Страны моей богатства им снятся по ночам.
Собрав в кулак Европу солдатским сапогом,
Фашизм германский вздумал и нашим стать врагом!
Железные дивизии Границу перешли.
Такой войны не видела история Земли!
Казалось, все потеряно, и нет спасенья нам!
Но встал солдат Российский наш на горящих рубежах!
И вся страна поднялась вдруг, и Бог вернулся вновь.
Ведь Родина Отечество у нас пока одно!
За Родину, за Сталина! Кричал солдат, крестясь.
И это была Истина, была в ней Жизни Власть!
С войной не враз покончили, пять лет на то ушло.
А после восстанавливать все заново пришлось.
Все вынес он, и выдюжил Российский наш народ!
И только жить мы начали, опять развал грядет.
Кому-то не понравилось жить в скромности, и вот
нам рынок навязали тут, а скромный пусть умрет!
И ринулись ребятушки в карманы все пихать.
В стране не стало совести, про честь и не слыхать.
Под шум сей вакханалии тишком, тишком, тишком,
Вползли к нам иноземцы. И где теперь наш дом?
И шлёт проклятья дедушка, за что я воевал?
И внуков у него не будет, ведь дочь уже спилась.
Скупили всё и выкрали Надежду у людей,
на жизнь благополучную, хотя бы для детей!
Кричат по телевизору, у нас все хорошо!
А загляни в глубинку, ведь, что Мамай прошел!
И нет теперь в России ни Веры, ни Царя.
Земля, хоть и осталась, но тоже не моя.
И цифры, вещь упрямая, их мёдом не польешь!
Мы каждый год по городу теряем в людях, вот!
И чтоб не говорили нам Советчики- «друзья»,
поднять с колен Россию-Мать без идеи нам нельзя!
Вернуть обратно Веру, и в голову Царя!
Тогда вернем Отечество обратно на века!
Слушая стихи, Виктор, оставив сумку под вешалкой, с рюкзаком прошёл в крохотную угловую комнату. Её дед уже давно определил для внука, и тот сам её обустраивал, постепенно заполняя привозимыми из города вещами. Вот и сейчас Виктор стал доставать из рюкзака и расставлять и развешивать привезённое. А репродуктор продолжал развивать тему:
"....А раз живём мы в государстве, то государство тоже вот
Права имеет перед нами! Что за Права? Да сохранить Народ!!!
Но Прав хоть много, нет Надежды, чтоб те Права осуществить,
И бьют тревогу те, кто душу желают в Родину вложить!!! "
Управившись, закинул пустой рюкзак под кровать и направился к выходу. По пути захватил миску с ягодами. На крыльце возился щенок, пытаясь открыть дверь.
Так, так, это что мы делаем, а? он тихонько, чтобы не придавить щенка, открыл дверь.
И куда это мы без спроса ломимся, а? от будки, осуждающе гавкнул Трезор.
Ты слышишь, что тебе старшие товарищи говорят, неслух, Виктор перевернул щенка и стал щекотать ему брюшко. Тот от удовольствия запищал, смешно дрыгая лапками. Повозившись со щенком, и съев половину миски ягод, Виктор пошёл в сад, щенок неуклюже поковылял за ним. Побродив среди знакомых деревьев и кустов, вернулся на крыльцо.
Что-то деда долго нет, а, Трезор? тот осуждающе рыкнул.
Пойти, что ли, встретить его, как думаешь? Трезор с готовностью вскочил и направился к калитке.
Этого с собой не берём? Виктор наклонился над щенком. Остаёшься за старшего, всех впускать и никого не выпускать, понял? щенок преданно завилял хвостом.
Виктор направился в сад, впереди, не спеша, трусил Трезор. Выйдя через заднюю калитку, они по тропинке направились к холму.
У его подножия и было неширокое, но длинное озеро, заросшее по берегам камышом и ивами. Местные мальчишки и старики всё лето ловили в нём некрупную рыбёшку на уху и жарёнку. Что-то сушили на таранку, и бабки даже возили её на станцию, на продажу пассажирам проходящих поездов. Пройдя некошеным ещё лугом, они спустились к озеру.
Трезор, ищи деда, Виктор внимательно окинул взглядом зелёные стрелки молодого камыша.
Коротко рыкнув, Трезор повернул вдоль берега и, метров через сто остановившись, повернул голову к спешащему за ним парню, в глазах ясно читалось: получите и распишитесь.
На берегу, на маленьком стульчике сидел с удочкой дед и задумчиво что-то мурлыкал себе под нос. Обернувшись на шум, и всмотревшись в гостей, радостно подхватился и, оставив удочку, повернулся к спускающемуся внуку.
То-то я думаю, чего-то у меня нос с утра чешется, а это к гостям значит, он обнял и похлопал по спине мальчика.
Ты с кем?
Я сегодня, дедуля, один, как-никак совершеннолетний, паспорт вот получил уже, Виктор выпятил грудь.
Ну да, ну да, я в этом возрасте уже сам пастухом был и командовал тремя подпасками. Это в городе с вами нянькаются, а в деревне народ быстро взрослеет, Дед, прищурившись, оглядел внука, действительно, вырос, он засмеялся.
Ну ладно, рассказывай, что там у вас и как? Я вот тут решил на ушицу чуток порыбачить, так что давай посидим ещё.
Дед присел на стульчик, а Виктор, взяв удочку, стал тихонько рассказывать про семейные дела. Через час, поймав ещё пяток рыбёшек, они пошли домой. Дома Виктор стал чистить рыбу, а Дед растапливать плиту. Так, не спеша, переговариваясь, сварили ухи. Поели. Дед рассказал деревенские новости, кто из друзей внука уже приехал, кто из местных наоборот уехал в город погостить. Потом посидели на крылечке и решили пойти в гости, благо день клонился к концу, и все должны уже быть дома. Роднёй в деревне были Дедова дочка Валентина со своими близняшками, дочками, на три года младше Виктора, и баба Дарья, тётка матери, живущая с сыном и внуком Димкой, одногодком Виктора. Мать их утонула два года назад в половодье в озере, когда полоскала бельё.
Взяв сумку с подарками, Дед с внуком направились к Валентине.
А что, дядька Семён так и не объявился? спросил Виктор.
Да ни слуху, ни духу, как в воду канул, Дед горестно вздохнул. То ли сгинул где, то ли сбежал басурман, гадай вот тут.
Ну, а запрос какой, или хотя бы в милицию заявляли?
В милицию-то Валентина заявила, а толку что, адреса-то той организации, что звала на работу, нет. Семён то объявление с собой увёз. И где искать, неизвестно. Их таких в тот год пятеро пропало. От нас двое и трое с соседей. Погнались за длинным рублём, Дед зло сплюнул в траву.
Говорил ведь ему окаянному, иди в лесхоз работай, хорошие деньги платят. Так нет, там, мол, ещё больше обещают. И вот ни денег, ни Семёна. А Валентина и не жена, и не вдова.
А чего он с фабрики-то ушел? Ведь ты сам говорил, что специалистом он хорошим был.
Золотые руки у дурака были. Вот только язык дурной, всё правду искал. А кто по нынешним временам его терпеть будет, вот и погнали. Сейчас кругом вон безработица эта, а тогда ещё хуже было. Ладно, пришли, не хмурься, учись думать, прежде чем что-то сказать, а тем более сделать. Дед толкнул калитку, расписанную разноцветными цветами.
Вишь, это у нас Катерина художницей растёт, всё подряд расписывает, ты на дом посмотри, повёл Дед рукой, войдя во двор.
Виктор застыл, поражённый буйством красок и фантазии художницы. На тщательно выровненных глиной и побеленных известью стенах дома пылал красками дивный сад из цветов и бабочек.
Вот это да, протянул потрясённый мальчик, и когда она всё успела?
Так стены ещё по осени заляпали, а рисовать начала, как только солнце пригрело. К твоему приезду успеть хотела, посмеялся Дед.
Успела, однако.
Эй, хозяева, есть, кто-дома-то? повысил Дед голос.
Дверь резко отскочила в сторону, и на крыльцо вылетели, обгоняя друг друга, сестрёнки.
Витька приехал! завизжали они и ринулись обнимать брата.
За ними вышла мать, высокая плотная женщина, настоящая русская красавица.
Эй, сороки, парня живым-то оставьте, она улыбалась, вытирая руки рушником. Добро пожаловать, а мы как раз ужинать собрались.
Виктор поднялся на крыльцо, Тетка обняла его и расцеловала: А вырос-то как, жених настоящий. Нинка, сбегай к бабке Дарье, пусть подтягиваются, праздник у нас сегодня, не каждый день гости из города приезжают.
Одна из дочерей метнулась за калитку.
А ты, Катюха, пока свои художества покажи, а как все придут, тогда и поговорим. И она вернулась в дом.
Катерина вынесла на крыльцо большой альбом: Вот, смотри, чему я за год научилась, и положила перед братом.
А я тебе краски разные привёз, Виктор стал доставать из сумки коробки.
Ух, ты, а такими я ещё не пробовала, девчонка читала названия. А вот этими у меня ещё плохо получается, учитель сказал, что это надо технику смешивания красок изучать. Я пока только хорошо водяными рисую, масляными пока учусь.
Виктор с дедом рассматривали альбом. Виктор про себя только ахал, Дед же, не сдерживая эмоций, расхваливал каждый рисунок. Тут открылась калитка, и во двор влетел Димка, двоюродный брат, за ним запыхавшаяся Нина.
Привет, братан, сходу налетев на Виктора, стал его тискать в объятиях. Ух, ты, какой здоровый стал, уважительно потрогал бицепсы, качаешься?
Да кое-куда хожу, засмущался Виктор.
Ну и молоток, мужику без мышцы нельзя. У нас тоже физрук повесил две груши, вот мы типа боксом занимаемся. Хотя до настоящих занятий, конечно, нам далеко, но хоть что-то. А я ещё дома турник себе поставил, и штангу батя помог сварить. Так что, тоже качаюсь.
Тут в калитку вошли баба Дарья и дядька Матвей, отец Димки. Вновь обнимания и поцелуи. На крыльцо выглянула тётка Валентина.
Все собрались, давайте к столу, всё готово, там и поговорим.
За ужином Виктор рассказал городские новости, ему поведали деревенские. После чая Виктор раздал подарки. Еще немного посидев, разошлись по своим делам. Ребята решили немного прогуляться по деревне. Виктор спросил, что знает Димка про появившуюся нечисть. На что тот ответил, что слухи разные ходят, но конкретного нет ничего. Ну, пропадает скотина, она и раньше пропадала. И люди также раньше пропадали.
А милиция что же, тоже в спокойствии? удивился Виктор.
А милиция у нас сегодня, молодая, неопытная, хмыкнул Димка. Матвеевич, бывший участковый, на пенсию ушёл и уехал к сыну в город, а прислали молодого, Василия Ивановича. Как Чапаев, вот как!
И что, он совсем тупой?
Да нет, парень хороший, должностью не стращает, только городской он, деревенской жизни совсем не знает, отсюда и делай выводы.
Ну, опыт, дело наживное, главное, чтобы не дурак был. А то вон у нас тоже. Пришла физичка, только что с института, и давай взрослую из себя корчить. Замордовала всех. Ну, мы взяли и зарядили её указку, которой размахивала постоянно. Как она испугалась, ты б только видел. Аж волосы дыбом встали. А мы сидим и будто не видим ничего. С той поры стала потише. Ну ладно, пацаны какие уже приехали?
Димка перечислил ребят, приехавших из города на каникулы, каких уже видел.
Ну, и какие планы на это лето?
У меня ничего такого нет особого, а ты что-то можешь предложить?
Да нет, я как-то и не думал над этим.
Ну, тогда ты пару дней с Дедом побудь, а то он соскучился, а потом, если хочешь, с нами в лес съездишь, батя лозняка выписал на плетень, наш совсем развалился.
Хокэй, договорились.
И ребята разошлись по домам. Дед уже был дома и готовился ко сну. Немного поговорили. Дед предложил рыбалку, он, дескать, несколько мест с весны прикармливает. На том и порешили, и легли спать. Вытянувшись в кровати, Виктор поднял взгляд на книжную полку. В глаза сразу бросился корешок его любимой книги «Три мушкетёра».
Надо будет с ребятами попробовать сыграть в мушкетёров, подумал он, засыпая.
Сон.
Вдруг кровать под ним задрожала, появились какието звуки, перешедшие в яростные вопли. Ясно слышны были ругательства, глухие удары, гневное ржание лошади.
Дед телевизор что ль включил? подумал Виктор и, повернувшись на бок, открыл глаза.
Он лежал не дома на кровати, а на травяном взгорке. Под ним бежала широкая река. И у этой реки яростно отбивался шпагой молодой всадник, по виду дворянин, от толпы крестьян. В руках тех шпаг не было, но зато они неплохо махали кольями из плетня, при этом больше попадая по лошади, чем по всаднику. Лошадь бешено крутилась, лягаясь, и нападавшие никак не могли достать всадника. Но, постепенно отступая, он сам себя загнал уже в воду реки. Вода стесняла движения лошади, и минуты отчаянного сопротивления всадника с каждым мгновением таяли.
Я не знаю, кто из них виноват, и за что они лупят друг друга, нахмурился Виктор, вставая, но мне не нравится, когда семеро бьют одного, и он сбежал к реке. Треснув последнего детину по шее, он отобрал у того длинную слегу, которой он намеревался спихнуть с лошади всадника, и громко крикнул: а ну разойдись, басурмане! Подняв слегу над головой, мальчик двинулся на оглянувшихся на крик крестьян. Те кинулись врассыпную, посылая проклятия Виктору. Отбежав на безопасное расстояние, они остановились и стали наблюдать.
Всё, концерт окончен, Виктор погрозил зрителям слегой, и танцев больше не будет.
Повернувшись к всаднику, выбравшемуся на берег, он еле сдержал смех. Молодой худощавый парень был весь в грязи. Грязь стекала не только с одежды, но и с лица, и с непокрытой головы.
Что, негодяи, хотели просто так взять гасконца?! завопил он, грозя шпагой крестьянам, кишка тонка!
Сударь, опасность миновала, Виктор отбросил слегу, вам бы не мешало привести в порядок свою лошадь, он кивнул на тяжело дышащее животное и, заметив валяющуюся в траве шляпу, поднял её. А заодно и себя, он протянул шляпу всаднику.
Да, сударь, вы правы, всадник спрыгнул на землю, лошадь единственное моё богатство пока в этом мире. О ней надо позаботиться. Вернув шпагу в перевязь, он взял шляпу и осмотрел Виктора.
Я Д, Артаньян, последний сын своего отца, гасконец, направляюсь в Париж, за удачей, и изобразил почтенный поклон. Кому я обязан своим спасением от этой своры озлобленных неблагодарных свиней?
Я Виктор, он лихорадочно вспоминал, что слышал о социальной структуре французского общества, куда, как он понял, попал. Студент, Виктор с достоинством кивнул головой.
О, господин студент, я вам очень обязан, если не жизнью, то моим юным здоровьем точно. Эти варвары набросились на меня толпой. И за что, спросите вы? За то, что я им помог, всадник оскорблённо развёл руками и погрозил всё ещё стоявшим в отдалении крестьянам. Я ехал по улице их захудалой деревушки. Вдруг из переулка выскакивает свинья. А эти за ней гонятся. Ну, я подумал, что они ловят её, чтобы зарезать. И на ходу проткнул несчастное животное шпагой, чтобы оно не мучилось долго в руках этих безруких олухов. И вот вместо благодарности они набросились на меня, юноша опять погрозил крестьянам грязным кулаком, неблагодарные свиньи!
Действительно, неблагодарные создания, усмехнулся Виктор, представляя разочарование потерявших свинью крестьян. Но пойдёмте, сударь, отсюда уже подальше, он махнул рукой вдоль берега реки, поищем место почище.
Да, да, сударь, мне надо искупать мою лошадь, кивнул юноша, беря её под уздцы.
Они направились вдоль берега. Отойдя на приличное расстояние, Виктор оглянулся. Деревенские парни преследовать их не стали и, побросав колья, ушли домой, ругаясь.
Ну, вот и славненько, вздохнул с облегчением Виктор, калечить никого не придётся.
Выбрав укрытое кустами удобное место, они остановились. Всадник, не раздеваясь, завёл в воду лошадь и стал её любовно отмывать, бормоча ласковые слова. Виктор присел на траву, наблюдая.
Д, Артаньян, хмыкнул он, мотнув головой, что-то он на Боярского мало похож. Хотя безрассудство его и глупость налицо. Ладно, посмотрим, что дальше будет.
Вымыв лошадь, Д, Артаньян вывел её на берег и привязал к кустам на длинном поводе. Та сразу потянулась к траве, жадно хватая целыми пуками.
Нищий дворянчик, голодная лошадь, бедное одеяние. Что надо для чести и славы рыцаря Франции? хмыкнул опять Виктор. Сударь, а вы сами мыться не будете? спросил он, видя, с какой брезгливостью юноша отряхивает с рук воду.