Разломили мы батон, а это оказалась обманка: внешне действительно как настоящий батон, даже пахнет хлебом, а внутри не привычный мякиш, а какая-то паутина паучья. Пришлось зажёвывать хрустящими тонкими корками они были настоящими. Благо водка оказалась тоже вполне настоящей, без обмана.
Пока мы выпивали и закусывали, вернулись руководители. И опять они сгрудились вокруг директора, а затем разбежались по автобусам. Наш пришёл и объявил:
Товарищи, в связи с погодными условиями здесь даже саму тренировку бычков отменили. Хозяин арены предложил на те деньги, что мы ему перечислили, устроить нам обед, совмещённый с народными плясками и песнями. Всё будет по-настоящему народное, поскольку здесь даже такого понятия, как художественная самодеятельность, не существует. Выйдут простые, обычные крестьяне и будут петь и танцевать. Единственная просьба немного подождать. Приём нам окажут вон в том амбаре. Внешне он вроде небольшой и пока совершенно пустой. Скоро его заполнят ящиками с апельсинами, которые предназначены для отправки на экспорт, поэтому там чисто и нет никаких насекомых.
Мы сидели и наблюдали, как со всех сторон в амбар тащили столы, скамейки и посуду. Примерно через полчаса нам предложили занимать места. Изнутри амбар оказался огромным. Вдоль стен стояли длинные, накрытые скатертями столы примерно на десять человек каждый. Сидеть пришлось на длинных скамейках, как на наших свадьбах или юбилеях, когда народа приходит значительно больше, чем посадочных мест. Но, в общем, все уселись, и тут началось. Со всех сторон несли и несли еду. Явно получилось, что за разными столами ели разные блюда. Много было непривычных нам, но на поверку оказавшихся вкусными морепродуктов (нам объяснили, что именно так следует называть всех этих моллюсков и каракатиц с осьминогами). Но больше всего нас удивили сосуды, в которые было налито вино. Кто-то сказал, что они похожи на стеклянные заварочные чайники с длинным носиком, а по мне так типичные химические реторты, только нос у них дополнительно вытянут и слегка загнут вниз. Нам продемонстрировали, как следует пить из такого сосуда. Надо поднять его перед своим лицом, чуть выше носа, и струю вина направить в рот, стараясь, чтобы оно при этом попадало прямо в горло. Все попробовали, но мало у кого получилось. В основном все пообливались, и этим всё закончилось. Когда смех затих, встал наш Виктор и показал местным, ну и нам вместе с ними, класс. Картинно отставив в сторону локоть, Виктор без перерыва в течение пары минут влил в себя содержимое сосуда, не пролив при этом ни капли. Вино текло тонкой непрерывной струйкой прямо в глотку. Он даже глотательных движений не делал и сорвал заслуженные аплодисменты.
Мы ели, а местные водили какой-то хоровод посреди амбара, где было оставлено свободное пространство. Анжела потом объяснила, что это и есть их знаменитая сардана; нам же, по незнанию наверное, показалось, что хоровод, как его ни назови, хороводом и останется. А кроме того, нам пели песни или задорные, или печальные. В ответ одна из наших дам, не знаю из какой группы, завела «Ой, то не вечер, то не вечер». К ней тут же присоединились ещё две женщины, и они так задушевно спели эту песню, что многие местные, не понимая ни слова, прослезились. Тут же один далеко уже не молодой турист исполнил «Эх, дороги». Всё было так здорово, импровизированный концерт продолжался и продолжался. Испанцы нам свой номер, а мы им в ответ наш. Разошлись так, что расставаться даже не собирались, тем более что нам всё подливали и подливали, да и закуску не забывали подносить.
Возвращаться в Барселону нас буквально еле-еле уговорили, так нам понравилось среди этих не киношных, а совершенно обычных местных крестьян и ремесленников. Уезжали мы, когда на улице уже совсем стемнело; я посмотрел на часы садиться в автобусы мы начали в восемь вечера. Многие к этому времени так наприсасывались к носику реторт, потягивая из них вино, которое никак не кончалось, поскольку его всё подливали и подливали нам неоднократно говорили, что вино молодое, очень коварное, но оно было таким вкусным, что в результате некоторых набравшихся пришлось чуть ли не волоком подтаскивать к автобусам.
Обратно ехали в полной темноте. В нашем автобусе все спали. Думается, что такая же картина была и в других. Три с лишним часа пролетели незаметно. За дорогу многие проспались и на теплоход входили вполне уверенно, хотя были и такие, кто шёл шатаясь из стороны в сторону. Мы вчетвером поднялись на верхнюю палубу, и там я рассказал остальным о предупреждении Ольги Николаевны. Их реакция меня несколько удивила. Вадим лишь пожал плечами, Виктор махнул рукой, а Дима, как всегда, воспринял эту информацию с совершенно невозмутимым лицом, лишь желваки свидетельствовали, что она его задела.
Вроде мы ничего не делали целый день, только скатались туда-обратно несколько сотен километров, проведя в автобусах шесть с лишним часов, а устали все сильно. Желания отрываться в тот день уже никто не высказывал.
Утро следующего дня выдалось препоганейшим. Сильный дождь, сопровождавшийся шквалистым ветром, не лучшее время для прогулок. Мы это поняли, как только вышли на трап. Японские складные зонтики, которыми были вооружены практически все женщины и даже большинство мужчин, спасали плохо. При сильных порывах ветра их выворачивало наизнанку, а то и вовсе вырывало из рук и побегай за ними под проливным дождём. Все влезали в автобус мокрыми от и до. Первым делом народ сбрасывал с себя вымокшую верхнюю одежду и пытался пристроить её куда угодно, лишь бы она не лезла хозяевам под нос и не мешала обзору. Жаль нельзя было снять и повесить сушиться брюки, мокрые до колен. К тому времени, когда автобус заполнился, дышать в нём было трудно запах сохнущей одежды с явно повышенной влажностью действовал на нервы всем. Антонио включил кондиционер. Стало немного получше, и мы поехали.
Ехали как и накануне: длинная колонна огромных автобусов, извиваясь, ползла вверх, в сторону гор. Надежда, что там, в тридцати километрах от Барселоны, погода резко переменится, вполне естественно, не оправдалась. В предгорьях было нисколько не лучше. Такой же дождь с такими же сумасшедшими порывами ветра. Автобусы остановились, и мы начали следить, как кто-то из водителей вначале обежал всех, а затем помчался, разбрасывая в разные стороны фонтаны брызг, всё к тому же микроавтобусу с руководством круиза.
Через несколько минут к нам сделал попытку подняться наш назовём его лидером, чтобы не путать с руководителем Надеждой. Стоя на верхней ступеньке, он решил закрыть автоматический зонт-трость. Но тот автоматически только открывается, а чтобы его закрыть, надо приложить некоторое усилие, а главное иметь две свободные руки. Но, как только он отцепился от поручня, ветер потащил зонт, как парус, в сторону, и наш лидер чуть не упал прямо в грязь. Удивительно, как он сумел удержаться на ногах. Наконец он влез в автобус и, не поздоровавшись с Анжелой, а, наоборот, откровенно повернувшись к ней спиной, начал говорить:
Испанские водители отказываются подниматься в такой дождь в горы. Как нам объяснил их бригадир, дорога размякла настолько, что на ней можно забуксовать, а удержать такую тяжёлую машину на крутом склоне достаточно сложно. Возможна авария. Это во-первых. Но имеется ещё и во-вторых. Им по рации сообщили, что наверху пошёл снег.
Он говорил медленно, чтобы все поняли, в какую передрягу мы можем попасть, если будем настаивать на продолжении запланированной экскурсии, немного помолчал, наверное, чтобы все прониклись серьёзностью момента, а затем продолжил:
Мы связались с организаторами, и они предложили два запасных варианта. Первый подниматься вверх пешком. Тут недалеко, каких-то три, ну, может, четыре километра.
Пока он это всё проговаривал, очередной порыв ветра бросил с сторону автобуса столько небесной водички, что её шум напрочь заглушил последние слова нашего лидера. Это вызвало громкий, я бы даже сказал, издевательский смех абсолютно всех собравшихся.
Лидер воспользовался этим моментом, достал из кармана платок и тщательно вытер им лысеющую голову.
Шляпу не рискует надевать, ещё больше будет на Никиту походить. Тяжко ему скоро станет, прошептал мне Дима.
Ничего, париком обзаведётся. Или пересадит волосы сейчас, говорят, это научились делать, ответил я.
Скорее научились обещаниями о пересадке прикрывать парики на голове у мужиков, ещё раз шепнул мне Дима.
К этому моменту лидер справился с мокрой головой.
Но имеется другое предложение. Они надеются, что оно нас точно устроит. Здесь неподалёку есть один любопытный, как нам сказали, пещерный завод. Мне кажется, что он просто подземный, а называя его пещерным, они ему цену набивают. Завод этот производит Он выдержал небольшую паузу. Шампанское он производит по старинной технологии. Нам пообещали, если мы, конечно, согласимся на их предложение, показать нам всю технологическую цепочку, дать нам возможность продегустировать все виды шампанских вин, которые они делают, а в завершение презентовать каждому по бутылке настоящего коллекционного шампанского, изготовленного на этом заводе.
Он с такой гордостью на нас посмотрел, что прям держись. Как будто это его непосредственная заслуга, хотя мы все прекрасно понимали, что всё это согласовывали специально обученные люди, а по бутылке шампанского нам достанется лишь потому, что денег, заплаченных за экскурсию на Монсеррат, с лихвой хватает не только на осмотр завода и дегустацию его продукции, но даже и на «по бутылке на брата».
Завод действительно оказался пещерным. Это не значило, разумеется, что он начал работать, когда в этих местах жили пещерные львы и прочие доисторические существа, а то, что построен он был в цепочке карстовых пещер, что позволило весь процесс вести в условиях строго фиксированной температуры окружающей среды 1213 °C.
Единственное, что было очень неудобно, на завод невозможно было запустить всех одновременно, поэтому пришлось бросить жребий. Нам повезло, и мы попали в первый заход. Пускали по три группы. Одна шла по заводу, другая начинала с дегустации, а третья вначале посещала музей. На всё про всё отводился час. Так что оставшимся группам пришлось скучать в автобусах. Им крутили кино и пытались их всячески развлечь.
Наше посещение завода началось с музейной экспозиции. Мы с удовольствием узнали всё про сорта винограда, пригодного для производства шампанских вин, про то, во что разливали шампанское в те времена, когда обнаружили способ его производства, и прочие тонкости этой сложной разновидности виноделия. Затем мы пошли по пещерам и искусственным штольням, которые пробили, чтобы соединить отдельные провалы в настоящую анфиладу подземных залов. Мы с любопытством крутили головами, вдыхали пьянящий воздух и ничего, разумеется, не видели, поскольку сами процессы проходили в герметично закрытых больших металлических ёмкостях. Экскурсия закончилась, и мы оказались в дегустационном зале.
Вот где мы могли насладиться настоящим шампанским, но тут оказалось, что дома мы пили вовсе не шампанское, которое приводит в восторг истинных ценителей прежде всего своим лёгким будоражащим покалыванием кончика языка. И, как это ни странно, то, что мы пили раньше, нам нравилось больше того, что нам наливали в зале дегустации одной из испанских виноделен. Закончилось всё тем, что большинство из нас попросили выдать нам в качестве презента полусладкое или вообще сладкое шампанское.
На выходе мы в буквальном смысле столкнулись с магаданками. Оказалось, что именно они начинали эту экскурсию с дегустационного зала. Три автобуса отправились назад в Барселону, а остальные остались ожидать своей очереди.
Когда мы добрались до порта, оказалось, что погода в очередной раз решила сыграть с нами в увлекательную игру «Угадай, какой я буду через десять минут?». Было сухо, и временами из-за облаков даже выглядывало солнце. Там, в порту, мы, объединившись в привычную семёрку четверо мужчин и три женщины, распрощались с Анжелой, искренне пожелав ей разделаться со всеми мешающими нормальной жизни проблемами, и отправились на пару часов погулять по окрестностям Врат Мира. Анжелу атаковали наши дамы и попросили помочь им купить чего-нибудь для себя любимых в одном из больших фирменных магазинов. Надежда, которая большая, увязалась с ними, вот нас и оказалось семеро.
Не сговариваясь, решили идти в правую сторону, а потом, совершив небольшой полукруг, выйти на Рамблу и уже по бульвару вернуться в порт. Мы шли, подтрунивая друг над другом и делясь впечатлениями. Гид, обслуживавший магаданскую группу, девчонкам не понравился. Им оказался парень, как они сказали, очень гордый и напыщенный. Он только что закончил какое-то престижное учебное заведение и в ожидании обещанного его родителям места устроился гидом в то самое туристическое агентство, которое обслуживало «Армению». Но работа эта ему не нравилась, знал он предмет далеко не так хорошо, как всем хотелось бы. В общем, их собственный переводчик, первый раз оказавшись в Барселоне, и то рассказал и показал им значительно больше и интересней, чем этот напыщенный индюк, как его обозвала Людмила.
Впереди показалось маленькое кафе. Мы заглянули туда в смутной надежде, что, если поскребём по сусекам, вдруг удастся набрать немного деньжат на пиво и мороженое. Дима попытался объясниться с барменами по-английски, но они его не поняли. Оказалось, что они, кроме испанского и каталанского, никакими языками не владели. Мало того, они никогда ничего не слышали о Советском Союзе, русских, Москве, Ленине, Пушкине. Представляете, ничего ни о чём связанном с нами! Потом, правда, оказалось, что они точно так же ничего не знали ни о Франции, ни о Германии, ни о каких-либо иных зарубежных странах. Они знали только, что живут в прекрасной Каталонии, которая является частью Испании, и их это вполне удовлетворяло.
В этот момент в кафе зашла какая-то пара и заказала коктейль. Пока бармены его делали, Виктор убедил нас, что он разыграет этих ребят и в качестве презента мужчины выпьют по бокалу пива, а женщины съедят по мороженому. Уж что он им там объяснял, мы не поняли, а вот испанцы поняли прекрасно, но совсем не так, как рассчитывал Виктор. В результате оказалось, что их мы угостили достаточно дорогим коктейлем, а себе купили пиво с мороженым. Хорошо, у Людмилы в заначке ещё были какие-то деньги, а то не миновать бы нам знакомства с испанской полицией.
После этого фиаско мы развернулись и отправились на судно, где всё было знакомо и привычно.
Сразу после ужина второй смены «Армения» направилась в сторону Балеарских островов. Утром мы уже должны быть на Майорке, самом крупном острове архипелага.
Вечером в музсалоне мы открыли одну за другой две бутылки подаренного нам шампанского и выпили вначале за то, чтобы когда-нибудь ещё хоть раз оказаться в этом прекрасном городе, а затем чтобы у Анжелы всё сложилось так, как она сама пожелает. Шампанское закончилось быстрее, чем нам этого хотелось. Вадим достал очередную пачку бон, взятую им в долг у кого-то из нашей группы. Мы только и успели приобрести на них пару бутылок водки, а дальше сидели тихо и спокойно, как примерные мальчики и девочки, поскольку в музсалон заявилась целая толпа наших лидеров и принялась там веселиться. Только когда они ушли, мы себе немного позволили. К нам присоединилась группенфюрер Надежда, и мы зависли там до самого конца, а затем, когда все из музсалона ушли, мы там остались и до глубокой ночи занимались любовью.