Возможно, друг на друга, улыбнулась я. Присядь. Коснувшись его руки, я показала на высокий табурет.
Друг на друга? Роджер устроился поудобнее, подобрав под себя ноги.
После длительного расставания порой не знаешь, о чем говорить, особенно если человек тебе дорог. Требуется время, чтобы преодолеть неловкость; совместное занятие помогает ускорить процесс. Позволишь взглянуть на твое горло?
А со мной вы уже не чувствуете себя неловко? тихо спросил он.
Нет, конечно, улыбнулась я. У врачей никогда не возникает сложностей в общении. Для начала достаточно попросить человека раздеться. К тому моменту, как закончишь его ощупывать и заглянешь во все естественные отверстия, беседа становится довольно оживленной, хотя и не слишком расслабленной.
Зять хмыкнул, оценив шутку, однако непроизвольно натянул повыше ворот рубахи.
Если честно, заявил он с нарочитой серьезностью, мы приехали, чтобы сэкономить на няньках. Последние четыре месяца дети не отпускали нас от себя ни на шаг. Засмеявшись, Роджер поперхнулся слюной.
Я накрыла его руку своей и улыбнулась. Он улыбнулся в ответ правда, уже не так уверенно. Затем убрал руку и расстегнул рубашку, обнажая шею. После чего как следует прокашлялся.
Не волнуйся, сказала я. Сейчас ты звучишь куда лучше, чем во время прошлого осмотра.
Так оно и было к моему удивлению. Голос все еще срывался, сипел и хрипел, но теперь Роджер говорил без видимых усилий, и лицо его не искажалось мукой от необходимости открыть рот.
Я осторожно ощупала шею под челюстью. Он только что побрился; кожа была прохладной и немного влажной. Чувствовался легкий запах можжевелового мыла для бритья, которое я изготовила для мужа; видимо, Джейми принес его зятю сегодня утром. Меня тронул этот маленький знак гостеприимства как и надежда в глазах пациента. Которую он тщетно пытался скрыть.
Я встретил одного доктора, прохрипел Роджер. В Шотландии. Его звали Гектор Макьюэн. Он один из нас.
Мои пальцы замерли одновременно с сердцем.
То есть путешественник во времени?
Роджер кивнул.
Чуть позже я непременно о нем расскажу. И о том, что он сделал.
Сделал с тобой? уточнила я.
Да. Но сначала с Баком.
Я собиралась было спросить, что же случилось с Баком, однако Роджер вдруг пристально посмотрел мне в глаза и выпалил:
Вы раньше не замечали исходящее от рук голубое свечение? Когда дотрагивались до пациентов?
Мои руки и шея покрылись мурашками пришлось убрать пальцы с его шеи, чтобы унять дрожь.
Нет, настороженно ответила я. Хотя мне доводилось это видеть. Однажды.
Тут же нахлынули воспоминания о полумраке лазарета «Обители ангелов», где я лежала на кровати, умирая от родильной горячки после выкидыша. Мастер Рэймонд коснулся моей руки, и кости вдруг засияли сквозь кожу голубым светом.
Поспешив отогнать жуткое видение, я заметила, что Роджер крепко сжимает мою ладонь.
Простите, что напугал
Вовсе нет! соврала я. Просто удивилась. Столько лет прошло
А вот я тогда здорово струхнул, признался он, отпуская мою руку. До чертиков боялся говорить с Макьюэном после его манипуляций с сердцем Бака, хотя понимал, что должен. Помню, тронул доктора за плечо, когда шел за ним по тропинке. Он застыл на мгновение, а потом вдруг обернулся и приложил ладонь к моей груди. Роджер невольно повторил жест. И сказал те же слова, что говорил Баку: «Cognosco te». Это означает «Я тебя знаю», пояснил зять в ответ на мой непонимающий взгляд. На латыни.
Он понял, кто ты, всего лишь прикоснувшись? Меня охватило странное чувство, нечто среднее между страхом и восхищением. Плечи и руки покрылись мурашками.
Да. Однако сам я насчет Макьюэна не сразу догадался, торопливо продолжил Роджер. Хотя незадолго до того наблюдал за его работой и заметил, что произошло, стоило ему коснуться груди Бака, после прохода сквозь камни у Уильяма случилось что-то вроде сердечного приступа.
Бак приехал с тобой и Бри?
Роджер беспомощно отмахнулся.
Нет. Это было раньше. Так вот, Бак стал совсем плох, и приютившие нас люди послали за доктором тем самым Гектором Макьюэном. Врач приложил ему к груди ладонь, сделал что-то, и я увидел честное слово, Клэр, увидел собственными глазами! слабое голубое свечение, исходящее от его пальцев.
Иисус твою Рузвельт Христос!
Точнее не скажешь! рассмеялся зять. Кроме меня, никто этого не заметил, серьезно добавил он.
Я задумчиво терла ладонь, представляя описанную сцену.
И что Бак? Полагаю, выжил? Раз ты спрашивал, не видели ли мы его.
Роджер помрачнел.
Выжил. Во всяком случае, тогда. Но потом мы расстались, когда я встретился с Бри и детьми. В общем, это
долгая история, закончила я за него. Давай отложим рассказ до того момента, как Джейми и Бри вернутся с охоты. А доктор Макьюэн он ничего не сказал о голубом свечении?
Было странно произносить эти слова, хотя я прекрасно понимала, о чем речь; в ладонях ощущалось легкое покалывание, и я невольно бросила на них взгляд. Да нет, по-прежнему розовые.
Зять покачал головой.
Нет. По крайней мере, не словами. Однако приложил ладонь к моему горлу. Роджер коснулся неровного шрама от висельной петли. И вдруг что-то произошло, тихо добавил он.
4
Женщины будут в ярости
Зайдешь в гости, сестренка? спросил Йен, неожиданно смутившись. Может, Рэйчел уже вернулась. Я хотел бы вас познакомить.
С радостью! искренне улыбнулась Бри и вопросительно посмотрела на отца.
Не мешало бы чуток передохнуть, кивнул Джейми, вытирая вспотевшее лицо рукавом. А если ты, племянничек, подоил коз, как тебя просила утром мать, не откажусь от стаканчика молока.
Мужчины вдвоем несли на плече привязанную к толстой палке оленью шкуру почти не поврежденную с остатками мяса. Идти было тяжело: день выдался жаркий.
Кто-то из домочадцев уже вернулся в хижину среди осин. Дверь была распахнута; на веранде, в тени листвы, стояла небольшая прялка, а рядом с ней стул с полной корзиной коричневых и серых пушистых клубков. Брианна предположила, что это чесаная мытая шерсть. Прядильщица, по-видимому, ушла в дом: оттуда доносились женские голоса, поющие что-то на гэльском. Пение через каждые пару тактов прерывалось взрывами хохота, после чего один чистый голос пел мелодию заново, а следом вступал второй, спотыкаясь на незнакомых словах. Затем вновь слышался смех.
Джейми улыбнулся.
Дженни учит малышку Рэйчел Gàidhlig, пояснил он, хотя все и так догадались. Йен, давай положим это здесь. Он кивнул в затененный участок под поваленным деревом. Женщины будут в ярости, если мы притащим в дом мух.
В доме услышали их голоса: пение прекратилось, и из открытой двери выглянула голова.
Йен! Высокая и очень красивая темноволосая девушка выскочила на крыльцо и, сбежав по ступенькам, бросилась обнимать Йена. Твои родственники вернулись! Ты уже знаешь?
Знаю. Он поцеловал ее в губы и добавил, оборачиваясь: Познакомься с моей кузиной Брианной, mo ghràidh[20]. И с дядюшкой Джейми заодно.
Бри невольно заулыбалась при виде неподдельной любви молодых Мюрреев; на отцовском лице сияла такая же улыбка. Которая стала еще шире, стоило ему заметить на пороге дома хрупкую женщину с голеньким младенцем на руках, чуть прикрытым легкой пеленкой.
Кто начала было женщина, но тут увидела Брианну и застыла с открытым ртом. Пресвятая Дева, защити нас, пробормотала она наконец и улыбнулась. Ее синие, чуть раскосые, как у Джейми, глаза светились теплом. Великаны пожаловали! Говорят, твой муж, девочка, еще выше тебя? И детишки небось растут как на дрожжах?
Не то слово, засмеялась Бри, наклоняясь, чтобы обнять миниатюрную тетушку. Как же я рада тебя видеть!
От Дженни пахло козами, шерстью, кашей и поджаренными хлебцами. Ее волосы и одежда источали слабый, давно забытый аромат. Брианна узнала запах мыла, которое Дженни делала в Лаллиброхе из меда, лаванды и какой-то шотландской травы, не имеющей английского названия.
К горлу подступил комок: запах мыла вызвал воспоминания о первом визите в отцовское родовое гнездо. И следом в памяти возник отчетливый образ другого ее собственного Лаллиброха.
Сморгнув слезы, она выпрямилась с дрожащей улыбкой на губах, но вдруг изменилась в лице.
Ох, тетушка! Дядя Йен Мне так жаль.
Сердце болезненно екнуло. При жизни Йена Мюррея-старшего они встречались лишь раз когда Бри появилась на свет, он давно уже умер, однако чувство утраты казалось неожиданно острым, будто это случилось совсем недавно.
Опустив глаза, Дженни погладила внука по спинке. Головку малыша покрывал темно-русый пушок, словно у птенца цесарки.
Мой Йен всегда со мной вздохнула она. Я каждый день вижу его черты в этом маленьком личике.
Дженни поудобнее перехватила ребенка, и тот уставился на Брианну большими круглыми глазенками такого же теплого светло-карего оттенка, как у Йена и его отца.
Успокоенная словами тетушки, Брианна протянула палец очаровательному малышу.
А ты, должно быть, Огги?
Рэйчел и Дженни засмеялись: одна весело, другая с некоторой досадой.
Никак не подберем ему нормальное имя, пояснила Рэйчел, ласково погладив сына по плечику. Услышав родной голос, Огги свесился с бабушкиной руки и медленно потянулся к матери, словно ленивец к сладкому фрукту.
Рэйчел забрала ребенка, мягко коснувшись его пухлой щечки. Он снова медленно повернул голову и принялся мусолить беззубым ротиком мамину руку.
Йен говорит, что дети могавков сами выбирают имена, когда становятся постарше. А до той поры используют младенческие прозвища.
Густые черные брови Дженни поползли вверх.
Хочешь сказать, мой внук останется Огги до какого именно возраста?
Нет-нет, с улыбкой успокоила ее Рэйчел. Я обязательно придумаю что-нибудь получше.
Свекровь недовольно нахмурилась и перевела взгляд на Брианну.
Хорошо, что у тебя не было таких сложностей с именами детей, a nighean. Брат писал, что их зовут Джеремайа и Аманда, так?
Брианна смущенно кашлянула, избегая смотреть Рэйчел в глаза.
Джеремайа Александр Йен Фрэзер Маккензи. И Аманда Клэр Хоуп Маккензи.
Тетушка одобрительно кивнула, довольная качеством а может, количеством имен.
Дженни! На пороге появился отец потный, лохматый, в заляпанной кровью рубахе. Йен не может найти пиво.
Мы все выпили! крикнула тетушка, даже не повернув головы.
Эх Отец вновь скрылся в доме в поисках спиртного, оставив на веранде кровавые следы.
Что с ним стряслось? спросила Дженни, переведя строгий взгляд с пятен крови на племянницу. Та лишь пожала плечами.
Медведь.
О боже Пару минут тетушка переваривала услышанное, а затем покачала головой. В таком случае придется-таки угостить его пивом.
Дженни ушла в дом за мужчинами, и Брианна с Рэйчел остались вдвоем.
Ни разу не встречала квакеров, прервала Бри неловкую паузу. Или «квакер» не совсем подходящее слово? Извини, если я
Мы говорим «друг», улыбнулась Рэйчел. Хотя и на «квакеров» не обижаемся. Думаю, ты все же встречала кого-то из наших. Если Друг не использует в разговоре «простую речь», догадаться порой невозможно. В основном мы ничем не отличаемся от обычных людей. По крайней мере, внешне.
В основном?
Я, конечно, не вижу себя со спины, однако Йен наверняка сказал бы, если бы заметил там что-нибудь необычное. Например, полосатую шкуру или хвост.
Брианна рассмеялась, чувствуя легкое головокружение от голода, облегчения и вновь обретенной радости оказаться в кругу семьи которая к тому же изрядно увеличилась.
Я так рада с тобой познакомиться, призналась она новой родственнице. Мне всегда было интересно, какую девушку выберет Йен в жены. Ой, извини! Что-то я не то ляпнула.
Все в порядке, заверила Рэйчел. Я и сама представить не могла, что выйду замуж за кого-то вроде Йена. Но так уж получилось. И теперь мы каждое утро просыпаемся в одной кровати. Пути Господни неисповедимы Проходи в дом! добавила она, поудобнее перехватив Огги. Я знаю, где хранится вино.
5
Размышления о подъязычной кости
Все начинается medias res[21] и заканчивается там же. Если повезет. Роджер сглотнул, и я почувствовала под пальцами движение кадыка.
Кожа его шеи была гладкой и прохладной, лишь щетина под нижней челюстью немного колола мне ладонь.
Слова доктора Макьюэна? с любопытством спросила я. Интересно, что он имел в виду?
Роджер сидел с закрытыми глазами пациенты, как правило, закрывают глаза во время осмотра, словно хотят сохранить частичку личного пространства. Однако, услышав вопрос, внимательно посмотрел на меня; лучи утреннего солнца отражались в его темно-зеленой радужке.
Я спросил. Вот что он ответил: «На самом деле ничто на свете не имеет ни начала, ни конца. Люди думают, что жизнь начинается с рождения, но это не так ведь ребенок шевелится еще в материнской утробе. А порой дети рождаются преждевременно или угасают до срока. Хотя навсегда остаются для нас живыми».
Теперь и я прикрыла глаза не потому, что испытывала неловкость от пытливого взгляда Роджера. Просто хотела сосредоточиться на вибрации голосовых связок. Мои ладони продолжали ощупывать его горло, спустившись чуть ниже.
В общем-то, он прав, сказала я, мысленно представляя внутреннее строение гортани. Дети появляются на свет уже «в рабочем состоянии», если можно так выразиться. Все процессы в организме кроме дыхания начинают функционировать задолго до рождения. Тем не менее фраза доктора звучит довольно загадочно.
Согласен. Роджер снова сглотнул. Я пытался расспрашивать, но не добился ничего более вразумительного. Вы ведь тоже не смогли бы внятно объяснить, как именно лечите пациентов?
Я улыбнулась, по-прежнему не открывая глаз.
Было бы интересно попробовать. Для начала нужно кое-что уточнить: это не я их лечу. Они выздоравливают сами. Я лишь немного помогаю.
Из его горла вырвался странный хрип, отдаленно напоминающий смех, и в гортани образовалось что-то вроде раздвоенной шишки. Мне показалось, что я нащупала в хряще небольшую впадинку там, где впивалась веревка. Я потрогала собственное горло для сравнения.
Забавно Гектор Макьюэн тоже так говорил. Только он и правда исцелял людей. Я сам был тому свидетелем!
Опустив обе руки, я открыла глаза.
Роджер вкратце поведал о своих взаимоотношениях с Уильямом Баккли начиная с роли, которую тот сыграл в его повешении после битвы при Аламансе, до внезапного появления давнего предка в Инвернессе в 1980 году. Уильям присоединился к поискам Джема, когда мальчика похитил бывший коллега Брианны, Роб Кэмерон.
Тогда он и стал мне больше, чем другом, добавил Роджер и смущенно потупился. Бак отправился со мной. Сына мы там, естественно, не нашли, зато встретили другого Джеремайю. Моего родного отца.
Голос зятя дрогнул. Я сочувственно потянулась к его плечу, однако он лишь отмахнулся, вновь пытаясь откашляться.
Все в порядке. Расскажу об этом как-нибудь потом. Сглотнув, он выпрямился и посмотрел мне в глаза. Но когда Бак так мы его звали прошел сквозь камни, с нами обоими что-то произошло. Вы вроде бы говорили, каждый последующий переход дается тяжелее?
Мне и после первого было не по себе. Я внутренне содрогнулась при воспоминании о жуткой гудящей пустоте, где существует лишь слабый проблеск сознания между вдохом и выдохом. Хотя ты прав, ощущения с каждым разом все более неприятные. Что же с вами случилось?
Со мной почти ничего. Ненадолго потерял сознание, очнулся от недостатка кислорода. Хватаю воздух ртом весь в поту, голова кругом. Еле встал на ноги меня потом еще долго качало. А вот Бак
Роджер нахмурился, уставив в пространство затуманенный взгляд: наверняка он сейчас видел перед собой Крейг-на-Дун и заново проживал момент пробуждения от капель дождя на лице. То, что я испытывала трижды По спине пробежал неприятный холодок.