Ден Истен
Кирсанова-2: Внимание! Розыск!
Пролог
Жора выплюнул обслюнявленную скрепку на подушку и зашелся в надсадном кашле. Стар он для этих цирковых номеров.
Отдышавшись, взял скрепку правой рукой, разогнул ее об стену и дотянулся до левой руки, прикованной наручниками к спинке кровати. Подцепил запорные пластины браслет, тихо вжикнув, расстегнулся.
Жора потер освобожденное запястье и опустил босые ноги на пол. Прислушался: за тонкой дверью слышались женский смех и бравурный мужской голос.
Он встал и медленно провернул ручку пластикового окна. Высунулся и оценил расстояние до земли. О том, чтобы прыгать и речи не могло быть: палата находилась на третьем этаже, вдобавок внизу поблескивал лужами асфальт, не гарантировавший мягкого и безопасного приземления. Жора высунулся еще дальше и внимательно осмотрел стену по бокам оконного проема: ни труб, ни выступов, ни зацепиться, ни упереться. Придется уходить традиционно через дверь.
Он, тихо ступая босыми ногами, приблизился к двери и прислушался.
Ой, какая страшная у вас работа зеков охранять, сокрушенно сказал женский голос.
Служба у нас такая каждый день смотреть опасности в глаза! самодовольно ответил мужской голос. Но мы люди привыкшие, бесстрашные.
Для него целую палату выделили! У нас больные по восемь человек лежат, а ему ты только посмотри!
Так он же особо опасный! Поэтому и палата отдельная, и охрана серьезная!
Тем более! Таких надо в тюремной больнице содержать!
Да куда он денется? Наручники, третий этаж и я не, тут ему шансов никаких. А будет бузить я успокоительное мигом пропишу. Да ну его! Давай лучше чайку попьем? Я за тортиком сгоняю.
Какой еще тортик? Ночь.
Так я в аптеку круглосуточную сгоняю!
Фу! На что это ты намекаешь? И потом, тебе нельзя пост покидать.
Сержант посидит. Он приказы старшего по званию должен выполнять. Да я на пять минут всего. Ты мне лучше скажи, где чаек пить будем?
Одно Жора понял точно охранник сейчас один, без напарника. Надо действовать! Он порылся в прикроватной тумбочке, но ничего кроме засохшей апельсиновой корки не нашел. Тогда он взял стакан и слегка ударил им по чугунной батарее. Стакан не разбился. Тогда Жора ударил сильнее, но граненые бока были несокрушимы.
Он глянул на донышко и одобрительно хмыкнул:
14 копеек. Умели же делать в то время.
И с размаху шарахнул стаканом об батарею. Быстро подхватил осколок покрупнее и отпрыгнул к двери. В палату вбежали молоденькая медсестра в розовой униформе и охранник в пятнистой форме, со старшинскими лычками на погонах.
Жора скользнул ему за спину, схватил за подбородок и приставил осколок к прыгающему в испуганном спазме кадыку. Медсестра вскрикнула и попятилась.
На пол, сестра, на пол. И пасть захлопнула, ласковым тоном священника молвил Жора и ударом ноги закрыл дверь.
Медсестра послушно легла и накрыла голову руками. А вот с охранником Жора не любезничал: прижал осколок сильнее, отчего на шее выступила алая капелька крови.
Второй где?!
Ужинать пошел.
Это правильно! одобрительно сказал Жора. Кишку набить во время дежурства в этом вся ваша сущность. Волына есть?
Нет у меня пистолета, прохрипел тот. Дубинка только.
Давай дубинку, Жора вытянул руку и угрожающе предупредил. Только без резких движений. Аккуратненько отдал мне.
Охранник снял с ремня резиновую дубинку и вложил ему в ладонь. Удар в коленный сгиб отправил его на пол, к медсестре, уже терявшую сознание от страха.
Раздевайся! Жора огрел старшину дубинкой по спине.
Охранник принялся стаскивать форму. Через минуту, сложив ее пятнистой кучей к ногам арестанта, злобно прошипел:
Далеко не уйдешь!
Жора замахнулся.
Это мы еще посмотрим! Хватай баранки и пристегивай себя и биксу к шконке! Живо!
Ключ в кармане.
Бери, Жора ногой пододвинул ему штаны.
Старшина вытащил из кармана ключ, затем подхватил девушку и положил на койку. Отцепил болтающиеся на дужке наручники и приковал себя за левую руку, а медсестру за правую.
Ключ обратно гони!
Поймав брошенный ключ, Жора улыбнулся.
Тупой и исполнительный это очень хорошо! сказал он и, быстро скинув робу, принялся облачаться в форму.
Напялив кепку и зашнуровав ботинки, он повернулся к зеркалу, висевшему у входа. Его худое лицо скривилось от отвращения. Поднял дубинку и, осторожно приоткрыв дверь, выглянул в пустынный больничный коридор.
Ладно, пойду я. А вы тут не скучайте. Кроватка есть, если что, дружелюбно сказал он и выскользнул из палаты.
Быстрым шагом преодолел коридор и спустился на второй этаж. На ходу подмигнул вышедшей из ординаторской медсестре.
А вы куда, товарищ полицейский?! Там инфекционное отделение!
Жора остановился и медленно развернулся.
Я не полицейский. На улицу хочу выйти, сержантика моего встретить, а то что-то нет его долго.
Так вам по другой лестнице, медсестра махнула ручкой в противоположную сторону. До конца и направо.
Точно! щелкнул пальцами Жора. Не соображаю ничего, с утра на ногах! От души, красавица! Спасибо, в смысле!
Он спокойным шагом пошел по коридору. Дойдя до перил и увидев поднимающуюся по лестнице пятнистую кепку, Жора шмыгнул в закуток и прижался к распашным дверям больничного лифта. Сержант прошел мимо, ничего не замечая и что-то сосредоточенно дожевывая.
Вот и ладненько! удовлетворенно сказал Жора и неслышно сбежал по лестнице в просторный вестибюль. Помахав постовой медсестре, распахнул входную дверь.
В нос ударил запах свободы мокрого асфальта и послегрозового воздуха. Жора обошел машину скорой помощи и почти бегом направился к высоким воротам, за которыми проносились редкие ночные машины.
Глава первая
Ночь была тихой и звездной. Лена тряхнула свисающую ветку березы и зажмурилась от брызнувших дождевых капель, притаившихся в густой листве. Приложила телефон к другому уху и глянула на наручные часы: до конца дежурства оставалось почти 8 часов.
Устала? с сочувствием спросил Сергей.
Немного. Только с поножовщины с летальным исходом вернулась: двое влюбленных женщину не поделили, так один другого ножом пырнул прямо за столом.
Насмерть?
Сразу на месте. Первого удара в шею оказалось достаточно.
Первого?
Двадцать восемь колото-резаных, Сергей. Он его всего истыкал. Женщина в ванной заперлась, полицию вызвала. Наряд приехал, дверь вынесли, а он за столом водку допивает, а труп рядом лежит.
Лена закрыла глаза, слушая шелест легкого ветерка.
Так спокойно об этом говоришь, заметил Сергей.
Она открыла глаза и невесело усмехнулась.
Черствею, наверное. Привыкаю. Пропускать все это через себя никаких нервов не хватит. Лучше сразу рапорт писать.
Кстати, о рапорте. Могу похлопотать о твоем переводе у нас много оперов из угрозыска. Все ж спокойнее
Не надо! резко оборвала она.
Ну, не надо так не надо, легко согласился он.
Лену кольнуло чувство вины: зря она так с ним. Сергей ей нравился. Спокойный, внимательный, с хорошим чувством юмора. И работают они в одной структуре, пусть и в разных подразделениях, что подразумевало полное взаимопонимание. Хотя, пока об этом говорить рано: всего неделя прошла с той встречи в ресторане «Вулкан».
Не обижайся. Давай о веселом? примирительно сказала она.
Нисколько не обиделся. О веселом, говоришь? Хорошо. Значит, завтра ты уходишь в отпуск?
Так точно, товарищ майор! Догуливать!
Отлично! Приглашаю на первое свидание!
Ой, это так романтично! хихикнула Лена. И куда ты меня поведешь?
Для начала сходим в оперу.
Лена расхохоталась.
Конечно, куда же еще сходить оперу, если не в оперу?!
Я знал, что ты так отреагируешь! поддержал ее смех Сергей. Ладно, начнем с ресторана, а дальше по ситуации.
Так были же в ресторане.
Ты серьезно? Одно дело офицерские посиделки по поводу присвоения звания, другое свидание. Выбирай ресторан.
Лена с задумчивым видом снова дотянулась до березовой ветки и потрогала нежные листочки. Она, по ресторанам не ходок, честно попыталась вспомнить хоть одно приличное заведение.
Ну, может, в «Вулкан»? Мне понравилось там, неуверенно предложила она.
Зачем повторяться? удивился он. Как насчет «Ла Монтаньи»?
Ресторан итальянской кухни «Ла Монтанья» был одним из самых дорогих в городе. И очень пафосным. Лена там ни разу не была, но вполне могла представить обстановку: жаккардовые скатерти, задрапированные окна, сверкающий фарфор и меню с труднопроизносимыми названиями блюд. Вышколенный официант и вселенская тоска прилагаются.
А ей так хотелось простоты.
Давай лучше в «Моцарт и Балаян»? предложила она и, услышав его озадаченное сопение, спросила. Не нравится австрийско-армянская кухня?
Да как тебе сказать неуверенно ответил он. Я даже не думал, что они совместимы.
Ну хорошо! легко согласилась она. Тогда «Застенчивый землекоп»!
Ты специально такие дурацкие названия выдумываешь?! возмутился Сергей.
Не выдумываю я! «Землекоп» это экспериментальный ресторан, с оригинальной концепцией. Там ложечки в виде лопат. Ну, такие, знаешь, миниатюрные лопаты. Лопатки.
Саперные или снегоуборочные? А вилки у них в виде садовых вил? Слушай, не хочешь никуда ходить так и скажи!
Ты спросил я предложила!
И зачем я только спросил?! обреченно провыл Сергей. Ладно, пойдем есть с лопат! Кухня там хоть нормальная?
Вот и узнаем!
За спиной, за дверями Управления, призывно рявкнул динамик громкой связи:
Следственно-оперативная группа на выезд!
Лена моментально стала серьезной.
Мне пора!
Ты давай осторожнее там, сказал Сергей. И позвони мне.
Договорились. Пока.
На ступенях появились две фигуры: полная и невысокая следователя Риттер Светланы Робертовны и худая, немного сгорбленная, с чемоданчиком криминалиста Славика Гущина.
Лена, Лена! Поехали! поторопила следователь и, сунув в рот два пальца, пронзительно свистнула. На темной парковке для спецтранспорта заурчал двигатель и загорелись фары дежурного УАЗа.
Светлана Робертовна, что там?
Подследственный сбежал из больницы, ответила Риттер, открывая дверь подъехавшего «бобика».
Из тюремной?
Из обычной. Охрану связал и сбежал.
Следователь забралась на переднее сиденье. Славик и Лена уселись сзади. Машина, беззвучно мигая синими проблесковыми маяками, понеслась по ночной улице.
А кто такой? спросила Лена.
Следователь повернулась.
Иванков.
Жора Антресоль! вспомнила Лена криминальную кликуху рецидивиста.
Он самый, подтвердила Риттер. Известный персонаж. Он мне в свое время крови попил столько, что я его криминальную биографию наизусть выучила. Георгий Васильевич Иванков, 78-го года рождения. Первый срок получил по малолетству в 92-ом, за ограбление мебельного магазина. Отсюда и кличка Антресоль. Второй срок в 99-ом за вооруженный налет на ломбард. Третий в 2016 за вымогательство. С сентября 2021 года находился в розыске по обвинению в двойном убийстве. Задержан в январе 2022 года и до сегодняшнего дня находился в следственном изоляторе. В общем, занимательный кадр.
Витя Рудин будет очень недоволен, угрюмо сказала Лена.
Он его брал? догадалась Светлана Робертовна.
Ну да, вздохнула Лена и добавила с досадой. А почему не в тюремной больнице?
Бардак потому что! философски ответила следователь. Будем выяснять. Я это дело не веду, поэтому ничего сказать не могу.
Криминалист зевнул и потер красные глаза.
Светлана Робертовна, а мне-то там что делать? Фигурант известен, трупов нет
Положено, Вячеслав! Посидишь на стульчике, ничего с тобой не случится! строго ответила следователь.
Вот так всегда! пробормотал Славик.
Ты что-то сказал? зеленые глаза следователя, за стеклами очков казавшиеся огромными, недобро сверкнули.
Я хотел сказать, что, возможно, был сговор с персоналом тюремной больницы, поспешно ответил Славик. Такого опасного преступника не могли поместить в обычное лечебное учреждение просто так. Если только не при смерти был, но раз сбежал значит, вполне себе живой.
Умный ты. Может, на следственную работу перейдешь? усмехнулась Риттер. Или на оперативную?
Не-не-не! в панике замахал руками Славик. Я на это не учился!
Переучим! серьезно ответила она и подмигнула Лене.
Я лучше на стульчике посижу, буркнул криминалист и отвернулся к окну.
Лена и Светлана Робертовна засмеялись, глядя на сконфуженного Славика.
Машина свернула в проулок. Следователь вопросительно посмотрела на водителя, молодого сержанта.
Мы так и не познакомились, сержант. Как зовут?
Юрий, товарищ капитан юстиции, ответил водитель.
Можно просто по имени-отчеству. Первый раз в СОГе1, Юрий? Раньше не видела тебя.
Первый, Светлана Робертовна. Я после срочки в полицию решил пойти. Поработаю водилой, а там, может, рекомендации получу для поступления. Оперативником хочу стать.
Ой, зря! Ой, зря, Юрик! сокрушенно запричитал криминалист. Опер это ж ни минуты отдыха! Рабочий день ненормированный, жопа в мыле, спать нельзя. В засадах сутками сидишь, питаешься на ходу, за плохими дядями по крышам бегаешь. А плохие дяденьки не с пустыми руками: и подстрелить могут, и ножичек в бочок засунуть. Жена из дома выгонит, дети папу забудут. Ой, зря! Давай лучше к нам? Опись с места преступления составил, трупик сфотографировал, пальчики откатал и в лабораторию. А там тишина и уют, а ты сидишь и чаек попиваешь. И домой вовремя, если не дежурство.
Болтун ты, Славка! с улыбкой покачала головой Лена. Ты нам кадры не отваживай!
Я не отваживаю, а морально готовлю! назидательно поднял палец Славик. Чтобы потом не было мучительно больно за опрометчивый выбор! Ты вон добегалась: пульку словила, и мужик твой от тебя сбежал
Славик осекся. Лена прекратила улыбаться, а Светлана Робертовна, строго глянув на криминалиста, бросила неодобрительно:
Трепло!
Славик виновато вздохнул, весь как-то сжался и выдавил тихо:
Лен, прости, пожалуйста. Не выспался я. Когда не высыпаюсь, у меня язык автономно от мозга работает.
А с чего ты взял, что причиной развода стала моя работа? беззлобно спросила Лена.
Ну, не знаю. Додумал.
Лена поймала в зеркале заднего вида сочувствующий взгляд сержанта и отвернулась. Она совсем не удивлялась тому, что ее развод стал достоянием общественности, хотя почти никому об этом не говорила и утешителей не искала. Просто в один прекрасный день пришла на работу без обручального кольца, а потом вдруг из Илларионовой превратилась обратно в Кирсанову, что, наверное, и стало поводом для пересудов слишком много документов пришлось менять, в том числе и служебных.
Первыми о разводе узнали Сипягин, Рудин, Бочаров и Шиловский ее товарищи по оружию, от которых не хотелось ничего скрывать, да и не получилось бы. Услышав новость, Витя Рудин, сам разведенец, принес пять бутылок водки, поставил их на стол и сказал одно единственное слово: «Терапия!».
Строгий Сипягин по такому случаю не возражал и даже присоединился, несмотря на язву. Оперативники разлили водку по стаканам, с сочувствием посмотрели на сотрудницу и выпили залпом. Лена тоже выпила немного, а затем рассказала, что причиной развода стала работа. Тогда водка снова полилась по стаканам, опера снова посмотрели на Лену, теперь уже с пониманием, и дружно выпили.
Вот такая молчаливая была поддержка. И никто ни о чем не спрашивал, не лез в душу, не пытался вывести на откровенный разговор просто пили и молчали. Лена смотрела на этих хмурых мужчин и пыталась понять, что сейчас будет более уместным: напиться или поплакать.