Рис. 3.1. Графическое представление разной трактовки К. Марксом закона стоимости: а) для нерентных отраслей с рыночной ценой, тяготеющей к среднеотраслевой цене производства (С
1
2
1
2
То есть, концепция ценообразования для рентных отраслей экономики, предложенная Д. Рикардо и теоретически обоснованная К. Марксом в сути своей оказалась некорректной, более того ложной, позволившей абсентеистскому классу (финансово-олигархической элите капиталистического общества) веками эксплуатировать все человечество наложением на нее финансовой контрибуции, устанавливая рыночную цену в рентных отраслях экономики на уровне замыкающей цены производства. И это позволило в интересах абсентеистского класса образовывать в рыночной цене товара этих отраслей дифференциальную ренту, которая была объявлена К. Марксом достоянием рантье.83 Между тем, рыночная цена реализации товара в рентных отраслях экономики, также как и в нерентных, тяготеет к среднеотраслевой цене производства, по которой производит продукцию большинство товаропроизводителей отрасли. То есть можно сказать, короче, что «рыночная цена тяготеет к цене производства массового продукта» в соответствии с законом больших чисел, что было доказано нами многократными расчетами на примере сельского хозяйства,84 а массовый продукт, в свою очередь, тяготеет к среднему товаропроизводителю».85
Руководствуясь именно указанным теоретическим посылом крупные компании современности при попустительстве государства (правительства) «наматывают» на цены реализации продукции рентных отраслей экономики довесок, равный удельной86 величине природной дифференциальной ренты. Это и есть «контрибуция», накладываемая олигархическими структурами на широкие слои предпринимательства и вообще всего населения. О величине этой контрибуции можно судить по тому же рисунку. По нему видно, что она в искусственно формируемой цене реализации на уровне замыкающей цены производства равна площади прямоугольника А1,А'2,С2,С1, как разницы между искусственной ценой реализации на уровне замыкающей цены производства (А1,А'2) и естественной цены на уровне среднеотраслевой цены производства (С1,С2).
Таким образом, народное хозяйство страны получает товары рентных отраслей завышенной в два раза и это превышение накладывается на издержки производства потребителей, в значительной степени снижая эффективность их производства. Это ли не реальный вред, наносимый экономике страны и всему обществу?
Администрируемая инфляция. Финансовая олигархия активно поддерживает ситуацию инфляционного роста цен («администрируемой инфляции») с целью, по крайней мере, не допущения снижения средней нормы прибыли (по трактовке К. Маркса), которая, так или иначе, является индикатором и регулятором процента в сфере кредитно-спекулятивных операций на финансовом рынке. Мало того, что капитал в производственной сфере имеет значительный лаг запаздывания в своем обороте, чем финансово-кредитный капитал, оборот которого по времени меньше на величину пребывания производственного капитала непосредственно в процессе производства товара. Вследствие этого масса прибыли на равновеликий капитал в финансовой сфере оказывается больше, чем в производственной, на величину кратную ускорению оборачиваемости финансового капитала.
Плюс к этому высокий фиктивный уровень процента усиливает вымывание реальной предпринимательской прибыли посредством кредитно-финансовых операций в значительной степени больше того случая, если бы уровень процента устанавливался на своем реальном уровне. То есть, завышенная ставка процента усиливает интенсивность «выкачивания» прибыли из производственной сферы экономики в спекулятивный сектор. Таким образом, можно сказать, что при такой организации кредитно-финансового рынка мировая финансовая олигархия принуждает всю мировую рыночную экономику жить в системе расстроенных стоимостных координат, главным образом, посредством искусственного манипулирования стоимостью (оценкой) фиктивного капитала.
Надо сказать, что поведение финансовой олигархии по выкачиванию прибыли из реального сектора экономики по циклам воспроизводственного процесса меняется в соответствии с его фазами. Особенно финансовая олигархия в отношении передела прибыли в свою пользу «блаженствует» в период так называемой экономической стабильности, когда ставка процента устанавливается на оптимальном уровне по отношения к средней норме прибыли в производственной сфере.87
В этот период финансовая олигархия «высасывает» из сферы производства прибыль в наибольшей мере без особых проблем, подготавливая накопление капитала, как основу для последующего передела собственности. Затем, наступает час «икс», когда капитал у определенных ключевых финансовых воротил накапливается в той мере, в какой они решаются на «перевод стрелки на другой путь», который может, на их взгляд, обеспечивать накопление капитала посредством выкачивания прибыли из производственной сферы на более высоком уровне интенсивности.
Тогда, по сети финансовой инфраструктуры отдается команда, например, немедленного взыскания просроченных кредитов. Начинается сбрасывание активов предприятий-задолжников, вызывая по цепочке смежников неплатежи и разрыв межхозяйственных связей. Движение производственного и финансового капиталов начинает замедляться, имея следствием активизацию снятия денег со счетов. Это начинает раскачивать сеть коммерческих банков. Часть из них не может противостоять внезапному всплеску повышенного спроса на деньги. Эти банки «лопаются». Одновременно начинают банкротиться наиболее слабые в финансовом отношении производственные предприятия. Курс их акций падает, подготавливая основу для их скупки крупным спекулятивным капиталом.
Поскольку ценные бумаги также требуют своего покрытия деньгами, как и товары, то понятно, что массовое снижение курсов акций вызывает и сжатие ценности обслуживающей их денежной массы. Курс отечественной валюты начинает падать, вызывая смещение ее обменного курса. Это, в свою очередь, вызывает рост цен, в первую очередь, на импортируемые товары и, далее, на отечественные.
Наступает благоприятный момент для скупки акций, облигаций и других ценных бумаг, чем незамедлительно и начинает заниматься финансовая олигархия, обеспечивая накопление и концентрацию своего капитала, как основы для перехода на новый уровень выкачивания прибыли из производственной сферы.
Производственная сфера, тем временем, начинает «переживать» кризис, нащупывая и выискивая менее материало-, капитало- и трудоемкие технологии производства товаров. Понятно, что в это время «экономический стервятник-вампир», напившись «крови» прибыли и капитала, отваливается от «тела жертвы» и, скупив ценные бумаги обанкротившихся предприятий, отдыхает на высоте финансового олимпа. В то же время, он зорко следит за движением производственного капитала с тем, чтобы в случае его оживления немедленно накинуть узду с целью выкачивания прибыли на новом витке оживления и роста экономики.
Возникновение новых решений в производственной сфере вызывает эффект толчка во всей экономике. На основе новых технологий отыскиваются новые потребности, обеспеченные реальным спросом, начинается оживление. При этом, более лучшие технологические решения в сфере производства, обеспечивающие большую индивидуальную норму прибыли, могут позволить «производственникам» уйти в отрыв от алчности финансовой олигархии.
Дело в том, что при бóльших темпах роста прибыли на основе прорывных технологий финансово-кредитный капитал вследствие инерционного характера ставки процента по экономике имеет меньше возможности немедленно установить высокие темпы выкачивания прибыли из реального сектора. Затем, по мере распространения новых технологий норма прибыли и цены теоретически должны снижаться. Однако этого не происходит, благодаря включению монопольных факторов удерживания высокого уровня цен.
И тут, не последнюю роль играет искусственно завышенная ставка процента по кредитам в производственный сектор экономики, которая способствует удерживанию нормы предпринимательской прибыли на текущем уровне выше реального, который мог бы быть при реальном уровне процента.
Здесь-то, как раз, и начинается этап торжества олигархии, пора устойчивых процентных доходов, когда разница между текущим и реальным уровнем нормальной прибыли «откачивается» в финансовую сферу.
Предпосылки нового кризиса. Понятно, что в этот период кредитно-финансовых операций ввергаются в долги и идут к скорейшему банкротству предприятия «левой половины экономики», представленной неравновесной моделью. А это вызывает рост безработицы, снижение спроса, сворачивание предложения и новое накопление предпосылок экономического кризиса. Финансовая олигархия способствует его ускоренному наступлению с тем, чтобы устроить новый передел собственности. Таким образом, она является инициатором и ускорителем цикличности экономики, разрушительных кризисов.
И здесь вполне уместно вспомнить слова Дж. М. Кейнса: «Спекулянты не приносят вреда, если они остаются пузырями на поверхности ровного потока предпринимательства. Однако положение становится серьезным, когда предпринимательство превращается в пузырь в водовороте спекуляции. Когда расширение производственного капитала в стране становится побочным продуктом деятельности игорного дома, трудно ожидать хороших результатов Введение значительного государственного налога на все виды биржевых сделок по купле-продаже ценных бумаг могло бы оказаться наиболее полезной реформой для того, чтобы смягчить преобладание спекуляции над предпринимательством»88.
Где же конец такого развития событий в экономике, что не исключено, в частности, и для России. Следуя логике рассуждений, концом явится окончательное ограбление и массовая нищета населения, массовое его вымирание и гибель генофонда с исчезновением страны как цивилизованного государства на карте мира.
3.6. О мировом финансово-экономическом кризисе
О механизме федерального государственного долга США. Общепризнанными явились успехи выполнения экономической программы администрации американского президента Р. Рейгана: «Галопирующая инфляция была снижена до устойчиво ползучего уровня; безработица снизилась до умеренных размеров. Эти успехи были достигнуты на основе длительного бескризисного развития экономики США (19831990 гг.), при ускорении научно-технического прогресса и роста производительности труда».89
Однако мало кто ставит в заслугу администрации Р. Рейгана тот факт, что в годы ее правления в США «высокий дефицит федерального бюджета превратился в устойчивый структурный элемент экономического развития США», что нельзя не считать отрицательным явлением не только в американской, но и мировой экономике, которое «влечет некоторые другие отрицательные последствия (например, усиливает дефицит торгового баланса страны, стимулирует постоянный рост государственного долга и процентных платежей по нему в расходной части бюджета, занявших устойчивое третье место после военных и социальных затрат)».90
Это действительно отрицательный факт с точки зрения широких слоев налогоплательщиков, которые оказались в положении должников перед кредиторами правительства (государства). Тем более, что такой размер государственного долга США подобен бомбе замедленного действия, которая при случае способна взорвать американскую экономику, вызвав значительное подорожание доллара с последующим возрастанием дефицита торгового баланса, снижением экспорта и усилением импорта и, наконец, подавлением национальной экономики со всеми вытекающими последствиями.
«Сегодня государственный долг США превышает 5 триллионов долларов (на конец 2022 г. составил 31 трлн. долл. В.Н.). Как известно, Япония имеет большой положительный баланс в торговле с США (в мае 1997 г. он составлял 2,85 миллиарда долларов). В июне 1997 г. правительство США предупредило, что оно применит против Японии жесткие экономические санкции. В ответ на это премьер-министр Японии пригрозил Вашингтону продажей имеющихся у Токио американских государственных ценных бумаг, что может привести администрацию США к банкротству. Он заявил: в прошлом его правительство не раз «испытывало соблазн» продать имеющиеся у него американские государственные облигации и взамен укрепить золотой запас страны.
Слова главы правительства Японии вызвали панику в международных финансовых кругах и спровоцировали резкое падение курсов акций на Нью-Йоркской фондовой бирже. Индекс Доу-Джонса упал на 192 пункта. Финансисты имели причины для паники: Токио владеет 5 процентами государственных облигаций, с помощью которых администрация США покрывает дефицит своего бюджета. Если Япония пойдет на продажу этого крупного пакета ценных бумаг, то доверие к американским облигациям рухнет во всем мире, что вызовет обвальную реакцию с непредсказуемыми последствиями для американской экономики».91
В то же время надо признать, что практика США в наращивании государственного долга имеет самые благоприятные последствия для мировой финансовой олигархии. Во-первых, тем, что она получает устойчивый высокодоходный канал выкачивания доходов населений стран по государственным долговым обязательствам. Во-вторых, приобретает сильнейший инструмент шантажа и давления на правительства стран угрозой разбалансирования их экономик. В-третьих, становится хозяином той кнопки, с помощью которой с целью дальнейшего передела мира и концентрации капитала при надлежащей подготовке и договоренности можно ввергнуть в финансово-экономический кризис значительную часть стран мира, если не все. Очевидно, что и сегодня такая глобальная опасность для мирового сообщества стран сохраняется.
Сюда же надо присовокупить огромный объем производных ценных бумаг, контроль за ростом которых на мировом рынке утрачен. «По расчетам лауреата Нобелевской премии французского экономиста Морриса Аллэ в конце 80-х годов объем производных ценных бумаг более чем в 25 раз превышал объем товарооборота на мировом рынке. В настоящее время их объем составляет более 100 триллионов долларов, а годовой мировой оборот превышает 1000 триллионов долларов.
Сейчас контроль за их ростом утрачен. Два крупнейших банка США («Чэйз Манхэттен» и «Морган») владеют 53% рынка производных ценных бумаг страны на сумму 11,8 триллионов долларов, что более чем в 2,5 раза превышает активы всей банковской системы».92 Здесь же надо учесть и то, что «в мире сейчас находится в обращении огромное количество долларов США, не обеспеченных реальными ресурсами и имуществом. Так, например, совокупные ресурсы американских долларов в КНР, Гонконге исчисляются в 240250 миллиардов. И, если китайский бизнес «поделится» с фондовым рынком США хотя бы двадцатью миллиардами долларов, этот рынок, по мнению американских экспертов, постигнет гонконгская участь».93