«Ну и дела, подумала Тонечка. Может, продюсер Герман страдает, как и режиссер Филиппов?.. Или он тоже оплакивает «несчастную Светку, бедную девулю». Просто не устраивает демонстраций и факельных шествий Вдруг он ее тоже любил, а теперь «любовь убили»?..»
По долгу службы Тонечка время от времени общалась с артистами и режиссерами и знала, что жизнь у них не простая, как у нее, Тонечки, и большинства других людей, а, напротив, сложная, бурная, неистовая!.. Ну, им так положено, артистам и режиссерам. Чтоб то и дело любови, страсти, скандалы, разводы, папарацци, внебрачные дети, установление отцовства. По-другому им неинтересно и словно нечем заняться.
Впрочем
Тут она переменила позу и уставилась в окно.
Ее собственный муж был точно таким же. Он страдал без причины, ревновал без повода, изменял без зазрения совести, скандалил без удержу. «Я же писатель! кричал он и швырял в Тонечку первым, что подворачивалось под руку. Мне нужны эмоции! Где я их возьму?! У тебя?! Ты не способна! Ты не можешь! Ты у меня забираешь даже те, что еще есть, последние остатки!»
Эти «последние остатки» Тонечку просто убивали!.. Она и так постоянно чувствовала себя виноватой, а уж когда дело доходило до «последних остатков»!
Все это очень странно, вслух сказала она, думая о своем. Очень странно.
Согласен.
Тонечка испуганно посмотрела на Германа, словно он прочел ее мысли.
Нужно Василия расспросить, продолжал Герман. Я думаю, он не все подряд выдумывает, хотя кто его знает, конечно!.. И никаким следователям он ничего не расскажет, а мне, может быть, расскажет.
Зачем вам это?
Что?
Тонечка сделала неопределенный жест рукой.
Расспрашивать, выяснять?..
А почему нет?
Потому что человек умер, сказала она неожиданно резко. Его больше нет. Вы начнете ворошить его жизнь и мало ли на что наткнетесь!.. А это нельзя, неправильно это!..
Что неправильно?
Делать из смерти шоу!.. Набегут журналисты, блогерши какие-нибудь!.. Она же была популярной артисткой! И так скандал на весь мир, как вчера выразился мой сосед, а если подробности всплывут совсем неприятные, мало ли?.. У нее родители есть?
Наверняка есть, я не знаю.
А дети?
Был муж, сказал Герман, это точно, я его даже видел. Но как-то не очень долго он продержался, года два. Потом развод. Ну, а потом романы, конечно.
Развод, романы, пробормотала Тонечка. Она же девочка совсем!
Ну, не совсем. Тридцать лет стукнуло. В нашем поколении тридцатилетний человек считался окончательно взрослым. Правда, все давно изменилось, конечно.
Конечно, согласилась Тонечка несколько язвительно.
С чего она так разгорячилась? Что задело ее за живое? Воспоминания о муже? Или мысль о том, что продюсер Герман ничем не отличается от остальных крутит романы с артистками, до которых ему и дела-то никакого нет, вон даже не знает о родителях?..
А вам совсем не интересно? спросил Герман тоже несколько язвительно. Кто ее убил и за что? И почему Василий Филиппов так перепугался? Вы же сценарист, вас все это должно возбуждать.
А, ну вас, и Тонечка махнула рукой. Вы ничего не поняли.
Чего ничего?
Придуманная история отличается от настоящей, как она поискала сравнение, ну вот как история Ромео и Джульетты от криминальной сводки о подростковом суициде! Может, мне тоже любопытно, но всех жалко, понимаете? Светлану Дольчикову, ее маму, даже этого вашего Василия! У всех этих людей горе, а нам любопытно! Свинство же!..
Не знаю, сказал Герман. По-моему, вы слишком усложняете. И как-то сразу начинаете подозревать!
Кого и в чем? фыркнула Тонечка.
Меня в свинстве, сказал великий продюсер. Или я опять не прав?
Он был совершенно прав, но не говорить же ему об этом!.. Впрочем, он, кажется, догадался.
Вот сейчас высадит меня из машины, пронеслось у Тонечки в голове, да еще работу отнимет, закажет заявку другому сценаристу! Ими нами, сценаристами! можно не то что пруд запрудить, а целый океан заокеанить!
Я говорю абстрактно, моментально заюлила Тонечка, она всегда начинала юлить, когда понимала, что плохо ее дело, не о вас, а вообще!.. И мне тоже любопытно, я же человек! И страшно люблю сплетни, только не из интернета, где не сплетни, а какое-то безобразие, а из журналов, понимаете? Где человек сам дает интервью, сам про себя вдохновенно врет, сам верит тому, что говорит! Вот это я всегда читаю, мне для работы нужно!
Вы оправдываетесь?
Она улыбнулась.
Пожалуй.
Оправдания приняты.
Тонечка опять посмотрела в окно.
За окном была Москва, весна, безлюдные парки за заборами. В этой части огромного города все парки были за заборами, и в них никто никогда не гулял правительственные резиденции или какие-то секретные дачи. И машин мало, хорошо, просторно!..
Вот если бы не нужно было срочно писать сценарную заявку, затем ехать на «совещание с продюсером», потом переписывать, вновь совещаться и вновь переписывать, Тонечка засела бы на даче. Как прекрасно поздней весной, когда вот-вот все распустится, засесть на даче!.. У нее припасена стопка книг, еще не читанных. Она покупала потихоньку, когда были свободные деньги книги нынче дороги! и самое лучшее, интересное оставляла «на отпуск». Вставала бы она поздно, часиков в одиннадцать. Варила бы кофе и делала два бутерброда с колбасой ну, не готовить же, в самом деле, завтрак для себя одной весной на даче! Не торопясь и не проверяя поминутно телефон, пила бы кофе и смотрела по телевизору про путешествия. По телевизору очень соблазнительно показывают всякие экзотические путешествия в Манилу, в Сингапур! Потом на террасу, на диванчик читать. Хоть час, хоть два, пока не устанешь, а затем можно подмести дорожки, помыть самовар лето впереди, самое «самоварное» время! И чтоб никаких забот дочь не поступает в театральный, мама не болеет и не иронизирует поминутно, не нужно везти на эвакуаторе в сервис машину, у которой заклинила рулевая рейка!..
И все-таки с Василием я поговорю. Голос продюсера прервал ее мечтания. Что с ним такое, непонятно!.. И родителей вы правильно вспомнили. Позвоню им обязательно.
Денег нужно, наверное, тихо сказала Тонечка.
И это тоже правильная мысль.
Возле проходной «Мосфильма» стояла толпа, вываливалась наружу, не помещаясь в будке. На «Мосфильм» всегда ломился народ, все будущие и настоящие кинематографические звезды.
Машину Германа охранники, видимо, хорошо знали, потому что шлагбаум сразу поднялся. Из будочки выбежал человек в камуфляже, из толпы на тротуаре жадно заглядывали в окна кто едет, может, сам Петров? Или Иванов? Или господи помилуй! даже Сидоров?!
Здрасте, Александр Наумович, охранник заглянул в боковое окно с опущенным стеклом. Вы гостью везете? Можно паспорт ваш?
Да, спохватилась Тонечка. Конечно!
Пока он бегал с ее паспортом в будочку, другой обходил машину со всех сторон. В руках у него было круглое зеркало на длинной ручке.
Они же знают, что вы это вы, заметила Тонечка. И все равно смотрят, не прицеплена ли у вас к днищу мина?..
Такие правила.
Понятно, что правила! Дурацкие правила, вот и все.
Паспорт вернули, рукой махнули, автомобиль перевалил «лежачего полицейского», и они покатили по широкой дороге. Газоны зеленели, деревья распускались, тюльпаны цвели.
Хорошо на «Мосфильме»! И Тонечке еще больше захотелось на дачу.
А фильм о чем? вздохнув, спросила она.
А ни о чем, сказал Герман жестко. Сейчас сами все поймете.
По спискам проходим, активно проходим, кто по спискам! Зычный голос администраторши перекрывал шум доброй сотни голосов. Массовка, кто на кастинг сериала «ПТУ», проходим активно!
Настя выглядывала из-за спин и плеч, ее очередь совсем-совсем не двигалась!.. Сейчас зычная администраторша захлопнет свою папку и поведет счастливчиков внутрь, на кастинг, а она останется с носом, как всегда!
Девушка, не напирайте! Что вы напираете!
А вы шевелитесь! огрызнулась Настя.
Выискалась! Звезда, блин! Стой спокойно, видишь, сколько народу!
Кто на кастинг в «ПТУ», двигаемся, двигаемся!
Я! неожиданно для себя крикнула Настя во весь голос и залилась краской. На нее оглянулись. Подождите меня!..
Здесь все на кастинг!
Не, мы не в «ПТУ», мы в «Девицу со станицы»!
А я в «План Берии»!
На «План Берии» завтра кастинг!
Вы че, совсем?..
Девушка! Девушка, которая в «ПТУ», давайте сюда! Пропустите ее, пропустите, господа!..
Да уж, господа, подумала Настя, изо всех сил работая плечами и локтями. От усилий даже голова вспотела!.. Хоть бы миллиметр в сторону, хоть бы шажочек сделали, чтоб пропустить, нет, стоят, упыри проклятые, хотя все слышали, что ее вызывают!..
Растрепанная, красная, потная, Настя наконец вынырнула перед администраторшей с папкой и прямо ей в лицо крикнула:
Я! Я на кастинг в «ПТУ»!..
Администраторша окинула ее моментальным недовольным взглядом:
Записывалась?
Морозова Анастасия.
Та отлистнула списки, поставила галочку и скомандовала на всю проходную:
Кто в «ПТУ», по одному через турникет, и ждать меня! Готовим паспорта в раскрытом виде!..
Слава богу, прорвалась! Вот удача!..
Настя выскочила на улицу с той, вожделенной стороны, где уже начиналась другая, вполне кинематографическая жизнь чистота, красота, просторы и газоны, памятник Шукшину в некотором отдалении. Настя не любила Шукшина и не понимала, за что его можно любить, снимал ерунду, писал скукоту.
Приставив ладонь козырьком ко лбу, она против солнца осмотрела желтые здания за липами и яблонями, купы пионов, кусты сирени и счастливо вздохнула: отныне и навсегда ее место здесь и только здесь.
Она добьется! Она станет! Она сможет!
Очередь на кастинг в массовку начало. Когда-нибудь она станет заезжать сюда через шлагбаум как хозяйка, как королева! Вот как люди на той огромной зеленой машине, только что перевалившей «лежачего полицейского»! Они не стояли в очереди в проходной, их не отмечали в списках, почтительный охранник сам подбежал, проверил документы, проводил поклонами.
Массовка «ПТУ» за мной! Все за мной! Не отставать, ждать никого не буду!..
Мимо грустного Шукшина вдруг Насте стало его жалко толпа с администраторшей во главе обошла торец желтого здания, приняла левее. За зданием открылась довольно большая и удивительно пустая стоянка для машин зеленый «крокодил», которому кланялся охранник, еще пара автомобилей, и все. Настя подумала, что это как-то неправильно такая пустота. А где артисты, звезды? Или у них кастинги бывают в других местах?..
В вестибюле старого здания было прохладно и гулко отдавались голоса. Администраторша всех пересчитала по головам и куда-то повела широким коридором. По обе стороны коридора были устроены витрины. «Костюм Ю. Яковлева в роли Ивана Грозного, «Иван Васильевич меняет профессию», реж. Л. Гайдай». «Платье Т. Самойловой в роли Белки, «Летят журавли», реж. М. Калатозов».
Настя крутила головой, но рассмотреть, задержаться перед витриной было некогда, администраторша оглядывалась и торопила.
Несколько раз свернули, поднялись по ступенькам, коридор стал поуже и похуже, и никаких витрин, спустились, еще раз повернули.
Да тут заблудиться раз плюнуть! Настя уже совершенно запуталась!
Еще несколько раз поменяв направление, вышли в просторный холл, заполненный людьми почти так же, как коридоры института в день экзаменационного тура!.. Господи, сколько их тут?! И откуда они все взялись, не было же никого, в коридорах пусто?! Это что, все претенденты на массовку в сериале «ПТУ»?! Настя от растерянности чуть не заплакала. Ничего она не получит, никакого места в массовке! Вон сколько тут девиц и парней, и все примерно одного возраста, и красивые!.. Нужно было сделать контуринг и навести стрелки, но она прочитала в интернете, что на кастинг следует приходить без грима, а то режиссер забракует!..
Та-ак, массовка «ПТУ» к правой стене! Всем понятно? К правой! Никуда не уходим, ждем, будут вызывать! Туалеты в том коридоре!
А буфет? пискнул какой-то начинающий артист, и администраторша возмутилась.
Какой еще буфет? Из голодного края, что ли?! Внимание, «ПТУ», никто никуда не разбредается, все ждут с правой стороны!..
Настя проводила администраторшу глазами высокие павильонные двери закрылись за ней и огляделась.
Люди сидели на стульях, на полу, на подоконниках. Какой-то чувак, скрестив ноги, расположился прямо посередине холла. Впрочем, сидели только избранные счастливцы и счастливицы. Остальные их оказалось куда больше! стояли, привалившись к стенам. У некоторых в руках были бумажки, они лихорадочно читали, а потом повторяли, закатив глаза. Настя через чье-то плечо попыталась заглянуть в такую бумажку, но не заглянула. Парень заметил ее движение, весь дернулся и быстро отошел, пряча листки.
Настя независимо пожала плечами.
А вдруг здесь кастинг не только в массовку, но и на роли? Или так не бывает? Нет, а с другой стороны, что они тогда читают? Наверняка им дали слова, то есть счастливцы и счастливицы получат ролъ со словами!
Со словами?!
Настя задышала быстрее. Как бы узнать, у кого узнать? Никто не скажет, здесь все конкуренты, вон как бросился прочь парень, когда она попыталась прочесть!
Эх, нет у нее друга, нет товарища рядом, никто не может ей помочь! Во всей вселенной нет человека, который мог бы помочь!.. Наверное, Даня смог бы, он же ходит с каким-то Ромкой на экзамены, но Даню она потеряла навсегда!..
Привет, раздалось у нее за спиной. Ты сегодня куда пробуешься, в «ПТУ» или в «Севрюжью долю»?
Не веря своим ушам, она оглянулась. Не веря своим глазам, она на секунду зажмурилась.
Но когда она открыла глаза, ничего не изменилось. Данила Липницкий, предмет ее страданий, в клетчатой рубахе поверх футболки, в спадающих брюках и с книжкой в руке, весело ей улыбался.
Словно они и не потеряли друг друга навсегда!
Это ты? пропищала Настя.
Даня оглядел себя сначала с одного бока, а потом с другого.
Это я, сказал он уверенно. А что такое? Я как-то изменился?
Она немножечко пришла в себя, провела рукой по лбу на манер артистки Эльгизы Тухеровой та всегда проводила рукой по лбу и словно затуманивалась, когда в кино играла романтическую сцену.
Я тебя потеряла, сказала Настя голосом Эльгизы. Там, в институте
Я тебя тоже! бодро откликнулся Даня. Папа приехал, и я потом долго на всякие идиотские вопросы отвечал.
И я! радостно сказала Настя.
Господи, как прекрасна жизнь!.. Как она волшебна!
Ты решил попробоваться на роль?
Да ну-у-у, Даня засмеялся. Ромка пробуется, он где-то мечется на нервной почве, должно быть, опять в сортире. А я с ним, он один не может, боится. На самом деле я был почти уверен, что встречу тебя здесь.
Он «был почти уверен» это почти объяснение в любви, решила Настя. Не совсем, но почти!..
Жизнь немедленно стала еще прекрасней.
Дай мне свой телефон, распорядилась она, обретая уверенность. А то мы опять потеряемся.
Он продиктовал, она записала и подумала, что хорошо бы еще на бумажку записать, вдруг с телефоном что-нибудь случится!..
У тебя есть какая-нибудь бумага? Мне записать нужно!
Только книжка. Но в книжке записывать не дам! быстро сказал он, спрятал книгу за спину и опять засмеялся.
Настя посмотрела на него и тоже засмеялась от счастья.
Они виделись только вчера, а казалось, это было давным-давно, и она почти забыла, какой он красивый. Как ему идет длинный нос, если только человеку может идти его собственный нос!.. Какие у него брови и волосы, словно немного обрызганные золотом! Какой он высокий, немного сутулый и удивительно свой. Словно они знакомы давным-давно!
Так куда ты пробуешься?
В «ПТУ»! Здесь все в «ПТУ», по-моему.
А как же «Севрюжья доля»?