В комнате горели свечи тётя Валя бормотала усердно под нос какую-то молитву, Рита со злостью смотрела на иконы с изображением святых, будто кидала им упрёк что их бог не уберёг отца и сделал её круглой сиротой. С таким же холодом она смотрела и на сестру, от которой давно отреклась с тех самых пор, как она бросила её, четырнадцатилетнюю и смылась в другой город.
Когда-то они клятвенно обещали никогда не бросать друг друга. Но Олеся нарушила эту клятву из-за мужчины. Этого она ей никогда не простит.
Глава II. Две сестры
Рите было четырнадцать, когда её сестра впервые по-настоящему влюбилась. Она сразу почувствовала быть беде и не ошиблась. Однажды Олеся попала в больницу прихватил аппендицит. Её прооперировал молодой хирург Александр Николаевич Подолянский, который, несмотря на двадцатисемилетний возраст, успел приобрести в городе славу талантливого и перспективного врача. Все пророчили ему головокружительную карьеру и путь в столицу после того, как он сумел провести сложную операцию, и спасти, казалось бы, безнадёжного. Слава эта растекалась по их улочкам в виде сплетен и болтовни, но Олеся не знала о существовании Александра, пока не попала в больницу. Стоило ему войти в палату (дело было ещё до операции) и Олеся поняла она пропала. Высокий статный блондин с такими же небесно-голубыми глазами, как и у неё, с волевым взглядом, не лишённым доброты и участия, со своим белоснежным халатом, напоминающим наряд ангела, он покорил много девичьих сердец. Вокруг него всё время крутились медсёстры и молодые пациентки, но он был непроницаем ко всем этим знакам внимания и посвящал всё время работе и получению новых знаний. Целеустремлённый и решительный таким он казался, и Олеся потеряла голову от любви. Вокруг неё вились поклонники с сомнительными и помятыми физиономиями, мужчины без определённой цели в жизни и любители выпить. Поэтому когда она узнала, что молодой хирург не местный, ни капельки не удивилась этому. Он не был похож на их провинциальных парней таких неотёсанных и заурядных, таких дотошных и назойливых. Как божество, он появился в её жизни и, рассказывая с вдохновением Рите о том, как он поразил её своей харизмой и острым умом, она призналась ей, что влюбилась в хирурга.
Рита отнеслась к этой новости ревностно. Было непривычно лицезреть, как сестра превратилась «в марионетку своей любви», как порою она сама говорила. «И если любовь делает тебя такой безвольной, то я никогда не влюблюсь!» как-то сказала она в разговоре с Олесей. Сейчас ей исполнилось девятнадцать, и она давно решила, что все мужчины идиоты. Кроме отца, конечно же. В то время как её сверстницы и подруги влюблялись и теряли голову от любви она лишь посмеивалась над их душевными муками, утверждая самой себе с ней такое никогда не случиться!
Рита заметила то, чего не увидела Олеся хирург смотрел на её сестру так же, как и на прочих ни цепкого заинтересованного взгляда, ни вопросов, которые всегда задают влюбленные мужчины, чтобы выудить подробную информацию об объекте своей страсти нет, никаких признаков симпатии по отношению к Олесе с его стороны не наблюдалось. Но как предостеречь сестру? Любовь не так просто выгнать из сердца, особенно из юного и неопытного.
Прошла неделя, Олесю выписали из больницы, но она не испытала облегчения. В больнице у неё была возможность видеть его раз десять в день, а теперь она лишилась ценного дара наблюдать, как её голубоглазый бог в белом халате латает виртуозно людей после аварий и несчастных случаев. Заведующий был в отпуске, изредка наведывался в отделение, чтобы в очередной раз удостовериться в том, что хирургия в надёжных руках. У Александра Николаевича был напарник тоже молодой, но не такой энергичный и умелый, хотя и небесталанный. Он тоже был не женат (удивительно, как девицы всё быстро разузнают, когда им это крайне необходимо!), но юные пациентки совсем не смотрели в его сторону. Он был невысоким, неприметным и тихим, даже немного робким. Когда рядом с ним был Александр Николаевич Подолянский, он и вовсе становился невидимкой для девушек.
Когда Олеся вернулась домой, все разговоры отныне были только об этом злополучном враче Рита недовольно закатывала глаза и просила переменить тему, но всё было тщетно. Сестра начала таскать её по вечерам в больничный сад теперь это было её сакральное место, место, где обитал объект её девичьих грез. Каждый раз, как только на сад, где росли плакучие ивы и берёзы, спускались летние сумерки, Олеся с Ритой находили небольшую лазейку в заборе и протискивались в неё, будто зверьки в нору. Потом Олеся выпрямлялась, и её взгляд неизменно останавливался на третьем этаже, в крайнем окне именно там была комната молодого хирурга, в которой он принимал пациентов и в которой отдыхал в свободные минуты. Когда там горел свет, Олеся оживала и, будто птица, весело взмахивала тонкими руками. Она спешила к скамейке, что была рядом с той ивой, которая располагалась ближе всего к больнице и занимала наблюдательный пост. Стоило Подолянскому даже мельком появиться в окне и вечер для Олеси проходил не напрасно. Радостная она уходила домой, хотя, если бы не Рита, она торчала бы в больничном саду до утра. Но Рита, в отличие от легкомысленной сестры, не забывала о грозном стороже, от которого они один раз еле убежали. Пожилой седовласый мужик немалых габаритов однажды заметил их возле ивы во время обхода и кинулся погонять их палкой они едва смылись. Рита даже от страха и неожиданности застряла в лазейке, но вовремя выбралась из капкана и не попала под раздачу преследователя.
Прошло два месяца, но чувство Олеси никуда не улетучилось. Ей давно сняли швы, но она по-прежнему считала своим священным долгом торчать у больницы каждую свободную минуту. К её радости больница была сравнительно недалеко от их района: их разделяла часть леса и пару улиц. Её второй наблюдательный пост был у продуктового магазина именно туда порою наведывался хирург во время обеденного перерыва. Тогда при встрече Олеся делала вид, что пришла что-нибудь купить. Она рассеянно разглядывала прилавки с продуктами, но косилась в сторону врача какой же он неотразимый и мужественный! Эти широкие плечи, этот всезнающий взгляд он и сам, вероятно, не подозревал о том, что все девицы их небольшого городка потеряли от него голову. Однажды Олеся набралась смелости и заговорила с ним. Ранее это было лишь дежурное приветствие, но она больше не могла ждать. Какая-нибудь более шустрая и изворотливая девушка могла увести его из-под носа и тогда Олеся никогда бы не простила себе этого.
Добрый день, Александр Николаевич! торжественно поздоровалась она и с благоговейным трепетом посмотрела в его небесные глаза. «Настоящий рай смотреть в эти глаза и так бы всю жизнь!» мечтала она про себя.
Добрый день, Олеся. Как вы себя чувствуете после операции? поинтересовался врач, с дружеским участием кивая ей своей белокурой головой.
Надо же, вы меня помните? обрадовалась девушка и ответила: Спасибо, я чувствую себя хорошо! она вспомнила, что в последний раз ей пришлось караулить хирурга целый месяц, пока она не столкнулась с ним в магазине. Была уже осень и листья в садах разукрасились в яркую цветную палитру.
Подолянский окинул её ироничным взглядом и ответил с улыбкой:
Я помню всех своих пациентов А как ваша сестра поживает, у неё всё нормально? тут же спросил он, припомнив, что у Олеси есть заботливая родственница, которая сторожила её у операционного блока очень переживала за неё. Когда он вышел из операционной, она чуть ли не за грудки его взяла, прицепившись с расспросами: «Как она?.. Как прошла операция? Она уже пришла в себя после наркоза?». В тот момент он понял, что имеет дело с напористой натурой: попробуй такую отодвинь в сторону!
Спасибо, у Риты тоже всё хорошо! Олесе было приятно, что он помнил даже её родственников.
Выходя с хирургом из магазина, она, как бы невзначай, тоже пошла в сторону больницы там была улица, выводящая прохожих в центр города так у Олеси появлялась возможность еще пару минут побыть наедине с мужчиной её мечты. В этот день, к её радости, она выглядела неотразимо в своём самом лучшем осеннем платье, которое так удачно подчёркивает её стройное тело и с распущенными длинными волосами, от которых мужчины их города сходят с ума. Как он может устоять против такого оружия? Ведь в присутствии красивой девушки мужчины перестают держать себя в руках и становятся пластилином, из которого можно лепить всё что угодно по своему усмотрению. Но врач с виду был невозмутим. Как бы ей хотелось, чтобы он потерял от неё голову!
Окрылённая присутствием любимого, Олеся уставилась на него пристальным немигающим взглядом.
Что с вами? изумился хирург. Должно быть, его пациентки вытворяли уже нечто подобное, но он никак не мог к этому привыкнуть.
Олеся, оглядевшись по сторонам, заинтересованно спросила:
Как вы обосновались в нашем городе? совсем не по врачебной теме вопрос, но она решила не отступать от задуманного и спросила ещё: Привыкли вы уже к нему? ей так хотелось, чтобы и он полюбил её город и чтобы не захотел потом никуда уезжать, тем более в столицу, куда все его уже заочно определили ввиду его талантливой натуры.
Подолянский вдруг остановился, чему Олеся безумно обрадовалась, и ответил:
Я быстро привыкаю к новым местам и в этом городе чувствую себя вполне уютно!.. К тому же, тут природа живописная лес, река, многочисленные озёра, хотя нет особо времени наслаждаться всем этим много работы, он продолжал стоять, и Олеся восприняла это за хороший знак он не хочет уходить! Она, не теряя драгоценного времени, снова заговорила:
А когда у вас выходной?
В это воскресенье удивился вопросу врач.
Олеся, судорожно подбирая в голове нужные слова, произнесла с придыханием:
Может, проведём этот день вместе?.. Прогуляемся к реке, например? через силу она сказала это, выдав себя перед хирургом с потрохами. Тут уж только идиот не догадается, что она влюблена в него по уши.
Александр Николаевич расширил глаза кажется, только сейчас он сообразил, в чём дело. Вглядываясь пристально в её смущённое, залитое алым румянцем лицо, он снисходительно поставил ей в уме диагноз, а вслух спросил бесцеремонно:
Неужели ты влюблена в меня? в его голубых, как небо глазах заиграли задорные огоньки и Олеся испугалась.
Открываться любимому тяжело, особенно когда не уверен во взаимности своих чувств. Она молча кивнула головой. «Уж если и идти то до конца!» решила она.
Подолянский окинул её быстрым взглядом и произнёс сдержанно:
Всё пройдёт Выбрось эту ерунду из головы, сказав это, он дружески хлопнул её по плечу и заторопился к больнице. Уже не первый раз он слышал подобные признания и реагировал на них именно так сухо и резко. Так, он полагал, девушка быстрее забудет его.
Олеся продолжала стоять посреди дороги, будто её приклеили к асфальту, но потом стремительно бросилась бежать в лес там она нашла старый уродливый пень, села на него и горько заплакала. Лишь цветы и сосны были свидетелями её горя, но они ничем не могли ей помочь и молча наблюдали за её всхлипываниями. Смахнув слёзы, Олеся уткнулась отрешённым взглядом в небольшое болотце и произнесла вслух:
Наивная дура!
Если бы деревья могли говорить, они повторили бы ей то же самое. Ветер кружил вокруг её худенького тела, трепал её светлые локоны и будто нашёптывал: «Не грусти, милая девушка!.. Пролетят года уйдёт и эта печаль из сердца!».
Но печаль не уходила Олеся, как назло, всё чаще начала сталкиваться с хирургом в городе. Александр Николаевич часто появлялся в компании невысокой красивой брюнетки, которая едва доставала ему до плеча. Когда он замечал в толпе Олесю, то наклонялся к уху своей спутницы и что-то шептал ей, после чего они дружно смеялись. Ну вот, теперь она станет предметом шуток и насмешек в городе! Это было невыносимым. Потом Олеся узнала, что эта девушка дочь заведующего хирургическим отделением. Но за этой новостью пришла ещё более неутешительная мужчина её мечты собирался жениться на этой смуглой красавице. Она тоже была врачом, но работала в педиатрии.
Так разбились её мечты, так была попрана и унижена её любовь такая светлая и сильная. Олеся больше не в силах была терпеть это она понимала, что ей придется мучиться ещё не один год, а видеть, как он под руку гуляет с более везучей соперницей, а потом и с будущими детьми нет, это было бы равносильно смерти!
Она принимает решение уехать из города и ставит в известность родных. Отец так и не понял, что это за странный и необдуманный порыв, но Рита обо всём догадалась.
Ты призналась ему в любви? спросила она, наблюдая со злостью, как сестра собирает спешно чемоданы в дорогу.
Олеся кивнула головой, села на стул и опустила голову на грудь. Вздохнув, она обо всём рассказала.
Он так ответил? с гневом спросила Рита. Бесчувственная скотина! вынесла она вердикт и тут же кинулась обнимать сестру. Она попыталась успокоить её и вразумить: Послушай не бросай меня, мне без тебя будет так тоскливо!.. Ты же обещала мне! Помнишь? настойчиво повторяла она, но видела сестра уже всё решила.
Олеся гладила её по каштановым волосам и произносила как в бреду:
Прости меня прости меня, родная!.. Но я должна я должна уехать
Тогда Рита резко оттолкнула её и выбежала из комнаты. Она не понимала, как из-за мужчин можно бросать самых близких? Как можно оставить любимого отца и сестру, с которой делилась всем на свете?
Олеся со скорбью смотрела на пустую комнату, где лишь минуту назад была Рита, но продолжала делать своё дело запихивать в чемодан тёплые вещи. У порога уже зима скоро эти вещи пригодятся в чужом городе, куда она сбежит от себя и от мужчины, который никогда не будет принадлежать ей.
С тех пор как она покинула город, прошло пять лет и чувство, которое подвигло её на побег, немного улеглось, остыло, но всё ещё будоражило кровь отравленной микстурой.
Глава III. Искупление вины
После похорон отца, Олеся приняла решение остаться в городе и присмотреть за Ритой. Пусть и с опозданием, но она исполнит долг старшей сестры. Тем более, в городе почти каждый день хоронят очередную жертву неизвестного убийцы по слухам волка-людоеда, который прочно обосновался в их лесистой местности. Те, кто замечал его издалека, описывали с ужасом и в то же время с неописуемым восторгом его огромные габариты, его клыкастую пасть, да так воодушевлённо, будто им удалось посмотреть ужастик наяву, а не в кинотеатре.
Олеся потратила пару дней на то, чтобы уволиться с работы, расплатиться с хозяйкой квартиры, у которой она снимала жильё и перевезти в несколько заходов свои вещи обратно в родной город. Рита угрюмо твердила, что не желает её видеть, но Олеся понимала на её месте она вела бы себя точно так же.
Их улица была идеальным пристанищем для набега зверей лес рядом: то лисица прошмыгнёт в курятник и утащит упитанную курицу, то косуля запутается в садовых силках, выставленных для фазанов, то зайцы побродят среди грядок с таким важным видом, будто это их овощи. А теперь ещё каждую ночь со стороны леса отчетливо слышен волчий плач. Порою кажется, что он у твоей калитки так пронзителен он и ужасен люди стали запирать на засовы ворота, укреплять заборы и плотно закрывать ставни на окнах. Некоторые предусмотрительно поставили вторую дверь в доме всё ж только зверь, но кто может рассчитать точно его силу, если его почти никто не видел и ничего не знает о его способностях?