Эй, наконец, дергаю ночного гостя за край джинсов, ты ничего не перепутал?!
Ноль эмоций. Данил не шелохнулся, откуда-то из недр подушки раздается богатырский храп, а по комнате начинает растворяться спиртное амбре. Да он пьян в щепки. Поднимаюсь с пола и рывком дергаю Данила за длинные ноги. Он не собирается двигаться и на миллиметр, занимая почти все свободное пространство матраса. Лишь делает глубокий полувздох-полустон и храпит себе дальше.
Все мои задатки культурного воспитания и терпимости откатываются назад. Я забираюсь на кровать и, не жалея ни сил, ни выражений, тормошу пьяное тело.
Вали с моей кровати! Просыпайся! Колочу ладонями по каменным мышцам, обтянутым черной футболкой, пытаясь убрать со своей территорий нежеланного гостя. Изыди!
А он спит, словно прилипший к пушистому покрывалу. Мои ладони ноют от боли неистовых хлопков по широкой спине и плечам.
Данил! Уже отчаянно рычу его имя от бесполезных попыток спихнуть инородное тело с кровати. Мне не помогают даже толчки ему в бок ногами. Сгинь отсюда!
Пьяное тело в конце концов подает признаки жизни. Данил протяжным стоном отрывает голову от подушки и испепеляет меня, заволоченными мутной пеленой, глазами. Его волосы взъерошены, как воронье гнездо, а лицо искривляется в злой гримасе.
Чего тебе? рявкает он грубо, одаривая меня едким ароматом паров алкоголя.
Я с трудом сдерживаю себя, чтобы не отвесить по его нетрезвой морде отрезвляющую оплеуху. Но меня вовремя посещает мысль: а если он в подобном состоянии совсем неадекватный? Понятия не имею чего ждать от своего соседа. В таком сожительстве я никогда не состояла.
Ау! Это моя спальня, как можно твёрже и спокойнее заявляю я, стараясь не показывать, что вообще-то я сейчас его побаиваюсь.
И что? хрипло бурчит он.
Катись прочь!
С хмельной усмешкой Данил бесстыдно скользит по моему телу взглядом, а до меня вдруг доходит. Я сижу перед ним в легкой пижаме: топ на кружевных бретельках и коротенькие шорты. И под ними ничего Меня нагоняет жуткое ощущение: как будто я за секунды становлюсь обнаженной. Тонкая ткань словно испаряется под расширенными зрачками пьяных глаз.
Сиськи зачет! выдает Данил и , не моргая смотрит на мою грудь, причем весьма скромного размера.
Да ты Ты Я взрываюсь окончательно, делая замах рукой, чтобы с чувством опустить ее на хамскую морду, но Данил, вздохнув, чуть приподнимается и, одним резким движением, легко дергает покрывало подо мной на себя.
Я с трудом удерживаю равновесие, чтобы не слететь кубарем с кровати. Прямо в одежде, Данил заворачивается с головой в мягенький плед. Проходит всего секунда, как из-под покрывала я слышу похрапывания. Не могу поверить своим глазам и ушам. На часах глубокая ночь, в моей кровати омерзительно пьяное тело незнакомого парня, а я, в полной растерянности, смотрю на храпящий кокон, из которого демонстративно торчат мужские лапы в белоснежных носочках. И я вообще ничего не могу сделать. Данил тупо спит.
Я срываюсь с кровати, как ошпаренная, не забыв попутно «нечаянно» пнуть гада, приватизировавшего мое личное пространство. Все, что оказывается мне по силам это выдернуть из-под его головы, завернутой в плед, свою подушку.
В квартире Кристины три спальных места: ее комната, свободная спальня, которую и должен был занять навязанный мне сожитель, и диван в гостиной.
В пустующую комнату Данила я и шага не сделаю, лучше спать в подъезде, поэтому кидаю отвоёванную подушку на диванчик в зале. Кипящая злость в крови заставляет меня трястись, как от озноба. Я нахожусь в доме с человеком, которого увидела сегодня в первый раз в жизни. И за эти немногочисленные общие минуты он успел предложить мне отсосать и залез в мою кровать. А дальше что?
С ощущением беспомощности я размещаюсь на диване, но стоит коснуться головой подушки, как она тут же отправляется в полет в угол комнаты. Фу! Дрянь какая! Сатиновая наволочка уже успела пропитаться парфюмом Данила.
Ложусь спать прямо так: без подушки и прикрывшись декоративным диванным пледом, под которым я сворачиваюсь калачиком. И мысленно я совсем не против, чтобы там, на моей кровати, мой сосед задохнулся от собственных паров спирта!
Обняв себя за плечи, пытаюсь заснуть лишь с одной обнадеживающей мыслью: мне нужно потерпеть всего пару дней. В понедельник атакую деканат и выбью себе место в общежитии обратно. И даже когда Данил съедет, сюда не вернусь. Отмывать потом дом от его запаха? Очень надо!
Оставшуюся часть ночи беспокойно ворочаюсь с одного бока на другой и периодически прислушиваюсь к звукам за стеной. Что еще может прийти в пьяную голову Данила я понятия не имею, так что лучше быть начеку. Под утро однозначно понимаю, что доброго начала дня не будет не только у меня.
Едва свет начинает расползаться через задернутые шторы по комнате, я уже на ногах. Вымотанная, невыспавшаяся, с ноющими мышцами от неудобной позы, в которой так и не смогла нормально заснуть, но решительно привожу себя в порядок. Даже не завтракая, надеваю леггинсы, домашнюю свободную рубашку, завязываю свои длинные волосы в тугой пучок на затылке и вхожу в спальню Крис.
В нос мгновенно ударяет ядовитый запах перегара. Морщусь, с трудом справляясь с накатывающей тошнотой. Боже Успеть бы приоткрыть окно, пока не рухну от оглушающей спиртовой ауры. Данил все еще спит и даже не шевелится, пока я на одном вдохе впускаю в комнату спасительно прохладный воздух сентября.
Косо взглянув на свою кровать, морщусь снова. Мужская футболка и джинсы валяются на полу, а их хозяин, наполовину прикрытый пледом, в позе звезды «душит» телом матрас. Его длиннющие ручища и ножища занимают почти всю его площадь. Обнаженные широкие плечи, грудь и пресс все вычерчено рельефом проступающих мышц. Это все точно результат постоянных тренировок. Он что? Спортсмен? А почему тогда так бухает?
Я вдруг понимаю, что зачем-то глупо стою возле кровати, глазея, как на ней разлегся полуголый Данил и размышляя, как его тело приобрело такую мускулистость. Одергиваю себя и сглатываю странное сковывающее чувство. Я пришла сюда не для того, чтобы Данил сейчас открыл глаза и решил, что я его рассматриваю.
Моя цель черное, до блеска натертое, цифровое фортепиано, стоящее точно напротив кровати. А мое техническое задание на это утро совместить приятное с полезным.
Удобно усевшись за инструмент, ласково смахиваю с него невидимые пылинки. Заправляю обратно выбившуюся из пучка на голове прядь, прикрываю глаза, вдыхаю полной грудью освежающий воздух в комнате и с расслабленной улыбкой на лице касаюсь кончиками пальцев черно-белых клавиш
Доброе утро, Данил!
Глава 6
Данил
Я в аду? Или это ад во мне? И почему в моей голове звонят колокола?
Боль потрошит сознание на части. Все, чего хочу это сдохнуть в эту же секунду. Я не понимаю, что за звуки вокруг и приходится сквозь боль разлепить глаза. Взгляд не с первого раза фокусируется на пространстве передо собой. Смотрю сначала на идеально белый потолок, следом на серую стену, и только потом соображаю, с какой стороны идет звук. Через силу поворачиваюсь к его источнику.
Полубоком ко мне сидит вчерашняя неадекватная девица и играет на пианино. Пианино, мать вашу! Какого черта?!
Хватит, хриплю со стоном.
Каждое движение ее пальцев по клавишам отдаются в голове такой болью, что у меня не получается свободно дышать.
Хватит! Озвучиваю уже громче, кое-как приподнимаясь на подушках.
Нет, она точно дурная потому что всего лишь оборачивается на мой голос и продолжает шмякать пальцами по инструменту.
Доброе утро, нараспев произноситкак ее там имяне могу вспомнить
Ты издеваешься? Кривлюсь от каждой гребаной звонкой ноты.
Прости, не расслышала. Тебе не нравится музыка? Это токката и фуга ре минор*. Иоганн Себастьян Бах. На её губах появляется ехидная улыбка, а пальцы как будто сильнее давят на клавиши.
Ты зачем это делаешь, а? обхватываю голову руками, начиная массировать виски и, наконец, замечаю, что на мне лишь боксеры, и сижу я на кровати, которая не была выбрана мной в качестве спального места.
И какого хрена я раздет и в чужой постели? Перевожу опять взгляд на мадам, очень виртуозно эксплуатирующую фортепиано.
А напомни: как я оказался здесь? Осторожно спрашиваю ее, потому что конец прошедшего вечера мелькает лишь отрывками. Я не помню и приблизительно сколько вылакал виски.
Без понятия. Ты просто бухой нагло влез в мою кровать. Пить меньше надо, чтобы не задавать потом таких тупых вопросов, девица делает вид, что и не замечает, как я постанываю в такт к каждому звуку, извергаемому её адской машиной.
Вот стерва! Я не выдерживаю. Превозмогая все наказания моего организма за вчерашнюю спиртную вакханалию, срываюсь с постели и за два шага оказываюсь возле пианистки. Она даже не успевает убрать свои ручонки, как я уже выдергиваю шнур из розетки и отсоединяю его от самого инструмента. Наступает долгожданная, спасительная тишина.
Как хорошо, блаженно выдыхаю, опираясь одной рукой о край пианино, другой сжимаю провод от его блока питания.
Ты вообще уже! Девчонка возмущённо подскакивает, а ее звонкий голос не лучше звуков клавиш.
Опять морщусь и задерживаю дыхание от пронзающей голову боли. Чувствую, как из моих рук пытаются выдернуть шнур. Черта с два, детка! На меня смотрят широко распахнутые карие глаза, а в них негодование вместе с отвращением. Аккуратные темные брови на точеном девичьем личике недовольно сдвинуты у переносицы.
Отдай!
Похвастаешься своими музыкальными навыками перед кем-нибудь другим и как-нибудь в следующий раз, хмыкаю я, легко выдергивая из ее пальчиков шнур. И невольно отмечаю: такие тоненькие, а ведь по клавишам били, словно молотки.
Я не хвастаюсь. Мне заниматься надо, она снова тянется за конфискованной мной деталью к ее пианино.
А давай потом? Я легко перебрасываю шнур в другую руку, поднимая его над ее головой.
Давай без «давай»? Я, вообще-то, в консерватории учусь. У меня концерт скоро, недовольно шипит мадам, глядя на меня с вызовом.
Зашибись. А Ник говорил, что с соседкой проблем не будет, а она собирается брынчать сутками на пролет
То есть это не единоразовая акция мести? Кривлюсь я.
Нет, девочка ухмыляется, гордо приподнимая свой острый подбородок. Я играю каждый день минимум по два часа.
Не сегодня, ухмыляюсь ей в ответ, но голова начинает раскалываться так, что я решаю прекратить нашу бессмысленную перепалку.
За инструмент она в ближайшее время не сядет точно, пока я не высплюсь. Делаю шаг в сторону от девчонки, но эта заноза и не собирается сдаваться. Она резко дергает к себе шнур, все еще крепко зажатый у меня в руках, но явно не ожидала, что я тут же потянул его обратно к себе.
Сила моих рук против тоненьких ручонок: один ноль в мою пользу. С громким «ой» она теряет равновесие и впечатывается всем тело мне в грудь, а ладонями инстинктивно обхватывает меня за талию. Мы так и стоим пару секунд недвижно посреди комнаты: я в одних боксерах и со шнуром в руке, и она, прижавшаяся ко мне, дабы окончательно не полететь на пол. Ее высоко завязанный пучок волос на голове утыкается точно в мой нос, и я непроизвольно вдыхаю аромат чего-то сладкого, напоминающего фруктовую жвачку. Пахнет вкусно. Даже слишком, что на мгновение забываю о живущей в голове боли.
Отцепись. Девочка тут же пытается отлипнуть от меня, отталкиваясь теплыми ладошками от моего торса, а ее бледные до этого щеки за секунду становятся ярко-алыми.
Я со смехом развожу руки в стороны, не коснувшись ее миниатюрного тела даже мимолетно. Черт! Как же ее имя? Еще такое дурацкое Карина? Альбина? Алина? Точно!
А я тебя и не держу, Мальвина.
Спешно отстранившись, она пропитывает меня взглядом полного презрения.
Меня зовут Альвина, козел! Сверкает своими темными глазищами, язвительно выплевывая последнее слово.
А я лишь растягиваю губы в улыбке. Попятившись к выходу из чужой спальни, победно размахиваю шнуром от фортепиано перед носом Мальвины.
Да хоть Буратино. Один фиг, играть ты сегодня не будешь, и исчезаю в коридоре, оставляя девчонку стоять посреди комнаты с изумительным набором отвратительных эмоций на лице.
Но запала язвить хватает ровно до того момента, как закрываю за собой дверь соседней комнаты. Мне едва хватает сил сделать три шага до диванчика в крохотной спальне. По сравнению с остальным стильным и уютным антуражем квартиры, эта комната выглядит, как каморка. Она практически полностью заставлена какими-то коробками на разный размер, остатками обоев и плинтусов. Здесь нет даже занавесок на окнах, только полуторный, слегка потрепанный диванчик. Разместившись на нем, я забрасываю шнур куда-то в угол. И теперь понимаю, почему отправился спать вчера не сюда: жестко, тесно и жутко неудобно. Но сейчас уже плевать. Алкоголь начинает мучительно покидать мое тело, оставляя за собой озноб и взрывы боли в башке.
Я даже не двигаюсь с места, когда, в резко распахнутую дверь спальни, залетают моя футболка и джинсы, приземлившись прямо на стоящие в углу коробки.
Сука шепчу себе под нос в ответ на громкий хлопок закрывшейся обратно двери.
Мне плевать на все выходки Альвины Мальвины. Пусть хоть на голове пляшет, но в ближайшее время я точно никуда не съеду Проще вытурить эту девицу отсюда самому.
Я пытаюсь заснуть, но вместе с похмельем, меня окутывает ненависть. Начинаю ненавидеть каждую секунду своей жизни и вчерашний день в том числе. Ненавижу эту квартиру, в которой буду вынужден бомжевать неопределенный срок. Ненавижу отца
«Дерьму место в дерьме», к горлу подкатывает тошнотворный спазм, когда опять слышу его стальной, надменный голос у себя в голове, прорвавшийся через непрекращающийся поток боли.
И вспоминая, где и как прошел мой вчерашний вечер, уже с лютой ненавистью понимаю: он прав. Ведь прошлую ночь я опять провел со своими демонами.
Глава 7
Как это нет? Вообще? Совсем? Смотрю на заместителя декана и искренне не понимаю того, что было озвучено мне пару секунд назад.
Совсем, Наталья Ивановна трясёт своей завивкой.
Нет, вы не понимаете, я нервно ерзаю на стуле и с чувством заглядываю ей в глаза, не собираясь сдаваться. Мне очень надо.
Очень-очень, поддакивает Аня, топчась за моей спиной.
Мы обе уже минут пятнадцать торчим в деканате, пытаясь вернуть меня в общежитие. Нас даже не смущает, что третья пара началась уже где-то полчаса назад, что сам небольшой кабинет с портретами Глинки и Шопена на стенах заставлен цветами в честь дня рождения одного из сотрудников факультета, а заместителя декана ждут в приемной самого декана, чтобы начать торжество. Я лишь усердно киваю, подтверждая слова Ани. Никто даже и представить не может, как мне нужно обратно в эту чёртову общагу!
Мальчевская, вздыхает женщина, с укором просматривая на меня поверх своих очков, и по ее тону я понимаю, что не собирать мне сегодня вещей, ты, конечно, у нас гордость консерватории, невероятно талантливая девочка, но это тебя не освобождает от общих правил получения комнаты в общежитии. Ты от места отказалась? Так?
Так Надежда в душе становится ещё призрачнее, чем мираж в пустыне.
На твоё место заселились?
Заселились Становится ясно, что затея была провальный изначально, но я не опускаю руки и мило хлопаю ресницами. Ну, пожалуйста.