Моя семья хотя бы не притворялась. Родители Лукаса ненавидят сына. Они винят его во всех бедах: проблемы в личной жизни, долги по счетам больницы, даже сломанная машина.
Хорошо, что он этого не понимает.
С чего ты это взял?
Вы мне сами на днях сказали, что он шизофреник, которого не стоит слушать! Крис постарался передразнить голос Ривза, что последнему совершенно не понравилось.
И где связь? То, что он несет всякую ерунду не означает, что шарики в голове совсем не крутятся. Слушать и правда нечего. А вот посочувствовать мог бы.
Хочу рисовать! громко прокричал Лукас, и Крис вздрогнул. Последняя встреча с этим пареньком отдавалась пульсацией на шее. На зов тут же поспешили санитары и окружили крохотный столик, словно за ним раздавали премию.
Изверги. Даже кисточки отобрали, буркнул Ривз, перелистывая книгу на несколько страниц назад. Кажется, за разговором он упустил сюжетную нить.
Разве это не собственность больницы? Крис оглядел комнату, в очередной раз поражаясь, как много предметов она вмещала в себя.
Смешной ты, оболтус. Это дары предыдущих пациентов, Дэвид отложил книгу и кряхтя развернулся в кресле. Скрипка осталась от Эммы, бедняжка совсем умом тронулась. Она играла ночами напролет, и никто не мог ее утихомирить. В тот год я так не высыпался! Никогда не встречал людей более безумных, чем она. Ривз перевел взгляд и ткнул пальцем на полки в конце комнаты. Вот домики от Мака. Он лепил из глины целые здания, даже театр мог сотворить, а потом кухарки обжигали поделки в печи. Делали это неумело, и домики становились черными, как уголь. Зато теперь статуэтки расставлены по всей больнице, как память. А вот холст и кисти привезли родители Лукаса.