Азарт боя схлынул, но кровь еще гуляла по жилам, и в горле у Полоза изрядно пересохло. Он не глядя, залпом выпил предложенный ему бокал и не спеша вернулся в свой уютный уголок. Дюжие слуги быстро убрали все последствия недавней свары, и харчевня вновь наполнилась неспешным шелестом беседы и глухим стуком глиняных кружек. Словно бы ничего и не было.
Тут и принес к нему ящер на своем липком хвосте этого самого купца. Невзрачный подошел бочком, представился, поблагодарил Серого неизвестно за что, посетовал, что его вместе с товаром заперли в порту, заказал кувшин вина. И, как обычно бывает в таких случаях, между скучающими товарищами по несчастью завязался досужий разговор.
Вообще-то Полоз старался избегать новых знакомств и пустопорожних бесед сказывалось природная осторожность и недоверие ко всему, что движется; да и орденская выучка заставляла всегда и со всеми держать себя настороже. Но этот новый знакомец смог как-то сразу расположить к себе старого вояку и сумел втереться к нему в доверие. К тому же, он ни о чем не расспрашивал, а только сам все болтал без умолку. Серый в предвкушении длинных и скучных рассуждений о товарообороте, ценах и видах на прибыль поначалу даже заскучал и уже совсем, было, приготовился, сославшись на неотложные дела, ретироваться при первой же подходящей возможности, как вдруг пустопорожний разговор неожиданно повернулся в интересное для него русло.
До этого момента воевода просто сидел, пил дармовое вино и слушал мягкий и какой-то по-особому певучий голос рассказчика, скучая в ожидании паузы в бесконечном монологе словоохотливого купца. Но собеседник, вопреки всем ожиданиям Полоза, повел разговор не о товарах и прибылях, а о тех местах, в которых ему приходилось бывать по своим торговым делам, о народах, населяющих эти земли, об их обычаях и нравах. А поскольку торговлю свою он, как выяснилось, вел в основном с Беловодьем, то и сказки его были об этих Змеем забытых краях. Когда-то давным-давно Полоз готовился идти походом на эти края, и поэтому при первом же упоминании о Белой горе он весь сразу же собрался, протрезвел и обратился в слух.
И, чтобы не сидеть безмолвным истуканом и хоть как-то поддержать беседу с новым знакомцем, Серый вскользь обмолвился, что, дескать, земли-то там богаты и обильны, да вот только пути туда прямоезжего нет, а кругом, через имперские земли, слишком долго, затратно и хлопотно. За морем и телушка медная полушка, да перевоз золотой империал. И вот тут-то собеседник его и ошеломил:
Как же, говорит, не быть прямому пути в Беловодье, если я сам уже давно этим самым путем хожу?
И карту, забери его Змей, показал, и срисовать ее позволил (за немалые, кстати, деньги!), и все дорожные приметы и вешки в подробности описал, ведя свой рассказ при этом так, как будто бы знал, что Серый уже давно и безуспешно разыскивает этот самый путь. Не для забавы какой разыскивает или своей прихоти ради, и уж конечно не для личной славы или обогащения нет! Имеется у него давняя заветная мечта организовать великий поход на Восток, дабы просветить светом истины местных варваров и подвести их, недостойных, под отеческую руку великого Змеиного Братства, дабы отринули они свои глупые суеверия и зажили в мире и довольстве, сыто и счастливо в мягких объятиях колец Мирового Змея. С этой благочестивой мыслию Серый Полоз и провалился в тяжелый хмельной сон.
А на утренней заре его, еще похмельного, безжалостно выдернул из теплого спальника посыльный от Великого Полоза. А как выдернул, так сразу же вручил воеводе пергамент с приказом, заверенным множеством грозных подписей и печатей. Из послания этого следовало, что ему, Серому Полозу, предписано препроводить этого самого гонца на осенний Змеиный Клуб, дабы тот смог самолично и изустно изложить сему почтенному собранию послание от главы Ордена. Дескать, дело касается Великого Исхода, а посему не терпит отлагательств и должно быть незамедлительно рассмотрено Советом Ордена, невзирая ни на какие немощи Великого Полоза. Важность же сообщения такова, что «оно не может быть доверено бумаге, а может быть передано только изустно».
Личность посыльного никаких сомнений не вызывала, к тому же, полностью исключала вероятность какого-либо подлога. Ведь когда-то давным-давно Серый Полоз сам нашел этого вьюношу, тогда еще болезного доходягу, в глухой, Змеем забытой болотной деревушке. Он же тогда провел обряд и самолично принял его в орден, а затем уже целых семь лет наставлял мальца на Пути Воина. Серый лично присутствовал на его посвящении, и по его протекции оный послушник стал келейником самого Верховного. Тогда, помнится, у него еще не было имени, а только номер, но сейчас он назвался Амфибием. Впрочем, просил в личном общении его так не называть. Ну и как тогда, спрашивается, к нему обращаться? Обнялись, посидели, подумали, вспомнили былое и сошлись на его детском, еще семейном имени Лютик.
Сразу же вышли в путь. А чего было дожидаться-то? Погода хорошая, ветер попутный, команда в сборе, времени с запасом полный вперед!
Дальше все пошло своим чередом. Очень хорошо пошло: казалось бы живи, радуйся, да дело делай, но не было покоя Серому Полозу. Никак не шел у него из головы тот самый разговор с говорливым купцом о загадочном Беловодье. Ведь вот же она река Белая, плещется себе всего-то в метре под ногами. Расстояние от ранее намеченного в маршрутном плане поворота на запад до речки, указанной на карте, всего три седмицы хорошего хода! Даже если он и не отыщет той реки на указанном месте или не сможет войти в ее устье, то даже тогда, чтобы вернуться назад, на прежний маршрут, и уложиться в отпущенный срок, времени у него будет более чем достаточно. И главное никакого риска не было: места вокруг спокойные. По правому берегу Белой так и вовсе тишь да гладь, даже зверолюди и те не водятся, не говоря уже о ком-то более опасном. Клан Волка, что искони верховодил в этих краях, так и не смог оправиться после Великой Битвы Народов и давно уже канул в небытие. Оставалось, правда, некое Речное Братство, о котором столько говорят в последнее время Ну так это ведь и вовсе никчемный народец! Обычная шайка разбойников гроза селян и трусливых купцов. Боевой корабль такому сброду не по зубам: обойдут за сотню гребков, да и мир у нас с ними. Какого ящера еще опасаться?
Эти мысли не оставляли Полоза в покое ни днем, ни ночью. Они жужжали в его голове, как рой рассерженных ос, не давая воеводе никакого роздыха, пока наконец-то не подвигли его на принятие решения. Да и как тут, скажите на милость, устоять, если на кону дело всей твоей жизни? И поэтому когда «Серый дракон» подошел к столице Речного Братства Вольному городу, Серый Полоз отменил заход на волок и направил снеккар дальше вверх по реке Белой, положив тем самым начало длинной череде событий, последствия которых не только изменили всю последующую историю Белогорья, но и оказали огромное влияние на судьбы многих людей и народов всего послепотопного мира.
И опять все пошло на удивление тихо и гладко. Попутный ветер раздувал парус, погода стояла теплая и ясная, население настроено доброжелательно, все вокруг было спокойно и благостно. Даже несмотря на возникшие было опасения и сомнения в подлинности карты, безымянная речка, помеченная на пергаменте, нашлась быстро и точно в указанном месте. И устье у нее было хорошее чистое, песчаное, без топляка. Берега, правда, обрывистые и болотистые, но что с того?
Все земли, лежащие на запад от реки Белой, представляли собой край сплошных топей и болот, перемежаемых лесами, речками, озерами и пустошами. Главное было в том, что короткий путь существует! Осталось только пройти по нему и выбрать место для постройки первой крепости. А там!.. Великий поход на Восток наконец-то начинал обретать реальные очертания и претворяться из очень завлекательной, но смутной идеи в ясный план конкретных действий.
У Серого Полоза даже захватило дух от восторга при виде открывающихся возможностей. Воистину, Великий Змей опять обратил на него свой благосклонный взор!
«Серый дракон», убрав парус, осторожно, на веслах закрался в устье безымянной речушки. «Надо бы дать ей имя, рассеянно подумал Полоз, с подозрением озирая крутые, поросшие густым лесом берега. А ведь очень даже подходящее место для засады. Будь здесь сейчас вражеские стрелки, то мы были бы у них точно как на ладони, а нам стрелять вверх было бы совсем несподручно Надо бы высадить на берег следопытов: пусть разведают обстановку и заодно присмотрят место под будущее городище». Но никакого вражеского присутствия не наблюдалось, все вокруг было по-прежнему тихо и безмятежно.
Серый Полоз был опытным воином. Он не раз водил боевые дружины в сражения и никогда (ну, почти никогда) не проигрывал своих битв. И не в последнюю очередь ему способствовало в этом его особое, никогда не изменявшее чутье на опасность. Вот и сейчас он мог бы поклясться на чем угодно, что ничто вокруг не указывало на засаду: птички и прочая лесная живность вели себя спокойно так, как и должно было быть в этих безлюдных краях. На глазах у всего отряда чета оленей спокойно вышла на мелководье к водопою и ушла только после того, как они подплыли к ней на бросок копья. И все-таки, повинуясь скорее тому самому внутреннему чутью (тому самому, которое никогда его не подводило), чем голосу рассудка, Серый отдал приказ: всем воинам надеть шлемы, лучникам натянуть тетивы и разобрать колчаны, а одному из телохранителей-ящеров занять место подле гонца, «от всякой на море случайности». И, как показали последующие события, опасения воеводы оказались ненапрасными, а все приготовления вовсе не лишними.
Вдруг (интересно, почему любое нападение, даже если ты к нему заранее подготовился, всегда случается неожиданно?) одновременно, словно по команде, оба берега безымянной речушки взорвались истошным визгом, воем и воплями. В воздухе сразу потемнело, точно в сумерки.: стрелы, камни, копья, какие-то дубины и палки нескончаемой грязной лавиной обрушились на «Серого дракона», завалив всю его палубу кучами вонючего хлама.
Засада! Зверолюды!
Несмотря на то что стрелы и копья дикарей были с каменными и костяными наконечниками, убойная сила этого оружия состояла не в его пробивной способности, а в той мерзкой ядовитой дряни, которой эти грязные животные имели обыкновение его марать. Глубокая царапина, нанесенная осколком такого кремня или кости, если ее вовремя не обработать, могла стать смертельной, а уж заживали такие раны втрое дольше, чем обычные. Но от щитов, шлемов и доспехов этот хлам отскакивал, как капли дождя от вощеной кожи, и никакого ущерба не причинял, а вот камень, выпущенный умелой рукой из пращи, мог и шлем помять, и кости поломать, и глаз выбить.
Если нападавшие и рассчитывали своей внезапной атакой ошеломить или испугать корабельную дружину, то их ожидало сильное разочарование, ибо на веслах снеккара сидели не сопливые новобранцы, еще толком не оторвавшиеся от материнской юбки, а видавшие и не такие виды, закаленные в боях и прошедшие огонь и воду матерые ветераны. Что таким боевым змеям какие-то зверолюды?
Добро пожаловать, господа воины! Сезон охоты на двуногую дичь открылся!
Прозвучал сигнал боевой трубы:
Табань!
Гребцы, откидывая корпус назад, занесли лопасти в горизонтальном положении к корме до отказа, затем развернули их на себя и, опустив в воду, начали грести в обратную сторону. И прежде, чем на корабль обрушился новый шквал палок и камней, «Серый дракон» уже, как на крыльях, выскочил из коварной ловушки на просторы Белой реки. А там, не сбавляя хода, развернулся и стрелой вылетел на стрежень. Вслед неслись яростный вой, вопли и улюлюканье. Но кого, в самом деле, волнует грозное мычание обиженной коровы или злорадное блеянье рассерженной овцы?
Их корабль никто не преследовал: зверолюды всегда чувствовали себя на воде неуверенно, и поэтому, отыскав подходящий для стоянки остров, воины сразу же причалили к нему и встали лагерем. Серьезных ранений ни у кого не случилось (небольшие ушибы да царапины не в счет), так что помощь Полоза никому не потребовалась ветераны! Каждый сам, без приказа и подсказки, отлично знал и делал все, что нужно было сделать, оказавшись в подобной ситуации.
Лютик тоже получил небольшую резаную рану. У него не было своего шлема, а из загашника взять не удосужился, и поэтому стрела с костяным наконечником смогла поразить гонца Великого Полоза прямо в лоб. Почувствовав удар, он (как учили!) повернул голову вслед по направлению удара. Наконечник, выточенный из лосиного рога, только скользнул самую малость по лобной кости, оставив глубокую царапину. А сама тростниковая стрела, попав в железный доспех ящера, обломилась возле самого черешка и накрепко застряла между чешуйками пластин. В общем, крови много, а рана пустяковая. Попади стрела Лютику в глаз, и тогда все могло бы быть гораздо хуже. Серый Полоз еще, помнится, пошутил: «Кровь ран и грязь странствий вот украшения настоящего воина!» Все дружно рассмеялись, напряжение спало, и отряд принялся обустраивать привал на облюбованном острове. Сноровисто разбили лагерь, выставили охранение, повечеряли и отправились «на боковую» утро вечера мудренее!
Еще долго в лагере не стихали соленые шутки и смех все корабельщики пребывали в приподнятом настроении, и ведь было с чего: все живы, снеккар цел, новый прямой путь в Белогорье найден, к тому же, воевода на радостях обещал наградные каждому по серебряной монете. Так что теперь домой, к друзьям и подругам тратить премиальные выплаты!
Серый Полоз также ликовал вместе со своими людьми, но молча, внешне ничем не выдавая своего настроения, ибо не пристало змею его уровня и положения плясать и прыгать, подобно мальчишке. А плясать-то ой как хотелось! И чтобы немного успокоиться, Полоз тихо вышел из лагеря. Немного удалившись от шума, он дал себе установку думать только о предстоящем походе и, прокрутив, наверное, уже в сотый раз в своей голове весь предстоящий маршрут, закутался в походный плащ с благим намерением забыться сном победителя в отеческих кольцах Великого Змея.
Вот только сначала по практике, привитой ему сызмальства, еще со времен его жизни в питомнике Змеиного Братства, ему нужно было поставить себе задачу на ночь: задать сновидение. Все, как и всегда: рутина прочувствовать момент перехода от бодрствования ко сну и четко, одной фразой сформулировать свое намерение либо просто поставить вопрос «А что именно я хочу увидеть?», а затем поместить себя внутрь этой ситуации. Здесь главным условием было то, чтобы никто в это время не отвлек его внимание и не помешал бы спокойно перейти ту самую тонкую грань между бодрствованием и сном. Конечно же, удерживая при этом полную осознанность всего происходящего.
Верный телохранитель растворился где-то поблизости, в прибрежных кустах, и затих, будто его и не было. «Интересно, подумалось Полозу, а спят ли яши вообще? Ну должны же они спать хотя бы когда-нибудь? Как их там обучают?» За все долгие годы, что он провел в их шелестящей тени, он никогда не видел ящеров без доспехов (ну, может быть, пару раз без шлемов), не говоря уже о том, чтобы встретить их без оружия. Он никогда не видел и даже знать не знает о том, как и что они едят. Даже не представляет себе, едят ли они вообще Он настолько привык к тому, что за его спиной всегда маячит грозная, одетая с ног до головы в железо фигура хотя бы одного из них, настолько свыкся с металлическим шелестом чешуи их доспехов, что воспринимал все это как нечто естественное, само собой разумеющееся. Как ветер, например, или как звезды. А вот у Великого Полоза нет телохранителей