Да.
Всё. Если будут какие-то подробности, сообщи.
В смартфоне раздались частые гудки. Натан нажал кнопку на экране BMW и назвал адрес. Теперь машину вёл автопилот. Через полчаса машина остановилась возле старинного здания, над входом в которое было написано: «Полиция».
Номер кабинета комиссара, пожалуйста? спросил Натан у служащего, сидевшего за столом у стойки ресепшн.
208, ответил тот, не пытаясь узнать, с какой целью он здесь появился.
Комиссар, седой мужчина в синем костюме, удивлённо взглянул на вошедших.
Кто вы?
Натан Хомский, сотрудник консульства Израиля. Со мной сын бизнесмена Иегуды Коэна.
Несколько минут назад я получил сообщение о похищении двух израильтян, произнёс комиссар.
Я пытался найти и догнать машину похитителей, но она скрылась среди улиц южного берега Майна, сказал Натан.
Я сведу Вас с моим сотрудником. Он будет вести это дело от городской полиции и докладывать мне.
Комиссар поднял трубку телефона.
Пригласи ко мне Вилли, произнёс он и положил трубку.
Мужчина средних лет в униформе зашёл в кабинет.
Вилли, тебе поручается ответственное задание государственной важности. Около часа назад возле Штеделевского музея произошло похищение двух граждан Израиля. Познакомься, Натан Хомский, сотрудник израильского консульства. Он введёт тебя в курс дела.
Вилли посмотрел на Натана и протянул ему руку. Потом с некоторым удивлением окинул взглядом мальчика.
Пойдёмте со мной, поговорим, произнёс Вилли и направился к выходу.
Его кабинет находился на том же этаже. Они подошли к помещённой на стене большой карте города.
Покажите, Натан, где это произошло.
Здесь.
Натан ткнул указкой в место на карте.
Вы видели, как похищенных затаскивали в машину?
Нет. Но я видел, как серый «Фольксваген Транспортер» рванул с этого места. Эту машину я помню. Она вчера ехала за нами, когда мы возвращались в отель. У меня нет сомнений, что это та же машина.
Кого похитили?
Женщину и её сына. Со мной его младший брат, сказал Натан и положил руку на плечо Гая.
Мальчик заплакал.
Переживает паренёк, произнёс Вилли.
Мы обязательно найдём твою маму и брата, сказал Натан, посмотрев Гаю в глаза.
Вы их охраняли и сопровождали. Почему удалось это похищение?
Мы вышли из музея. Когда мы оказались у ворот, Гай попросился в туалет. Я осмотрел улицу. Она была пуста. На ней не было ничего подозрительного. Я повёл мальчика в туалет. Мы отсутствовали минут пять. Когда возвратились, от ворот спешно отъехал этот микроавтобус. У меня нет сомнения, что это преднамеренное похищение, осуществлённое опытными людьми. Их взяли в качестве заложников.
В каком направлении они уехали?
В восточном, ответил Натан, проведя указкой по карте. Их следует искать в восточных или южных пригородах или городках. Хорошо бы посмотреть записи камер наблюдения.
Мы займёмся этим в первую очередь, произнёс Вилли. Кроме того, необходимо запросить в отделе частного транспорта список владельцев серого «Транспортера».
Они вышли из кабинета и спустились на первый этаж. В большой комнате на стене было расположено множество экранов. За происходящим на них движением наблюдало несколько полицейских. Вилли подошёл к сидящему за отдельным столом солидному мужчине лет сорока пяти.
Франк, привет. У нас срочное дело.
О чём речь?
Сегодня в час десять возле художественного музея на набережной совершено похищение двух иностранцев, израильтян. Этот парень, сопровождавший их, видел серый «Фольксваген Транспортер» в момент, когда микроавтобус начал движение на восток. Он с этим мальчиком сел в свой BMW и попытался найти их и догнать. Увы, похитители скрылись.
Садитесь рядом со мной, поищем, сказал Франк и включил большой экран, стоявший у него на столе.
Он стал просматривать записи камер наблюдения в юго-восточном районе города, сделанные в это время. Они сидели около полутора часов, пока на одной из записей Натан не увидел серый «Транспортер».
В каком это месте? спросил он.
В Оффенбахе, на перекрёстке улиц Кайзерляйштрассе и Гётеринг. Здесь видно, что они повернули на север к реке. Опытные ребята, знают, что на трассе вдоль реки значительно меньше камер.
Но там расположены посёлки Бюрген и Румпенхайм, возразил Натан. Может быть они туда и направлялись?
Возможно. Но они также могли просто заметать следы. Дальше находятся городки Мюльхайм, Штайнхайм, Хаузен. А за рекой Ханау.
Они просидели у экрана ещё около часа, но микроавтобуса больше не видели. Вилли сделал запись на флэшке и поблагодарил Франка. Список владельцев автомобилей «Транспортер» он получил через несколько минут у служащего отдела частного транспорта. Они вернулись в кабинет Вилли и принялись читать список. Одним из владельцев оказался житель города, фамилия и имя которого говорили о его восточном происхождении.
Фархад Ахмади это иранец, заявил Натан, рассматривая его фотографию. Я уверен, он и его соратники захватили израильтян в заложники.
Идём к комиссару. Он просил обо всём докладывать ему.
Они поднялись на второй этаж и вошли в кабинет комиссара.
Что у вас нового? просил он.
Мы просмотрели множество записей камер наблюдения. Нашли микроавтобус на въезде в Оффенбах.
Индикации это не даёт, уверенно произнёс комиссар.
Совершенно верно, господин Шредер. Преступники могли скрыться в любом из городов и посёлков к юго-востоку от Франкфурта. Поэтому я запросил список владельцев машин «Транспортер» серого цвета. Оказалось, что владелец одной из них выходец из Ирана. В таком случае велика вероятность того, что он со своими сообщниками взяли заложников израильтян.
Думаю, нам следует незамедлительно подключить федеральную полицию. Похищенные спрятаны явно не во Франкфурте.
Он взял трубку телефона и набрал номер на небольшом светящемся экране.
Крамер слушает, раздался голос из аппарата.
Тебя беспокоит Шредер.
Что вы узнали, комиссар?
Микроавтобус с похищенными израильтянами скрылся в одном из городков к юго-востоку от Франкфурта. Есть также фотография владельца. Он выходец из Ирана.
Перешлите мне фотографию. Я разошлю её всем инспекторам полиции в этом районе Гессена. Поисковую операцию возглавлю я сам. Вопрос ведь явно политический.
Благодарю Вас, господин Крамер. Фотографию я пришлю. Заодно узнаю, где живет владелец микроавтобуса. Хотя уверен, не по этому адресу.
Комиссар положил трубку и оглядел присутствующих. Гай с надеждой смотрел на него.
Мальчика нужно вернуть отцу. И немедленно проверить людей, живущих по указанному адресу.
Они вышли из кабинета.
Отвези парня, а потом свяжись со мной, сказал Вилли.
Они попрощались, и Натан сразу позвонил Иегуде. Разговор был не из лёгких. Натан и Гай сели в машину и поехали в отель. Иегуда ждал их, взволнованно ходя по свите. Когда они вошли в номер, он обнял сына и окинул Натана жестким взглядом.
Как такое могло произойти? Ведь ты всё время должен был находиться рядом?
Я отвёл Гая в туалет. Мы отсутствовали пять минут. Перед этим я осмотрел улицу. Ничего подозрительного не заметил. Возможно, я допустил ошибку.
Папа, мы обязательно найдём маму.
Гай убедительно посмотрел на отца. Под взглядом сына он успокоился.
Мне звонил консул. Он сказал, что подняты все силы городской и земельной полиции.
Мы с Гаем несколько часов провели в полиции Франкфурта, произнёс Натан. Определили район, где могут быть спрятаны Мириам и Идо. Разослали всей полиции Гессена фотографии иранца владельца машины, на которой их увезли. Комиссар земельной полиции Крамер лично руководит операцией. Я на связи с инспектором по имени Вилли.
Иегуда вздохнул и устало опустился в кресло. Натан позвонил Вилли, и они договорились о встрече. Он приготовил кофе себе и Иегуде, выпил его с печеньем и вышел из номера.
***************************************************************************
2
За окном кабинета догорал закат. Наступал прохладный апрельский вечер. Даниэль Коэн несколько минут сидел, неподвижно смотря перед собой. Он не видел ни картину, ни блики света на противоположной стене, отбрасываемые светильниками на потолке. Он только несколько минут назад говорил с министром иностранных дел Яаковом Шапиро. В Германии произошло то, что не должно было случиться в это чрезвычайное время. И произошло с ближними родственниками, членами семьи. «Не следовало мне разрешать сыну брать в поездку жену и детей, подумал он. Но, с другой стороны, им была обеспечена охрана, которую не получает простой гражданин Израиля. Что я мог сделать? Как я мог сказать Иегуде, что ситуация столь тревожная? Это ведь государственная тайна. Страна живёт обычной жизнью, десятки, сотни тысяч людей отправляются в зарубежные поездки каждый год, особенно в праздничные дни в песах и суккот. «Моссад» готовит в Иране ликвидации. Дал бы я приказ осуществить их, если бы заложниками были не члены моей семьи? Что важней: судьба страны или жизнь моего внука? Однако, нужно принимать срочное решение».
Он взял телефонную трубку и нажал кнопку.
Слушаю Вас, господин премьер-министр.
Я назначаю срочное совещание, Иосиф. Министр иностранных дел уже на пути ко мне. Вызови, пожалуйста, Аарона.
Когда совещание?
В семь, через полчаса.
Позвоню немедленно, ответил военный секретарь.
Через десять минут Ландау вошёл в кабинет и сел на кресло, которое всегда занимал. Вскоре со двора послышался привычный рокот. Даниэль выглянул в окно и в свете фонарей на посадочной площадке увидел спускающегося из геликоптера директора «Моссад» Аарона Бараца. Он появился в кабинете одновременно с Яаковом Шапиро.
Я собрал вас сегодня в позднее время, потому что дело не терпит отлагательств, произнёс Даниэль. Полчаса назад позвонил Яаков и сообщил о захвате во Франкфурте-на-Майне заложников-израильтян. Полученные полицией данные указывают на то, что похитители граждане Германии иранского происхождения.
Кто эти заложники? спросил Аарон.
Мой внук и жена моего сына бизнесмена, выпалил Даниэль. Вероятность такого случая ничтожно мала, но это произошло. Впрочем, я собрал бы вас в любом случае.
Но им полагается особая охрана, заявил Шапиро.
Она у них была. Алон послал с ними своего сотрудника, который во Франкфурте передал членов моей семьи под охрану работников израильского консульства.
Посол сообщил мне, что полиция города и Земли Гессен уже активно занимается этим происшествием, сказал Яаков.
Не самое удачное время, вздохнул Барац. Мы наметили в Иране две серьёзные акции. Аятолла не станет мешкать и даст указание ликвидировать заложников. Это их метод. Они знают, насколько мы чувствительны, на какие меры готовы пойти, чтобы спасти жизнь израильтян. Захват заложников, они считают, позволяет им предотвращать активные действия с нашей стороны. И они во многом правы. Но сейчас решается судьба страны.
Мы не имеем права не осуществить акции, которые подготовили в Иране, заявил Даниэль. Поэтому я вас и созвал. Необходимо принять решение, без промедления. То, что заложники члены моей семьи, значения не имеет.
Наша разведка, конечно, работает и в Германии, произнёс Аарон. Однако, если мы их задействуем, мы серьёзно рискуем их раскрыть. Они, естественно, будут работать втёмную, анализировать обстановку и передавать сообщения сотрудникам посольства или консульства во Франкфурте. Но для участия в акции освобождения израильтян и ликвидации иранских агентов необходима команда специального назначения. Её придётся официально представить немецкой полиции.
Наш спецназ никогда ещё открыто не работал в Германии. Когда во время Мюнхенской олимпиады 1972 года наши олимпийцы были взяты в заложники, правительство Израиля предложило послать в Западную Германию наше спецподразделение. Правительство ФРГ и канцлер Вилли Брандт предложение отвергли. Результаты полицейской операции оказались плачевны. Все заложники были убиты.
Иосиф, я хочу сейчас переговорить с канцлером Майером, обратился Даниэль к военному секретарю.
Сейчас распоряжусь, сказал Ландау, поднялся с кресла и вышел из кабинета.
Все с нетерпением ожидали его возвращения. Он появился через минут десять.
Канцлер готов переговорить, господин премьер-министр.
Раздался телефонный звонок и Даниэль поднял трубку.
Здравствуйте, господин канцлер. С Вами говорит Коэн глава правительства Израиля.
Выслушав слова канцлера, Даниэль продолжил.
Вы, конечно, осведомлены о похищении израильтян во Франкфурте. Я знаю от моего министра иностранных дел, что германская полиция принимает все меры для их поиска и освобождения. При всём её профессионализме наши люди обладают существенно большим опытом борьбы с террористами. Я прошу Вашего разрешения направить в Германию небольшую команду израильского спецназа.
Он вновь выслушал ответ. Все в кабинете с напряжённым внимание смотрели на главу правительства.
Я знаю, что и в Германии существует такая служба. Думаю, она прекрасно работает. И всё же не хотелось бы повторения случившегося во время Мюнхенской олимпиады 1972 года. Тогда правительство Вашей страны ответило отказом на предложение нашего правительства направить на помощь вам нашу команду. Вы хорошо помните, чем закончилась та операция.
Даниэль опять замолчал, слушая канцлера.
Конечно, господин Майер, они будут действовать в полном согласии с немецкой полицией. Благодарю Вас, господин канцлер. Надеюсь, что скоро встретимся с Вами в нашей стране.
Он положил трубку и посмотрел на директора «Моссад».
Канцлер разрешил нам послать группу из четырёх человек.
Завтра утром они вылетят во Франкфурт, как туристы, произнёс Барац. На самолёте нашей компании Эль-Аль.
Их встретят сотрудники консульства, сказал Даниэль. Они в курсе дела и сведут их с комиссаром полиции Гессена. Яаков, держите меня в курсе дела в любое время суток.
Коэн поднялся, давая всем понять, что совещание окончено.
Стемнело. На тёмно-синем небосклоне зажглась Венера. Аарон заворожённо посмотрел на словно пылающую ярким пламенем планету, попрощался с Яаковом Шапиро и поднялся на геликоптер. Лётчик включил двигатель и вертолёт легко оторвался от бетонной площадки. Иерусалим, население которого уже восемь лет назад перевалило за миллион, светился множеством огней, и Аарон невольно залюбовался им. Он жил в Тель-Авиве. Там на бульваре Шауль-Ха-Мелех находилось «Ведомство разведки и специальных задач», которым он руководил. Но в Иерусалиме он родился, учился в знаменитой гимназии «Рехавия», второй построенной в Израиле после гимназии «Герцлия», потом в Еврейском университете. Здесь он встретил Галит, свою жену и мать его троих детей. Он любил этот город. В нём своя особенная красота и непохожесть ни на какие другие столицы. И в своём спокойном величии он и был столицей мира.
Через минут пятнадцать геликоптер сел на посадочной площадке Генерального штаба в Кирие. Аарон стремительно прошёл к себе в кабинет и поднял телефонную трубку.
Лиор, срочно ко мне.
Слушаюсь, Аарон.
Минуты через две в кабинете появился человек, выправка которого говорила о серьёзной физической подготовке. Да иначе не могло быть. Лиор руководил спецподразделением «Копьё» и сам не один раз участвовал в операциях по ликвидации террористов.