По мере продвижения вперед крики становились все глуше. Ее взгляд изучал землю в свете угасающего солнца. Фермы на севере Паксима были небольшими, и урожая хватало только на пропитание семей, которые на них работали. На многие мили не наблюдалось ни одного города. Кхара достала ивовую кору и начала раздирать ее зубами, надеясь, что боль быстро притупится. Когда она увидела на горизонте низкую приземистую постройку, то изменила курс, а затем сбавила скорость.
Подозрительность вот что должно было стать их девизом. Вполне возможно, что все происходящее на дороге было инсценировано, чтобы загнать их во вторую засаду. Но, с другой стороны, если учесть стрелу в ее плече жесткие серо-белые перья покачивались в такт движениям, нападение было самым настоящим.
Держа Гретти за спиной, она оглядела дом и территорию. Возле приземистого здания стоял мужчина, набирая в ведро воду из колодца.
Когда они приблизились, он закончил свое дело и повернулся на звук копыт пони. Его волнистые волосы были собраны в узел на затылке, одежда была практичной и привычной одеждой рабочего. Кхара будто угадала его мысли: он поднял голову при их приближении, его движения были неторопливы, он открыл рот, чтобы произнести приветствие, но, заметив стрелу, торчащую из ее плеча, дал словам угаснуть на языке.
Он поспешил в их сторону, а воительница положила руку на свой меч, подумав: «Возможно, сегодня я все-таки вступлю в бой».
Затем он пронесся мимо нее в сторону Гретти. Кхара тут же заметила, что молодая женщина покачнулась на своем сиденье, а затем подалась вперед, прижавшись всем весом к шее своего скакуна.
Могу я помочь ей? спросил мужчина.
Пока он говорил, Кхара уже слезла со Штормовой Тени, и, поддерживая Гретти правой неповрежденной рукой, опустила бессознательную молодую женщину на землю.
Но ваше Могу ли я произнес мужчина. Он показал на стрелу, чье длинное прямое древко болью сопровождало каждое движение Кхары, перья впереди, окровавленный наконечник позади. Вам нужна моя помощь?
Кора приглушила боль Кхары, и по положению стрелы в плече она поняла, что та не пробила мышцу. Можно подождать.
Сначала она. И указала на Гретти. Хранительница клинка не проходила испытания, и как бы они ни готовили девушек к бою, никакая подготовка не сравнится с реальностью.
Нахмурив темные брови, мужчина кивнул и опустился на колени. Он осторожно осмотрел девушку, взяв ее за подбородок, не поворачивая голову, приподнял одно веко, чтобы проверить глаз.
Ты целитель? спросила Кхара.
В некотором роде, ответил он. Я занимаюсь всем понемногу. Целительством. Развожу скот. Торговлей. Преподаванием. Всем, что нужно. Разбойники на дороге?
Да.
Они смогли что-нибудь отнять?
Сильно сомневаюсь.
Он издал звук, чем-то похожий на смех, и возобновил осмотр.
Пока мужчина занимался Гретти, Кхара наблюдала за ним. Худощавое тело, мозолистые от тяжелой работы пальцы. «Скорее всего, он примерно моего возраста, подумала женщина, возможно, немного моложе». Лицо загорелое, но не обветренное, с едва заметными морщинками в уголках глаз. Он двигался нарочито напряженно. У нее сложилось впечатление, что он достаточно взрослый, чтобы осознать себя, возраст, который наступает у каждого по-разному, но по достижении которого человек становится счастливее. Кхара сама не так давно наконец обрела это счастье.
Она позволила ему молча поработать еще минуту, а затем спросила:
И как она?
Не ранена, сказал он. Похоже, потеряла сознание от шока. Она придет в себя. Как думаете, ваши друзья скоро прибудут?
Мои друзья? спросила Кхара.
Вы скорпиканские воительницы, направляющиеся прямо к Бастиону, сказал он, а Обряд Солнца прошел месяц назад. Я знаю, кто вы.
Она снова внимательно посмотрела на него. В его улыбке было что-то похожее на приглашение, хотя, возможно, ей это показалось. Иногда человек видит то, что хочет увидеть.
Ты живешь один?
С братом. Он отправился в Мело ближайший торговый пост, чтобы обменять сезонный мед на другие товары, которые нам понадобятся для сбора урожая. Вернется через день или два, скорее всего.
Мужчина снова смотрел на нее, оценивая, изучая. Возможно, Кхара все-таки не ошиблась насчет приглашения. Она наслаждалась теплым покалыванием в конечностях ощущением, давно дремавшим в ней и начинавшим пробуждаться, когда услышала звук приближающихся копыт и встала, повернувшись навстречу всадникам.
Должно быть, ваши друзья, сказал мужчина.
Они прибыли в облаке пыли, в форме клина, с Мадой во главе. Шум привел Гретти в сознание. Кхара видела, как она отчаянно пытается выпрямиться, пока не подоспели другие воительницы. Мужчина протянул руку и одним плавным движением поднял Гретти на ноги. Все трое повернулись ко вновь прибывшим.
Разбойники убиты, доложила Мада, быстро соскочив с седла. На ней не было видно крови, но колчан был почти пуст. Вы ранены, Королева Кхара.
Да, ответила та и посмотрела на мужчину.
Как только Кхара ответила, мужчина тут же опустился на колено, наклонив голову. Обратился к земле у ее ног.
Королева.
Она беззлобно обратилась к нему:
Поднимись.
Я догадывался, что вы принадлежите отряду королевы, сказал он, и голос его изменился. Но не подозревал
Знаешь, у нас не принято кланяться, насмешливо сказала Кхара. Вот как ты приветствуешь королеву Паксима?
Как минимум поклоном. Некоторые падают лицом в грязь. Мы склоняемся в знак уважения.
Королевы Скорпики немного отличаются.
Я заметил, ответил мужчина, его лицо расслабилось, вернулась ленивая, притягательная улыбка.
Мада, сложив руки, резко перебила:
Слушай. Если ты целитель, то займись раной королевы, а не трепись языком. Иначе мы отправимся в путь.
Я могу помочь, сказал он, казалось совершенно не задетый ее оскорблением. У меня есть острый инструмент, которым можно перерезать древко, и крепкое вино, чтобы промыть рану.
Ты не знаешь скорпиканок, ответила Мада. Воительницы не омываются крепким вином. Мы пьем его.
Кхара не обращала внимания ни на неприязнь, изливавшуюся из Мады, как дождевая вода, ни на ее пренебрежительный тон. Мада уже вела себя как королева, уже брала на себя ответственность. Вот это и тревожило. Собравшиеся воительницы смотрели на них обеих, пони били копытами и фыркали, ожидая следующего приказа. А плечо и спину Кхары начинало жечь болью. Теперь, когда первоначальный шок и эффект от наспех прожеванной коры прошли, боль росла, лучилась, распространялась. Женщина стиснула зубы, борясь с ней.
Кхара намеренно отвернулась от Мады и обратилась напрямую к мужчине:
Если бы ты поделился своей водой с моими бойцами, чтобы те освежились и умылись, то мы были бы очень признательны тебе.
Да благословит вас Всея Матерь, воительницы, сказал он, обращаясь ко всем. Здесь рады любому гостю. Вы можете использовать колодец, сколько пожелаете. А я принесу вам немного крепкого вина.
Мы проведем здесь ночь, сказала Кхара, причем достаточно громко, чтобы ее голос можно было услышать, не оборачиваясь. Она добавила: У нас есть спальные места. Мы путешествуем налегке, и даже не будем вбивать в землю колышки для шатров.
Как я и сказал, мы всегда рады гостям.
Мада решительно заявила:
Мы можем ехать дальше.
Кхара не спеша повернулась к ней и собравшимся воительницам. Возможно, в будущем Мада станет прекрасной королевой Скорпики, но сегодня ей не мешало бы вспомнить, кто сейчас истинная правительница. Когда Кхара убедилась, что полностью завладела вниманием молодой женщины, то сказала:
Приближается ночь. Завтра утром мы двинемся в путь. Когда ни одна из нас не получит стрелу разбойника в качестве украшения.
За ее спиной мужчина добавил:
Остерегайтесь яда. В этих краях никогда не знаешь, каким ядом бандит смазал свое оружие.
Мада выдержала взгляд Кхары, затем сказала:
Значит, завтра.
Пусть теперь вылечат королеву. А я пойду с нашим хозяином за обещанным вином, проговорила Гретти, голос которой звучал довольно бодро.
Все кивнули, а потом втроем пошли в сгущающихся сумерках к низкому, приземистому дому, над единственной дверью которого висел зажженный фонарь.
Внутри хижины было чисто, без излишеств. Один высокий стол и один низкий, два стула, две табуретки и несколько полок. Все из разнородного дерева. Две койки с тонкими матрасами и легкими летними одеялами. Несколько потертых нестираных ковров. «Жизнь без роскоши», размышляла Кхара. Впрочем, то же самое можно сказать и о жизни, которую вели она и ее сестры-воительницы, живя в палатках и передвигая свой лагерь в зависимости от времени года.
Пока хозяин доставал несколько кувшинов вина и закупоренный бурдюк, Гретти взяла Кхару за руку, оставив в ее ладони небольшой предмет. Посмотрев вниз, Кхара улыбнулась и заметила, что девочка передала ей свой запас ивовой коры. Затем Гретти с благодарным кивком взяла у хозяина кувшин с вином и удалилась.
Они остались втроем: Кхара, мужчина и стрела.
Женщина спросила:
На кровать?
Хозяин сказал, отведя взгляд:
Думаю, на стол.
Как пожелаешь. Кхара села на стол, подавшись назад и приняв удобное сидячее положение, не опуская левую руку, боясь надавить на рану. Под ее бедрами оказалась гладкая древесина. Она ощущала ее там, где задралась юбка, чуть выше задней части коленей. Огонь в плече усиливался, но Кхара продолжала сжимать кору в руке. Чем дольше она не жевала, тем больше будет пользы, когда кора окажется во рту.
Кажется, вам совсем не больно, удивился мужчина.
Так и должно казаться, ответила королева. Нас учат терпеть. А правда, что местные разбойники смазывают свое оружие ядом?
Возможно, произнес мужчина. Я осторожно подбирал слова, чтобы не нагнетать обстановку. Сердитесь?
Нет. Кхара хотела улыбнуться, чтобы успокоить его, но напряжение вызывало интерес, полный возможностей. Она позволила молчанию затянуться.
Я рад. Итак. Пожелаете, чтобы крепкое вино было на вашем теле или внутри?
Пожалуй, оба варианта.
Он кивнул и переставил бурдюк на стол в пределах досягаемости. Кхара наблюдала за его приготовлениями, следя за четкими уверенными движениями в таком маленьком пространстве. Полоски ткани были аккуратно сложены на краю стола, рядом расставлены маленькие горшочки и склянки. Когда все было готово, он поднес режущий инструмент к тому месту, где древко стрелы торчало из ее плеча.
Нет, сказала Кхара, пальцами удерживая его руку.
Нет?
То есть не так. Со спины.
Кхара не была уверена, что он понял причину ее поступка, но это и не важно, лишь бы повиновался.
Как пожелаете, повторил он слова, сказанные ею ранее.
Королева опустила руку. Когда он приблизился, то поднесла последний кусочек ивовой коры к зубам и начала жевать, поблагодарив Гретти.
Каким бы осторожным ни был мужчина, когда ввел режущий инструмент в ее плоть, она почувствовала лезвие. Несмотря на всю свою выдержку, Кхара не смогла унять дрожь в теле. Даже скорпиканка не могла контролировать некоторые действия. Кора приглушала боль, но ничто, кроме арканской магии, не могло устранить ее полностью.
Когда мужчина одним быстрым движением перерезал древко, Кхара почувствовала, как все внутри нее задрожало. Она услышала щелчок, резкий звук в маленьком тесном пространстве, и почувствовала, как мужчина поймал отрезанную часть стрелы, когда та начала падать. Когда он наклонился, чтобы рассмотреть проделанную работу поближе, прядь его темных волос почти коснулась ее плеча.
Прежде чем он успел подняться, Кхара схватила рукой оставшееся древко и сжала его так сильно, что ногти впились в ладонь. Она быстро выдернула то, что осталось от стрелы, и отбросила в сторону. Скорпиканка больше доверяла себе, чем незнакомцу, каким бы милым он ни был.
Она опустила взгляд на рану, чтобы проверить ее. Да, кровь вытекала свободно из узкого отверстия на расстоянии ладони над ее грудью. Она предположила, что так же обстоят дела и со спиной. Всю стрелу удалили, оставив отверстие не больше толщины тростинки. Раны были чистыми. Возможно, со временем все заживет.
Стиснув зубы, королева сказала:
А теперь вино.
Мужчина открыл бурдюк и вложил его ей в руку. Она поднесла его к губам и долго пила. Кхара сглотнула и поморщилась, почувствовав, как ее рот обжег не такой сладкий, как она ожидала, а дикий, резкий вкус.
Вино паршивое, вздохнула она.
А я и не говорил, что оно вкусное, ответил мужчина, крепко прижимая ткань к ее плечу. Я сказал лишь, что оно крепкое.
Она сделала еще один долгий глоток и рассмеялась, а затем протянула емкость ему.
Пока он пил, она правой рукой развязала и сняла мягкий кожаный жилет, который был надет поверх грудных креплений, оставив обнаженными плечи и шею. Мужчина не сводил с нее глаз.
Вдвоем они очистили рану вином и водой, затем наложили повязку из мягкой шерсти, а поверх нее прикрепили более длинную полоску чистой хлопчатобумажной ткани. Последний кусок он обернул вокруг ее плеча и заправил свободный конец, проведя пальцем по кромке.
Ночью будет кровоточить, сказал он. Думаю, пару часов, не больше. Завтра сменим повязку.
Его тело находилось в непосредственной близости от нее, когда мужчина обрабатывал рану. Теперь такой необходимости больше не было. Но он по-прежнему находился рядом, и она была рада этому.
Мужчина спросил:
Вернетесь в дом на рассвете?
Пьянящее облегчение разлилось по ней, и она была готова озвучить свои мысли. Пришло время, когда оба должны были сделать выбор.
Кхара тихо ответила ему:
Если я не уйду, то и не нужно будет возвращаться.
Мужчина сжал челюсти. Кхара видела, как он думает, что ответить.
Учитывая вашу рану, на земле будет трудно спать, продолжил он. Желательно найти более мягкое место для отдыха.
Мягкое место, повторила королева.
Кхара с удовлетворением отметила, что его взгляд переместился на койку, лишь на мгновение, прежде чем снова встретиться с ее глазами.
Она не отвела взгляд.
Целитель сказал еще мягче:
Но вы королева.
Не сводя с него глаз, Кхара ответила:
Но еще я женщина.
Затем он положил руку ей на колено, как раз там, где заканчивался разрез юбки. Прикосновение его пальцев к ее обнаженной коже оказалось довольно мягким и теплым.
Мужчина спросил:
Вы останетесь?
Кхара положила свою руку на его запястье. Бросив короткий взгляд на дверь, она прошептала:
А твой брат?
Он не вернется сегодня. А ваши воительницы?
Они останутся снаружи.
Целитель наклонился вперед и нежно, очень нежно, провел губами по обнаженному плечу, прямо над повязкой, рядом с ключицей. И сказал:
Не хочу причинять вам боль.
Кхара улыбнулась.
Нас учат терпеть, напомнила она ему и, приподняв его подбородок пальцем, притянула к своим губам.
3
Путь
Следующей весной, 502 год Всея Матери
В Скорпике
Кхара
Ребенок был макилу неправильно лежащий. Будет больно.
Роды, разумеется, всегда проходили тяжело. Даже у Бесплодной Королевы, хотя в предыдущих родах ей было легче, чем большинству женщин. Ее схватки проходили быстро и сильно, лишая дыхания и мыслей, но они не длились долго. Каждый из ее младенцев выходил из чрева так же естественно, как происходит линька у скорпиона, оставлял ее тело, словно сброшенную кожу, и появлялся на свет обновленным, мягким и готовым принять мир.
С этим ребенком будет не так просто. Кхара знала, что говорили и о чем умалчивали повитухи. На скольких родах она была, скольких новорожденных воительниц благословила? Скольким женщинам закрывала глаза, когда роды превращались в смерть, скольким шептала слова, направляющие их дух к великому полю битвы? Она знала лица скорпиканских повитух. Если бы Кхара была обычной воительницей, они бы бормотали, толкая ее раздувшийся живот, хмурились и качали головами. Макилу, макилу. Осторожно. Но для Кхары они нацепили храбрые, фальшивые улыбки, прижимая и поглаживая напряженную плоть очертания узкого затылка, головки, плеча. Ребенок еще может повернуться. Она позволила им думать, что верит.