Напряжение сменилось предвкушением, тысячи зрителей замерли, затаив дыхание.
Восемь мускулистых женщин шагнули в пространство, где находились танцоры, каждая четверка несла одну из церемониальных костяных лежанок. Они устанавливали их на землю: один край прочно крепился к помосту, а другой, с зазубренным углом, нависал над стоящими внизу открытыми корзинами с зерном. По тому, что произойдет в этих корзинах, можно будет судить о том, насколько обильным или скудным будет урожай следующего года. Все надежды, не только Сестии, но и всего мира, покоились в золотой колыбели этого зерна.
Затем жертв под руки вывели вперед, их ноги были босыми, поэтому они осторожно ступали по сухой земле. На помосте их привязали к костяным лежанкам, головы аккуратно поместили в выемку, обнажив длинное, гладкое горло. Девочка на пороге становления женщиной. Мальчик на пороге становления мужчиной. Ни одному из них, подумала Кхара, не суждено прожить достаточно долго, чтобы воплотиться.
Иногда жертвоприношения проходили тяжело, а иногда нет; Кхара не знала, в чем причина столь большой разницы, и не позволяла себе волноваться. Она лишь отводила взгляд от этих упрекающих глаз, и когда четырех королев-свидетельниц вызвали вперед, чтобы проверить узы, Кхара проверила, надежно ли они завязаны. Довольно неприятно осознавать, что ты умрешь. Еще хуже, думала она, знать, что у тебя есть хоть какой-то шанс избежать этой смерти, но все равно встретить ее.
Вы довольны? произнесла Верховная Ксара, торжественно приступая к жертвоприношению.
Да, дружно ответили остальные королевы.
Когда рассвет начал зажигать небо, церемониальный рог, рассекая воздух, протрубил снова. Женщины и мужчины в амфитеатре восторженно замерли. Последний протяжный звук рога затих и оборвался над головами собравшихся.
Королева Паксима, дипломат и посредник, произнесла Верховная Ксара. Хотя она обращалась к темноглазой женщине в фиолетовой мантии, ее слова предназначались всем, и произнесены они были голосом почти таким же резким и звонким, как звук рога.
Да.
Привела ли ты всех пять королев со всего известного мира, чтобы они сегодня исполнили свои роли?
Привела, Гелиана ответила громко, гордо, решительно. Ее темные волосы свисали до пояса; свободные от привычных косичек, они струились по спине, как плащ.
После паузы Верховная Ксара повернулась к следующей королеве, ее движения были четкими и осторожными.
Королева Бастиона, писарь нашего священного обряда.
Да.
Готова ли ты записать все то, что сегодня произойдет?
Самая старая королева, со сморщенными, как перезревшее яблоко, худыми подбородком и щеками, сказала:
Готова.
Королева Скорпики, полная боевого духа и силы.
Кхара подняла подбородок и встретилась с уверенным взглядом жрицы, заставляя себя отвечать силой на силу.
Да.
Отдашь ли ты священный клинок Святой для священного обряда, который сегодня ждет нас?
Отдам, сказала Кхара командным голосом.
Королева Арки, обратилась Верховная Ксара к последней королеве внутри полукруга, я призываю тебя стать устами Хаоса.
В этот момент церемонии всегда наступали тишина и напряжение. Никто не знал, что может последовать дальше. Сама Хаос была здесь в форме своего земного воплощения. Даже те, кто не поклонялся арканской Богине, в глубине души не могли не верить в Нее и боялись Ее капризов.
Когда королевы Арки были призваны на эти церемонии, их богиня Велья подталкивала некоторых из них к решительным действиям, а некоторых не трогала вовсе. Часто рассказывали истории о королеве, жившей за пять поколений до этой церемонии, которая спрыгнула с помоста и бросилась под церемониальный клинок, умерев вместо жертвы того года. Одна из предыдущих правительниц украла скорпиканского пони и промчалась галопом через всю церемонию, обнаженная, как в ту ночь, когда ее родила мать. Арканская королева Мирриам, стоявшая перед ними сегодня, правила много лет, ее величественный крючковатый нос и яркие, ястребиные глаза оставались неизменными на протяжении десятилетий. И хотя она правила так долго, они все еще не знали ее по-настоящему. Она может ничего не сделать. И может совершить что угодно.
Тишина опустилась на толпу в амфитеатре, как одеяло, простираясь, не разрываясь.
Затем королева Арки с легким удивлением произнесла:
Я хочу уйти отсюда.
И она так и сделала, сойдя с помоста в сторону зрителей, долго поднимаясь по лестнице к дальнему выходу. Головы то и дело поворачивались, чтобы проследить за ее движениями.
Кхара посмотрела на Верховную Ксару, чей взгляд не отрывался от темноволосой королевы, пока та поднималась по казавшимся бесконечными ступеням все выше и выше. Как только королева Арки скрылась из виду, Кхаре показалось, что Верховная Ксара вздохнула с облегчением. Мгновение спустя лицо жрицы застыло и стало неподвижным, как маска. Возможно, Кхара просто вообразила себе этот миг проявления человечности.
Давайте же накормим Богиню, раздался голос Верховной Ксары. Настало время Кхаре исполнить свой долг.
Кхара повертела клинок в руке, свободно обхватив пальцами кожаные ножны, и протянула его Верховной Ксаре. Жрица приняла оружие плавным, отработанным движением.
Толпа оживилась, наблюдая, перемещаясь, вздыхая, и Кхара поняла, что никак не могла услышать, как острое лезвие выскользнуло из прочной кожи. И все же ей показалось, что она расслышала: металл шептал, расставаясь с ножнами почти с сожалением.
Кхара склонила голову. Верховная Ксара нанесла удар.
Тысячи пар глаз смотрели, как обнаженный клинок вонзается сначала в грудь девочки, почти женщины, затем в грудь мальчика, почти мужчины, но Кхара не входила в их число. Она и дальше не смотрела, как обеим жертвам перерезали горло, заглушая крики сначала мальчика, потом девочки. Ей не нужно было видеть, чтобы знать это. Кровь стекала через выемки в костяных лежанках на зерно, завершая церемонию и благословляя посев следующего года. Она не поднимала глаз. Напротив, Кхара смотрела на свои руки, слабые и неподвижные, сок вчерашней вишни все еще окрашивал ее пальцы в стойкий красный цвет.
2
Дорога домой
Отъезд из Сестии
Кхара
Когда очертания сестианской столицы скрылись за ее спиной, Кхара почувствовала одновременно усталость и восторг. Так быстро сменился пейзаж от оживленного шума столицы до открытой сельской местности за ее пределами. Деревня больше напоминала дом. Как только они оказались за пределами города, зеленые холмы Сестии приобрели невероятную пышность, а воздух стал сладким и чистым. Кхара позволила себе глубоко вздохнуть и оставить позади завершенные обряды.
Она ехала в центре колонны, хотя предпочла бы быть впереди. Рядом с ней ехал другой член делегации, считавшийся наиболее уязвимым, хранительница клинка Гретти. «Как же она молода», подумала Кхара. Была ли она сама когда-нибудь такой неуверенной, столь незнакомой с этим миром? Как странно проделать такой долгий путь, стать сильной стать королевой! и снова оказаться в центре колонны, рядом с ребенком.
Восемь пони ехали впереди и восемь позади, таща на себе остальных членов делегации, а также вьюки с торговыми товарами, причем старшие воительницы занимали крайние позиции. Разбойники и бандиты всегда представляли опасность на длинных дорогах Паксима, а ценности, которые везли путники, были заманчивым источником богатой добычи для не обремененных моралью. Поэтому воительницы держали строй плотно, а оружие под рукой.
Лохматые и выносливые пони, на которых они ехали, пришли с диких красных гор, граничащих со Скорпикой и Паксимом на востоке, из страны призраков, известной как Божьи Кости. Никакое другое животное не подходило скорпиканским наездницам так хорошо. Кхара оседлала свою собственную лошадь, Штормовую Тень, когда была еще девочкой. Теперь пони был как бы продолжением ее самой. Поездка домой через большую часть света была утомительной даже в самых благоприятных условиях, но для ее тела не было большего комфорта, чем знакомая спина Штормовой Тени.
Совсем другое дело душевный комфорт. Кхара не в первый раз пожалела, что не едет рядом с Вишалой. Но ее самая верная советница в отсутствие Кхары осталась в Скорпике, чтобы представлять ее и выносить решения. Они с Вишалой знали друг друга с детства, вместе учились натягивать тетиву своими пухлыми пальчиками, когда еще едва могли выговаривать слова. Она с удовольствием назвала бы Виш своей преемницей, но выбирать женщину своего возраста было глупо. Если королева достигла сорока пяти лет и не передала свою власть, то ее всегда ждал Вызов. Так гласили легенды.
И с каждым годом Кхара становилась все более уязвимой. Люди уважали ее, но мало кто любил по-настоящему. С самого начала, когда умерла ее мать, Эллими, о ней шептались. Достаточно ли сильна? Кто будет править после нее?
Когда Кхара шла среди своих подданных, они кивали, молчали в знак уважения, склоняли мечи к ее ногам. Когда она шла в одиночестве, а ее уши находились далеко от их губ, то все равно знала, как те же воительницы называли ее. Бесплодная Королева.
Она редко вспоминала о тех девяти детях, которые год за годом появлялись на свет из ее чрева, все мальчики. И среди них не было ни одного воина. Как только повитуха разрывала их связь родильным клинком, Кхара целовала их сладкие, влажные головки и передавала Виш. Ей она доверяла больше всех остальных, чтобы та сделала то, что нужно. Виш занималась продажей детей, чтобы малыши выросли в других королевствах, где мальчикам и мужчинам отводилась своя роль. В Скорпике же им не было места.
Прошло столько лет, так много времени! Кхара слишком долго оттягивала этот момент.
Необходимо решить вопрос о преемнице. Мада должна пройти испытание.
И именно Мада возглавляла колонну, держа спину прямой, как меч, даже когда раскачивалась в такт движению своего скакуна. Пока что она держалась хорошо, особенно для первого раза в такой незнакомой обстановке. Но обратный путь будет долгим. Именно тогда Кхара покажет ей, что значит быть королевой.
На обратном пути в Скорпику а это почти месяц пути через Паксим и день между высокими, каменными воротами Бастиона они встретят генералов Кхары, находящихся в дальних краях, многочисленную сеть скорпиканок, которые командовали охранными отрядами, переданными внаем слабым королевствам. Конечно, любой мог подготовить бойцов и отправить их на задание. Но в Скорпике поколениями готовили, назначали, воспитывали пожизненных воительниц. Такова была их роль, и ни одна скорпиканка никогда не нарушала клятву верности тому государству, куда ее назначали. Доверие было абсолютным, и другие королевства платили за это доверие очень дорого.
Чтобы стать мудрой королевой, Маде недостаточно просто блестяще сражаться. Ей нужно было понимать каждую женщину, которой она управляла. Подбирать задания, которые помогут укрепить их слабые стороны, не упуская сильные, и назначать справедливую цену за их услуги. Девочка, ставшая женщиной в пятнадцать лет, могла быть готова к высокой должности стать частью королевской гвардии иноземного лидера, а могла пройти обучение в Скорпике, прежде чем ей можно будет доверить даже простую караульную службу в ближайшем Бастионе. Нелегко так хорошо знать стольких женщин. «Если Мада сможет разобраться в этих тонкостях, подумала Кхара, то будет готова». Лучшие королевы те, что правили до смены поколений без единого Вызова, обладали тремя качествами: они были не только лучшими бойцами нации, но и лучшими лидерами и стратегами.
Днем и ночью они пробирались через равнины Паксима к дому. Десятки торговых постов, которые они миновали, были разными, но во многом одинаковыми: глашатай выкрикивал последние новости, и голос его звучал хрипло; горожане, как мухи, слетались к прилавкам на рынках, набрасывались на все, что попадалось им на глаза, а потом снова в спешке разбегались. Торговцы были то медоточивы, то грубоваты, в зависимости от того, что им нужно было продать и как, по их мнению, лучше всего это сделать.
Мада с удивлением взирала на происходящее, по наблюдениям Кхары, и все же не теряла бдительности. Она кивала и слушала, пока Кхара знакомила ее с важными воительницами. Внимательно прислушивалась, когда все говорили о том, в каких районах страны было больше беспорядков, и требовалась повышенная бдительность, а в каких все было спокойно, как на лесном озере.
То здесь, то там среди застав и городов попадались трактиры, но они не вызывали у скорпиканок никакого интереса. Женщины ночевали на обочинах дорог, где попало, по очереди дежуря и укладываясь на вьюки. Многим спалось лучше, чем на набитых до отказа матрацах, на которых они нежились в течение недели в Сестии.
В золотистом свете после полудня Кхара подсчитала, что они были еще в двух сутках пути от ворот Бастиона последней вехи перед домом. Она мысленно представляла их положение на карте в виде движущейся точки, равноудаленной от двух дальних торговых постов, когда услышала слабый свист высокий и резкий. Все двенадцать воительниц мгновенно узнали его.
Стрела.
Кий-я, выкрикнула Мада приказ рассеяться, и лук уже был у нее в руке.
На широкой дороге перед ними стоял строй темных фигур. Все были вооружены до зубов.
Разбойники беспорядочная компания из дюжины оборванцев, одетых в грязные коричневые лохмотья. Худые до невозможности, выглядящие так, словно в последний раз ели давным-давно. Первой мыслью Кхары было то, что они не могут представлять серьезной угрозы команде обученных воительниц. И только потом поняла, что стрела, свист которой она услышала, вонзилась ей в левое плечо, причем не так уж далеко от сердца.
Тогда, и только тогда последовала боль.
Боль подождет. Сражение началось.
Первая стрела Мады попала в горло первому стрелку разбойников. Вторая просвистела прямо над головой эльфа женщины в маске с длинным мечом. Вскоре они подобрались слишком близко для использования луков. Затем последовало шипение, звук металлических мечей, извлеченных из кожаных ножен, когда скорпиканки приготовились к бою.
Один из разбойников, низкорослый мужчина, космы темных волос которого придавали ему явное сходство с медведем, казалось, одумался. Он развернулся и бросился бежать, меч тяжело стучал о бедро, пока он мчался к далекому горизонту.
Мада оглянулась на свою королеву, кивнула один раз, а затем снова бросилась в бой с воплем, очень похожим на ликование.
Кхара еще мгновение оценивала обстановку, определяя нападающих и защитников, затем крепко ухватилась за уздечку лошади Гретти. Глаза девочки были огромными. Кхара не могла рассчитывать на то, что неопытная молодая женщина сумеет не потерять голову и уберечь своего скакуна в схватке.
Держись, сказала ей Кхара.
Затем щелкнула языком, уперлась пятками в бока Штормовой Тени и погнала ее вскачь. Гретти последовала ее примеру.
Разбойники кружили, чтобы расположиться как впереди, так и позади колонны, поэтому Кхара сразу же увела их с дороги на север, пони были едва различимы в сгущающейся темноте. Она заставила себя забыть о жгучей боли в плече. Если бы она могла, то погрызла бы узелок ивовой коры из своей сумки, но только глупцы ставят комфорт выше безопасности.
Позади слышались крики рвущихся в бой воительниц, и ей хотелось скакать во главе их. Если бы она не была Бесплодной Королевой, если бы дома была дочь, готовая принять бразды правления, она бы так и сделала. «А ведь все могло бы быть иначе», мрачно подумала она. Затем уткнулась лицом в развевающуюся гриву своего скакуна и сосредоточилась на спасении жизни молодой женщины, ехавшей позади нее. И своей собственной.