Нарика и Серая пыль
Галина Сергеевна Замай
Стихи Анна Сергеевна Кичкайло
Редактор Инна Михайловна Харитонова
Корректор Индира Салихова
Иллюстратор Дарья Андреевна Саморукова
Дизайнер обложки Дарья Андреевна Саморукова
Фотограф Татьяна Николаевна Кулешова
Модель на фото Екатерина Денисовна Потапова
© Галина Сергеевна Замай, 2023
© Дарья Андреевна Саморукова, иллюстрации, 2023
© Дарья Андреевна Саморукова, дизайн обложки, 2023
© Татьяна Николаевна Кулешова, фотографии, 2023
ISBN 978-5-0060-3197-5
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Благодарности
Эта книга появилась благодаря Алексею Шеину. Он вывел меня из лабиринта сомнений, помог разбудить голос и показал дорогу к Свету.
Когда будет грустно, больно и страшно пойдем.Я покажу тебе Песню.Пролог
С незапамятных времен на Ойне, помимо людей и зверей, обитала Серая пыль и Белые вихри.
Белые вихри произошли из звездного ветра, а Серая пыль из пыли погибших галактик.
Существа Серой пыли Тени и Твари питались людскими страхами, унынием и злостью. А существа Белых вихрей Души, Всадники и Птицы радости получали энергию от счастья, великодушия и доброты. Издревле они жили в мире на своих землях, и никто не нарушал чужих границ.
Но двести лет назад между людьми началась война: правитель Восточного континента Грокан решил захватить власть над жителями Южного и Северного континентов и стать единственным хозяином людских земель. Многие годы длилось противостояние, но никто не мог одержать победу силы людей оказались равны.
Тогда Грокан нарушил древний уговор и привлек на свою сторону короля Морка, правившего в то время Серой пылью на Нехоженых землях. Морк вывел армию Тварей из своих владений и приказал им атаковать жителей Северного и Южного континентов. Люди, ослабевшие от многолетней войны друг с другом, не смогли одолеть более страшного противника, и Пыль вскоре заняла их города.
Но Морк обманул Грокана и не передал ему власть, как обещал, а армия Тварей после захвата Севера и Юга двинулась на Восток.
Часть 1.
Королева Серой пыли
Глава 1
⠀
Снег шел все сильнее. Дневное светило Ифус скрылось за горизонтом, и теперь отчетливее стали видны огни большого рынка. Ветер кружил снежинки, и они, словно мотыльки, бились о стекла керосиновых ламп и фонарей, освещавших деревянные прилавки. Все постепенно покрывалось тонким мягким покрывалом, которое только тронь останутся четкие следы, а пальцы станут мокрыми и прохладными.
Продавцы собирали оставшиеся товары в мешки и ящики, закутывались поглубже в меховые воротники и шапки, гасили свет и второпях покидали рынок.
Все покупатели давно разошлись, и только одна молодая девушка, совсем еще подросток, в серой шубе и пушистой кроличьей шапке, продолжала ходить от прилавка к прилавку, выискивая что-то глазами.
Наконец, оказавшись у последнего, ближнего к лесу деревянного ларька с пестрой тряпичной крышей, прогнувшейся от нападавшего снега, она остановилась. Крупная незнакомая продавщица упаковывала в ящики берестяные и деревянные бочонки с медом, а другая, помоложе, ставила их в запряженные лошадьми сани.
Девушка сняла рукавицы, вынула из кармана три семиугольных монеты и положила на прилавок. Медяки тихо звякнули, блеснули в свете керосиновой лампы и утонули в мягком снегу.
Фиалковый мед еще остался?
Продавщица скривилась, хрипло кашлянула в руку и продолжила упаковывать бочонки.
Остался! Но он куда дороже стоит!
Денег у покупательницы больше не было, но она не отступилась:
Продайте за три! Пожалуйста! Ящик легче будет. Моей маме, болеет она.
Продавщица замешкалась и вдруг спросила ласковее:
Одна, что ли? Чего потемну-то ходишь?
Отец только недавно с войны вернулся, слабый еще, да и мерещится ему всякое. А мать с весны не встает.
Тетка махнула рукой:
Ладно уж, бери! Только не говори никому, а то набегут на даровое! Знаю я вас, приходите под вечер и начинаeте торговаться! Она вынула из ящика маленький берестяной бочонок и, обернув его холщовой тряпицей, протянула девушке со словами:
Тебя как звать-то, милая?
Нарѝка.
Уж не дочь ли ты Алая и Милисы, чей дом находится за этим лесом?
Девушка кивнула, а продавщица встревоженно округлила глаза.
Ох, не к добру. Чует мое сердце, прилетят скоро Серые вихри. Ночью страшно тут! Лес такой густой и уж больно темный!
Молодая, закончив накрывать ящики тканью, подняла голову и с упреком сказала:
Да что ты все каркаешь, Зуна! Иди, дитя, не бойся! Главное, не бояться, а там уж Помогут Святые души!
Души! ухмыльнулась тетка. Помощи от них вот уже двести лет как не дождешься!
Нарика положила бочонок в сумку, висевшую у нее через плечо, и, поблагодарив женщин, пошла по широкой, укатанной санями дороге в сторону леса.
Высокие сосны вздымались из земли, как скалы, и в темноте не различить было ни стволов, ни ветвей. Но вот в ночном небе, прямо над хвойными верхушками, показалась красная Тенида, а с другой стороны, над рынком, городской площадью и тесно стоящими домами взошел белый полумесяц Нериды. Он был меньше, но зато ярче, и в его свете заснеженные деревья заиграли мириадами искр.
В розоватом сиянии спутниц дорога выглядела торжественно и нарядно. Снег под ногами уютно скрипел, вторя дыханию Нарики, а знакомый исхоженный лес казался совсем нестрашным, несмотря на то что становился все выше и гуще.
Нарика продвигалась вперед, тьма меж тем сгущалась. Но вот со стороны реки подул ветер, и маленькая белая Нерида укрылась плотными кучевыми облаками. Где-то вдалеке ухнула сова, с ветвей мягко и разом упал снежный покров, а из чащобы послышался нарастающий низкий гул.
Девушка обернулась. Тенида красным фонарем осветила клубы Серой пыли, протягивающие к дороге округлые длинные щупальца. Они выползали на тропу из-за деревьев и, будто бы чувствуя тепло Нарики, медленно приближались к ней.
Девушка вскрикнула и побежала. Валенки вязли в снегу, заиндевевшие локоны выбились из-под шапки и путались возле лица. Ветер усилился, сосны закачались, заскрипели, как старые чердачные двери, к горлу подступил страх. «Беги же! повторяла она себе. Быстрей!»
Несмотря на собственные уговоры, Нарика вскоре устала и остановилась, громко глотая ртом холодный воздух. Она не могла бегать одновременно долго и быстро дыхания не хватало, в груди начинало колоть.
Между тем гул стих, и Нарика, немного отдышавшись, продолжила путь. О Пыли и о том, что происходило за спиной, она старалась не думать, чтобы не бояться лишнего и не накликать на себя беду.
Вдруг прямо перед ней, словно из ниоткуда, возник темный человеческий силуэт. Девушка остановилась и как можно увереннее сказала:
Тень, уйди! Я тебя не боюсь!
Тень плавно покачивалась, совсем как трава под водой, и вовсе не торопилась исчезать.
Нарика закрыла глаза. «Тьмы нет, есть только темнота, она скрывает свет. Кажется, так говорил отец?» Она вдохнула поглубже, стараясь успокоиться, но мельчайшие частички Пыли обожгли легкие, и она закашляла. Когда приступ прошел, Нарика расстегнула верхние пуговицы шубы и вынула из-под ворота маленькую деревянную флейту окарину, висевшую на шее на кожаном шнурке. Она поднесла выточенное гладкое дерево к губам и, превозмогая боль, заиграла.
Когда мелодия из грустных мотивов перешла в звонкие трели, страх постепенно отступил, и его место заняла легкая светлая радость, но боль не утихала. Напротив, Пыль проникала все глубже в легкие, раня и сжигая их изнутри.
Тень еще оставалась на месте, но контуры ее стали менее явными. Только черные круглые глаза зияли на сером лице, как две дыры в страшную бездну. Нарика набрала побольше воздуха и заиграла быстрее и громче, тогда Тень бесшумно опустилась на землю, обняла себя руками, и вдруг тысячи мельчайших пылинок, составлявших ее силуэт, разошлись в стороны и затерялись меж сосен.
Полгода спустя
Нарика лежала в кровати и, повернув голову, смотрела в окно. С улицы доносился стрекот кузнечиков, еле слышно возились по окну ветви яблони. Сладкая тягучая дрема находила на девушку, но она ежеминутно отгоняла ее, размышляя: «Огнецветы распускаются всего три раза в год. Сегодня последний перед началом осени. Их настой отгоняет печаль и серая тоска ненадолго отступает. Они должны помочь маленькой Тин!»
Небо за окном все еще было темным, не считая россыпи звезд над лесом, но вскоре нежный белый свет озарил половицы всходила Нерида.
Девушка откинула одеяло и встала с кровати. Стянула ночную сорочку, повесила на спинку стула и надела приталенное платье с широким, до колен, подолом и пуговицами. Поверх она накинула короткий плащ с капюшоном и перекинула через плечо сумку.
Ах да, шепнула девушка себе, флейта!
Она взяла со стола маленькую деревянную окарину на кожаном шнурке, повесила ее на шею и вышла из комнаты. На цыпочках прошла мимо спальни родителей, сбежала по лестнице на первый этаж, пересекла залитую светом Нериды кухню и, обувшись, вышла за дверь.
Не оглядываясь, она быстро пошла вперед.
Трава, успевшая покрыться серебристыми каплями росы, отдавала влагу высоким зашнурованным ботинкам и омывала приятной прохладой оголенные икры. Ненавязчиво пахло цветами, влажной землей и еще чем-то особым, неповторимым. Тем, чем пахнет перезревшее лето, уже готовое к встрече с холодной, звенящей дождями осенью.
Нарика прошла хвойный лес и следующий за ним цветочный луг, перепрыгнула через узкий ручей, обогнула глубокий овраг, заросший репьем и колючками, и снова подошла к лесу. Но только он был не таким знакомым и добрым, со свежим запахом хвои, а казался наполовину умершим. По сторонам тропы блестело болото. Широкие, без веток и листьев стволы деревьев покрывал густой мох. Кое-где торчали почерневшие коряги, а между ними рос низкий кустарник с переплетенными ветвями.
Не замедляясь и не оглядываясь, Нарика продолжала идти дальше.
Вскоре запахло свежестью, и сквозь деревья стал виден высокий лесной водопад. Слева и справа от него возвышались крутые откосы, поросшие короткой травой и рыжими, как огонь, цветами. По краям полян стояли молодые деревья и высокая густая поросль кустарника. Нарика посмотрела на небо. Нерида и Тенида всходили все выше и были почти рядом, но красная спутница поднималась заметно быстрей и вскоре догнала белую. Тогда огнецветы стали один за другим раскрывать бутоны, и деревья озарились теплым оранжевым светом, идущим от их пылающих сердцевинок.
Нарика вскарабкалась на откос и начала аккуратно срезать цветы у самого основания. Срезанные, они не гасли, а продолжали мерцать, кидая теплые отсветы на лицо, руки, длинные волосы и плащ девушки. Набрав охапку цветов, она собралась спускаться вниз, но вдруг услышала за спиной низкий протяжный гул. Послышался шорох и будто бы шепот или даже тихий хриплый смех. Нарика убрала цветы в сумку и, напряженно вглядываясь в листву, шагнула назад. Темнота среди деревьев сгустилась, заклубилась и превратилась в темный женский силуэт. Девушка нащупала на груди флейту и поднесла к губам, но внезапно раздавшийся голос не дал начать игру:
Я так давно не видела тебя, дитя! Не торопись убегать! И знай, флейта тебе не поможет ведь я же не Тень.
Женщина вышла на поляну, подставляя ночному свету серое, похожее на человеческое лицо. Волосы, сотканные из тысяч пылинок, танцевали над ее головой, словно черное пламя, а подол длинного платья кружился как вихрь.
Нарика продолжила отходить к водопаду, а женщина плавно, словно паря над землей, последовала за ней.
Ты очень повзрослела.
Кто ты?
Глаза женщины сверкнули синим пламенем.
Разве ты не помнишь меня? Разве ты не видела меня во снах?
Нет! Я тебя не помню и никогда не видела!
Женщина рассмеялась.
Врешь! Все врешь. Ты меня видела и помнишь. Я королева Серой пыли! И имя мое Уруула! выкрикнула она, вскидывая к небу руки.
Из чащобы раздался низкий протяжный гул. Засвистели вихри Серой пыли, вторя ее голосу.
У-ру-у-ула, У-у-у-ру-у-ула, слышалось отовсюду. У-у-у!
Девушка поднесла флейту к губам и громко заиграла.
Королева закрыла уши руками и крикнула:
Хватит! Хватит, перестань! Я не выношу этих писков! И потом, я же сказала, что дудка тебе не поможет!
Она взмахнула руками, и со всех сторон Нарику окружила Серая пыль. Оборвав мелодию, девушка закашляла.
Зря ты гуляешь так близко к Нехоженым землям! вскричала королева. Люди меня не победили!
Ты не имеешь права заходить в Замшелый лес! Это нейтральная территория! неровно дыша, ответила Нарика.
Уруула засмеялась:
Равно как и ты!
Нарика выпрямилась и посмотрела королеве в глаза.
Война закончилась! Ты проиграла!
Проиграла? усмехнулась королева. Вовсе нет!
Из-за ее спины поползли клубы Серой пыли, а из них стали выглядывать темные, покрытые чешуей морды с круглыми, горящими синим пламенем глазами.
Нарика разбежалась, спрыгнула с откоса и покатилась по траве и камням. Резкая боль пронзила тело. Девушка ухватилась рукой за камни, но они посыпались вниз, увлекая ее за собой все быстрее, а из поцарапанного запястья потекла кровь.
Мшистая земля приняла ее мягко и упруго. С трудом поднявшись на ноги, Нарика посмотрела наверх: Уруула стояла на откосе и ухмылялась. И в красном свете Тениды, оставшейся на небе полноправной хозяйкой без белой Нериды, укрывшейся в плотном облаке, лицо королевы казалось еще более зловещим страшным, если не сказать уродливым.
Иди! крикнула она. И передай всем, что я жива! И моя армия зверушек в полном порядке!
Когда Нарика подошла к дому, Ифус уже окрасил небо у горизонта нежным розовым светом.
Девушка поднялась по деревянным ступеням, потянула на себя дверную ручку и тихо переступила через порог.
Но родители уже проснулись: мать ходила по кухне из угла в угол, а отец возился у печи. Увидев дочь, Алай воскликнул:
Воротилась! Мать вся уже извелась.
Милиса обернулась и сдвинула светлые брови над серыми, потемневшими от злости глазами.
Ну?! И где тебя недобрые носили на этот раз?
В ответ Нарика не смогла произнести ни слова и только тихо всхлипнула.
Милиса мгновенно смягчилась, подбежала к дочери, обняла ее за плечи и бережно усадила за стол. Потом, не говоря больше ни слова, сняла с печи чайник, налила из него отвар в большую глиняную кружку и поставила перед Нарикой.
Пей.
От чая шел крепкий пар и приторно пахло. Пить не хотелось, и Нарика, опустив голову, молча следила за тем, как всплывали со дна и снова опускались вниз крошечные зеленые ошметки листьев. Внезапно они сбились в одно зеленое пятно в центре кружки и разошлись в разные стороны, четко обозначив лицо Уруулы.
Девушка ахнула и оттолкнула кружку. Та со стуком опрокинулась, и чай разлился по белой скатерти.
Ты что? удивленно вскрикнула мать.
Отец, стоявший у окна, вздрогнул и обернулся.
Нарика посмотрела на родителей.
Я видела ее в лесу рядом с Нехожеными землями.
Кого? удивился отец.
Королеву Серой пыли.
Нари! воскликнула мать. Ты была в Замшелом лесу? Но туда нельзя! Зачем? Что ты там делала ночью?!
Я протянула она, ну в общем, мам, ты только не волнуйся, все же хорошо, я уже дома!
Милиса облокотилась на стол и сердито посмотрела на дочь.
И все-таки?
Собирала огнецветы для Тин.
Милиса взялась за голову и, охнув, опустилась на стул.
Глупая! Вот ведь глупая! вздохнула она. Цветы не спасут Тин, как бы мы этого ни хотели! А ты могла умереть! Задохнуться прямо там! В Замшелом лесу, полно Серой пыли, не зря людям запрещено заходить туда.
Милиса замолчала, закрыла лицо руками и вдруг заплакала. Алай отошел от окна, встал позади супруги и ласково погладил ее плечи.