Здравствуй, брат наш названный!
Тебе бы только шутки шутить! осерчал Виктор, явно выдавая свое внутреннее беспокойство. А мне с ним дело вести.
Но все же улыбнулся так как Володя слова Императора произнес очень похоже.
Ну и что?
Официант принес горячее.
Спасибо, поблагодарил его Виктор, и продолжил мысль, Ну как что? Как с братом судиться?
Ты же не по личному делу с ним судишься, резонно парировал Владимир. И потом, ты знаменитый Виктор Синегоров, а он начинающий Василий Синегоров. Это он должен трепетать в ожидании встречи с тобой.
Ну не знаю.
Да ты созвонись с ним! горячо увещевал старший брат младшего.
Младший молчал.
Вить, ну раз ты не хочешь звонить, давай, я позвоню ему! решительно сказал Владимир.
Этот довод стал для Виктора решающим.
Нет, давай я сам позвоню! Ты с ним так поговоришь, что запугаешь парня!
Владимир заулыбался:
Да, запугать это я умею.
И потом, мы же даже не знаем точно, брат он нам или не брат. Мало ли, может, он просто однофамилец. Так что давай я соберусь с силами и позвоню ему.
Официант принес кофе и десерт и дальше братья говорили о предстоящем семейном торжестве, которые теперь стали частыми в доме их мамы, невыразимо счастливой примирением обоих своих сыновей и возможностью одновременно видеться с ними, их женами и обоими внуками.
Когда братья после обеда вернулись в офис, в очередной раз проявилось то, какие они разные в данном случае в отношении сотрудников. Владимир как человек, крутой нравом и быстрый на расправу, рычал и на работников, и на молодых адвокатов. А вот Виктор приходил к ним на помощь и защищал их от брата а потом уже, успокоив Владимира и приведя в сознание испуганных сотрудников, уведя их предварительно подальше от брата в другой конец офиса разбирал с ними их ошибки. Работники восхищались обоими братьями, но перед Владимиром они еще и трепетали иногда даже панически трепетали а Виктора просто искренне сильно уважали.
Вот и сейчас так случилось. Когда братья зашли в офис, Владимир увидел юриста и спросил его:
Паша, встречный иск готов? Сегодня в заседании нужно его подавать.
Паша спал с лица:
Сегодня?
Да, сегодня. Готов?
Голос старшего Синегорова с каждой буквой становился суровее.
Нет Я думал, заседание завтра
Ты думал?!
Владимир разгорался быстрее, чем огонь в мангале под руками опытного шашлычника.
Я тебе сначала сказал, что в пятницу, а потом написал, что в четверг! Четверг это сегодня!
Владимир орал. Он слегка покосился взглядом на Виктора, и тот понял, что, если бы не его присутствие, тут уже вовсю грохотало бы сквернословие.
Иди сюда, я тебя сейчас поспрошаю, что ты там еще «думал»!
Виктор понял, что пора вмешиваться. Он слегка взял брата за локоть:
Так, разборками делу не помочь. Во сколько заседание?
В пять часов!
Сейчас половина третьего вагон времени. Я помогу Паше подготовить иск, а ты организуй подготовку комплекта документов и оплату пошлины. Справимся!
С этими словами Виктор уже вел Пашу, трепещущего от ора старшего Синегорова, в его кабинет, чтобы там подальше от патрона срочно доделывать иск.
По счастью, такие сцены происходили редко. Паша молодой юрист, недавно пришедший в бюро Синегоровых, и он еще не до конца уловил стиль работы братьев. Те юристы, которые «поймали волну» работы братьев работали весьма успешно и с явным удовольствием.
Когда Владимир в половине восьмого заехал после судебного заседания в офис, Виктор был еще там: готовился к завтрашнему судебному заседанию.
Ну что позвонил брату нашему неожиданному, названному? первым делом спросил старший брат младшего.
Нет.
Почему?
Когда спохватился, время уже нерабочее было.
Так ты же по личному вопросу, а не по рабочему ему звонить будешь.
Ну, изначально мы же с ним представители разных сторон в одном деле, напомнил младший брат старшему.
Так, не могу больше ждать! нетерпеливо сказал Владимир. Давай я
Нет! Я сам позвоню! твердо сказал Виктор. Завтра утром позвоню.
И, видя, что Владимир собирается настаивать на своем звонке Василию, сказал убеждающе:
Завтра утром, как только мы с тобой здесь соберемся сразу буду звонить ему.
Владимир смирился.
Зато утром, когда Виктор приехал в офис, Владимир уже был там и, сияющий, вместо приветствия протягивал ему трубку стационарного телефона:
Звони!
Дай хоть пиджак снять, проворчал Виктор.
Он снял пиджак, повернулся к двери кабинета, в сторону приемной, но, глядя на просто лучащегося любопытством брата, сказал:
Понятно кофе ты мне не дашь выпить.
Неа!
Виктор достал из папки иск, где был написан номер адвоката, взял мобильный телефон и набрал номер.
Оба брата замерли в ожидании ответа. Даже для таких сильных и волевых людей, как братья Синегоровы, оказалось волнительным то, что у них, возможно, есть еще один брат.
Наконец абонент ответил.
Здравствуйте, слушаю Вас.
Тут Виктор неожиданно как-то даже немного подрастерялся. Но нужно было говорить.
Здравствуйте. Это адвокат Виктор Всеволодович Синегоров, представитель
Ох!
Неожиданный ответ.
Простите?
Здравствуйте, Виктор Всеволодович.
Здравствуйте, Василий Всеволодович.
Так, представились, поприветствовались. А что и как дальше-то говорить?
Виктор как опытный адвокат все же не растерялся и перешел в формальное поле как более надежно-известное.
И перешел вовремя, потому что лицо Владимира выражало полную боевую готовность отобрать у брата трубку телефона и суровым голосом строго сказать «Ну, здравствуй Вася!» доведя тем самым Васю до предобморочного состояния.
Я представитель ответчика по иску Яузина.
Да, Виктор Всеволодович, я знаю.
Доверитель уполномочил меня провести переговоры с целью обсуждения возможности мирного урегулирования спора.
Фраза прозвучала так безупречно чеканно, что впечатлила всех, кто ее услышал даже самого говорившего ее.
Василию Синегорову эта фраза помогла сосредоточиться:
Да, Виктор Всеволодович, я готов обсуждать мировое соглашение меня доверитель тоже уполномочил.
Хорошо, давайте договоримся о встрече на следующей неделе.
Да, отлично.
Василий Всеволодович, но, честно говоря, хочу обсудить с Вами еще один вопрос личный.
И, не давая собеседнику что-либо прокомментировать (или, может быть, свернуть беседу, уйдя от личной темы), Виктор сказал:
Скажите, вы сын Всеволода Валентиновича Синегорова?
Ответом было молчание, но, по счастью, недолгое:
Да, я его сын. И мы с вами, Виктор Всеволодович, родные неполнородные братья.
«Сразу видно наследственные дела он точно ведет» с удовлетворением подумал Виктор, потому что такая фраза есть только в части третьей Гражданского кодекса России, регулирующего наследственное право.
Василий Всеволодович, давайте на эту тему тоже поговорим при встрече?
Да, конечно, Виктор Всеволодович. Я и сам собирался поднять эту тему, но не решался.
Видя нетерпение старшего брата, Виктор поспешил сказать:
Но есть еще один человек, который хочет быть на нашей встрече.
Это Владимир Всеволодович? проговорил Василий, явно с внутренним трепетом.
Да, он.
Ох.
Что?
Ну, в смысле, я буду рад познакомиться с вами обоими.
Договорились.
Закончив разговор, Виктор стал класть телефон на стол а Владимир в это время уже нетерпеливо спрашивал:
Ну что? Он наш брат?
Да.
Старший Синегоров беззвучно выругался. Младший брат с удивлением посмотрел на него:
Ты чего?
Слушай, а вот зачем он нам?
Что значит зачем? не понял Виктор.
Ну вот зачем нам третий брат?
А каком смысле зачем? Нас же никто не заставляет дружить с ним.
Но Виктор еще спросил с вызовом в голосе, переходя в контрнаступление:
А что ж ты тогда так настаивал, чтобы я позвонил ему?
И добавил:
Прям сдонжил меня.
Ну, дурак был, изображая простодушие разведенными руками, ответил Владимир.
Ладно. Нормальный парень, давай встретимся, познакомимся с ним, а там решим, как построить общение. Он, кстати, явно боится тебя.
Владимиру это явно понравилось он прямо сиял улыбкой:
Боится? Это хорошо, что боится!
Виктор сделал строгое внушение:
Так, Володь, прекращай! Не запугивай парня, хорошо?
Да хорошо, хорошо, ворча, согласился старший брат.
Вскоре состоялась досудебная подготовка по делу Ласкариной. Виктор заранее приехал в суд, поднялся на нужный этаж, увидел группу адвокатов, представляющих истцов, и в центре них адвоката Гусева. Он подошел к нему и по своей привычной вежливости поздоровался с ним. Хорошо, что он не протянул Гусеву руку потому что Гусев, повернувшись, просто посмотрел на него неприязненно и молча. Ростом Гусев заметно не дотягивал до Синегорова, но всячески старался показать, что смотрит на него свысока. Это выглядело комично, но Гусев в своем стремлении показать превосходство не мог этого осознать. Ну, раз так, Виктор отошел в сторону. От него не убыло из-за того, что он проявил нормальную адвокатскую вежливость.
Гусев с видом победителя вновь повернулся к другим адвокатам своей команды.
Через пятнадцать минут их пригласили в зал.
Дело рассматривала судья Ирина Николаевна Хорошевская дама уже совсем средних лет, молчаливая, строгая, внимательная.
Так, досудебная подготовка по делу по иску Ласкариных Ивана Максимовича, Алексея Максимовича, Георгия Максимовича, Михаила Максимовича, Максима Максимовича к Ласкариной Ирине Федоровне о признании фактически принявшими наследство, признании недействительным свидетельства о праве на наследство по закону, выданного Ласкарину Федору Максимовичу после смерти Ласкарина Максима Константиновича, признании недействительным свидетельства о праве на наследство по закону, выданного Ласкариной Ирине Федоровне после смерти Ласкарина Федора Максимовича, признании за каждым из истцов права собственности на одну пятую долю ООО «Никея». Кто явился?
Адвокат Гусев, адвокат Артин, адвокат Диррахиев, адвокат Касториев, адвокат Фессалин, представители всех истцов.
Адвокат Синегоров, представитель ответчицы.
Адвокаты передали документы секретарю.
Хорошо. Представитель ответчика, она получила копию искового заявления?
Да, уважаемый суд, сказал Виктор, вставая.
Хорошо. Представители истцов, поддерживаете иск?
Да, коротко сказал Гусев, чуть привстав и отвечая за всех.
Представитель ответчика, иск признаете или не признаете?
Нет, моя доверительница не признает иск, твердо сказал Виктор, вновь вставая с места.
Его учителя научили его обращаться к суду стоя, а не слегка лениво привставая.
Понятно. Про мировое соглашение есть необходимость сейчас спрашивать?
Нет, не стоит. Мои доверители настаивают на удовлетворении иска, заявил Гусев.
Настаивают? удивилась такому глаголу судья. Ну, пусть настаивают. Понятно. Сторона ответчицы?
Моя доверительница уполномочила меня вести переговоры, если они будут, сказал, вновь вставая, Виктор.
Ясно. В общем, если стороны придут к мировому соглашению, суд рассмотрит его, подытожила Ирина Николаевна. Стороны, помощь суда в сборе доказательств нужна?
Нет, проговорил Гусев, по-прежнему лишь слегка привставая с места.
Судья молча посмотрела на него, потом на Синегорова.
Нет, уважаемый суд, на данной стадии нет. Из иска и приложенных к нему документов о родстве истцов с их отцом не ясно, как именно сторона истцов будет подтверждать то, что они завладели указанными в иске предметами.
Представители истцов, обратилась судья к Гусеву и его команде, как вы будете подтверждать эти обстоятельства?
Свидетельскими показаниями, нарочито зло сначала посмотрев на Синегорова, ответил суду Гусев.
А когда заявите ходатайство о допросе свидетелей?
В судебном заседании.
И будете откладывать заседание?
Нет, свидетели в тот день будут в суде.
Понятно. Своих свидетелей вы засекретили, вновь подытожила судья. Ну, это ваше право. Представитель ответчика, вы ответ представителя истцов слышали.
Да, уважаемый суд. Спасибо. Тогда мы будем ориентироваться на доказательства стороны истцов, и если возникнет необходимость, будем вынуждены ходатайствовать об оказании судом содействия в сборе доказательств с отложением разбирательства.
Это ваше право, уравновесила свое отношение к сторонам судья. Согласуем дату судебного заседания.
После согласования даты судебного заседания и подписания расписок Гусев со своими подчиненными вышел из зала, всем своим видом показывая, что он даже не смотрит в сторону Синегорова.
Но Виктор легко и без какого бы то ни было напряжения пережил этот неумный демарш оппонента.
Когда Виктор ехал из суда в офис, он с усмешкой думал о поведении адвоката Гусева (хотя тот, разумеется, и не заслуживал такого внимания с его стороны). Да, они оппоненты, противники в процессе, представляют противоположные стороны, истца и ответчика, выиграет из которых только одна сторона (и, соответственно, победителем окажется только один адвокат) но зачем так показательно проявлять высокомерие и пренебрежение? Можно понять, когда адвокат подобным образом выделывается в присутствии своего доверителя, клиента, но когда доверителя нет рядом к чему разводить подобный театр дрянного актера? От неумности, помноженной на сумму излишней самоуверенности и необоснованного высокомерия. Все это смотрелось некрасиво, но такие люди, как Гусев, неспособны понять, как некрасиво это смотрится, они считают, что это придает им дополнительный вес; но, по сути, это увеличивает их лишь в их собственных глазах.
Однако при этом у Виктора сложилось впечатление, что как противник Гусев опасен, он явно неглуп, и к тому же, к сожалению, беспринципен.
Ладно, действительно, такие недостойные люди не стоят того времени, которое можно потратить на размышления о них. Но Виктор, несмотря на многолетнюю успешную адвокатскую практику и сопутствующий ей приобретаемый с нею опыт, не до конца избавился от своеобразного идеализма, даже в профессиональной сфере, и проявления неидеальности его коробили (внутренне вовне он старался не показывать того, что это его огорчало).
А вот Владимир такими философскими вопросами не задавался и в этом проявлялась его сила. Он не тратил времени и душевных ресурсов на психологическую рефлексию. Если он мог нападать он переходил в решительное наступление, если он не мог нападать он надежно оборонялся.
По приезде в офис Виктор рассказал Владимиру про то, как прошла досудебная подготовка. Старший брат выслушал и сказал:
Слушай, мне как раз сегодня сообщили некоторую информацию об этом Гусеве. Он в коллегии Кононова, чаще ведет уголовные дела, но и от гражданских не отказывается. Адвокат он жесткий, напористый, успешный. Идет напролом. С этикой не считается вообще это мне специально отметили.
Это я сегодня увидел, подтвердил Виктор.
Понятно. Собираю информацию о Гусеве дальше. Как там фамилии остальных адвокатов?
Вечером того же дня Виктор устроил конфколл по телефону, чтобы сообщить Ирине Ласкариной результаты досудебной подготовки. Владимир присутствовал при их беседе, но молча, он только поприветствовал Ласкарину.
Виктор еще раз спросил, не вспомнила ли Ирина Федоровна тех вещей, которые упомянуты в иске.
Она задумчиво сказала:
Да нет, не вспомнила. Когда дед жил последние годы, я молодая была, энергичная, училась, карьеру начинала. Я редко к нему ездила.