил в сторожку, отметить в журнале время отъезда. Когда он вернулся, автобус снова тронулся в путь. Дальше ехали без остановок. Бойцы группы негромко переговаривались между собой, стараясь не шуметь, чтобы не усугублять головную боль командира. Время от времени Дубко бросал беспокойные взгляды на командира, оценивая его состояние. По его мнению, в последнее время у командира слишком часто возникали головные боли, которые он старательно скрывал от медиков во время прохождения медицинского осмотра. Пару раз Дубко заводил с командиром разговор о необходимости серьезного обследования, но тот упрямо отказывался, заявляя, что с его головой все в порядке. Дубко отступал, но беспокойство от этого только усиливалось.
В аэропорту их встретил полковник Старцев. Он поздоровался с командой и отвел подполковника Богданова в сторону.
Давай-ка пробежимся по ключевым моментам. До Стамбула летите по своим паспортам, начал Старцев. Там вас встретит
Спецагент Анатолий Дрозд. Он передаст пакет документов на всю группу. Из Стамбула летим как граждане Турции русского происхождения. Цель поездки изучение архитектуры в Старом городе. Легенды использовать в аэропорту Триполи и во время пребывания в Ливии по мере необходимости.
Что с языком? прервал речь Богданова полковник Старцев.
Турецкий на уровне разговорного, ответил Богданов.
У новичков тоже?
Не проверял, признался Богданов.
Плохо. Придется использовать время перелета, чтобы натаскать твоих ребят на разговорный турецкий.
По легенде они являются русскими, так почему бы им не говорить на русском?
Нежелательно, чтобы в Ливии звучала русская речь, Слава. По крайней мере, пока вы там неофициально.
Слишком много внимания? уточнил Богданов.
Да, русская речь привлечет ненужное внимание. Турецкая речь в арабских странах воспринимается лучше.
Хорошо, я решу эту проблему, товарищ полковник, пообещал Богданов.
Иди, выясни насчет подготовки новобранцев. Если турецкий не на уровне отправь кого-то из бойцов, пусть купят разговорники в здании аэропорта, посоветовал Старцев. Потом продолжим. С этой гонкой просто катастрофа, подготовиться к операции времени совсем не дали.
Мы справимся, товарищ полковник, произнес Богданов и поспешил к группе.
Спустя десять минут он вернулся к полковнику.
Ситуация под контролем. У Уфимцева и Зуйкова три месяца назад завершился курс по тюркской языковой системе. Владеют языком лучше, чем мы с Дубко, отчитался Богданов. Лепилин изучал язык два года назад, но захватил с собой разговорник с базы. За время перелета Уфимцев и Зуйков помогут освежить в памяти языковые обороты и наработать активный словарь.
Отлично. Тогда продолжим. Старцев бросил взгляд на наручные часы. Из Стамбула в Триполи вылетаете через пять часов после прибытия, значит, территорию аэропорта покидать не будете. Это время используйте для изучения легенд. Вам забронируют номера в гостинице при аэропорте. Номера забронируют уже на новые паспорта, так что придется ориентироваться быстро.
Товарищ полковник, мы делали это уже не один раз, почему вдруг такое беспокойство? подполковник Богданов не скрывал удивления.
Потому что операция не подготовлена, Слава. Вы летите «сырыми», в любой момент может произойти срыв, а от результатов этой операции зависит слишком многое.
Операцию взял под личный контроль Леонид Ильич, я угадал, Николай Викторович?
Пока только председатель Комитета государственной безопасности Юрий Владимирович Андропов, но мы оба с тобой знаем, что от Андропова до Брежнева один шаг, произнес полковник Старцев. Особенно если это неверно сделанный шаг.
Переживаете из-за новичков? догадался Богданов.
Опасаюсь. Слишком их много для одной группы, почти пятьдесят процентов всего состава. Это действительно многовато, тем более для такой специфической операции. Только выбора у нас нет, идти на это задание вчетвером большой риск. Думаю, вам и семерых будет мало, но тут уж ничего не поделаешь, придется обходиться. Ладно, лирику в сторону, поехали дальше.
Дальше прилетаем в Триполи, там группу встретит ливиец Абдул Хаким Фараж. Он только перевозчик. Доставит нас на машине на конспиративную квартиру, вернее, дом в северной части Старого города в Триполи. Располагаемся и ждем связного, который будет координировать наши действия во время пребывания в Ливии. Он даст нам наводку на человека, от которого поступила информация о покушении. Дальше действуем сообразно полученной информации.
Как держим связь?
Через связного. Он предоставляет нам защищенную линию связи. В случае крайней необходимости обращаться к послу СССР в Ливии, он сможет передать сообщение и получить ответ в кратчайшие сроки.
Но это на крайний случай, повторил полковник Старцев. И помни, Слава, на все про все у вас неделя, край восемь дней. Вылет делегации назначен на пятнадцатое мая, отложить его мы не можем, поэтому до пятнадцатого у меня должны быть точные сведения относительно ситуации в Ливии в целом и в аппарате Муаммара Каддафи в частности. А теперь иди, Слава, время истекло.
Я все понял, Николай Викторович, буду держать вас в курсе.
Удачи вам, Слава.
Богданов быстрым шагом направился к группе. На ходу он подал сигнал бойцам спецподразделения. Бойцы подхватили рюкзаки и поспешили за командиром. Группа «Дон» в полном составе скрылась в дверях аэропорта, а полковник Старцев еще долго стоял, задумчиво глядя перед собой. Только когда самолет Москва Стамбул поднялся в небо, он сел в машину и уехал.
Глава 3
Подполковник Богданов сидел в небольшом сквере в Старом городе в Триполи и наслаждался теплым солнцем. Погода в Триполи в мае сильно отличалась от погоды в родной Москве. Правда, в этом году май москвичей порадовал теплыми днями, но одно дело плюс семнадцать, и совсем другое плюс двадцать пять. А то, что воздух суховат, ничего, зато ветер обдувает вполне дружелюбно. Тепло Богданов любил гораздо больше, чем холод, и в жарких странах чувствовал себя комфортнее, чем в холодных.
В Стамбуле все прошло гладко. Анатолий Дрозд отработал свою часть плана четко, как и положено профессионалу. Встретил группу, разместил в гостинице, там же, с соблюдением конспирации, передал пакет документов, забрал «родные» паспорта бойцов на хранение и удалился. На изучение и заучивание легенд ушел час, благо на этот раз они не изобиловали деталями и подробностями. Еще два часа Уфимцев и Зуйков, по приказу Богданова, гоняли всех на предмет языкового соответствия, после чего вернулись в зал ожидания аэропорта, прошли паспортный контроль и улетели в Триполи.