На этом мать развернулась и двинулась к двери. У выхода чуть помедлила:
И держись подальше от проклятого волка, прошу тебя.
***
Риваль задумчиво смотрел в огонь пылающего камина. Причудливые тени скользили по стенам рабочего кабинета, в то время как за окнами пела вьюга.
Если ты прав, то ситуация очень серьезная.
Даир отложил свитки и оперся ладонями на стол. Все было гораздо хуже, чем показалось вначале. Судя по документам, которые показал Риваль, их целенаправленно стравливали.
Мы получили объявление войны от Танбацкого графства неделю назад, сказал Даир. Дом Ноан голосовал за наступление флотом. Я наложил вето, но удержать воинственных волков можно только на время. Они в ярости.
Мы не объявляли тебе войну, Риваль развернулся и посмотрел другу прямо в глаза. Это подтасовка.
Даир тяжело вздохнул.
Знаю, потому и приехал.
Риваль положил руку на камин:
Ты рисковал. Что, если бы мы поверили и действительно пошли на земли волков? Ты попал бы в самое пекло.
Даир скрестил руки.
Пеклом меньше, пеклом больше.
Риваль посмотрел на друга. Даир всегда был стоиком, слишком скрывал чувства.
Рабовладельцы так сильно наступают?
Волки их сдерживают, но открой вы второй фронт, наше войско бы не справилось. Рабовладельцы расширились в последние две седмицы, захватили земли кердов и рарров. Всех покоренных распродали вглубь материка, оставив самых сильных среди войска.
Риваль ударил по мрамору камина:
Танбат будет стоять до конца.
Волки тоже. Вот почему нам с тобой нужен союз.
Это уже решено, Даир. Но что, если они пойдут по границе? Земли антилоп тоже под защитой Танбата, а вот дальше, за морской линией слабые кенны. Они быстро падут.
Но не завтра, Даир подошел к камину. Рабовладельцы не успевают организовывать новый строй на покоренных территориях. Некоторые рабы восстают. Чем больше ширится государство, тем сложнее его контролировать. У нас есть время, но его мало.
Риваль налил вина, протянул другу:
Мы должны держаться вместе и решить вопрос. Я поеду с тобой, как договорились. Хочу сам посмотреть.
Даир выпил из кубка, задумался, мозг его в который раз перебирал варианты. Империя врага стала огромной и крайне агрессивной.
Если не решить вопрос, наши кланы ждет судьба рабов. Нужно сильное оружие. Я поручил Дому Цилл
Внезапно в дверь постучали. Даир бросил взгляд на каминные часы. Для визитов было слишком поздно. Риваль тоже выглядел удивленным. Отставив кубок, он молча пересек кабинет и открыл дверь. Послышался тихий женский шепот.
Да, леди Танбат, озадаченно протянул Риваль и отступил, освобождая путь. Проходите.
Благодарю вас.
Даир обернулся на голос, который не мог выбросить из головы весь день. Шелестя юбками, в кабинет вошла Клеопатра Тристон Танбат. Ее спина была прямой, талия узкой, а походка соблазнительной. Темные кудри, собранные на затылке в игривый пучок, отливали красным в свете пламени камина, открывали тонкую шею. Встретив растерянный взгляд, Даир сразу заметил, что она снова плакала. Что за женщина может лить слезы с утра до вечера? Ее отчаявшиеся глаза выворачивали его наизнанку. Щеки Клео порозовели.
Я она смутилась и обернулась к Ривалю. Милорд, прошу прощения, я думала, вы один.
Даир сощурился, весьма кстати вспомнив, что перед ним "умная и коварная женщина, которая пойдет на все ради цели". Какие отношения связывают ее с графом Танбацким? Отношения, дающие право прийти в кабинет мужчины практически ночью в столь соблазнительном виде. Должно быть, трудно терять статус первой леди? А ведь графу разрешено иметь несколько жен. Эти мысли были отравляющими, просто выбивали почву из-под ног. Лэрд Ноан тяжело вздохнул. В Танбате он гость. Не ему осуждать обычаи и тем более завидовать другу. У него самого просто давно не было женщины. Даир отставил кубок и кивнул в знак почтения.
Леди Танбат. Я как раз собирался уходить. Доброй ночи.
Наверняка в этом проклятом городе есть места, где можно раздобыть себе женщину. Может быть, он даже найдет похожую.
Доброй ночи, сказал Риваль, чувствуя себя лишним.
Клео вздрогнула, когда хлопнула дверь. Этот огромный длинноволосый заморский рыцарь был необычным, странная мрачная красота волновала. Что за напасть заставила его оказаться в кабинете прямо сейчас.
Милорд, Клео взяла себя в руки. У меня крайне деликатный разговор. Прошу прощения, что помешала, я долго решалась. Но завтра уже слишком поздно.
Риваль отодвинул кресло:
Присядьте, Клеопатра, обошел рабочий стол и тоже сел. Что за дело привело вас?
Девушка села, раздумывая, с чего начать.
Милорд, мы можем позвать леди Танбат? Я хотела бы говорить в ее присутствии.
Риваль приподнял брови:
Кинни уже приготовилась ко сну. Я бы не хотел ее беспокоить.
Клео вздохнула и встала, потому что спокойно сидеть попросту не было сил:
Хорошо, ваша воля, двинулась по кабинету вдоль стеллажей с фолиантами. Сегодня меня навестила матушка, милорд. Вы знаете, она близка ученому Совету.
Знаю, сказал Риваль, по-прежнему ничего не понимая. Благодаря вашему отцу, он всегда был верен Танбату.
Так и есть. Ученый Совет тоже верен Танбату. Матушка сообщила, что он обеспокоен отсутствием наследника, Клео смотрела куда угодно, только не на Риваля. Совет настаивает на второй жене. Леди Шервен поручили сообщить мне, что ею выбрана выбрана Клео всхлипнула не в силах продолжить, уронила лицо в ладони.
Отбросив формальности, мужчина резко встал. Клео, единственная любовь Тристона, всегда была для Риваля как сестра. Он подошел и положил руки ей на плечи:
Клео, что ты говоришь?
Она протерла глаза и посмотрела на него:
Я не хочу быть ею, Риваль. Защити меня. Ты же сильный, ты можешь.
Тебя никто не принудит выйти замуж насильно.
Уже принуждают.
Риваль отошел от нее и задумчиво глянул в темное окно. Ещё этой напасти не хватало. Он был готов к отстранению от графства всегда. Честно сказать, Риваль и не просил такой привилегии. Будь его воля, они с Кинни давно бы жили в своем личном доме в селении антилоп. Но сейчас надвигалась беда. Танбат, с его плодородными землями и сильным народом, был окружен огромной империей, которая стремилась к мировому господству и превращала в рабов всех покоренных. Надвигалась беда, бросить Танбат теперь было бы бесчестно.
Снежная крупа ударялась о стекло с тихим шорохом. В камине трещал огонь. В другое время в кабинете было бы уютно и спокойно, но сейчас в воздухе витало напряжение, предчувствие беды.
Что-то странное творится, Клео. Учёный Совет никогда не применял закон о преемнике. Если то, что ты рассказала, правда, такое случится впервые.
Девушка была в отчаянии:
Неужели ничего нельзя сделать?
Риваль хмуро обернулся:
Одно все же есть. И раз уж нет выхода, придется пойти на это
***
После разговора с графом Клео решила прогуляться по торжественному западному крылу Танбат-холла. Обычным жителям дворца разрешено было беспрепятственно передвигаться по восточному крылу, жилому. Здесь же, в рабочем западном, находились кабинеты и запреты. Чем выше этаж, тем строже уровень секретности. И тем интереснее, подумала Клео, закусив губу. Любопытство было отвратительной чертой, но бороться с ним девушка не собиралась оно когда-то стало причиной знакомства с Тристоном, а теперь, когда Клео так глубоко погрузилась в науки, вообще стало ее второй натурой.
Портреты правителей Танбата укоризненно смотрели на нее сквозь пенсне из-за позолоченных рам, но сделать ничего не могли.
Риваль работал на верхнем ярусе. Придя к нему, Клео нарушила почти все правила. Но здесь было красиво, особенно сейчас, ночью, при слабом пламени свечей, горящих в углах и по стенам. Она почти не видела западное крыло, знала только кабинет графа, потому что до Риваля там недолго работал Тристон.
Клео снова покосилась на портреты правителей династии. Написанные маслом, яркие, они в полной мере передавали мощь и влияние родовой власти Танбацких. У одного портрета внезапно остановилась картина, совершенно отличная от других, без налета чопорности и роскоши, полная вдохновения и свободы. На ней был изображен отец Тристона, граф Танбацкий, и высокий чужак в темных одеждах. Оба молодые, мощные, на вершине горы. Ветер трепал их волосы, за спинами неистово бушевало море. Перед незнакомцем стоял серьезный мальчик в кожаном плаще, с длинными светлыми волосами. Хмурая морщинка меж раскосых бровей делала его лицо более взрослым, чем на самом деле. Из-за спины ребенка выглядывал арбалет. У ног лежал взъерошенный волчонок. Клео не удержалась, подняла руку и очертила завораживающе яркие голубые глаза. Портрет притягивал, волновал ее. Опять это странное, звенящее чувство наполненности тела жизнью, до самых краев, будто сердце увеличилось и заняло все пространство вокруг, будто дышишь не лёгкими, а самим сердцем. Помотав головой, Клео сбросила наваждение и шагнула дальше. Хотелось обернуться и снова смотреть на портрет. Бесконечно. Запретила себе и упрямо пошла вперёд.
Вдоль холла стали встречаться небольшие альковы с мягкими диванами и высокими пушистыми растениями. Оранжерея уже недалеко, поняла девушка. Это место постоянно светилось в новостных свитках, но сама Клео никогда не бывала там.
Чудо находилось за витражными двойными дверьми, обрамленными кованой виноградной лозой. Из-за них тихо лился жёлтый рассеянный свет. Затаив дыхание, Клео на цыпочках прошла по лакированному паркету и толкнула дверь. Та тихо отворилась. Девушка просунула голову в щель. Пока за окнами бушевала и выла метель, под стеклянными сводами пышно цвели лилии и розы, раскинули листья папоротники, изящно плелись лианы. Где-то в тени деревьев журчал ручей.
Клео тихо шагнула внутрь и замерла, впитывая волшебство. Ночью, освещенное лишь свечами, это место было совершенно очаровательным. Стайка крохотных райских птиц вспорхнула с ближайшего кустарника и с громким чириканьем унеслась в другой конец оранжереи. Редкие желтые фонарики тускло освещали извилистые дорожки. Клео шагнула вперёд, обогнула дерево увидела картину целиком разноуровневые растения, маленький пруд, круглые огоньки. Вдохнула аромат цветов, который сейчас, зимой, был особенно восхитительным, вдохновляющим. Жизнь, повсюду жизнь. Захотелось танцевать. Обняла свои плечи, сдерживаясь. Напевая нежную колыбельную, медленно покачалась с закрытыми глазами. Как давно не танцевала, пришла вдруг в голову мысль. Целую вечность! Они с Тристоном на балах были самой красивой парой высокие, счастливые, поправшие мнение света. Потом горе, смерть, траур
У пруда стояло раскидистое дерево. Длинные ветви склонились к воде, пили влагу, образуя темную пещеру. Тихо ступая по выложенным мозаикой камням, Клео зашла в нее. Внутри источник журчал громче. Мерцая, вода зеркально отражала окружающие пруд широколистные растения.
Здесь у вас тоже встреча?
Клео резко обернулась. Откинувшись на широкий ствол, за ней наблюдал глава Дома Ноан. Его голос был севшим, вкрадчивым, взгляд бродил по ее фигуре, в глазах отражались огни зажженных свечей. Длинные белые волосы он перекинул на одно плечо. Из-за высокого роста и разворота плеч в темноте воин производил пугающее и волнующее впечатление. Клео узнала хмурую морщинку меж бровей и судорожно вздохнула.
Вы в том же платье, шепнул волк ничего не значащую фразу.
Клео обняла себя за плечи.
Разумеется. А вы в той же той же рубашке.
Которая сидела на нем просто возмутительно хорошо. Волк пристально смотрел на нее:
Только рубашке?
И брюках, конечно.
Он отправил ее мысли в совершенно неконтролируемое русло.
Приятно, что вы заметили.
Что это значит? не поняла она.
Только то, что сказал.
Клео обернулась к выходу. Было так жаль уходить, проклятый волк опять помешал. Когда ещё получится погулять в оранжерее?
Что вы здесь делаете? потребовала она.
Даир чуть сощурился.
Предоставляю возможность другу говорить с вами наедине. Вы же об этом просили?
Напоминание о ее грубости заставило Клео покраснеть.
Прошу прощения, я проявила бестактность. Вы, должно быть, вели с Ривалем важный разговор.
Ноан поднял бровь.
Ну что вы? Вряд ли я смог бы конкурировать с вами. У мужчин есть известные слабости.
О чем вы говорите? Клео разозлилась. Какие слабости?
Даир оттолкнулся от дерева и наклонился вперед, вторгаясь в ее личное пространство. Девушка завороженно уставилась в штормовые глаза, вдохнула запах, чистый и мускусный. Глава дома Ноан был роскошным мужчиной. И очень опасным. Клео отступила, но за спиной оказался пруд. Потеряв равновесие, она взмахнула руками, Даир поймал и притянул обратно.
Почему вы плакали? потребовал он.
От неожиданности вопроса Клео выпалила:
Не хочу замуж. Отпустите немедленно!
Ноан моргнул и разжал пальцы.
По-вашему хорошо прятаться ночью по кабинетам?
Чтооо? Да как вы смеете приписывать мне свои извращённые фантазии?
Развернулась и помчалась прочь от этого варвара, но он настиг в два счета, встал на пути.
Леди Танбат.
Уйдите прочь с дороги.
Клеопатра!
Подняла голову, чтобы посмотреть ему в глаза.
Поехали со мной, ошарашил Даир. Его голос стал мягким, искушающим. В страну волков. Там все иначе, соблазнитель был в своей стихии, Клео снова ощутила, как энергия жизни змейкой пробежала по спине. Вы будете свободной, защищенной. Никаких условностей, никаких границ.
Лэрд Ноан был еще опаснее, чем казалось вначале.
Боже мой, прошептала она. Вы, действительно, считаете меня любовницей графа.
Это совершенно не важно, Клеопатра. Я дам защиту, обещаю.
Девушка покачала головой, шокированная.
Пропустите меня.
Несколько мгновений волк вглядывался в ее глаза. Затем шагнул в сторону. Клео подхватила юбки и унеслась прочь.
3
Утром не осталось следа от бушевавшей метели. Снег искрился на солнце миллиардами звёзд. Ветви деревьев обросли белым гипюром, одевшись к свадьбе. Дворцовый сад спал, но в самом Танбат-холле было шумно.
Для Клео это была первая бессонная ночь, причиной которой стал не покойный муж. Вина лежала на главе Дома Ноан, загадочном и совершенно возмутительном. Его мужская энергия будоражила, будила, а Клео совсем не хотелось просыпаться.
Потеряв надежду уснуть, девушка стояла у окна и, закутавшись в шаль, встречала рассвет. День обещал быть весьма непростым, а голова забита совсем не тем. Проклятый волк занимал мысли, все силы уходили на то, чтобы игнорировать их. Неужели он, действительно, предложил ей бежать вместе в земли Ноан? Просто в голове не укладывается. Одной, незамужней, с мужчиной. Да это же крах репутации, жизни, предательство Тристона, позор на главу правящего графа Танбацкого. Клео даже порой думала, не привиделось ли ей это. Потому что там, в глубине души, в ответ на его предложение подняла голову та, кого Клео давно забыла, отчаянная дикарка, способная влюбиться без памяти и сжечь за собой мосты.
В дверь постучала горничная, и началось. На принесенном подносе лежал плотный свиток с гербом города приглашение на заседание ученого Совета Танбата. Риваль предупреждал, что так будет. В условленное время Клео должна прийти в зал Орла. Это было требованием Совета, не просьбой.
Клео попросила горничную уложить волосы в строгий пучок и надела траурную черную вуаль чтобы пристыдить Совет, напомнить, кем был ее муж и как безнравственно их поведение.
В зале Орла было на удивление много народу. Открытое заседание, поняла Клео. Кошмар. Гости на трибунах в пестрых нарядах сидели по правую и левую сторону от трона. Женщины во всю использовали повод надеть парадные шляпки, без конца щебетали. Мужи ученого Совета, напротив, были строги и непреклонны.