Если мама предложит Пайку и дальше у нас стажироваться, мне нужно перестать беспокоиться из-за него. Не хочется, чтобы моя неприязнь к нему стала еще сильнее. Надо как-то унять тревогу. Я иду к сараю позади дома, дрожа от радостного возбуждения. Магия внутри меня оживает.
Неважно, что только вчера я написала заклинание для Эми. Слова Пайка не дают мне успокоиться, и я не могу ни на чем сосредоточиться. Так что сегодня под покровом ночи отдам Пайка Алдера земле.
Я создам заклинание, которое никогда не применю, а ритуал подарит мне уверенность, прогонит страхи, и я смогу двигаться дальше.
И раз заклинание исчезнет в земле, оно может быть таким же, как голос Пайка Алдера.
Злым и жестоким.
Глава 4
Ночь ясная и холодная. Над головой сияют мириады звезд, я, выключив фонарик, смотрю на них. Виднеется Млечный путь, белый след посреди угольно-черного неба, и я вдыхаю так глубоко, словно могу вобрать в легкие вселенную.
Прибережный ветер раскачивает верхушки елей в безмолвной ночи. Я плотно застегиваю куртку и иду к верстаку у сарая.
С желоба свисает небольшой грязный фонарь. Я дергаю за цепочку. Лампочка мигает пару раз и включается. Мягкий свет разливается в ночи. Два мотылька тут же подлетают к жужжащему фонарю.
Нет никаких книг заклинаний и котлов, никаких огненных кругов и наговоров. Лишь мое желание, притягивающее рассеянную магию и превращающее ее в нечто потрясающее.
Я открываю старую дверь, беру полынь и сафлор, и собираю у сарая ветки, чтобы развести небольшой костер. Я готова начать.
У ведьм есть своего рода внутренний переключатель, благодаря которому мы управляем магией. Мы верим: не стоит по возможности вмешиваться в природу, чтобы земля оставалась нетронутой. Переключателем мы пользуемся только когда это необходимо, и приглашаем магию соединиться в нечто новое.
Выдохнув, я сосредотачиваюсь на энергии вокруг, на протонах и нейтронах, на фотонах и мюонах, и отбрасываю все, чтобы осталась лишь первозданная, чистая магия.
Щелкаю переключателем и магия мощной волной устремляется ко мне. Тысячи мельчайших частиц притягиваются, как к магниту. Кожа начинает слегка гореть и покалывать, я никогда не устану от этого ощущения. Я космос, энергия вселенной, идеально переплетенная с телом.
Где-то вдалеке протяжно воет Зима, и ей вторят другие волки. Они подают голос один за другим, наконец последнее завывание разносится эхом в ночи, и все смолкает. Видимо, Зима хочет поприветствовать нового волка и поздороваться с ним, когда люди спят и не могут быть с ним рядом.
Я улыбаюсь при этой мысли.
Кожа горит от магии, окутавшей меня покрывалом. Я сосредотачиваюсь на Пайке Алдере, на его высокомерном поведении, ненависти к ведьмам и многочисленных фланелевых рубашках. Вспоминаю, как он рассмеялся над диктором новостей, закатил глаза и не дал Эми ни единого шанса.
Вспоминаю, как его голос стал ледяным, отчего по коже у меня пробежал мороз и кровь застыла в жилах.
«Жаль, что не она тогда сгорела».
Что Пайк Алдер ненавидит больше всего на свете?
В голове тут же звучит ответ. Очень жестокое заклинание, почти проклятье.
Проклятье, которое обратит его в того, кого он так ненавидит колдуна.
Но вспомнив о той ночи на озере, я медлю. Не зря превращение в ведьму или колдуна запрещено и магическим судом, и обычным. Это опасно и непредсказуемо, но Эми была готова рискнуть всем, потому что ее любимый хотел познать магию.
Когда в ту ночь я добежала до озера, пламя уже полностью охватило Алекса. За ало-рыжими всполохами не видно было его лица. Эми плакала, пытаясь оттянуть от него магию, хотя было уже слишком поздно. Как у звездной ведьмой, ее магия сильнее действовала на людей, и если она не могла помочь Алексу, то моя сила лунной ведьмы была здесь бесполезной.
Так и получилось. Моя магии не помогла.
Крепко зажмурившись, прислушиваюсь к звукам ночи. Я не у спокойного озера в Небраске. Я дома, вокруг столетние ели и соленый морской воздух. Здесь только я, совершаю ритуал, которому научилась у бабушки Никто не причинит мне боли.
Заклинание сгорит вместе с горсткой трав, и на этом все. Надеюсь, оно заберет с собой страхи и волнения, и мне станет легче работать с тем, кто ненавидит мою сущность. Пайк никогда не узнает об этом, а я почувствую себя лучше.
Намного лучше.
Я приступаю.
Магия вокруг дрожит, покалывая мне кожу и превращаясь в проклятье, которое обратит юношу в колдуна. Я собираюсь привязать заклинание к горстке трав, когда раздается четыре громких уханья.
Отшатнувшись, всматриваюсь в ночное небо, хотя искать сову в темноте бесполезно. Я чувствую, как она смотрит на меня, как ее большие глаза следят за мной, словно за добычей.
Смотрю на небо еще несколько секунд. Тишина.
Я возвращаюсь к ритуалу. И вдруг снова раздается уханье, уже ближе.
Громче.
Четыре коротких уханья.
Сердце бешено колотится и по телу бегут мурашки, но не от приятного магического ощущения, а от страха. Сова продолжает звать, снова и снова, все громче и громче. Мне страшно, что своим уханьем она разбудит маму, да и весь остров.
Я не могу сосредоточиться на ритуале и отпускаю магию, которая рассеивается в ночи. Проклятье придется отложить.
Хватит! дрожащим и осипшим голосом кричу сове.
Птицапослушно замолкает, лишь деревья скрипят на ветру.
Я быстро выключаю свет и поднимаю фонарик. Обхватив себя руками, спешу к дому. Головы не поднимаю, но чувствую пристальный взгляд совы.
Только зайдя в прихожую, понимаю, как быстро и прерывисто дышу. Тихо закрыв дверь, прислоняюсь к ней. Закрываю глаза и глубоко вдыхаю, чувствуя себя в безопасности. Я дома.
Повесив куртку на вешалку и сняв ботинки, бесшумно поднимаюсь по лестнице в свою комнату. Переодеваюсь в пижаму и забираюсь в постель, пытаясь расслабиться и заснуть.
Я говорю себе, что просто запаниковала и так перепугалась из-за какой-то совы, что побежала домой. Но даже расслабившись и устроившись поудобнее в кровати, не могу убедить себя в этом.
За окном завывает ветер. Я встаю с кровати и закрываю шторы. Вдалеке шевелятся огромные тени. Мне кажется, что на ветке дерева вижу священную сову, смотрящую на меня, хотя и знаю, что это невозможно.
* * *
Проснувшись утром, я чувствую, что на душе все так же скребут кошки. Беспокойная ночь не уняла тревогу, и, спускаясь на кухню, пониманию, что мне нужно отпустить все волнения. Я оставляю маме записку, что ушла раньше, наливаю чай в термокружку и выхожу из дома навстречу морозному утру.
Ночью шел дождь и наполнил воздух травянистым ароматом. Я вдыхаю приятный запах, успокаиваясь. Я давно поняла, что природа чудесным образом помогает мне почувствовать себя лучше.
Меня умиротворяет запах дождя, звук бегущей воды.
Но когда и это не помогает, когда меня охватывает сильная тревога, я отдаю свои волнения земле, как меня учила бабушка.
Рассветает. Раннее солнце поднимается и освещает все вокруг. Земля под ногами влажная, утренний бриз шелестит в листве. Туман плотной завесой окутывает верхушки деревьев, где-то поют вьюрки.
Травы и веточки, которые я собрала вчера, разбросало ветром. Я собираю их и укладываю в круг для заклинаний. Отпиваю большой глоток чая. Тепло разливается по телу, прогоняя утреннюю прохладу.
Впервые в жизни я не завершила ритуал, да еще полночи прокручивала в голове слова Пайка, и моя тревога только усилилась. Я хочу все отпустить, как советует мама, отбросить страхи и волнения, и только так могу это сделать.
Начинаю.
Вокруг безмятежная тишина. Я призываю магию, и она немедленно окружает меня, словно ждала со вчерашней ночи. Окутывая теплом, энергия гудит на коже.
Я представляю перед собой Пайка Алдера, и магия откликается, чтобы превратить его в колдуна, а точнее в мага.
Ведьмы и колдуны рождены землей в крови и молчании, сдерживая крик, чтобы впервые насладиться удивительным прикосновением магии к коже. Те же, кто приобретают магические способности потом, называются магами, и таких совсем немного.
Сегодня строго запрещено превращать людей в магов, и современные маги или были обращены незаконно, или случайно попали в поток магии, когда ведьма или колдун не смогли справиться со своей силой.
Как бы там ни было, огромный поток магии пробуждает в них то самое шестое чувство, появляется переключатель, повернув который начинаешь улавливать частицы вселенной. Но маги опасны они призывают окружающую магию в одно мгновение, и, если рядом нет ведьм или колдунов, которые научат, как справиться с такой мощной силой, может случиться трагедия.
Как с Алексом Ньюпортом. Он поглотил всю магию, какую был способен собрать, окунулся в нее, а Эми не смогла помочь. Не смогла остановить Алекса, и тот продолжал притягивать магию, пока не стало слишком поздно.
Но об этом я не беспокоюсь. Бабушка научила меня писать заклинания, которые не нужно использовать. Я могу вложить в них чувства, бушующие во мне словно ураган, страхи и боль, которые бы поглотили меня однажды, и отпустить их с уважением к окружающему миру.
Может мне и не нравится Пайк, но я стремлюсь сохранить гармонию вселенной, и не желаю его менять. Стань Пайк магом, он увидел бы, что магия не так и плоха, а ведьмы не заслуживают ненависти, но я, конечно, никогда не стала бы обращать его. И все же приятно проводить ритуал и представлять, что превращаю Пайка в ненавистного ему мага, он увидел бы, что магия не так плоха.
Но магия это дар, которого Пайк Алдер совершенно не заслуживает.
Проклятье на то и проклятье, чтобы сотворить нечто невообразимо ужасное для жертвы, а превращение в мага для Пайка это настоящий кошмар.
Идеально.
Я произношу вслух свое желание, и частицы магии движутся в воздухе, следуя за моим голосом и соединяясь в проклятье. Как только оно приобретает форму, я перевожу взгляд на травы в каменном круге. Чтобы не разрушить подобное заклинание, его нужно привязать к чему-нибудь мощному. Травы отлично подходят, но когда сожгу их, проклятье развеется по ветру, унося мои страхи.
Прекрасный ритуал, которому меня научила не менее прекрасная женщина.
Проклятье набирает силу, и когда плотная завеса магии начинает светиться передо мной, я понимаю, что оно готово. Вдыхаю, наполняя легкие волнениями, чувствами, болью и ощущением бессилия, и, выдыхаю, отпускаю всё с чарами.
Проклятье устремляется к травам, но не успевает соединиться с ними. Порыв ветра обдувает мне лицо, и я замечаю, как мимо проносится размытое коричневое пятно.
В ужасе смотрю, как северная сова пролетает у каменного круга, и проклятье ударяется ей в грудь. Птица издает громкий крик и взлетает на дерево. Она садится на ветку и смотрит на меня.
Я кидаюсь к полыни и сафлору, ища в них хотя бы частицу магии, частицу моего проклятья.
Но в травах ничего нет.
Медленно встаю и оглядываю деревья. Туман почти рассеялся, и я вижу сову в ветвях. Закрыв глаза, сосредотачиваюсь и нахожу связь с птицей. В ее груди тяжелым камнем лежит проклятье.
Нужно все исправить. Магия живая дышащая сущность, и она останется с совой, пока та не умрет. Но потом проклятье вырвется и найдет Пайка Алдера.
Сердце бешено бьется, жуткий холодок бежит по спине, и меня прошибает пот.
Так, дыши ровно.
Мне лишь нужно добраться до совы и снять с нее проклятье. Затем привязать его к травам, сжечь вместе с ними, обращая в дым и развеивая по ветру.
Сова смотрит на меня, сидя на ветви старой ели. Неотрывно глядя на птицу, я медленно иду к ней.
Птица наклоняет голову и расправляет крылья.
«Пожалуйста, умоляю я, не улетай».
Сова взлетает.
Глава 5
Я ищу повсюду. Бегу к заповеднику, оглядываю старые деревья и дупла в огромных елях, которые могли бы понравиться сове, но нигде ее нет. Я подхожу к птичнику, надеясь, что, возможно, сова вернулась в клетку, из которой улетела две недели назад. Лесной хомяк, которого мы ей дали, так и лежит в пустой клетке.
Сова больше любит сидеть на деревьях или в дуплах, и я ее прекрасно понимаю. Несколько недель назад мы принесли ее в птичник, чтобы вылечить сломанное крыло, и лишь недавно она снова смогла взлететь. Хотя перелом все еще заживает, и сову пока рано выпускать в дикую природу.
Мама не очень беспокоится, что птица улетела, ведь она все еще на территории заповедника и вернется в птичник, когда будет готова. А если она все же улетит из заповедника? Нет, я не могу так рисковать.
После безуспешных поисков я бегу в сарай, где мы храним книги о магии. Толкаю дверь и вдыхаю терпкий запах, банки с сушеными травами звякают на старом деревянном столе.
В дальнем конце комнаты на полках стоят книги, покрытые толстым слоем пыли. Мы редко ими пользуемся магия связана с тем, что уже присутствует в природе, она больше об интуиции и реакции. Мои заклинания взяты не из книг, а сплетены из чувств и инстинкта.
Я беру с полки фолиант в кожаном переплете, посвященный лунному колдовству. Пыль сыплется с книги. Сев на цементный пол, аккуратно открываю книгу. Страницы потертые и пожелтевшие. Я провожу пальцами по давно высохшим чернилам. Наши предки часто пользовались такими книгами, мы же редко их открываем, но читая, как раньше применяли магию, немного успокаиваюсь.
Я открываю раздел о хищных птицах, и на первой же странице нахожу информацию о северной пятнистой сове. Сердце начинает бешено колотиться. Ужасное предчувствие стягивает грудь, и мурашки бегут по телу. Пытаюсь дышать ровно, но ничего не получается.
В душе я уже знаю правду, но все же скольжу глазами по строчкам, надеясь, что предчувствие обманывает меня. Но нет, в глаза бросается единственное слово, яркое, как полная луна в чистом ночном небе.
«Усилитель».
Северная пятнистая сова священна для ведьм. Потому что может в разы усиливать магию.
Не верится, что я так долго складывала кусочки мозаики вместе, но наконец всё поняв, хочу скорее исправить случившееся. В памяти всплывает история, которую слышала в детстве, и к горлу подкатывает тошнота.
Помню, как мама спокойным голосом рассказывала историю о ведьме, жившей столетия назад. С помощью священной совы та ведьма наслала гибель на дом мужчины, убившего ее мужа. Но она не понимала, насколько могущественна птица, и проклятье уничтожило всю ее деревню и многие деревни в округе. Заклятие протянулось на многие километры и разрушило все на своем пути. Лишь спустя столетие жизнь вернулась на опустошенную землю.
Легенда гласит, что призрак совы привязан к некогда проклятой земле и до сих пор кружит высоко в небе над тем местом, где раньше стоял старый дом.
Я возвращаюсь к книге и, конечно, натыкаюсь на эту историю.
Прижавшись спиной к стене, опускаюсь на пол. Книга падает. Я пытаюсь унять панику, вспомнить дыхательные техники, но меня словно парализовало.
Если сова усиливает магию, проклятье коснется не только Пайка. Заклятие той ведьмы опустошило округу, а значит и мое проклятье может коснуться любого. Местные жители превратятся в магов? Перед глазами снова возникает образ горящего Алекса, и я будто чувствую тот ужасный смрад. Не знаю, как скажется мое проклятье на этих землях, но точно случится беда.
Страшная беда.
Слезы, обжигая глаза, льются по щекам, глотать больно, словно в горле застрял камень. У нас не хватит сил, чтобы защитить огромный район, охваченный мощным проклятьем. Таких трагедий не случалось уже много лет. Возможно, со времен того заклятия. Да и та ведьма прокляла дом и землю, а не людей.