Юлия Гауф
Он не отпустит
Пролог
Спасибо, я проводила курьера, и закрыла входную дверь.
Опустила ладонь на живот он там, толкается. Мой ребенок. До сих пор поверить не могу, что забеременела.
Почему именно в тот день, ставший концом? Почему я забеременела не раньше не при таких обстоятельствах?
Я бы смогла полюбить своего ребенка, я бы обожала его всей душой, несмотря на то что мы с его отцом расстались, если бы он не если бы я забеременела не в тот день, когда он вышвырнул меня.
Может, получится забыть? Ребенок ведь не виноват ни в чем. Дочь еще не родилась, я не должна ее обвинять, я и не обвиняю. Я просто ничего не чувствую к ней.
Погладила живот, и ничего.
Славушка, идем, мама показалась в коридоре, и поманила меня в комнату. Антон с Юрой собирают манеж, давай посмотрим. Мужчин нужно контролировать и вдохновлять.
Я улыбнулась маме, и направилась в свою спальню. Она преобразилась, курьер привез сборный манеж, приставную колыбель, и все это сейчас в моей комнате. А раньше здесь висели постеры с любимыми певцами.
Я присела на кровать, наблюдая, как папа с братом с энтузиазмом собирают манеж. Готовятся. Радуются. Только мама поглядывает на меня с тревогой. Она все эти месяцы на меня так смотрит, все то время, что прошло после моего возвращения домой. Я ничего ей не рассказывала, сначала даже о беременности своей не говорила.
Стыдно было перед мамой, перед отцом. Отпустили дочь отдохнуть, называется. Уже потом, когда поняла, что ребенка оставлю, призналась. Папа не осудил. Расспрашивал, от кого, но трясти не стал.
А мама только грустно смотрела на меня, и тревоги в ее взгляде становилось с каждым днем все больше, и больше. Неужели, она чувствует, что происходит со мной? Неужели, мои улыбки ее не обманывают?
Имя-то дочке выбрала? спросил папа.
Может, Зоя? сестренка села рядом со мной, и спросила: Можно?
Я кивнула, и она положила ладонь на мой живот. Улыбнулась трогательно, и мне горько стало: почему я не могу радоваться? Я ведь так хотела детей именно от Игната! Безумно хотела, грезила этим мужчиной.
Если бы я забеременела в любой другой день, не в тех обстоятельствах если бы, Боже!
Анастасия? предложила сестра. Или, ой, подожди, Кристина.
Юля? взглянул на меня папа, и я кивнула.
Мне нравится. Пусть будет Юля.
Ты даже не выбирала сама. Пусть будет! Ну как так, Слав?! возмутилась сестра. Будь я на твоем месте, я бы с самого начала имя выбирать, а ты
Ты на месте Славы еще очень долго не будешь, строго перебил папа. Ольга, напомню, вам пятнадцать лет, барышня! Какие дети? В куклы иди играть.
Славке восемнадцать, всего-то три года разницы, фыркнула мелкая. Я в восемнадцать тоже ребенка хочу, это же счастье.
Я пойду мусор вынесу, поднялась с кровати, подошла к картону от упаковки.
Я сам, милая.
Пап, мне не тяжело, и я хочу пройтись, торопливо пробормотала, и прошмыгнула мимо мамы.
Все что угодно, лишь бы поскорее остаться в одиночестве. Все эти месяцы в моем сердце царит стыд. Папа нас обожает, мама не устает повторять, как он хотел всех нас. Мама тоже детьми грезила, даже моя маленькая сестра-подросток.
И я такой была. Когда Игната увидела сразу поняла, что это моё. То самое, когда сразу, и на всю жизнь. Свадьбу хотела, детей. Всё с ним хотела, и вот
Ну, ребенка я от него получила, выдохнула я, спускаясь в лифте на первый этаж.
Под мышкой листы картона, на ногах удобные кроксы, а в сердце настоящая буря. Она уже который месяц не успокаивается от понимания: я та самая девушка, которая не может принять собственного ребенка.
Наверное, я сгорю за это в аду.
Выбросила картон, и медленным шагом отправилась в дом. Мимо лавочек со старушками, с молодыми мамочками с колясками. Скоро и я так буду: выходить на солнышко с дочкой, чтобы погреться; гулять с ней в парке; кормить, укачивать ее, и и она ни в чем не виновата. Не виновата в том, как поступил со мной ее отец!
Я полюблю. Обязательно полюблю своего ребенка, иначе что же я за сволочь такая? А если не полюблю, то она никогда этого не почувствует. Не узнает. Я буду целовать ее, обнимать, утешать, играть, делать все то, что делала моя мама, и продолжает делать. Но дочь никогда не поймет, что я чувствую, я позабочусь об этом.
Расправила плечи, и подошла к подъезду, а там
Слава, выдохнул Игнат.
Его взгляд опустился с моего лица ниже, на увеличившуюся грудь, на живот. И он шагнул ко мне.
Не подходи, прошептала я.
Трясет всю от паники, колотит. Может, я брежу? Он не мог после всего прийти ко мне просто так!
Не подходи, повторила я, отступая.
Мне придется подойти. Ты моя, ребенок тоже. Я приехал за вами, услышала я, проваливаясь в темноту.
Глава 1
8 месяцев назад
Бегу. Уже задыхаюсь, нога болит невыносимо. За мной даже никто не гонится, а я бегу по Питеру, и не могу остановиться, несмотря на то что бегать мне нельзя.
Говорят, что дочери повторяют судьбы матерей, вот и я повторила нога больная, на генеральном прогоне «Баядерки» я получила два разрыва ахиллова сухожилия. С балетом на время пришлось попрощаться, учиться ходить заново, и надеяться, что смогу выйти на сцену.
Родители потому и отпустили меня в Питер чтобы я развеялась, чтобы прекратила жалеть себя. А подруга, с которой я поехала, затащила нас обеих в квартиру своих знакомых.
Знакомые оказались так себе. Бежать от таких знакомых нужно.
Избалованные сволочи, считающие, что им все можно. Раздвигай ноги, девочка богатые, взрослые ублюдки!
И я сбежала. В Питере мы с родителями были не раз, но от паники я уже не понимаю, где я. Где мой отель. Нужно остановиться, вызвать такси, отдышаться. Пожалеть больную ногу.
Но я продолжила бежать, не в силах остановиться.
Остановиться пришлось. Я банально врезалась в мужчину. Так сильно, что в глазах потемнело.
Эй, хрипло хохотнул незнакомец, придерживая меня за плечи, чтобы не упала, от кого бежишь, красавица?
Вздрогнула от прикосновения мужских ладоней к плечам. Вдохнула полной грудью запах, исходящий от мужчины, и сглотнула как вкусно он пахнет! Мама как-то сказала мне, что в отца она влюбилась в том числе из-за запаха, какие-то древние инстинкты.
Проморгалась, подняла на удерживавшего меня мужчину лицо, и сердце ухнуло в пропасть.
Девушка, что-то случилось? нахмурился незнакомец, все веселье пропало из его голоса. Кто-то обидел?
Нет, слабо покачала головой, и продолжила рассматривать его.
Лет двадцать девять-тридцать. Темно-русые волосы, в мочке уха след от серьги, но он ее не носит. Синие глаза такие темные, что почти черные. Как океан в сумерках. Легкая щетина не та, модная, а обычная. Видимо, утром не побрился.
Скулы острые, взгляд режут. Квадратный, упрямый подбородок. В глазах наглость и сочувствие одновременно.
Сочувствие не могу я рассказать этому мужчине, что ко мне в трусы пытался залезть какой-то обдолбанный мужик. Не хочу, чтобы он жалел меня.
Помочь чем-то?
Я заблудилась. Не из Питера я, подруга встретила знакомых, а я вот, пожала плечами, и мужчина отпустил меня.
Жаль.
От кого бежала?
Да пристали тут, поморщилась. Ничего серьезного, просто испугалась немного. Я Слава, представилась, и протянула ладонь.
Игнат, мужчина усмехнулся, и пожал мою ладонь она в его руке утонула. Туристка? В отеле остановилась? Давай такси вызову, а вечерами в этом районе лучше одна не гуляй. Баров много, пьяных тоже.
Не хочу такси, заупрямилась я. Я пешком дойду.
Игнат. Красивое имя. Вот только что со мной? Я так странно на этого мужчину реагирую, тянет прижаться к нему, обнять. И чтобы он обнял. Крепко, так, чтобы кости заныли, чтобы сжал и не отпускал.
Странная девочка Слава, покачал он головой, и скинул пальто. Кто в ноябре носится по улицам в одном платье?
Ох, я только осознала, что выбежала из того лофта, забыв про свое пальтишко. Так торопилась убраться из этого притона.
На плечи опустилась тяжесть, и запах мужчины окутал меня еще более пьяняще. Даже голова закружилась. Что у него за парфюм такой?
А как же вы?
Идем. Я недалеко живу, накину на себя что-нибудь, и провожу тебя, ребенок.
Ребенок. Это задело.
Мне восемнадцать, заметила я, и пошла за Игнатом.
Поздравляю. А мне тридцать.
Тоже поздравляю, усмехнулась я страх начал отпускать.
А еще я пригрелась рядом с этим мужчиной. Впервые со мной такое.
Сейчас ко мне поднимемся. Если боишься, можешь у подъезда подождать. А можешь со мной зайти не обижу.
Я зайду, взяла Игната за руку, грея замерзшую ладонь в его большой и теплой.
Мы в центре Питера, я вспомнила, что за улица, когда паника прошла. Миновали шумную улицу с барами, зашли за дом, остановились у ворот, и Игнат обернулся ко мне. Чуть склонился, и я затаила дыхание вдруг поцелует?
А что мне тогда делать? Вроде как неприлично с незнакомцем, но наверное, я сопротивляться не стану. Хоть узнаю, что такое настоящий поцелуй.
Но Игнат всего лишь просунул ладонь в карман пальто, укутавшего меня, достал ключи, и открыл ворота. Мы оказались в типичном дворе-колодце.
Точно не боишься? приподнял бровь Игнат. Вдруг я маньяк?
Всегда интересовалась маньяками. Так что сделай одолжение, я довольно улыбнулась, и вошла в подъезд, а следом за мной и Игнат.
Значит, любишь опасность, Слава?
Слава? Больше не ребенок?
Сама сказала, что тебе уже восемнадцать, лифт открылся, мы вошли в него, и я почувствовала то самое.
Опасность, о которой говорил Игнат.
Она в его глазах.
Опасность есть, она имеет привкус перца, но страха нет. Этого мужчину я не знаю, но хочу. Может, об этом я пожалею, даже скорее всего, но из его квартиры этой ночью я не вернусь в отель.
Я это знаю. И Игнат, судя по его изменившемуся взгляду, тоже это знает.
Красивая девочка, хрипло прошептал он. Протянул ко мне руку, и провел пальцами по щеке. От кого же ты бежала?
Может, не от кого, а к кому? смущенно прошептала я в ответ.
Мы вышли из лифта, Игнат открыл дверь, но вперед меня не пропустил. Взглянул на меня темно и голодно.
Уверена, Слава?
Да, выдохнула, и вошла в его квартиру.
Глава 2
Игнат пропустил меня вперед. В свою квартиру. А затем дверь за моей спиной захлопнулась.
Я решилась он станет первым.
Решилась. С незнакомцем, впервые. Совсем его не зная, Боже! Это наваждение, мистическая решимость, не иначе. Проклятая магия. Вдруг Игнат злой? Вдруг помешан на политике? Вдруг женщин не уважает, и вообще за людей не считает? Вдруг носки дырявые носит? Я ведь ничего про него не знаю, абсолютно.
Обернулась резко он разувается. Носки целые, не дырявые. Интересно, а отпугнуло бы меня это? И что привлекло?
Не только ведь внешность. Что-то в глазах, в голосе, в запахе. Что-то неуловимое.
Действительно, магия.
Слава, так что мы сейчас делаем? вдруг остановился мужчина. Я снова обуваюсь, накидываю пальто, и провожаю тебя? Или
Он замолчал, дав мне еще один шанс опомниться, одуматься, и поступить как разумная девушка. Вместо ответа я скинула пальто, и протянула Игнату.
Зря, наверное. Шлюхой меня посчитает. Но я хочу остаться. И в отель не хочу с подругой ругаться, что привела меня в элитный притон, что не реагировала на крики, пока я вырывалась.
Что послала меня, когда я схватила ее за руку, чтобы убежать вместе.
А комната у нас одна на двоих.
Нет, не хочу я этих разборок.
Идем, чаем напою, согреешься хоть, Игнат взял меня за руку, и повел по квартире. Хм, или что-то покрепче. Ты алкоголь пробовала, взрослая моя?
Пробовала, конечно, улыбнулась я.
Так себе факт, но балерины отнюдь не воздушные создания. Кому не хватает мышц те пиво пьют, парни в основном. А девчонки коньяк на вечеринках. Не поклонница всего этого, но пробовала, и не раз.
Ты один живешь? села на высокий барный стол, а Игнат достал бутылку. Затем отставил ее, и включил чайник.
Один.
Красивая квартира, огляделась вокруг неплохо он живет, не беднее моих родителей.
А семья у меня обеспеченная.
У меня два уровня, Игнат качнул головой вверх, и я поняла следующий этаж тоже его. Расскажешь, куда дела верхнюю одежду, и почему носилась по городу в одном платье?
Это ерунда, отмахнулась страх прошел, отбилась же от урода, а рассказывать Игнату про это не тянет.
И ведь не к маргиналам мы пошли. Квартира была богатая, Женя сказала, что просто посидим.
Посидели
Ладно, тогда расскажи про себя, Игнат поставил передо мной чашку черного чая, сахарницу, а затем все же открыл бутылку, и плеснул в бокал немного виски, Больше не налью.
А мне больше и не надо. Я только чай выпью.
Он придвинул бокал, и покачал головой.
Выпей. Иначе заболеешь.
Заботливый, подарила мужчине улыбку.
Глаза у него пугающие. Синие, темные. Грозовые. Смотреть в них, и смотреть, и все равно не насмотришься. И фигура великолепная, а я в этом знаток столько лет в балетном оттрубила, где все на анатомии помешаны. По взгляду теперь могу определить, сколько времени человек уделяет спорту.
Игнат много. Не худой он. Крепкий, мускулистый.
Притягательный. Магнетизм животный, а запах его для меня сильнейший феромон.
Так расскажешь про себя, или это тоже секрет? напомнил он, и опустился напротив.
Я из провинции, переехала в столицу учиться балету.
Научилась?
Научилась, немного помрачнела я.
Мама в ужасе была, когда я загорелась балетом. А случилось это именно из-за нее еще до моего рождения мама попала в аварию, колено было травмировано так, что она хромала. Долго. И операции делала. Реабилитации помогали, но не так, как маме бы того хотелось, и она начала искать альтернативы.
Занялась балетной гимнастикой, а я маленькая была, наблюдала. Каждое утро смотрела, как мама садилась на коврик, и тянула ноги через силу, через боль. С мамой занимался пожилой балетмейстер, который и включил мне на планшете спектакль «Дон Кихот», чтобы я не мешала им.
И я пропала.
Знаешь, мама не одобрила, когда я заявила, что пойду учиться балету. В позу встала, что только через ее труп она знала, что травмы для балетных это обыденность. Не хотела она для меня подобного.
Но своего ты добилась? Игнат сделал глоток виски.
О да! Я голодовку объявила, не смогла скрыть дурного хвастовства, когда сказала это, но вспоминать забавно ту войну с мамой.
Упорная.
Папа тоже так сказал, рассмеялась я, вспоминая прошлое. Мама сдалась. Они решили, что я позанимаюсь полгода максимум, и «блажь» пройдет. А она не прошла.
Меня порекомендовали в столицу. Конкурс девяносто человек на место, но я прошла несмотря на то, что по возрасту не подходила слишком маленькая. Но ведь взяли. И я училась, хотя каждый день было больно. Болели мышцы, кости, суставы. Но это того стоило. И уже на предпоследнем курсе я танцевала в главном театре страны.
Теперь бы только вернуться. Я уже и на кордебалет согласна!
Творческая девушка. Балет, надо же, Игнат едва заметно улыбнулся. Улыбка у него не мягкая, а не знаю, говорящая очень. О том, что он меня хочет. В Питер надолго?
Обратного билета нет, приехала развеяться. С подругой.
Вижу, что развеялась, взгляд мужчины опустился на мою грудь.
Я вспыхнула.
От одного взгляда. А я ведь танцевала с партнерами, и нет места на моем теле, где бы меня не трогал мужчина в дуэтных танцах, при поддержках. А тут всего лишь взгляд.
И этого достаточно оказалось, чтобы я загорелась еще сильнее.
Чтобы захотела узнать каково это, быть с мужчиной. Каково это принадлежать ему?
Может, теперь ты расскажешь про себя? голос предательски дрожит.
Тридцать лет, не женат, и никогда не был. Детей нет. До двадцати восьми был контрактником, скопил денег, и занялся бизнесом.
Каким?
Пока что у меня два автосалона. Не миллиардер, пожал Игнат плечами.
Мне понравилось. И то, что он не женат. И то, что не стал распинаться, что через год займет первое место в рейтинге олигархов, а мужчины на это горазды кидаться громкими словами, объясняя, что все деньги мира пока не в их карманах только потому, что кто-то там виноват.