А когда и с чего начался разлад в наших отношениях с Виталиком? Я не помню, чтобы был какой-то конкретный поворотный момент, недовольство друг другом накапливалось постепенно. Я не была пай-девочкой. Я много вертела головой по сторонам, я замечала симпатичных парней и обсуждала их с девчонками, я любила юбки покороче и блузки попрозрачней, тусовки и клубы. Я изначально привлекла его своей живостью и некоторой дерзостью, но потом эти качества стали его раздражать. Слишком легкомысленная. Слишком много себе позволяю. И слишком мало его уважаю. Он не выражал это вслух напрямую, но намекал.
Мое "не такое" поведение и, главное, полное отсутствие раскаяния делали его мрачно-отстраненным. После ссор мы не разговаривали по несколько дней. Чем дальше, тем больше он переставал скрывать свое разочарование во мне, в том числе и перед нашими друзьями. На мои маленькие оплошности: потеряла зонтик, облилась пивом, громко матюгнулась, опоздала на экзамен, он вскидывал брови и делал такое выражение лица, что мне становилось ужасно стыдно. Иногда я просила у него прощения. Но потом все начиналось по новой. Я не могла упихать себя в рамки его представлений о том, какой мне надо быть. В глубине души я чувствовала, что он не заслуживает той безграничной преданности от меня, на которую он претендовал.
Один случай стал точкой невозврата, хотя изначально я не придала ему большого значения. Мы сидели в баре, как это часто бывало, большой студенческой компашкой. Майка там тоже была. Пиво лилось рекой, и мы с азартом играли в какую-то застольную игру. Наверное, я сморозила вслух какую-нибудь очередную глупость или дерзость. Виталик тонко, но довольно обидно высмеял меня при всех за сказанное мной. А я вдруг, совершенно не задумываясь и как бы в шутку, показала ему средний палец. Кажется, я проигрывала и была немного зла, а тут он еще подлил масла в огонь. Впрочем, я не оправдываю себя. Показывать средний палец это действительно не слишком красиво. Но тогда это был просто детский несерьезный жест. Никто особо не обратил внимания, все продолжили играть дальше. Но Виталик запомнил. Позже он устроил мне разнос по его мнению, этим средним пальцем я выразила свое полное к нему неуважение как к мужчине. Я извинилась, хотя своей вины не чувствовала. Как мне сейчас кажется, тем жестом я защищалась. Унижение в ответ на унижение вот во что превратились наши отношения, и однажды он решил, что с него хватит.
Очередной день в мегаполисе я провела, гуляя. Теперь одна, никаких Матвеев и Толиков. Город был чертовски красив. Я впитывала в себя каждый его уголок и представляла, как сложилась бы моя жизнь, если бы я не осталась в своем Беспутьевске, а рискнула бы переехать сюда. Сашка такая молодец, что уехала! Наверное, ни разу не пожалела.
Этот город был прекрасен не только с высоты старинного собора или с борта речного трамвайчика, но и его подземные внутренности были прекрасны. Это я о метро. Помню, оно поразило меня еще в детстве, когда мы с мамой впервые побывали в этом городе в гостях у ее подруги.
Мне было лет 7 или 8. Сначала нервные люди в очереди за жетончиками и хлопающие турникеты на входе немного меня напугали. Но когда я впервые вступила на эскалатор, то захотела, чтобы он спускался как можно медленнее. Мне казалось, что он торжественно везет нас в какое-то волшебное царство. И еще я хотела успеть прочитать каждый плывущий мимо меня рекламный баннер. Правда, когда мы уже почти спустились, мамина подруга сказала, чтобы я не зевала и вовремя перешагнула со своей ступеньки на устойчивую поверхность. Одна девочка, сказала она, вот так зазевалась. В том месте, где ступеньки складываются и уходят под землю, есть плоские длинные зубцы, и они срезали девочке стопу. С тех пор я всегда заранее поднимаю ногу и делаю широкий шаг, когда схожу с эскалатора.
Когда мы сели в поезд, я внимательно разглядывала всех этих людей со скучающими и брезгливыми лицами, но для меня объявление каждой станции звучало чудесной музыкой. Я тщетно пыталась разглядеть что-то в черном туннеле, когда поезд со свистом несся от одной станции к другой. Живут ли там какие-нибудь мрачные чудовища? Наверняка. Но и в самом вагоне было интересно. Опять куча завораживающей рекламы и яркая разноцветная схема метро на стене. Почему ветки именно таких цветов? Может быть, если ветка, например, красная, то это потому, что там часто ездят люди в красной одежде? Но почему-то вокруг меня почти все были в черном и сером.
На выходе тоже есть интересный момент, где пассажиры постоянно толкают огромные тяжелые двери, и ты боишься, что тебе может прилететь этой дверью по лбу, а потом все таки успеваешь вовремя толкнуть ее, и тут тебе в лицо ударяет волна горячего воздуха с улицы.
В общем, с детства мало что изменилось, и я с удовольствием катаюсь на метро до сих пор. В этот раз я попала в самый час пик. Людей в вагон набилось столько, что я почти не могла пошевелиться. Я стояла близко к дверям, зажатая со всех сторон чужими боками и сумками. Когда что-то ткнулось мне в ягодицу, я не удивилась и даже не шелохнулась подумала, что это чей-то зонтик. Но потом это что-то подозрительно зашевелилось. В тот момент, когда я поняла, что это чья-то рука щупает меня за задницу, двери распахнулись, и меня вместе с толпой вынесло наружу. Я не стала оборачиваться и искать глазами извращенца. Настроение мое ничуть не испортилось, хотя бы потому, что на мне была юбка с металлическими заклепками, а значит, моя задница на ощупь была холодной и жесткой, так что гад не получил много удовольствия.
Я зашла в пару магазов и примерила брендовые шмотки, которые были мне не по карману, покаталась на речном трамвайчике, погрызла сухой невкусный бургер в Маке. Потом взяла бутылку пива, завернула ее в пакетик и пошла в парк. Там был большой зеленый лабиринт из живой изгороди. Я дошла до самого сердца лабиринта, где меня никто не видел, и улеглась на траву. Где-то вдалеке играли уличные музыканты. Я допила пиво, меня разморило на солнышке и я уснула.
Когда я проснулась, уже начинало темнеть. Вышла из парка и пошла к метро. Недалеко от входа на станцию газовал байкер в кожанке и бандане. На его моцике спереди висела картонка с надписью "Экскурсии". Я сначала прошла мимо, а потом резко вернулась.
Сколько?
Полторы.
Я замялась. Байкер увидел это и заулыбался:
Ну ладно, для тебя тыща, красавица, садись.
Мы катались на мотоцикле по вечернему городу, и это был чистый кайф. Мне не было ни капли страшно. Байкер пытался что-то рассказывать о достопримечательностях, перекрикивая ветер, но я почти не слушала. Я растворилась среди всех этих огней. А когда мы поравнялись с новеньким БМВ на светофоре, на нас из приокрытого окна посмотрели водила и его расфуфыренная девица все такие из себя, но они были так низко, а мы намного выше, и я посмотрела на них презрительно, потому что мы были круче и брутальнее. Потом загорелся зеленый, и мы их обогнали.
Когда я наконец добралась до дому, было уже за полночь. Я представляла, как сейчас наберу ванну и лягу туда с бокальчиком вина, и это будет лучшее завершение этого волшебного дня. Черт, надо не забыть пополнить Сашкины запасы алкоголя перед отъездом. Надеюсь, я не выпила ничего очень дорогого. Хотя что это за непозволительная роскошь держать дома мини-бар? Ей ведь не 50 лет! К ней что, не приходят друзья-алкаши, которые за один вечер могут все это вылакать? И сколько она зарабатывает, хотела бы я знать, что у нее есть мини-бар? Надо спросить ради интереса. Все-таки я страшно завидую, надо признать.
Перебирая эти мысли, я стояла перед дверью в подъезд и шарила по карманам и в сумке в поисках ключей. А они все никак не находились. В конце концов я поставила сумку прямо на крыльцо, присела на корточки и стала светить телефонным фонариком в каждый сумочный закуток, пытаясь отыскать ключи. Пипетка от домофона и ключ от квартиры были прицеплены на один брелок. Куда я его сунула, когда уходила? Неужели в карман и он выпал, когда мы катались на моцике? Или тот извращенец в метро вытащил? Или еще где-то выронила?..
Я тихо выругалась и села на скамейку возле подъезда. Просто жесть. Я просрала ключи от чужой квартиры, на улице темень и дубак, а мне негде ночевать. Такое могло случиться только со мной. Ну почему я такая лошара?.. Из глаз полились злые слезы.
Вдруг дверь подъезда открылась. Выглянула консьержка.
Ты ключи потеряла?
Да
Я так и поняла. Мне видно, что тут происходит, она показала на камеру видеонаблюдения, висящую под козырьком, заходи. У меня запасные ключи есть на случай ЧП, у нас правила такие в доме.
Я не знала, как ее благодарить. Я что-то лепетала и улыбалась, пока она искала запасную связку в ящике стола в своей будке, но в горле у меня все еще стоял ком, и голос подрагивал.
Она протянула ключи:
Вот они, держи. Эти хоть не потеряй.
Да, конечно! Буду следить.
Она несколько мгновений смотрела мне в глаза, а потом сказала:
Давай чаю попьем?
Я бы предпочла скорее побежать в квартиру, накрыться одеялом и поплакать, но мне неловко было отказать ей, ведь она спасла меня.
Она разлила чай в щербатые чашки и достала кусок пирога из контейнера.
Меня Тамарой Сергеевной звать.
А я Женя.
Ты наверно голодная, Женя. Кушай пирог. Это мой Витька испек. Иногда у него вкусно получается, а иногда не очень. Если невкусно, то ты не давись. Правда, другого мне предложить нечего, только суп пересоленный.
Она невесело хохотнула.
Да нет, очень даже ничего, спасибо.
Пирог и правда был вполне себе. Пока я жевала, возникла неловкая пауза. Проглотив кусок, я решила сказать что-нибудь приятное.
Хороший у Вас муж сам пироги печет.
Она как будто удивилась:
Муж? загадочная усмешка. Ну, можно и так сказать Муж объелся груш Вообще мы в разводе. Но жизнь так сложилась, что снова живем вместе.
Опять возникла неловкая пауза.
Ну, значит, это точно судьба!
Судьба Я часто думаю, что за судьба у меня такая с двумя мужиками возиться?..
Муж и сын? логично предположила я.
Она несколько секунд молчала, а потом снова эта странная, почти горькая усмешка:
Муж и муж.
Тамара
Сергеевна
Замуж я выскочила еще когда совсем зеленая была, хотела поскорее от родителей-алкашей сбежать. Влюбилась, думала, теперь заживу как человек. Да вот только муж тоже алкаш оказался. Пока женихался пару месяцев, еще как-то сдерживался, а на свадьбе то ли от радости, то ли от страха налакался так, что, когда мы пришли домой, сразу рухнул на диван и захрапел. Я пристроилась рядом. Кое-как заснула, а проснулась от того, что подо мной стало тепло и мокро. Он обоссался во сне. Больше всего мне в тот момент мне было почему-то жалко не себя, а новый комплект постельного белья, который я заботливо приберегла для первой брачной ночи.
Со временем он стал уходить в длительные запои, его выгоняли с работы, он пропивал все деньги. Но я терпела, уйти было некуда. Тридцать с лишним лет терпела.
Мы жили втроем в квартире его мамы. Мама очень переживала, что он пьет. К концу нашей совместной жизни она уже совсем старенькая была и больная. Плакала, когда он в запои уходил и терял очередную работу. Я вначале тоже переживала и плакала. А потом перестала. Просто работала молча. Когда свекровь совсем слегла, а он валялся пьяный в собственной рвоте, я ухаживала и убирала за ними обоими. Я ни с кем это не обсуждала. Подруг особо не было, на работе тоже мало с кем общалась. Пока к нам в троллейбусное депо, где я работала кондуктором, не пришел работать водителем Мишка.
Мишка был сиротой. Ему было уже под 60, но у него не было ни семьи, ни детей. Очень застенчивый и молчаливый, когда я с ним заговаривала по работе, краснел до ушей. А глаза добрые-добрые. Однажды мы с ним заканчивали смену, троллейбус уже был пустой и ехал в депо. У меня зазвонил телефон Витька хриплым голосом умолял купить ему пива на опохмел. "Иначе я коня двину, Тамар, у меня сердце так стучит, сейчас лопнет. Христа ради, Тамар, ты все деньги спрятала, а мне на что купить, а? Купи ты, а? Когда ты придешь?" На заднем фоне стонала свекровь. Я отключилась и прижалась лбом к холодному стеклу.
Когда мы приехали в депо, Мишка вдруг, слегка заикаясь, выдавил из себя:
Тамар-ра, я при-и-иглашаю тебя в кино.
И тут же густо покраснел.
Это было так неожиданно и уморительно, я что я чуть не покатилась со смеху. Но потом согласилась. Вместо опостылевшего дома я вдруг отправилась на свидание.
И хотя жизнь меня к тому моменту уже так побила, что я стала очень циничной и жесткой, Мишке я доверилась сразу. Нутром почуяла, что он хороший человек. Буквально через месяц он предложил переехать к нему, у него была своя однушка. Я взяла его за руку и посмотрела в глаза:
Мишка, спасибо тебе, добрый ты человек. Но я не могу их бросить. Ладно он алкаш, а мама-то его ни в чем не виновата. За ней надо ухаживать, а он за собой-то не состоянии уследить.
Около года я постоянно моталась туда-сюда из квартиры мужа в квартиру Мишки. Вечером после работы прибегу, сварю поесть Витьке и маме, маму с ложечки покормлю, судно вынесу, намою Ночевала у Мишки, а с утра перед сменой снова надо заскочить к Витьке и свекрови. Так продолжалось, пока свекровь не отошла в мир иной. После похорон я подала на развод, собрала вещи и сказала Витьке, что ухожу. Помню его взгляд как у пса, которого хозяин бросает. И как он что-то хотел сказать, а потом махнул рукой и отвернулся, краем рукава утерев глаз.
Я окончательно ушла к Мишке. Жили мы хорошо. Но мысли о бывшем муже, как ни странно, не отпускали. Не могла не думать о нем как он там, не спился ли окончательно, жив ли хоть. И однажды я не выдержала и ему позвонила. Его ломало после очередного запоя, но он пока был трезв. Страшно обрадовался моему звонку. Пригласил в гости. Я из жалости приехала. Видно было, что он постарался из последних сил побрился, даже рубашку свежую надел, прибрался в доме. Мы попили чаю с черствой, как камень, булкой, больше у него ничего не было.
Его рука, державшая чашку, дрожала. Он старался говорить бодро и даже шутить, но глаза выдавали отчаяние человека, хватающегося за соломинку.
После этой встречи я долго думала. Через несколько дней я сказала Мишке: "Давай позовем Витьку в гости. Жалко мне его". Мишка мужик добрый, пожал плечами и согласился. После моего звонка Витька радостно примчался. На удивление, он все еще был трезв.
А что было дальше в такое трудно поверить. Мы сели я, Мишка и Витька. Долго говорили. Близилось лето, и я сказала, что хочу снять дачу где-нибудь в сельской местности, чтобы отдохнуть от городской суеты. Мишка согласился, что это хорошая идея, что он давно мечтает о рыбалке. Витька тоже покивал головой, вздохнул и сказал: "Эх, я бы тоже с удовольствием в деревню поехал Тоже сидел бы с удочкой где-нибудь на берегу речки. Может, даже смог бы не запить".
И тут я спокойно, самым обыденным тоном произнесла: "А поехали туда втроем".
Они конечно, офанарели сначала, даже слова не могли вымолвить. Витька вскочил, стал ходить из угла в угол:
Да ты что, мать, такое несешь!..
Мишка тоже занервничал, заерзал на стуле, закряхтел.
А я вдруг такую силу в себе почувствовала. Сказала, что ничего в этом такого нету, что мы не извращенцы какие-нибудь, просто поживем втроем, как будто Витька наш родственник. Ведь, если вдуматься, он за только лет уже и стал мне как родня. Будем жить в разных комнатах, никто никому мешать не будет, а на рыбалку им вдвоем всяко веселее будет ездить. Я не настаивала, сказала "Вы подумайте оба" Витька долго не думал, в тот же вечер сказал, что согласен. Мишка молчал несколько дней, потом сам сказал: "Ладно, но ес-сли что, я его с-сразу в-выгоню"