Я благодарю мою супругу Альберту за постоянную поддержку и за то, что она подарила мне достойную смену дочку Ребекку!
Торнов отец тоже на паре вручений благодарил жену и упоминал сына старшего, а про младшего предпочитал умалчивать.
Торн вошел в уютную комнату, похожую на большую веранду: круглая зала плавно переходила через распахнутые двери в круглый белый балкон. Невесомые белые шторы трепал, надувая парусами, ветер с ароматом цветов.
А в центре этого великолепия стояло фортепиано.
И на нем играла пара белых перчаток.
Торн смотрел на эти перчатки. Лап в них не было! И всего остального тоже.
Щенок вдруг понял, что не боится. В самом деле, как невидимка, играющий так искусно, может быть плохим? И разве сам Торн не плохой? Плохой, еще как! Значит, не стоит пугаться
Здравствуйте, сказал Торн и не узнал своего голоса.
Здравствуй, ответила пустота, и музыка оборвалась. Но последние ее аккорды так и застыли в воздухе. Как ты сюда попал, сынок?
Меня привела волчица, честно признался щенок.
А-а неопределенно протянул невидимка.
Сказала: отведет домой.
Вот как
А как вас зовут?
Лукас. А тебя?
Торн.
Торн, да? Хм, Торн задумчиво пробормотала пустота.
Ага. Торн, кивнул щенок. А вы Вас почему не видно?
А я призрак, отозвался собеседник таким тоном, словно это было очевидно, и развел лапами вернее, перчатками. Представляешь, от меня осталось только это. А тела нет.
А вас можно в зеркале увидеть? спросил зачем-то Торн. А то я читал, что в зеркале призраков всегда видно.
В зеркале? повторил Лукас. В зерка Никогда вот не задумывался! А давай попробуем.
От фортепиано отодвинулась маленькая табуретка, как будто кто-то встал с нее. Перчатки полетели к большому зеркалу на стене, и Торн тоже подошел к нему.
В отражении он увидел высокого статного волка с серебристой шерстью, в белых перчатках и в дорогом костюме с бабочкой. А рядом того страшного щенка с выпученными глазами и пеной на губах.
А ведь это вы были, очень-очень тихо прошептал Торн, глядя в голубые глаза волка. Тот пианист-виртуоз, да? С дочкой Ребеккой и женой Альбертой? Вы так красиво играли!..
Только нет у меня, сынок, ни дочки, ни жены, горестно вздохнул Лукас.
И у меня нет, пожал плечами Торн. Ни мамы с папой, ни брата Они сами меня отравили. А вы любили свою дочь? хмуро поинтересовался Торн. Волк поднял глаза к потолку и улыбнулся:
Очень любил. Она была моей маленькой принцессой. Я до сих пор грызу себя, что убил ее.
Торн вздрогнул.
Убили?
Просто один очень, очень плохой зверь заставил меня
И меня, проронил Торн.
Он был в моей голове
И в моей.
Он сводил меня с ума!
И меня!
И я не понимал, что творю!
И я тоже! выкрикнул Торн и одним ударом разбил зеркало с глядящей из него ехидной лабрадорьей мордочкой. Я тоже свихнулся! Но мой плохой зверь моя же семья! И я убил их и
Постой-постой! Но откуда тебе знать, что тебя отравили родители?
А кто же? удивился Торн.
Белые перчатки подняли с пола два осколка и соединили.
Понимаешь, Торн, прежде чем обвинять кого-то или наказывать, надо разобраться. Я уверен, родители не хотели тебе зла. Давай вместе поразмыслим, что на самом деле произошло, а?
Щенок шмыгнул носом.
Вы, наверное, были хорошим отцом А вас убили?
Нет. Я застрелился, чтобы не застрелить дочь. У меня до сих пор теплится надежда, что все-таки Ребекка жива. Но вряд ли.
Да что он знает? настойчиво зашептал голос в голове. Видишь, он счастливее тебя. А ты еще с ним разговариваешь?..
У вас хоть надежда есть прошипел вдруг щенок, изменившись в мордочке. А у меня?! Я-то жив! И кто еще мог подсыпать мне что-то в чай, кроме мамы?! И они знали, что умрут! Они это были, точно! А вы Все родители одинаковые! Вы бы тоже так сделали!.. Вы
Торн замахнулся лапой, но кулак впечатался лишь в пустоту у призраков ведь нет физических тел. Вконец обозлившись, щенок ударил по какой-то вазе, и та упала, разлетевшись на осколки. Торн охнул, когда один осколок впился ему в штанину и пулей выскочил из комнаты.
Глава десятая: Раздор
Вы что?! ахнула Мэри, упирая кулаки в бока.
Ходили в город, совершенно спокойно ответила Бекка. Она спиной чувствовала, как Ланс, Джо, Карлос и остальные, включая и Дункана, наблюдают сквозь щелочку. Чуткие уши волчица улавливали беспокойное шушуканье и нестройный шепот: все гадали, чем кончится беседа Кровавой Мэри с ее любимицей.
В толпе детей стояла Луиса. Упитанная корова прикладывала ушко к прохладному черному дереву двери, опасаясь попасться на глаза лисы. Уж Луиса-то знала: если Мэри в гневе, лучше не быть в поле ее зрения, пока не остынет Если вообще остынет.
Комната тонула во мраке. Окна, задернутые величественной тяжестью черного бархата, не пропускали света с улицы. Расставленные по комнате горящие свечи подергивали золотистыми языками.
У двери сидел высокий козел в синем камзоле. Его глаза с поперечными узкими зрачками холодно и невозмутимо взирали на две фигурки. Смиту было плевать на все и всех вокруг. Или почти на всех.
По знаку Мэри козел встал и плотнее закрыл дверь. Это не помешало особо юрким зверькам прильнуть к замочной скважине и сообщать остальным, что происходит.
Я знаю, что мой отец ни при чем, решительно процедила Бекка. Это духи древних богов. Их появление наверняка связано с изменением в жизни города или чем-то еще, но это не относится к папиной сюите.
С чего такая уверенность? хмыкнула Мэри.
С того, что Фараону не понадобилось бы вызывать богов.
Эти боги больше похожи на неупокойников, возразила Мэри. Смуты. Паника в городе. А если богов подчинить себе много смертей. Думаешь, Фараон бы не хотел этого?!
Ее тон не обещал ничего хорошего, но Бекку эти слова только раззадорили.
Расскажи ты мне хоть что-то, я бы и не предпринимала ничего! И вообще Ты не запрещала мне искать ответов! Не думаешь, что мне приелось скромно плестись у тебя в хвосте? Твоя организация это тени, но я не тень! Я волчица, понимаешь? Мой народ в древности охотился стаями, но каждый волк хотел свободы! Я думала, что ты, и правда, меня выделила, с горечью добавила Бекка, дотрагиваясь до браслета на хвосте. Думала, что я, наконец, стала особенной в твоих глазах.
Ты итак была особенной! гневно выкрикнула лисица. Я относилась к тебе, как к дочери! Ты ни в чем не нуждалась!
Кроме твоего одобрения, прошептала волчонок, сглатывая слезы. Я служила тебе, как не служат королям. Я боготворила тебя! У меня возникает вопрос, Мэри: ты растила дочь или рабыню?
Повисло молчание и в комнате, и в коридоре.
Луиса прижала оба передних копытца ко рту.
Лисица наклонилась и взяла Бекку лапкой за подбородок.
Я позволяла тебе многое, девочка, угрожающе нежно произнесла она. Возможно, слишком многое Давай так, моя принцесса. Ты сейчас поклонишься и скажешь, что сожалеешь
И ты скажешь все, что знаешь об этих богах? испытующе буравила ее взглядом Бекка. Мэри нахмурилась еще сильнее.
Я не обязана тебе что-либо объяснять. Мне надоели твои капризы! Кланяйся и иди. Забудем.
Бекка не шелохнулась. Ее голубые глаза, большие, как круглые бездонные озера, впивались в острые, узкие глаза Мэри, похожие на пятна запекшейся крови.
Маленькая волчица сказала только одно-единственное слово:
Нет.
Это «нет» зазвенело в воздухе, отскочив, как эхо, от стен.
Луиса в коридоре упала в обморок, придавив чей-то хвост.
Смит поперхнулся.
Мэри похолодела.
Ч-что? тихо спросила она, надеясь, что ослышалась.
Нет, повторила громче и увереннее Бекка и, сама подивившись, как легко ей далось это слово, сказала еще, уже себе: Нет. Нет!
Мэри моргнула, силясь вернуть самообладание.
Я, видно, ставила не на ту лошадку. Ты подвела меня, Ребекка Ноут.
Маленькая волчица неожиданно улыбнулась и помотала головой:
Мэри, я Я так страшно, страшно подвожу всех вокруг! Я обещала маме стать леди и как, вышло? Папа видел во мне великую пианистку что, получилось? А ты Не знаю, кем ты меня делала преемницей или пешкой с красивым названием «правая лапа» Только никак! Да, подвела я тебя, представь! Но чем? Что не отпросилась, как пай-девочка? Или что перечу тебе? А, может, это ты меня подвела?.. Да, ты, и не смотри так!
Ты даже не поняла, во что ввязалась, когда полезла в это дело! сипло возразила Мэри.
Так расскажи!
Нет! И закончим!
Бекка вдохнула поглубже, готовясь сказать что-то, но, вдруг ухмыльнувшись какой-то своей мысли, просто сказала:
Ладно. Так мы не вернемся к этому разговору? Ты точно не хочешь рассказать?
Мэри все это уже надоело. Бекка вела себя всегда довольно развязно, но сейчас уже откровенно наглела. Лисица мечтала побыстрее закончить разговор и остаться в одиночестве.
Да. Точно. Можешь идти.
Смит молча поднялся и распахнул дверь, от которой быстренько отхлынула кучка зверьков и очнувшаяся корова.
Луиса вошла к Мэри. Смит не собирался ее впускать, но корова буквально снесла его наземь.
Бекка тем временем гордо и невозмутимо прошествовала в свою комнату. Дункан поспешил нагнать ее.
Ты что-то задумала? шепотом спросил куница, когда они остались в Беккиной спальне один на один. Маленькая волчица плюхнулась на кровать и закрыла глаза.
Ду-Ду, тихонько шепнула она, если я захочу уйти, то ты будешь со мной или тут останешься?
Дункан присел на краешек кровати.
Уйти? Куда уйти?
Бекка положила подбородок на колени и внимательно посмотрела на куницу.
Не куда, а откуда. Отсюда, Куцехвостик.
Не глупи, пожалуйста, попросил Дункан, но как-то неуверенно. Мэри же тебя любит, а ты ее. Она Она тебе, как мама, разве нет? Вторая мама ты сама говорила, помнишь?
А она и есть вторая мама, пожала плечами Бекка. Мам ведь не выбирают И она Может, она и не любит меня. Просто я ей вечно в рот заглядывала, все делала, каждое слово ловила
Но разве она не наградила тебя? кивнул Дункан на серьгу.
Бекка яростно сорвала с хвоста браслет и вынула золотое кольцо, чуть не разорвав собственное ухо.
Наградила?! Нет, Ду-Ду, это не награда! Ей ведь выгодно, если у меня будет своя команда! Ее может предать весь мир, но я век останусь ей верна! Господи Как же я раньше этого не замечала?.. И Бекка залилась слезами.
Дункан неловко коснулся ее плеча лапкой, не зная, что делать.
Ну Ну, не плачь, а?.. Я это Я с тобой буду.
Бекка всхлипнула.
Правда?..
Конечно, закивал куница. Я же этот твой подопечный, вот! Твой, а не Мэрин! Так что не реви и Это
Мэри все это время хранила от меня какую-то тайну, связанную с папой и его последней сюитой. И Фараоном, покачала головой маленькая волчица, обращаясь скорее к себе, чем к Дункану. Какая же она мне мама, если у нее от меня такие страшные секреты?
Ну, хочешь, я тебе расскажу свой секрет? совсем отчаявшись, сказал Дункан.
Он страшный?
Очень Помнишь, я говорил тебе про отца?
Ну?
Я не рассказал, почему остался один. Теперь хочу рассказать. Мой Мой папа ученый, профессор Кунис, а маму я не помню. Но мне и с папой жилось неплохо, хотя готовил он ужасно и был страшно рассеянный вечно терял очки, путал соль с сахаром и постоянно забывал взять на прогулку зонт Но нам, правда, жилось замечательно, честно! Пока Пока ему не заказали какой-то бред Заказчика я, правда, не видел, но вот заказ Странный он был. Папе обещали заплатить большие деньги за состав, сделанный не по формулам, а по По нотам.
И что?
И ничего. Папа не смог, и его убили звери в черном Ночью. Потому что ноты он уже видел и мог разболтать кому А я убежал. Но все, что потом, опасливо прибавил Дункан. Насчет того, что я воровал еду и плохого не хотел, это правда. В подвале я жил уже после убийства отца. Подвал был пустой и никому не нужный А на улице холодно Ну, и
И давно это случилось? сочувственно поинтересовалась Бекка.
Чуть больше года назад
Бекка обняла Дункана за шею.
Так ты уверен, что убежишь со мной?
Да. Да, я уверен.
Хорошо. Тогда Тогда вместе будем искать ответы. Потому что в двух вещах я точно уверена: во-первых, твоего папу тоже убил Фараон. А во-вторых: лишь в одном месте можно найти ответы на все вопросы! Бекка отерла слезы лапкой и решительно заявила: С Мэри или без нее, но я должна все выяснить!
***
Луиса громко захлопнула за собой дверь и с оглушительным топаньем направилась к Мэри. Смит даже присвистнул.
Ну, вот что, лапушка! дрожа от гнева, промычала Луиса, сбивая Мэри с лап она упала в кресло. Я все понимаю, но это Это Не проще было просто сказать ей: не знаю я ничего, но тебя люблю!
Я так и сказала, раздраженно процедила Мэри. Почти
Почти! негодующе взвыла Луиса. Почти! Ха! Да ты Вот что: права наша девочка! Она тебе все делала, а ты ее использовала только! Да, да, да!
Я пытаюсь уберечь ее, стиснула зубы лисица.
От правды не уберегают, припечатала корова. К тому же, голубушка, согласись: ты сама ничегошеньки наверняка не знаешь.
Ну, у меня есть предположения, уже не так уверенно заметила Мэри.
Ладушки, топнула ножкой Луиса и приземлилась в другое кресло (в котором как раз устроился Смит Беднягу так придавило, что козел и пошевелиться не мог). Тогда ты извинишься перед девочкой.
Но это она должна извиняться! возразила Мэри.
За что? настойчиво спросила Луиса. Она не могла тебя ослушиваться, потому что ты и не говорила: Бекка, не лезь в эти дела! Тебе пора перестать распоряжаться детьми, как вещами, милочка. И зря ты ушла от нормального, честного разговора Давай-ка ты пригласишь ее завтра попить вместе чаю, примирительно добавила она.
Крови, отрывисто поправила Мэри, глядя в сторону.
Нет, чаю. Пойми, Бекка уж давно не призрак. Ей не нужна кровь, она не вампир! И она не ты. Да, это самое главное, лапушка Бекка не ты. Она и после смерти живая. А ты Уж прости, но ты и при жизни была мертвая. И Крис
Острые когти лисицы впились корове в плечо, разодрав нежный шелк рукавов и белую шкуру.
Ни слова, прошипела Мэри, резко вырывая когти из плеча Луисы и слизывая с лапы узким языком красные капли. Оставь меня. Хочу побыть одна.
Луиса усмехнулась, смахнула с плеча кровь и удалилась с высоко поднятой головой. Смит молча вышел следом.
Лисица раздвинула шторы и распахнула настежь окно, впуская в комнату серебристый свет луны, мелькавший среди туч, и ледяные потоки благословенной небесной влаги.
Мэри протянула лапы навстречу дождю, ловя капли влаги, режущие не хуже остро наточенного кинжала.
Лап Мэри коснулись прозрачные белые лапы это была не та особа, что встретилась Луисе и которую видел Дункан. Она была много младше и слабее. Или все же нет?
Красавицу с белой призрачной шерсткой звали Амэ-Оками. Или Амэ-Онна. Женщина Дождя Волчица Дождя!
Я надеялась, ты никогда не придешь хрипло прошептала лисица.
И я надеялась, что не придется к тебе тащиться, презрительно скривилась Оками. У тебя тут ужасно. Правда. Как вы там говорите?.. Вулфджиния для влюбленных? Вздор! Она для волков! Ты же знаешь Волков из нашего рода убили, а из-за тебя может погибнуть последний волк нашего племени!
Мэри только вздохнула
Разговор предстоял долгий.
Глава одиннадцатая: Записка
Под покровом ночи, в тишине пахнущего дождем мрака, в объятиях мокрой листвы и влажной травы из-за ворот сада Кровавой Мэри выскользнули две фигурки.
На их счастье, дождь кончился почти так же неожиданно, как начался.
Стоять! Куда это вы?
Волчонок остановилась и уставилась, не мигая, в глаза белого ежа, светящегося в темноте.
Мистер Гарден умер давно и хорошо знал жизнь. Он знал, когда так смотрят.
А еще он видел за их с Дунканом спинами рюкзаки. Одеты они были не в черные наряды тайных рядов лисицы. На Беккином хвосте больше не красовался браслет, а в ухе не блестела серьга.
Быстрей. Сюда! прошипел Гарден, раздвигая лапками кусты роз. Здесь подземный лаз, о котором никто не знает А ворота перед самым окном Мэри. Она все увидит.
Бекка кивнула ежу и, встав на носочки, чмокнула его в прозрачную щеку. Дункан просто сказал вежливо «спасибо» и нырнул в остро пахнущую влажной почвой яму.
Ты вот так просто ему поверила? тихо спросил он, когда они с Беккой, словно древние племена кротов, гуськом ползли по грязному земляному полу лаза. Мне казалось, вы терпеть друг друга не можете