Пройдя при страшной распутице за ночь больше 40 верст, отряд подошел 18 февраля к селу Ивановка. Согласно полученным сведениям, атаман Зубков и его штаб занимали школу и сельское правление. Прочие члены банды расположились в соседних домах. На колокольне и у церковной ограды стояли часовые. К сожалению, сведения эти оказались не совсем точными. Когда шедшие в голове отряда кавалергарды с штабс-ротмистром графом Толстым и эстандарт-юнкером (паж) Шрамченко вошли в село и подошли к церкви, то ими действительно были захвачены часовые в указанных местах. Всего 6 человек. Сам же Зубков с большей частью банды помещались на окраине села и успели бежать, пользуясь густым туманом, неожиданно заволокшим всю окрестность. Все же при тщательном осмотре дворов удалось уничтожить около 20 бандитов, захваченных с оружием в руках. Это первое дело показало полную надежность и боеспособность всего кавалергардского состава. Затем, пройдя через Акимовские хутора, отряд вернулся в Эйгенфельд.
По агентурным сведениям, село Рубановка, в 75 верстах на северо-запад от Эйгенфельда, служило главной базой различным бандам Зубкова, откуда высылались карательные отряды, иногда очень большие, для сбора с местного населения денежных, вещевых и продовольственных контрибуций. Сводно-кирасирскому полку было приказано выслать в это направление усиленную разведку для проверки полученных сведений.
3 марта, дождавшись возвращения с разведки кирасирских эскадронов, полковник Данилов выслал отряд под командой полковника Коссиковского в составе Кавалергардского эскадрона, 40 шашек при штабс-ротмистрах М.В. Безобразове37 и графе А.Д. Толстом, столько же от Конной гвардии при штабс-ротмистрах князе Оболенском и Тучкове38, корнете князе Козловском и прапорщике бароне Рауше фон Траубенберге39. Кроме двух кавалергардских пулеметов Люиса, отряду были приданы еще два таких же пулемета кирасир Его Величества с штабс-ротмистром Максимовым40.
Полковнику Коссиковскому было приказано дойти до села Благодатного, откуда выслать сеть разъездов по фронту ШотовкаАгайман, в общем направлении на село Рубановка. По возвращении в Эйгенфельд кирасир отряд выступил уже с темнотой и, пройдя всего лишь 10 верст, заночевал в колонии Александерфельд. На следующий день, нигде не обнаружив красных, отряд остановился на ночлег в Свинолупских хуторах.
Было далеко за полдень, когда 6 марта отряд подходил к селу Благодатному. Во всех пройденных хуторах бандиты не были обнаружены, и только под самым Благодатным были замечены, верстах в 34 к северу, какие-то всадники, идущие параллельно отряду.
Полковник Коссиковский решил остановить отряд в селе Благодатном и выслать разведку на рассвете следующего дня. На колокольню и на всех въездах в село были поставлены часовые. Кроме дежурного взвода кавалергардов штабс-ротмистра Безобразова, отряд завел лошадей во дворы, расседлал и распряг пулеметные тачанки. Приблизительно через час часовой с колокольни дал знать, что верстах в трех, со стороны хутора Белый Ключ, показалась густая цепь, идущая в направлении на Благодатное. На ее флангах маячили небольшие конные группы, а за нею в пыли виднелось несколько запряжек.
Отряд был поднят по тревоге, и, пока запрягали пулеметные тачанки и седлали лошадей, полковник Коссиковский выслал на северную окраину села дежурный взвод штабс-ротмистра Безобразова с двумя пулеметами Люиса.
Красные наступали двумя волнами, захватывая фронт протяжением более версты. То, что показалось часовому повозками, оказалось орудием, открывшим по селу редкий и совершенно безвредный огонь.
Встреченная ружейным и пулеметным огнем дежурного взвода, передовая цепь красных замялась, приостановилась и стала отходить на свою вторую цепь.
Заметив остановку в наступлении красных, полковник Коссиковский, оставив два пулемета кирасир вести огонь, посадил взвод штабс-ротмистра Безобразова и отправил его с двумя кавалергардскими пулеметами в охват правого фланга красных. Обстрелянные пулеметами с фронта и с фланга, все цепи начали быстро отходить. Когда же из села вытянулись лавы взвода штабс-ротмистра графа Толстого и Конной гвардии, отход красных превратился в бегство. Преследуя красных, лавы врубились в цепи и доскакали до высоты хутора Белый Ключ.
В самом хуторе засела часть красных, открывших из-за плетней и заборов, окружавших хутор, огонь, почти в упор по Конной гвардии.
Бандиты понесли большие потери, и только наступающая темнота прекратила бой. Было подобрано много винтовок и полушубков, брошенных красными для облегчения бегства. Но достигнутый успех был куплен несоразмерно дорогой ценой.
Конногвардейцы потеряли четырех офицеров: командира эскадрона князя Оболенского, Тучкова, князя Козловского и барона Рауша фон Траунбенберга. Раненым Таптыкова. Кавалергарды, кроме двух раненых, эстандарт-юнкера графа Вл. Мусин-Пушкина и унтер-офицера Шпонько, потеряли убитыми ефрейтора Понамаренко, кавалергарда Трубку и только что, за несколько дней, поступившего в эскадрон 18-летнего добровольца, лицеиста Илью Бибикова41.
Унтер-офицер Шпонько по выздоровлении вернулся в строй, но при отходе из Северной Таврии в Крым перебежал к красным и впоследствии занимал командную должность в конном корпусе Жлобы.
Понесенные потери помешали полковнику Коссиковскому выполнить возложенную на отряд задачу, и 8 марта отряд вернулся в Эйгенфельд.
В середине февраля в разведку Крымско-Азовской армии начали поступать сведения о предстоящем в ближайшем будущем наступлении Красной армии на Крым. К концу месяца стал уже обозначаться все усиливающийся нажим красных в районе Мелитополя.
К этому времени боевой состав Крымско-Азовской армии был очень незначителен, и части, входившие в армию, за редким исключением были еще в периоде формирования. Ввиду неизбежности отхода Мелитопольского отряда, было приказано отправить все обозы заблаговременно в Крым.
Обоз и хозяйственная часть Сводно-кирасирского полка были отправлены частью по железной дороге на станцию Джанкой, частью походом на колонию Дюрмен. Эта часть шла под прикрытием кавалергардов.
12 марта полком было получено приказание: «Ввиду создавшейся на фронте обстановки, прикрыть железнодорожную магистраль МелитопольДжанкой и обеспечить отход Мелитопольского отряда на Чонгарский полуостров». Все четыре эскадрона получили самостоятельные участки. Кавалергарды перешли в колонию Дармштадт для наблюдения полосы от северной оконечности озера Молочного до села Чехарад. Конногвардейцы, прикрывая погрузку хозяйственной части и полковых грузов на станции Акимовка, вели наблюдение полосы ЧехарадЕфремовка. Кирасирские эскадроны наблюдали железную дорогу от станции Великий Утлюк до станции Рыково.
14 марта кавалергарды были отозваны к станции Акимовка для сопровождения отходящего в Крым колесного обоза. С ним они дошли 17 марта до колонии Дюрмен, неподалеку от села Мамут.
Странное зрелище представлял собою обоз полка, напоминавший скорее бродячий цирк или переселение народов, чем движение воинской части. Тачанки, повозки всех видов, преимущественно добротные пароконные фуры немцев-колонистов, татарские арбы, запряженные волами и верблюдами, отара, все увеличивающаяся в пути приплодом ягнят, подводы, перегруженные всяким скарбом, с беженцами, покидавшими перед красными насиженные места, с домашней птицей и скотом
19-го кавалергарды присоединились к полку и заняли 20-го на правом фланге полка село Ново-Григорьевка. За пять дней, что кавалергарды были в отделе, красные значительно продвинулись и к 21-му оттеснили полк на линию село Ново-Григорьевка хутор РыковоНово-Алексеевка.
22-го красная пехота выбила кавалергардов из Ново-Григорьевки и принудила их отойти на деревню Стокопань. Эскадрон потерял смертельно раненным в живот 16-летнего пулеметчика Байкова. Байков был семинаристом, сыном сельского священника, замученного красными с женой и двумя дочерьми.
Все усилия Сводно-кирасирского полка выбить красных из занятой ими 21-го Ново-Дмитриевки успеха не имели, и полк отошел 23-го за проволочное заграждение на Сальковском перешейке.
Почти на плечах отходившего за сводно-кирасирами эскадрона 2-го Офицерского конного полка42 появились густые цепи красных, пытавшихся, но безуспешно, захватить с налета наши окопы, обороняемые ротой преображенцев и всеми эскадронами Сводно-кирасирского полка. Все атаки красных были отбиты с большими для них потерями. Поздно ночью полк отошел на ночлег в деревню Джам Булук, Васильевка тож.
Простояв весь день 24-го в резерве за пехотой, полк ушел через Чонгарский мост на ночлег в Тюб-Джанкой.
25-го полк был оттянут в колонию Дюрмен, куда подошло из запасной части пополнение, а больные люди и лошади были отправлены в обоз. Среди отправленных лошадей было много больных чесоткой. Несмотря на крайне ограниченные средства, эскадронный ветеринарный фельдшер Скирда своей энергией и прямо «братской» любовью к лошади добился скорого и полного излечения всех лошадей.
26-го полк стоял в резерве в хуторе Чирике, кавалергарды в Большой Магазинке, откуда перешли на следующий день в сторожевое охранение на Чучанском полуострове.
Полк перешел в деревню Пасюрман, откуда эскадроны по очереди занимали сторожевое охранение. В хуторе Чирике в распоряжение начальника пехотной дивизии полковника Слащева43 был оставлен эскадрон кирасир Ее Величества.
4 апреля красные прорвали нашу оборону у Армянского Базара и начали свое продвижение в глубь Крымского полуострова.
Гвардейский Кавалерийский дивизион44, по эскадрону конногренадер45, лейб-драгун и улан Его Величества и гвардейская конная батарея были подчинены полковнику Данилову, которому было приказано прикрыть железную дорогу ТаганашДжанкой и ее ветку на Керчь. Главная линия сторожевого охранения была оттянута на высоту деревень Курчи ГирейКир УйшунКокчегезКипчак Алгазы. Последние две деревни занимали кавалергарды.
В ночь на 7-е красные сбили кавалергардскую заставу в деревне Кокчегез и принудили все охранение эскадрона отойти на хутор Барак. Вследствие этого 8-го все охранение было оттянуто на линию деревень Бьюк СунакТой Тобе.
Между тем пехота, занимавшая станцию Таганаш, отошла, не оповестив полковника Данилова. В образовавшийся прорыв просочилась конница красных и заняла узловую станцию Джанкой, в 12 верстах к тылу от штаба отряда, стоявшего в хуторе Богемка.
Ввиду создавшейся угрозы быть отрезанным от своих главных сил, полковник Данилов отозвал всю свою разведку и охранение к хутору Богемка и отвел весь отряд в наступившей темноте на деревню Бий Су. Ночью отряд пересек железную дорогу у станции Карангут и утром 9-го пришел в деревню Бек Казы, где измотанным лошадям был дан отдых.
11-го наша пехота занимала деревни Баш КиргизБерекет. За исключением кавалергардов, полк стал на правом фланге пехоты, неся охранение и разведку на побережье Сиваша, в направлении на станцию Колай. Кавалергарды на левом фланге пехоты у деревни Мешен держали связь с частями армии, действующими южнее, на реке Салгир, у Нового Чамбая.
13-го пехота продолжала свой отход за реку Салгир. Полк вел наблюдение и охрану переправ через реку Бьюк Кара Су у колонии Брудерфельд деревни Джала Шибаш; кавалергарды у колонии Дорте.
Прикрывая медленный, но безостановочный отход пехоты, полк вел арьергардные бои 14-го и 15-го у станции Грамматиково, под колонией Окречь и на реках Булганак и Индол. То же самое продолжалось 16-го и 17-го у станции Ислам-Терек, при отходе пехоты за ручей Киет. Среди высланных в эти дни разъездов целиком погиб разъезд кирасир Его Величества штабс-ротмистра Похвиснева46 у колонии Ней-Хофнунг (Киянлы).
18-го полк перешел в район деревни Владиславовки, откуда вел наблюдение в сторону города Старый Крым.
20-го полк отошел на деревню Тулумчак. Рано утром 22-го красные на всем протяжении перешли в общее наступление. Сводно-кирасирский полк на своем участке, прикрывая вялую оборону пехоты и ее безостановочный отход, медленно отходил, цепляясь за все рубежи, на укрепленную позицию у Ак-Маная и стал на ночлег в колонии Кият.
Отход Крымско-Азовской армии на Ак-Манайские позиции поставил полку новую задачу, а именно: вопрос дальнейшего пополнения и организации запасной части, где должно было вестись обучение людей и выездка лошадей.
Когда полк находился в Мелитопольском уезде, пополнение производилось главным образом за счет немцев-колонистов, хуторян-собственников и мобилизаций. Край был богат лошадьми хороших статей. Колонисты и хуторяне охотно сами приводили лошадей, и вопрос пополнения конским составом не представлял большого затруднения.
Пока полку приходилось иметь дело почти исключительно с бандами местных атаманов, вопрос строевой подготовки разрешался сам собой, главным образом практикой. Другое дело было, когда пришлось столкнуться с Красной армией. Поэтому устройство запасной части стало совершенно необходимым, и уже немедленно при переходе обоза и хозяйственной части в колонию Дюрмен было приступлено к ее формированию. Запасная часть, названная сначала «депо эскадронов», была сформирована на тех же основаниях, что и полк. Запасный эскадрон, первым командиром которого был кавалергард, штабс-ротмистр Безобразов, был разделен на четыре взвода, являвшихся запасными частями соответствующих эскадронов.
Запасный эскадрон передвигался вместе с хозяйственной частью, служа одновременно ее прикрытием.
При отходе армии на Ак-Манайские позиции, запасная и хозяйственная части отошли на полустанок Салынь. Впоследствии, когда появилась угроза оставления всего Крыма, они перешли на Кубань, в станицу Старо-Титоровскую, где оставались до окончательного очищения Крыма от большевиков.
Большинство чинов рядового звания Сводно-кирасирского полка в коннице никогда не служили. Поэтому в ближайшем тылу был устроен манеж с препятствиями и станками для рубки и уколов пиками. Там, одновременно с несением службы в окопах, велось усиленное обучение езде и владению холодным оружием. На полковом стрельбище велась учебная стрельба из винтовок и пулеметов.
Усиленные занятия скоро превратили полк в отличную боевую часть, спаянную не только одной внешней дисциплиной, но и боевым товариществом и тесной дружбой всех его чинов. Таким полк неизменно оставался за все время его существования.
Ак-Манайские позиции. Поиск конницы в тылу красных. Переход в наступление. Взятие Армянского Базара. Выход в Северную Таврию и охранение на Днепре
Керченский полуостров, то есть та часть Крыма, которая оставалась еще в руках Крымско-Азовской армии, представлял собой вытянутую кишку длиною около 75 верст, отрезанную от остального Крыма линией фронта, идущего от Арабатской стрелки, на севере, почти перпендикулярно к югу, на побережье Черного моря, протяжением приблизительно в 20 верст.