Вейлор как можно более незаметно подобрался к Хищуру. Этот негодяй стоял на деревянном помосте. За спиной гиделийца находился шёлковый шатёр, подле него стоял развал с различными товарами. От осколков, до клинков и амулетов.
Юноша вгляделся в убранство громадного стола с товаром и не увидел там своей цели-пурпурного осколка, который он честно отобрал у убитого мервяка. Светловолосый растворился в толпе и подобрался как можно ближе. Хоть он и был довольно заметным на фоне других чужаков, но ночная тьма играла только на руку. Едва различимыми взмахами ладони он тушил факела, которые могли бы выдать его присутствие. Немного сгорбившись Вейлор прокрался за шатёр Хищура и разрезав его топором проник внутрь. Оглядевшись вокруг он ахнул. Перед лицом северянина представала целая галерея.
Множество осколков различного размера и цветов, целая коллекция разномастного оружия и брони. Шелка, меха и дорогие одежды в избытке располагались по периметру шатра. Как можно тише Вейлор оглядев всю роскошь шатра гиделийца, но среди кучи осколков, расположенных в множествах сундуков не было того единственного принадлежавшему ему трофея. Даже странно, что такие богатства не были охраняемы. Похоже слава подонка Хищура была так ужасна, что все его вещи считались проклятыми, и никто даже думать не хотел, чтобы ограбить его.
Через толстое полотнище северянин видел силуэт жестикулирующего гиделийца, он активно продавал свои товары, выменивая их на осколки. Куча народа проходило перед его забитым роскошью шатром.
Вдруг Вейлора осенило-лучшие из своих вещей хитроумный подонок хранил в складках своих глубоких одежд. Видимо и осколок находился при нём. Юноша взял золотую длиннющую цепь и обвил рукоять своего топора узлом. Он ехидно улыбнулся и свистнул.
ХИЩУР!
Голова с беглыми жадными глазками заглянула внутрь шатра. Как только гиделиец увидел лик «убитого» им северянина в его горле встал ком и только он попытался вскричать летящий топор Вейлора поразил его окутанную тканями голову. Раскроенная голова вместе со всем телом упала внутрь шатра, когда северянин рванул цепью в свою сторону. Это было похоже на то, как рыбак подсекал клюнувшую на крючок рыбу. Камень внутри топора засиял багряным светом, принимая тем самым очередную жертву. Он сделал это молниеносно, без жалости и сожалений, вторая жертва из кровавого списка отправилась в мир теней. Зеваки с улицы даже не поняли, что негодяй с дурной репутацией покинул мир навсегда. Подойдя к телу с располовиненным черепом юноша с холодным пронзительным взглядом посмотрел на того. Он даже не успел понять, как умер, на его лице навсегда застыла гримаса ужаса и непонимания.
Шакалу-шакалья смерть.
Вынув топор из головы гиделийца, северянин, разрывая одежды начал искать свой осколок. Звериное чутьё не подвело его-осколок действительно находился внутри одежды ныне мёртвого разбойника. Вейлор улыбнулся и сжал в кулаке пурпурный камень. Прихватив с шеи геделийца ворох осколков, Вейлор подпалил шатёр мертвеца. Деревянные балки и ткань вспыхнули в мгновения ока. Северянин выбрался оттуда и растворившись в толпе пропал из поря зрения тех, кто бы мог его опознать. Хотя стал бы кто-то искать убийцу подонка Хищура?
Ворох осколков с шеи дохлого гиделийца послужило оплатой на снятие комнаты одной из множества таверн. Заказав кусок мяса и кувшин с вином он закрылся в своём временном жилище. Плотно поев и выпив Вейлор прокрутил вернувшийся к нему осколок. Вынув язык, он поместил на него часть плоти богов и, сжав зубы, проглотил его. Северянин взял окровавленный топор с пояса и прилёг на дешёвую соломенную лежанку.
Вейлор положил своего верного спутника себе на грудь и прикрыл голубые глаза. Он провёл по нему ладонью и развалился звездой. Закрыв глаза, северянин вспоминал жестокие и беспощадные, но такие родные края родной страны. Ведь именно они не так давно воспитали из слабого мальчишки сильного и выносливого юношу.
Когда ни будь мы обязательно вернёмся в холодный край ветров и снега, и если буду здрав к тому я часу, то жизнь налажу, и спасу несметное число промёрзших чистых душ из ледяного плена.НавекиУгасающие угли Игнира
Глава 1. Оживший океан
Стремительный западный ветер наполнял паруса судна, ведомого в неизведанные, дали, лежавшие далеко за горизонтом. Голубые волны шумно бились об нос корабля, ведомого в сторону бескрайнего горизонта. Вокруг не было ничего, кроме солёной воды и алого Солнца, поглощаемого морской пучиной. Красная небесная звезда медленно, но, верно, вновь погружало мир в первобытный мрак.
Тёплая погода, вкупе с прохладным попутным ветром стало идеальным поводом для небольшой гулянки. Пьяные матросы от носа до кормы лежали вповалку, словно сытые свиньи в загоне. Спали все-от рулевого до боцмана, и даже распоследний юнга лежал не в силах стоять на ногах. Над кораблём стоял едкий запах эля, вина и смердящей бормотухи. Пустые бутылки и бочонки ударяясь и звеня тихо перекатывались по палубе между спящими телами матросов. Храп стоял такой, что им в пору можно было бы надувать паруса. Руль был надёжно закреплён и поэтому едва ли корабль должен был сбиться с курса.
Только двое силуэтов стояли на ногах, наблюдая то, как багровое зарево утопающего в горизонте солнца сменяется фиолетовым полотном с миллиардов далёких звёзд, галактик и туманностей. Множество звёзд образовывали несметное количество созвездий, отчего небо было похоже на невероятно проработанную картину. Крепкий старец с длинной седой бородой указывал в небо, а стоящий рядом рослый и крепкий юноша, на поясе коего висел топор, взирал на далёкие звезды в подзорную трубу, которую он одолжил у сопящего капитана.
А вот это созвездие варвара, с занесённым над головой дубиной.
Юноша кивнул головой, взирая на небесный рисунок, складывающийся из звёзд.
Наш путь следует за ним, и когда мы будем на месте и найдём то что ищем, я отдам тебе свой осколок.
Он провёл по медной цепочке на конце которой сиял амулет с огранённым крупным кристаллом, источавший приятный зелёный свет. Парень положил трубу в карман пьяного капитана, лежавшего у руля, и скрестил руки на груди, смотря в горизонт. Приятный ветер щекотал его светлые, едва ли не бледные щёки, а его полностью белые волосы развивались по ветру.
Считай, что он уже мой, нам осталось совсем недолго. Лучше расскажи мне о том месте, куда мы плывём, старче.
Пожилой мужчина усмехнулся и уселся на палубу, скрестив ноги, подобно Гиделийским вельможам.
Место в которое мы плывёт покрыто пеленой древности, едва ли в мире остался хоть кто-то, воочию видевший те чудеса, что хранит та земля. Когда-то давно, когда солнце светило ярче, а Левис освещал путь в ночи, когда род людской был могуч, словно боги, практически везде на Лакриме была тишь да гладь. Воздух в те времена как молоко густой был, да на столько, что всяк человек через него сытым был. Суша тогда была одним большим континентом, а моря за ним были воистину бескрайними. Леса наполняли ту далёкую страну сплошным бескрайним зелёным таёжным ковром. В ту пору была страна, таящая в себе тайны и загадки на столько древние, что даже ныне мёртвые боги вряд ли знали их все. Как страна та звалась, никто уже не помнит, но помнят древние старцы, что лежала она на южном краю континента, омываемая тёплым ласковым морем. И люди там жили особые, сердцем беззлобные, да головой светлые, два народа-Сларвы, да Верги. И не было в той стране ни бражников, ни мздоимцев, ни лиходеев, ни беспризорного, ни бездомного, ни стражников, ни королей. Народ тот был свободным как птицы, красивым и высоким как горы, а жить могли сколько желалось их воле. Каждый гордился ремеслом своим, да руки у всякого мастера будто из злата. Ковали, лепили, строгали, тесали, рубили и вышивали самозабвенно, подобно тому, как творец создал Лакриму и всю вселенную. Они были сведущи и в магии, и в науках, совместив невозможное они создавали немыслимое: самоходные и летучие колесницы, зеркала через которые можно было наблюдать за всем миром, и даже машины, способные доставить тебя на ныне разрушенный Левис! И ведь это только то, что сохранили легенды, множество артефактов и утерянных технологий наверняка всё ещё ждут нас там. Средь тех таёжных морей, городов и городков куча была, «страной городов» называли то дальнее государство. Столицей края великого был город Игнир, сложенный из белого камня, и был тот город так красив и огромен, что съезжались туда гости со всего света. Пищи, металла, дерева, пушнины и прочих полезных вещей было так много, что иной раз их дарили гостями просто так, ибо все жили сыто, да в достатке. То государство управляли двенадцать жрецов, самых мудрых из всех разумных, правили, да людей обучали. Жрецы были началом знания, учили они людей, как по правде и совести жить, как оставаться истинным венцом творения создателя, как не порочить величие предков. В тот чудесный город мы и направляемся, чтобы вернуть хоть каплю того утраченное, что он хранит в своих недрах. Двенадцать мудрейших наверняка оставили нам подсказки, чтоб наука их изменила Лакриму в час великой нужды.
Заворожённый юноша слушал рассказ старика, затаив дыхание. Он был очарован образами, всплывавшими в его голове, по телу бежала щекочущая дрожь в преддверии того, как он воочию увидит ту древнюю землю и её необъятные тайны. Ему наяву грезились моря гигантских кедров, пихт и вековых лиственниц, меж которыми величественно высились античные города, поражающие своим великолепием.
Старче, а откуда же ты знаешь эту легенду? Никогда не слышал ничего подобного!
Вопрошал беловолосый юнец.
Я прожил долгую жизнь и слышал легенды многих народов. Мне известные сказания дикарей Чёрного Континента, и эпопеи могучей Лакрилонии, истории караванщиков Геделита с песком никогда не выйдут из моей головы, повести империи Кроу добыты мной тяжким другом, и даже демоны шептали мне на ухо древние мифы давно ушедших веков. Слышал я и твои легенды, о сын холодных пустынь.
Юноша кивнул головой, ответ его вполне устраивал.
Похоже ты всю жизнь готовился к тому, чтоб покорить потерянный континент, старче.
Старик усмехнулся, поглаживая свои седую длинную бороду.
Ты прав, Вейлор, ты абсолютно прав.
С первыми лучами рассвета матросы продрали свои слипшиеся зенки, они растолкали еле живого от вчерашней попойки кока и отправили того готовить незамысловатое хрючево на завтрак. Капитан и его заместитель так же тяжко пришли в себя и раздав команде поручения, уселись под парусами. Рулевой с бутылкой в руках смотрел вдаль окосевшим взглядом, на секунду ему показалось, что на горизонте под палящим Солнцем блеснул кусок суши. Вейлор и старец тем временем сидели в каюте за небольшим столом и смотрели на истлевшие старые карты. Старик ткнул пальцем на восточный участок карты.
Вот этот «остров» на самом деле часть полуострова, что в свою очередь на деле является частью дальнего континента, к которому мы сейчас направляемся.
Беловолосый пожал плечами. На нём был надет грубая белая рубаха, плотные серые штаны, да ботинки из дублёной чёрной кожи. Свою обыденную одежду он бережно сложил в сундук, чтобы чрезмерная влажность и соль не превратили её в бесполезное гнилое тряпьё. Топор же всегда был при нём и висел на незамысловатом дешёвом поясе. Металл и дерево, из которого он был топор должен был выдержать и не такое, да и чувствовал он себя без него беззащитным, как дитя.
Старик же надел на себя довольно дорогую одежду, состоящую из добротного зеленоватого кафтана, таких же зелёных штанов и бурых начищенных сапог. Помимо достаточно дорогой одежды с его шеи свисал кристалл зелёного цвета, на дорогом кушаке в инкрустированным золотом ножнах был заткнут широкий полуторный меч.
Как долго нам добираться туда? Мне надоело качаться на волнах, смотреть на пьяных матросов, париться во влажной пустоши Но больше всего мне надоело отвратительная жратва местного кока. О, ныне мёртвые боги, если мы доберёмся туда и не погибнем, то первое, что я сделаю так это поймаю какую-нибудь тварь размером со свинью и сожру её за один присест!
Старик глухо посмеялся и откинулся на кресло.
Не больше двух дней по моим прикидкам, если очень повезёт, то уже по утру мы увидим архипелаг, а затем и полуостров за которым находится наша цель.
Вейлор облегчённо вздохнул и так же откинулся на спинку стула, он взял медную чашу с вином и несколькими крупными глотками осушил её до дна. Парень немного поморщился и скривился лицом.
Отвратительное разбавленное пойло Как они вообще пьянеют и находят его хоть немного сносным?
Пожилой мужчина сделал глоток и поставил чашу обратно на стол.
Северная кровь просит чего-то более горячего?
Голубоглазый северянин облизнул губы и причмокнул.
Вот бы вина из Лакрилонии Лучше него только пиво Свартов, наших соседей и союзников. Пил ли ты когда то его? Прохладный влажный климат и тяжёлый труд делают из хмеля и пшена напиток, который не стыдно подавать на столы королей. К слову ты выпил не меньше и был так же трезв. Ты крепкий, старик.
Такие же голубые глаза седобородого старца с хитринкой взглянули на юношу, и он еле заметно улыбнулся.
Это всё опыт, мой юный соратник. Я не зря заприметил то, как ты опустошал вино в трактире, мне сразу стало понятно, что ты подходишь для этого путешествия. Странно что ты заприметил на мне лишь этот осколок в ответ на моё предложение наняться ко мне в телохранители.
Вейлор усмехнулся, скрещивая руки на груди.
А ведь я всего лишь щенок в глазах моих родичей, лишь слегка ощетинившийся для того, чтобы иметь право идти куда вздумается. А твой осколок Он нужен мне, чтоб Не твоё это дело короче
Пока продолжался разговор двух пассажиров, небо заволокли глубокие пухлые тучи, и погода начала портиться. Накрапывал дождь, который постепенно становился могучим ливнем. Вейлор подлил вина себе и своему собеседнику, но резкий толчок заставил его выронить сосуд, напиток едва не залил карту, и лишь небывало быстрая реакция старца уберегла её от уничтожения. Раскат грома оглушил северянина, а молния озарила всё вокруг ярче нескольких солнц, ветер с силой натянул паруса, и судно начало вихлять, будто лист на ветру. Вейлор и старик выбрались из каюты и увидели то, что в мгновение ока из солнечного тёплого дня разразилась бушующая буря. Капитан сквернословил и размахивал своим тесаком, матросы снимали паруса, а рулевой кое-как держал руль.
Чёрт тебя побери, вот опять!
Вскричал юноша. Вейлор не остался в стороне и схватив тросы потянул их вместе со всеми. Старик взялся за руль за место выбившегося из сил рулевого, помощник капитана вылетел за борт и его поглотила стихия. Корабль с силой швыряло по волнам, солёная вода, вперемешку с дождём заливал палубу и экипаж, люди улетали за корму и тонули в пучине безжалостного океана. Такого сильного и мощного шторма не было на протяжении всего пути, который преодолел Вейлор и его пожилой наниматель.
Грубые, покрытые мозолями руки северянина и матросов были стёрты в кровь, их обжигала соль, но они упорно продолжали эту гонку на выживание. Вспышки в облаках освещали черноту грозы, только во время их можно было увидеть страх и ужас в лицах матросов и капитана. Вейлор сжал зубы, думал только о том, что смерть от стихии не подходит тому, кто решил искать силу. Его предназначение ещё не выполнено, его цель в жизни не достигнута и посему если придётся сражаться с чудовищами, наславшими этот шторм, то он с удовольствием сделает это.
Но все их потуги были бесполезны. То ли чья-то злая воля, то ли роковая случайность закончили эти потуги битвы со стихией. Колоссальных размеров волна, тенью нависла над кораблём зловещей тенью, крики ужаса смешались с молитвами. Вейлор выхватил из-за пояса свой топор и взобравшись на нос корабля приготовился убить это исчадие бездны, принявшую вид гигантской волны. Его тело напряглось до придела, жилы на мощных руках вздулись, на лбу выступили вены.
Он будто в мгновение спятил и решил сразиться со стихией, дарующей жизнь, но в данный момент несущей лишь смерть. Безумие перед лицом гибели завесило его глаза и разум, ибо он видел не волну, а гигантское щупальце, что вот-вот должно было разрушить их судно. Вейлор брался за топор обоими руками в исключительных случаях, обычно он предпочитал драться лишь одной рукой без щита, лишь изредка перебрасывая топор в левую руку из-за ранения или усталости.
Давай!!!
Он с силой сжал своё оружие двумя руками и занёс его над головой. Топор юноши и толща волны столкнулись и экипажу на секунду показалось, то он разрубил её пополам, но всё было бессмысленно, мощный удар воды раскроил корабль на множество мелких кусочков быстрее вспышки молнии.