На фоне функциональноконструктивистского мейнстрима первой половины ХХ века особняком стоит рационализм Н. Ладовского, в итоге ставший базой отечественной архитектурной пропедевтики, разработанной его учениками и последователями. Ладовский определял форму идя от двух противоположных сторон: от объективных основополагающих параметров таких как величина, масса, напряжение и под.; и от субъективных особенностей психофизиологического прочтения пространства человеком. Композиционные поиски его студентов отличает смелость решений, доходящих до экспрессивной напряженности форм, но при этом рационализированных мыслью о комфортности восприятия человеком пространства города. Назовём такой композиционный тип рационалистическим по имени течения.
В современной отечественной архитектурной пропедевтике педагогами МАРХИ Н. Рочеговой и Е. Барчуговой разработан вариативнокомбинаторный тип композиции, ставший возможным благодаря привлечению компьютерного моделирования. Общий композиционный посыл порождение множества разных вариантов форм из немногих первоначальных «базовых» элементов с помощью операций тиражирования, масштабирования, перемещения, поворота. В составе таких поисков принципы архитектуры модернизма могут попрежнему служить для гармонизации композиции.
Своего рода «реакцией» на жестко детерминированную функцией и/или конструкций форму стал интуитивноживописный тип архитектурной композиции, зародившийся в супрематизме К. Малевича. Имеющая внутренние оси, композиция выстраивается как система спонтанных потоков форм, гармонизированных общим равновесием и пропорциональным соотношением крупных масс. Ярчайший современный представитель этого типа Заха Хадид. Её бюро стало центром генерации нового стиля параметризм. Он соединяет в себе интуитивноживописную художественность с параметрическим компьютерным моделированием здания как системы, с учетом множества конкретных конструктивных, климатических и иных факторов.
Особо выделим бионический тип композиции. Для него характерно подражательное, стилизующее или буквальное копирование природных принципов и/или форм, включая весь диапазон организмов от простейших до человека. Современной архитектурной бионике как ее отличительная черта часто свойственна бесшовность в противовес веками, вплоть до второй половины XX века устоявшемуся строю композиции, когда, как правило, ортогонально сопряженные части здания артикулированы и ясно выделяются в составе целого.
Итак, композицию здания можно выстраивать от системы определенных художественных принципов (таких, как ордерная), от функции и/или конструкции, от интуитивного художественного видения, от вариативного поля на основе комбинаторики немногих первоначальных элементов, от базовых свойств пространственной формы и особенностей восприятия их человеком (Н. Ладовский). Далее раскроем еще один композиционный тип формообразования диалектический, выводящий композиции от внутренней, собственной геометрической логики формы в ее согласии с назначением здания.
Основополагающими в построении такой композиционной системы являются школа рационализма Н. Ладовского со стороны архитектуры, и диалектическая эстетика А. Лосева со стороны философии. Дадим краткий обзор обеих систем.
О концепции Н.А. Ладовского
Значение системы Николая Ладовского в архитектурной педагогике еще подлежит осмыслению и выходу из тени от других выдающихся творцов советского авангарда. С полной определенностью можно сказать, что Ладовский стал основоположником отечественной архитектурной пропедевтики, разработанной и оформленной в систему его учениками и последователями.
Сколь ни была и остается прекрасной и гармоничной архитектурная классика, развитие общества, науки, техники, искусства на рубеже XIX XX веков привело к изменению парадигм. На смену статично явленной и законченной в своей симметрии красоте классического здания пришло здание, формообразование которого развито от понятий движения, искривленного пространства, несоответствия внешней оболочки и внутренних помещений.
Ладовский обратился к самым основополагающим понятиям архитектуры как пространственного искусства, не сводимого на инженерностроительное дело. Пространство, его конечность и бесконечность, ясность его восприятия людьми, спокойствие и напряжение формы, её отражающая современную историю динамика вот те точки и узлы, вокруг которых формировалась новая архитектурная пропедевтика, актуальная и сейчас. Наиболее полно и подробно система рационализма раскрыта в работах С.О. ХанМагомедова3.
В одни и те же 20е 30е гг. прошлого века Николай Ладовский в архитектуре и педагогике, а Алексей Лосев в эстетике и философии, создали свои плодотворные и цельные концепции. Архитектурная пропедевтика динамична и открыта к новым синтезам с философской мыслью. Наша задача показать, как отвлеченная мысль может питать конкретную эстетику, диалектическая философия стать генератором принципов для архитектурной педагогики, и, возможно, более произвести зарождающуюся ветвь новой архитектурной эстетики, основанной не на манифестах отрицаниях прошлого опыта, а на мощном посыле всеединства Владимира Соловьева и высшего синтеза Алексея Лосева.
Принципы диалектической философии А.Ф. Лосева
Философия Алексея Лосева удивляет соединением глубины мысли, простоты и сложности, системности и минимума специальных терминов, целостности и законченности, смелости и академичности. В кратком экскурсе невозможно охватить и раскрыть диалектическую систему философа скольконибудь полно. Поэтому остановлюсь на тех ее принципах, которые особенно повлияли на развитие предлагаемой диалектики архитектурного формообразования.
Выделим три таких принципа:
Cинтез противоположностей
Выражение целого в его частях
Явление смысла в форме
Принцип синтеза является одной из ключевых методологических установок Лосева, своего рода внутреннелогическим лейтмотивом. Всю философию и эстетику Лосева можно назвать синтетической, выстраивающей объективную картину бытия как высшего синтеза. Противоположностью такого подхода являются формальная логика и бинарность мышления, фиксирующие какиелибо смысловые оппозиции и не ищущие их разрешения в синтезе. Так, понятие «контраст» в общепринятой композиционной пропедевтике для дизайнеров и архитекторов бинарно, обозначает противополагающее сопоставление какихлибо частей или качеств формы. Цельность в таком понимании раскрывается как диада, в которой отсутствует объединение тезиса и антитезиса.
Рассмотрим это на конкретике геометрической науки. Любая категория геометрии, начиная с точки, одновременно является и отвлечённоматематическим понятием, и словеснологическим, и наглядновизуальным. Если наглядный образ восьмигранника есть некоторое соединение образов квадрата и круга, то это одновременно прекрасно в обеих отношениях и логическом, и визуальном. Если диалектическое построение являет движение категорий и красоту в их смыслообразовании, то и наглядная и вещественная геометрия будут слепком, отражением и выражением этого движения и этой красоты. Геометрическое понятие становится точкой пересечения логики и эстетики.
Таким образом, обнаруживается единый смысловой корень, объединяющий философскую мысль и архитектурноэстетический поиск.
Свою мысль о синтезе Алексей Лосев объяснял на примерах из самых разных областей науки геометрии, химии, астрономии. Синтез есть такое единство противоположностей, когда они, не теряя друг друга, образуют новое качество. Гегель на этом месте употреблял такие слова как «снятие» и «отрицание отрицания». Антитезис отрицает тезис, а синтез отрицает антитезис. Лосев же с юности заряжен на созидание высший синтез.
Итак, следуя Лосеву, будем мыслить синтез не как «отрицание отрицания», а как созидание (1), как созидание нового (2), как созидание принципиально нового (3). Принципиально новое рождается из соединения противоположного максимально разного, или, по крайней мере, из разного, не-похожего, не-тождественного. Ведь и зачем синтезировать тождественное, если оно и так одинаковое?
Второй из рассматриваемых принципов был открыт еще в античной философии. Целое есть организм, в котором невозможно без ущерба заменить одну часть на другую, потому что все части несут на себе печать объединяющей их цельности. Целое связует части, а каждая часть являет целое, высвечивает его важную грань.
В современной архитектуре ближе всех к такому пониманию пришел Франк Ллойд Райт: «В царстве органичной архитектуры человеческое творческое воображение должно перевести жесткий язык структуры в приемлемое с человеческой точки зрения выражение формы, но не изобретать безжизненные фасады или греметь костями конструкций. Поэзия формы так же необходима большой архитектуре, как листва дереву, цветы растению и мускулы телу» [46, 177]. «Слово органичное в архитектуре не означает принадлежности к животному или растительному миру», писал Райт. Слово «органичное», по его утверждению, означает отношение части к целому, как целого к части [46, 181].
Организм противоположен механизму, в котором схема превалирует над «плотью» частей. Архитектурная композиция в свою очередь может быть органичной, или комбинаторномеханистичной. Органичная композиция рождается как скульптурная цельность, изваяние, раскрывающееся из идеизерна, а не в результате спонтаннотехнических манипуляций, могущих производить впечатление эффектности.
Третий принцип говорит о раскрытии внутреннего во внешнем, о проявлении, прорастании смысловой идеи в конкретную, в том числе и вещественную форму. Форма выражает смысл, а не кодирует и не шифрует его. Эстетическую систему Лосева можно назвать эстетикой выражения. В этом явлении большего в меньшем, идеального в материальном или, по синонимичной терминологии Лосева, эйдетического в меональном ключевая роль принадлежит символам. Раз архитектурная форма являет смыслы в объемнопространственных оболочкахизваяниях, то она тоже символична. Символ есть точка встречи двух реальностей смыслового источника и выразительной стихии. Единство их раскрывается во многообразных фигурных ликах произведений искусства и иной деятельности человека.
Подробнее о выразительной смысловой энергии в архитектурном формообразовании будет сказано в отдельной главе ниже.
Автор не претендует на исчерпывающую полноту в охвате смыслопорождающих потенций лосевской философии для задач архитектурной композиции, и считает всю предлагаемую работу подробным началом, могущим раскрыться в нечто большее, и надеется, что заданный вектор станет близок архитекторампедагогам и мыслителям, развивающим философию творчества для прикладных целей.
Три силы, создающие артобъект
Произведение искусства рождается в фокусе пересечения трех сил: это визуальное начало, сенсорное и логическое. Роль сенсорного и визуального начал хорошо известна. Значение словеснологической, идейносмысловой составляющей менее очевидно. Так, А.Г. Раппапорт отмечает: «Быть может именно отсутствие опыта логического исследования профессионального мышления и привело к тому, что вербальные формы мысли стало принято недооценивать и противопоставлять им мышление образами» [67]. Далее постараемся обосновать значимость слова и понятийной логики в архитектурном формообразовании не меньшую, чем значимость объемнопространственных образов как таковых и материалов / конструкций.
Основа метода диалектическая триада, синтез
Мысль о современной архитектуре двоится: от края, что она может всё (покорить гравитацию и освоить другие планеты) до края, что она вчерашний день, когда звучат слова, что «больше нет признанной формальной концепции», а есть «химерическое сознание», и «оно не может создать форму, оно в неё не верит» [68]. Можно сказать, что судьба (как путь, а не рок) архитектуры судьба формы. Архитектура есть, пока есть форма и есть воля к форме, и архитектура вырождается во чтото иное (например, в зеркало или экран), когда понятие формы обесценивается, перестает быть стоящей задачей, и заменяется игрой или имитацией.
Две силы вдохновили автора на предлагаемое дорогим читателям рассуждение любовь к архитектуре и к философии Алексея Фёдоровича Лосева. Мысли, здесь изложенные, рискуют, по слову Григория Ревзина, остаться маргинальными «и в отношении архитектуроведения, которое философией не занимается, и в отношении философии, которая не интересуется архитектуроведением [курсив мой Ю.П.]» [29, 7].
Но есть третья область, ради которой вынашивались мысли этой книги педагогика: довузовская подготовка школьников будущих дизайнеров и архитекторов, и преподавание архитектурной композиции (пропедевтики) студентам первых курсов архитектурнодизайнерских колледжей и вузов. Конечная цель этой работы носит прикладной характер: она предназначена для внедрения в практику обучения творческому искусству формообразующей архитектурной композиции.
Н.Ф. Метленков обращает внимание на то, что «творчество как философскипсихологическое понятие в логике так и не нашло себе места. Поэтому, и теория обучения творчеству не сложилась. Проектному творчеству обучают попрежнему ремесленно, только в процессе совместной проектной деятельности учителя и ученика» [35, 427]. Материал предлагаемых очерков стремится восполнить этот пробел и сформировать теоретическое ядро для применения конструктивного диалектического метода в архитектурной пропедевтике и на стадии проектирования, отвечающей за композиционнохудожественное решение образа будущего здания.
Практические результаты применения нашего метода примеры работ автора и его учеников носят экспериментальный характер, в позитивном смысле этого слова. По мысли А.П. Кудрявцева, «нужно искать все новейшие и новейшие методические средства; к новым методическим средствам нет иного пути, кроме пути экспериментов; без экспериментирования нельзя сегодня быть в педагогике, и поэтому надо экспериментировать, и весьма активно экспериментировать, по всем направлениям архитектурного образования» [36, 369].
В контексте полемики «формалистов» и «функционалистовконструктивистов» мысли автора носят больше формальный характер и относятся к области художественного формообразования. Формализм как явление реабилитирован в трудах С.О. ХанМагомедова [25], идеях соратника Захи Хадид Патрика Шумахера [48]. Формализм вреден как единственный подход, но его развитие как значимой части комплексного проектного метода, плодотворно.