Дени рванулся вперед, заглянул в машину и потряс чью-то руку через окно. Мовлади подошел следом. Продавец им оказался вертлявый прыщеватый оболтус лет 25 кивнул ему, с заднего сидения уставились еще двое, один весь проколотый, с сережками в ушах и в носу, второй с выбритыми наголо висками и длинным хохлом на макушке. «Че за кунсткамера? подумал Мовлади. Где Дени откопал этих обсосков? Тачка у них хоть не угнанная?»
Но документы были в порядке. Двое с заднего сидения вышли из машины, Дени за ними. Мовлади же сел рядом с водителем.
Здорово! парень сунул ему влажную ладонь. Значит, смотри, тачка нормальная, ездит, как по рельсам. Ты не гляди, что она такая сраная на вид, на ней еще кататься и кататься. Ща, покажу.
Он сделал несколько кругов по двору. Мовлади убедился, что машина действительно на ходу, мотор не глохнет, глушитель не отваливается. Парень чего-то тарахтел про волшебные свойства автомобиля, и он прервал его:
Ладно, беру. За полторашку.
Э, ты че, чувак, попутал? Мы ж на штуку восемьсот договаривались, заныл прыщавый.
За такие бабки она у тебя еще кофе варить должна, усек? отрезал Мовлади. Давай доверенность, пока я не передумал.
Парень злобно покосился на него, выудил из бардачка доверенность. Мовлади протянул было к ней руку, но парень хмуро покачал головой:
Деньги покажи.
Жадный что ли? усмехнулся Мовлади. Жадность до добра не доводит.
Бабло гони! настаивал парень.
Мовлади вытащил из внутреннего кармана куртки конверт с деньгами. Парень углубился в пересчет, сунув ему прозрачную папку с доверенностью. Мовлади успел прочитать лишь имя «Перевозчиков Виктор» и начало адреса прописки «город Пушкино, улица Ленина», когда парень дернул его за рукав.
Все точно, я сосчитал. Давай выйдем на минутку, мне там в багажнике забрать нужно кое-что.
Не глуша мотор, они вышли из машины. Мовлади все еще держал в руках доверенность, прыщавый же открыл багажник, порылся в нем, приговаривая:
Один ключ тебе оставлю, а второй заберу, прости, мне нужно там Елки, куда ж он завалился?
Ну что, нашел? нетерпеливо спросил Мовлади.
Хохлатый и проколотый топтались позади. Дени уже по-хозяйски уселся в машине.
Ага, вот он, парень выпрямился, зажав в руке тяжелый разводной ключ и неожиданно, с разворота, выбросил руку с ключом вперед и вверх.
Увесистая хреновина летела прямо в челюсть, и он с трудом успел уклониться. Поднырнул под локоть, и заточенным движением взял руку продавца-кидалы на излом. Ключ выпал на землю, и кидала, пронзительно взвизгнув, присел от боли. И тут страшный удар обрушился на затылок. Из глаз посыпались искры, свет на мгновение померк.
Сквозь красную пелену, рухнув на землю и сгруппировавшись, Мовлади словно во сне видел тяжелый ботинок, нацеливавшийся ему в лицо. Успел прикрыться, ослабил удар но прилетело теперь сзади по почкам. Еще раз литой, резиновой дубинкой в висок. Он выпустил прозрачную папку с доверенностью, и отрубился.
Очнулся он через несколько минут. Еще не открывая глаз, услышал над головой голос:
Ишь, залил зенки-то с утра! Креста на вас нету, алкаши проклятые!
Мовлади с трудом сел, потирая гудящую от удара голову, смачно харкнул кровью. Ни машины, ни продавца, конечно, уже не было. Хохлатый и Проколотый тоже испарились вместе с доверенностью. В стороне, скорчившись, стонал Дени. «Полудурок! выругал он себя. Расслабился! Доверился нарику вонючему бит овдал ву!».
С усилием поднявшись на ноги, он подошел к Дени, рванул его вверх, за затрещавшую под его пальцами майку. Тот смотрел жалобно и виновато. Под глазом разливался малиновый синяк.
Ты где этих ублюдков нашел, а? Я же тебя спрашивал, продавец нормальный?
Дени заныл:
Я думал, они нормальные, я ведь знал Думал, четкие пацаны, я гердоз у них брал
Вот ты крыса, простонал Мовлади. Как его зовут, обсоска этого? Где живет?
Витек зовут, хлюпнул носом Дени. Адреса не знаю.
Витек, значит? хмыкнул Мовлади. Выходит, доверенность была не липовая он вспомнил строчки из документа «Перевозчиков Виктор Павлович, город Пушкино, улица Ленина». Ниче, мы эту падлу достанем.
* * *
Витек Перевозчиков видел чудесный сон. Берег моря, золотистый песок, толстые волосатые пальмы. Пышногрудая мулатка с влажными зовущими губами улыбалась ему и манила шоколадным пальчиком.
Ты че? Ты меня что ли? уточнил он на всякий случай.
Та радостно закивала, и Витек, приосанившись, попер вперед, к хихикавшей из-за пальмы красотке. Он подходил все ближе, вот уже схватил красавицу за руку. Она часто задышала, заглянула ему в глаза и вдруг ткнула в подбородок чем-то холодным и произнесла хриплым басом с заметным кавказским акцентом:
Здорово, шнырятина!
Че? не понял Витек, открыл глаза и немедленно заорал.
Прямо над ним скалилась белыми клыками в темноте рожа того хача, которого они вчера кинули на Пушке. У Витька в глотке пересохло от ужаса. Вообще-то не был он ни вором, ни бандитом. Честный барыга, короче. Отмотал два года, правда, как лошара попался со стаканом на Лубянке. Ну да это дело прошлое.
А тут очень уж приперло, лавэ нужны были позарез проигрался в карты, задолжал одному там реальному пацану. Ну и кореша посоветовали тут, мол, Дени зверек заходил, расспрашивал, не продает ли кто тачилу. Наверняка, какому-нибудь его земляку хачмобиль понадобился. Так ты и кидани его, че такого-то, в ментовку ж не побежит навешают еще чего нехорошего, зверь все таки, как никак.
Вот он и решился. Когда ехал на дело, чуть не обоссался от страха. Потом зато летел, как на крыльях выгорело, все выгорело! Молоток ты, Витька, крутанский пацан! Ему и в голову не могло придти, что ара этот азер или даг, хер их там разберет сможет его выцепить. Да не просто выцепить, а вот так, среди ночи влезть в его собственную хату да еще со стволом.
Он попытался было снова заорать, но в глотке пересохло. Да еще этот гад со свинцовыми глазами ощутимо так саданул кулаком под ребра и предупредил:
Еще взвизгнешь, грохну. Врубился?
Он отчаянно закивал понял, мол, понял вас, добрый человек, не надо.
Ключи от тачки где? как будто между делом осведомился хач.
Витек дрожащей рукой ткнул в сторону книжных полок. Не спуская с него ствола, ара отошел к полкам, пошарил там, сунул ключи в карман.
А запасные?
О они в ящике, в столе. Я щас достану
Лежать! коротко скомандовал хач.
Голос не повышал, но Витек так и дернулся от его команды, вытянулся на диване. Все еще держа его на прицеле, хач вывернул ящик стола, извлек из кучи хлама связку ключей, сунул и ее тоже в карман. Потом взял со стола доверенность, быстро пробежал глазами что он видит-то там, в темноте, глаза, как у кошки, что ли.
Ты лежи, Виктор Андреич, год рождения 1977, лежи, отдыхай! сказал тот на прощание. Тебе торопиться некуда. И смотри мне, чтоб тихо было. А то адрес твой я знаю, на огонек зайду, если что.
Сказал и исчез, будто растворился в темноте. Только тихонько чавкнула прикрываемая входная дверь. А Витек так и остался лежать, на диване, боясь пошевелиться, матерясь шепотом и отдуваясь.
7. Весна. 2001. Москва. Мага.
Получив задание от генерала Белозерова, Мага понял, что пришло время задействовать агента Никита́. Этого парня он завербовал еще осенью, когда пришла первая информация о том, что в ближайшее время в Москве будет проведена террористическая акция. Но до сих пор никаких новых данных не поступало, и от завербованного агента вот уже полгода почти не было толка. Теперь же, наконец, пришло время активно с ним поработать.
Приказ о вербовке агента поступил ему в прошлом сентябре. Все было ясно, в Чечне снова началась заваруха.
А вообще, ему-то какое дело? Он наемник, выполняет свою работу за хорошие бабки. И ему давно уже наплевать и на русских, и на чеченцев. Он и сам уже забыл, кем является на самом деле. То ли Магой Салиевым, которого давным-давно похоронили в запаянном гробу. То ли капитаном Магомедом Багировым.
Ладно, хрен с этими философствованиями, сейчас у него была четкая задача завербовать агента. Это была его первая вербовка. Все бывает первый раз в жизни и первая женщина, и последний бой. Было в его жизни и первое самостоятельное задание на новом месте службы, которое он успешно выполнил, чем, надо полагать, и завоевал доверие генерала Белозерова. Теперь вот предстояла завербовать первую птичку.
В теории он, разумеется, знал, как нужно вербовать. Его неплохо поднатаскали в тренировочном лагере спецназа ГРУ, которым руководил Белозеров. Учили уходить от слежки, следить самому, и правильно выбирать объект вербовки. Но на практике применять свои знания приходилось впервые. Он шел по осенней улице и вспоминал то, чему его учили. Во-первых, следует задать самому себе вопросы: кого вербовать, как, для чего и на какое время?
Первый вопрос был самым простым. Ему нужен был человек, к которому придут организаторы теракта, нуждающиеся в Московской базе для подготовки операции. Это должен быть чеченец, давно живущий в столице, и, тем не менее, не потерявший старых связей.
Вопрос второй зачем. Ему необходим был независимый источник информации, «следящий за горизонтом» иными словами, агент-наблюдатель, агент-датчик. Тот, кто вовремя сообщит о начале подготовки предполагаемой операции в Москве.
Какое время агент должен оставаться в игре? Для агента можно было не предусматривать долговременное использование: сработал один раз и можно выбрасывать. Таких на профессиональном сленге называли «кондом», подчеркивая их «одноразовость».
Теперь главный вопрос как? Самое простое было поймать будущего агента «на горячем».
Значит, ему нужен был чеченец, скорее всего, студент-недоучка, сохранивший общение с Родиной, но и крепко укоренившийся в Москве, имеющий здесь достаточно разветвленные связи и широкие возможности. Что до «горячего» здесь надежнее всего было поймать кондона на чем-то криминальном. Наиболее вероятным вариантом представлялись наркотики. Следовательно, ему нужен был пушер средней руки или мелкий дилер. Мага договорился с прикормленным ментом из службы контроля за оборотом наркотиков, что тот сообщит, когда в сети попадется подходящий объект. Теперь оставалось только ждать, и это ожидание выматывало больше всего. Так его и учили в лагере самое неприятное в их работе ждать и догонять. Вот он и ждал, терпеливо, день за днем.
Клюнуло на вторую неделю. Объект попался на дискотеке с несколькими упаковками «снежка», «колесами» и даже с экзотическими «почтовыми марками».
Сама вербовка оказалась неожиданно простой напуганный перспективой «закукарекать» еще в КПЗ, объект подписал предложение о сотрудничестве к вечеру первого же дня. Мага отыграл с ним классический пинг-понг, известный читателям детективов как прием «добрый и злой следователи». Мага был добрым, разумеется. «Повисший на кукане» парень искренне радовался, что легко отделался, и поначалу недоумевал, зачем он понадобился ментам. Ведь Магу абсолютно не волновали хитросплетения мелочного наркобизнеса. Однако недоумение у парня скоро прошло: уже на второй встрече Мага поставил четкую и простую задачу: ждать, когда к парню обратятся из Чечни с любой необычной просьбой и не забыть известить об этом.
Завербованному агенту не было и двадцати лет, но он успел уже отметиться в отряде Гелаева, а в Москве учился в Институте Стали и Сплавов. Ну, или делал вид, что учился, а диплом намеревался купить это было не так уж дорого.
Новый молоденький агент, по-девчоночьи смазливый, с педиковатыми ужимками, получил кличку Никита́ по имени супер-героини из популярного французского фильма. Таким образом были соблюдены правила (агента-мужчину следовало называть женским именем).
Непосредственный шеф поздравил Магу с удачной вербовкой, прошелся по обьективке на агента Никита́ и остался доволен именно такой человек и был им нужен. А когда Никита́ еще и сам на героин подсел, контролировать его стало не просто, а очень просто.
Итак, пришло время использовать, наконец, завербованного агента по назначению. Мага набрал на мобильном номер Никиты и назначил парню встречу на 11 вечера.
8. Осень 2000. Чечня. Автархан
Сон его был тревожным снилось выцветшее от жары прозрачно-голубое небо над Джелалабадом. Там, где в десяти километрах от Мараварского ущелья проходила граница с Пакистаном.
Приближение советской колонны духи услышали издали. По всей видимости, моджахеды не рассчитывали на подобный исход событий. Они спокойно встали, умылись наверное, и позавтракать успели. Потом сели в автобус и поехали к выходу из ущелья, к горам. Тут-то их и встречал на высотке умело замаскированный отряд Киреева. Все кончилось очень быстро даже потерь не было, а из двадцати семи духов не ушел никто.
Мовлади не в первый раз уже мучил во сне тот рассвет. Пять утра, солнце еще висит за кромкой острых скал, а впереди спина Маги. А совсем-совсем сзади страхует Киреев. И тут казалось, со всех сторон, и из-под солнца забили тяжелые пулеметы. Духи! Мовлади вскинул автомат, прыгнул под скальный карниз, и одновременно, в прыжке, короткой очередью подснял двух с нависающей террасы.
Пролетела граната из РПГ, оставив за собой дымный хвост. За ней другая. Две минуты, и внизу, в долине всполохнули чадные костры. Мовлади и сверху, с карниза, по которому шел их отряд, показалось, что ему ноздри забило тяжелым духом горелого человеческого мяса.
Пехоту внизу тоже было видно, как на ладони. Не повезло парням! Засевшие на террасе духи отстреливали их, как в тире. Мовлади дослал гранату в подствольник, прицелился. Раздался характерный хлопок и на гребне вырос куст разрыва. Дело начинало приобретать серьезный оборот: сверху раздался ответный свист и внизу тяжело разорвалась мина. Мовлади понял, что духи развернули миномет.
Мины ложились все ближе, гуще. Накрыло уже двоих ребят. Один Мага словно заговоренный, и он сам.
Товарищ капитан начал он и, оглянувшись, понял, что Киреева поблизости нет.
И тут Мовлади увидел какой то мираж вроде не могло такого быть: по скальному откосу, нависающему под отрицательным углом над ущельем, к террасе направлялась связка альпинистов. Присмотрелся и разглядел в идущем первым человеке капитана Киреева. За ним, отставая всего на пару шагов, двигался Мага. «Что же это они делают? не понял Мовлади. Там шестьсот метров вверх, а на самом верху духи». Затаив дыхание, он ждал. Прошло две-три минуты. И вдруг над кромкой взлетели тела духов, казавшиеся крохотными с такого расстояния. В спецназе подобный прием назывался «поводить за салом».
Тут его и накрыло. Сколько раз снилось потом, как завыла мина и обрушилась жаркой, тяжелой и вязкой волной. А за ней последовала невыносимая боль. Растеклась по всему телу.
Как несли бегом по бетонке, как тащили носилки, и перебрасывали на стол он не помнил. Помнил только резкий запах дезинфекции, яркий пронизывающий до позвоночника свет в лицо. Успел разглядеть хирурга в белом халате и все снова проваливалось в туман. Красный, плотный, душный
А когда очнулся над ним улыбалось лицо Маги. Тот был целехонек повезло! Мага достал из кармана пачку «Партагас», вскрыл и привычно, не глядя, переложил сигареты фильтром вниз: чтобы не пачкать пальцами.
Дай закурить еле слышно прохрипел Мовлади. Но друг расслышал, и торопливо сунул ему сигарету в рот, поднес зажигалку.
И сказал, наклонившись:
Ну что, герой? Долечиваться в Союз поедешь? Рад небось?
На этом месте Мовлади всегда просыпался. Вот и сейчас, открыл глаза и не сразу понял, где находится. Чистая, прибранная комната. На стене, на книжных полках раритетные издания Корана. Пахнет теплым домашним хлебом. Мовлади сел на постели, помотал головой, отгоняя сон. Вспомнил, что гостит у родни в старом доме, в поселке Войково недалеко от центра Грозного. Он приехал сюда две недели назад едва сумел проникнуть на территорию охваченной войной республики, помог дипломатический паспорт. Приехал, чтобы в тысячный раз попробовать уговорить отца уехать вместе с ним.