По функциональным характеристикам, также существует тесная корреляция между понятиями «цифрового финансового актива» и токена. В связи с этим возникает вопрос о том, в чём разница между всеми этими понятиями. Как было упомянуто, частью 2 статьи 1 Федерального закона 259-ФЗ введено понятие цифровых финансовых активов, которые являются цифровыми правами, включающими денежные требования, возможность осуществления прав по эмиссионным ценным бумагам, права участия в капитале непубличного акционерного общества, право требовать передачи эмиссионных ценных бумаг. Цифровые финансовые активы могут выпускаться и обращаться только в информационной системе, организованной в соответствии с Федеральным законом «О цифровых финансовых активах, цифровой валюте». Понятие же токена является более широким оно не всегда имеет таковое обязанное лицо, и описывает программный, цифровой продукт, способный к обороту в системах распределённого реестра «блокчейн».
Последним понятием, необходимым к разъяснению является «цифровой рубль». Единственным документом, содержащим определение данного термина, является Концепция цифрового рубля, выпущенная Центральным Банком России (далее Концепция). При этом, важно отметить, что Концепция, как верхнеуровневый документ (не являющийся нормативно-правовым или нормативным актом), описывает не функциональные характеристики решения или принцип работы, а только его концепцию. В Концепции не описаны функциональные характеристики и принцип работы, нет названия платформы, на которой будет произведён данный токен, соответственно, отсутствуют сведения, необходимые для соотнесения технических и юридических характеристик цифрового рубля с существующими положениями законодательства. Согласно Концепции технология, лежащая в основе цифрового рубля, представляет собой гибридную архитектуру комбинацию распределённого реестра и централизованных компонентов. Цифровой рубль планируется к выпуску на территории Российской Федерации (в пределах российской доменной зоны) и является цифровой валютой центрального банка10.
Цифровой рубль, в отличие от цифровых валют, регулируемых Федеральным законом «О цифровых финансовых активах, цифровой валюте», и иных криптовалют, находящихся вне юрисдикции, станет третьей формой денег, выпускаемой Банком России и являющейся его обязательством. Его особый правовой статус главное отличие от всех иных понятий, анализ которых проводился в настоящей статье.
§ 1.2. Требования к информационным системам для выпуска и обмена цифровых финансовых активов и цифровых валют
Требования к информационным системам для выпуска цифровых финансовых активов и цифровых валют содержатся в Федеральном законе 259-ФЗ, одновременно, указанный закон также определяет и полномочия Банка России по регулированию и надзору за деятельностью операторов информационных систем и операторов обмена цифровых финансовых активов.
Процедурой обретения статуса оператора становится утверждение лицом, претендующим на него, правил информационной системы. Так, Правила должны содержать ряд требований, указанных в статье 5 Федерального закона 259-ФЗ. Например, правила должны содержать:
правила внесения изменений в алгоритм (алгоритмы) программ информационной системы;
требования для регистрации пользователей информационной системы;
правила выпуска цифровых финансовых активов;
правила привлечения операторов обмена цифровых финансовых активов;
требования к защите информации и операционной надежности (подконтрольно Банку России);
способы учета цифровых финансовых активов в информационной системе, а также внесения (изменения) записей о цифровых финансовых активах в информационную систему;
и иные положения, обязательные к указанию в Правилах в соответствии с содержанием статьи 5 Федерального закона 259-ФЗ. Правила информационной системы и изменения в них подлежат утверждению Банком России.
Анализируя вышеуказанную выдержку требований, отметим, что в них недостаёт конкретики. Например, фактически, любой субъект способен описать словесным образом механизм внесения записей в распределённый реестр, однако каким образом данный механизм может соответствовать требованиями законодательства, остаётся неясным. В частности, требования к квалификации членов руководящего состава юридического лица, являющегося членом на включение в реестр операторов ИС выпуска или обмена ЦФА и ЦВ, указанные в пункте 1.7 Положения Банка России от 16.12.2020 746-П11, частях 5 и 7 Федерального закона 259-ФЗ, в сущности, ограничиваются наличием высшего образования в области информационных технологий или финансового образования, или же наличием опыта управления организациями в данных областях. Иными словами, квалифицированность сотрудников, составляющих ключевой кадровый ряд операторов ИС выпуска или обмена ЦФА и ЦВ, является спорным вопросом, так как распределённые реестры есть узкоспециальная область знаний, и ещё более спорным ввиду выводов параграфа 1.2 настоящего исследования поскольку в реестр операторов ИС могут быть внесены операторы не только распределённых реестров.
Де факто, законодательство стоит на пороге правового пробела, могущего превратиться в глобальную проблему: ввиду отсутствия критерия к информационным системам распределённого реестра, как к системам распределённого реестра, полного отсутствия критериев к квалификации ключевых сотрудников, как специалистов в области блокчейн-индустрии (или DeFi, DLT-реестров), и эта проблема может вылиться в различные мошеннические схемы, в которых любая информационная система возможна к проподнесению в качестве ИС выпуска или обмена ЦФА и ЦВ. Так, законодательство, регулирующее общественные отношения в области оборота цифрового имущество (а именно ЦВ и ЦФА), может регулировать совершенно иные виды общественных отношений.
Кроме всего перечисленного, требования к операторам ИС выпуска или обмена ЦФА и ЦВ являются новыми и сложными для составления и выполнения, так как они должны предполагать не только соответствие определенным квалификационным, техническим и организационным стандартам, на настоящий же момент нормативное регулирование сосредоточено в большей степени на процедурах предоставления различных документов и сведений о деятельности оператора.
В действующих требованиями, помимо сказанного, нет учёта специфики различных типов распределённых реестров, таких как блокчейн, DAG, DLT и других, которые могут иметь разную структуру, алгоритмы консенсуса, механизмы валидации транзакций, уровень децентрализации и безопасности.
Требования также не предусматривают механизмов ответственности операторов за нарушение правил информационной системы, невыполнение обязательств по сделкам с цифровыми финансовыми активами и цифровыми валютами, ущерб, причиненный пользователям информационной системы или третьим лицам, кроме исключения их из реестров операторов. Кроме того, требования не определяют никаких особенностей разрешения споров между операторами и пользователями информационной системы или между пользователями информационной системы.
Таким образом, закон содержит ряд требований, к новым субъектам финансового (банковского) права, однако, данные требования остаются довольно абстрактными. Так, кроме требований к Правилам информационной системы, законодатель не установил механизмов, которыми Банк России, как публичный субъект, мог бы воздействовать на операторов. Например, не установлена деятельность по выпуску и обороту цифровых объектов в качестве лицензируемой. Лишение лицензии, в сущности, главный властно-правовой рычаг воздействия Банка России на субъекты традиционного рынка, однако по отношению к появляющемуся в России рынку цифровых объектов законодатель Банку России данного полномочия привлечения к ответственности операторов не предоставил.
§ 1.3. Зарубежные правовые режимы информационных систем распределённого реестра для выпуска и обмена цифровых финансовых активов и цифровых валют
В целом, следует отметить, что юридическая природа информационных систем распределённого реестра для выпуска цифровых финансовых активов и цифровых валют представляет собой сложную проблему, поскольку их использование происходит одновременно в различных юрисдикциях (отсутствует единый «сервер», благодаря которому происходит правовая привязка к территориальному местонахождению большого хранилища данных, как традиционно регулируются крупные информационные сервисы), так как системы распределённого реестра являются совокупностью разбросанных по миру валидационных узлов. Некоторые государства рассматривают эти системы как простые базы данных, в то время как другие считают, что они являются альтернативными формами системы денежных переводов и могут подпадать под определенные финансово-правовые рамки. Проанализируем существующие попытки регулирования изучаемой области общественных отношений на примере США, Китая, Германии.
В США нет единого определения блокчейна (распределённого реестра) на федеральном уровне, утверждённого силой федерального закона. Юридическая природа его в США зависит от того, как он используется, а также от законодательства конкретного штата, в котором находятся использующие его субъекты.
Органы власти разных штатов могут давать собственные толкования этого понятия в зависимости от юрисдикции штата и целей обращения. Например, в 2022 году президент США подписал Указ об обеспечении ответственного развития цифровых активов, в котором блокчейн определяется как «цифровая и распределенная технология для финансовых услуг»12.
В то же время, в некоторых штатах США приняты законы, которые дают более конкретное определение блокчейна или распределённого реестра. Например, в штате Невада блокчейн определяется как «электронная запись транзакций или других данных, которая: (a) упорядочена единообразно; (b) обрабатывается с помощью децентрализованного метода, при котором один или несколько компьютеров или машин проверяют записанные транзакции или другие данные; избыточно поддерживается одним или несколькими компьютерами или машинами для гарантии согласованности или неотказуемости записанных транзакций или других данных; и (d) проверяется с использованием криптографии»13.
Технически, в случае выпуска токенов (российский понятийный аналог цифровой финансовый актив), блокчейн считается цифровой записью, в которой хранится информация о передаче права собственности на токены. В этом случае блокчейн считается электронным реестром, который записывает все передачи прав собственности на токены.
Если же речь идет об использовании блокчейна для выпуска криптовалют (российский понятийный аналог цифровая валюта), то его юридическая природа также может быть разной, в зависимости от того, как и кем регулируется криптовалюта. Например, если криптовалюта считается товаром, то блокчейн может использоваться как электронный реестр, который ведет учет всех транзакций с этим товаром. Однако, если криптовалюта рассматривается как ценная бумага, то регулирование блокчейна будет зависеть от правил, которые применяются к ценным бумагам.
При этом право собственности передается не на реальное имущество, а на токены, которые используются в качестве цифровых активов. В этом случае блокчейн может попадать под регулирование со стороны Комиссии по ценным бумагам и биржам (SEC), Комиссии по торговле товарными фьючерсами (CFTC), Федеральной комиссии по торговле (FTC), Финансовой службы по борьбе с преступностью (FinCEN) и других агентств в зависимости от характеристик и функций токенов. Таким образом, наблюдается усложнение системы регулирования в США в зависимости от характера использования криптовалюты или токена, а также штата, с которым имеет правовую связь субъект использования или обращения цифрового объекта, разграничивается подведомственность14.
Например, Комиссия по ценным бумагам и биржам (SEC) может рассматривать некоторые токены как ценные бумаги, Комиссия по торговле товарными фьючерсами (CFTC) может рассматривать некоторые криптовалюты как товары, а Налоговое управление (IRS) может рассматривать некоторые транзакции в блокчейне в качестве налогооблагаемых операций15.
Повторимся, в США отсутствует единый закон, регулирующий криптовалютную отрасль. Однако на федеральном уровне существуют несколько правовых актов, которые могут применяться к криптовалютам, исходя из содержания которых можно проследить попытку унификации регулирования отрасли. Например, подразделение Финансовой противодействия (FinCEN) Министерства финансов США разработало руководство по применению закона о Банке секретности (Bank Secrecy Act) к обмену и хранению криптовалют. Этот закон требует от организаций, занимающихся финансовыми услугами, соблюдения определенных стандартов по борьбе с отмыванием денег и финансированием терроризма.
В свою очередь, каждый штат США может принимать свои законы, регулирующие деятельность компаний, связанных с криптовалютами. Так, штат Нью-Йорк разработал BitLicense лицензию для компаний, которые хотят заниматься обменом или хранением криптовалютных активов в этом штате. Эта лицензия требует соблюдения строгих стандартов безопасности и борьбы с отмыванием денег, а ее получение является обязательным для всех компаний, желающих работать с криптовалютами в Нью-Йорке. Примечательно, что российский законодатель предпочёл пойти внелицензионным путём, однако, опыт Нью-Йорка может стать прецедентом в случае, если Российская Федерация также решит внедрить лицензирование деятельности, связанной с обращением цифровых объектов.
Примечания
1
Операторы информационных систем // Банк России. URL: https://cbr.ru/admissionfinmarket/navigator/ois/ (дата обращения: 26.05.2023).
2
Что такое системы распределенного реестра блокчейн // Мир познаний. URL: https://deepcloud.ru/articles/chto-takoe-sistemy-raspredelennogo-reestra-blokcheyn/ (дата обращения: 01.06.2023).
3
Что такое распределенный реестр? // Blockchain Desk: интернет-портал. URL: https://blockchaindesk.ru/articles/chto-takoe-raspredelennyj-reestr (дата обращения: 01.06.2023).
4
Криптовалюта в России: законодательное недорегулирование // Правовой портал Гарант.Ру. URL: https://www.garant.ru/news/1448450/ (дата обращения: 01.06.2023).
5
Цифровая валюта // Бухгалтерский учёт. Налоги. Аудит. URL: https://www.audit-it.ru/terms/accounting/tsifrovaya_valyuta.html (дата обращения: 02.06.2023).
6
Цифровые финансовые активы и их операторы // Банк России URL: https://cbr.ru/finm_infrastructure/digital_oper/ (дата обращения: 02.06.2023).
7
Карасева, М.В. П предмете финансового права в современных условиях / М. В. Карасева // Вестник ВГУ. Серия: Право. 2019. 4 (39). URL: https://cyberleninka.ru/article/n/o-predmete-finansovogo-prava-v-sovremennyh-usloviyah (дата обращения: 02.06.2023).
8
Правовой статус и функции // Банк России. URL: https://cbr.ru/about_br/bankstatus/ (дата обращения: 02.06.2023).
9
Топ-100 Криптовалюты по рыночной капитализации // coinmarketcap.com: интернет-портал. URL: https://coinmarketcap.com/ru/ (дата обращения: 26.03.2023).
10
Цифровой рубль. Доклад для общественных консультаций // Банк России. URL: http://www.cbr.ru/statichtml/file/112957/consultation_paper_201013.pdf (дата обращения: 26.03.2023).