Тата Алатова
Ехал грека через реку
Оформление Марины Самойловой
© Т. Алатова, 2023
© ООО «Издательство АСТ», 2023
Глава 1
Ася считала себя хорошим человеком.
Возможно, это было ее единственным достоинством.
Хороший в значении удобный и практичный человек.
Возможно, слишком безалаберный.
А еще немного беременный.
Она постояла неподвижно, разглядывая свое задумчивое отражение в зеркале.
С хорошими людьми должны случаться хорошие вещи.
Две полоски это хорошо.
Возможно, когда-нибудь она в полной мере прочувствует это.
Стакан воды в старости, и всякое такое.
Выбросив положительный тест в мусорку, Ася тщательно вымыла руки и открыла календарь на своем телефоне.
Она беременна уже девятнадцать суток и около шести часов.
Однако важность такого открытия не должна была нарушить распорядок этого воскресного утра, который не изменялся вот уже почти семь лет.
Она вышла из дома как всегда ровно в восемь пятнадцать, купила в кофейном ларьке большой капучино с корицей и клубничный молочный коктейль, в хлебном магазинчике булку и бутылку воды.
Свернув вниз по улице в сторону частного сектора, Ася пересекла заросший высокой мальвой проулок и толкнула шаткую калитку.
Димдим уже сидел на покосившемся крыльце, ковыряя пальцами дырки в потрепанных кедах.
Доброе утро, ребеночек, бодро приветствовала племянника Ася, протягивая ему молочный коктейль.
Он поднял голову и посмотрел на нее с тенью улыбки во взгляде.
Димдим был очень серьезным семилетним мальчиком.
Он не улыбался без лишнего повода.
Ты опоздала на полторы минуты, в его голосе не было упрека, он просто отмечал этот факт, как необычный.
Родители еще спят? спросила Ася, кивая на дом.
Дрыхнут, Димдим поднялся на ноги и зашагал в сторону калитки.
Дороги до детского парка как раз хватало на то, чтобы расправиться с булкой и напитками.
Не сговариваясь, они миновали качели и свернули к огромной песочнице, окружавшей крохотный искусственный водоем.
В самом укромном уголке уселись напротив друг друга, одинаково скрестив ноги, и принялись сооружать из песка свой Ежевоскресный замок.
Время от времени приходилось поливать песок из бутылки, чтобы он лучше схватывался.
Мама купила рюкзак для школы, мрачно сообщил Димдим, руками выкапывая ров для замка.
Красивый?
Нет. Отро-пе-ди-ческий.
Ортопедический, рассеянно поправила Ася. Чтобы твоя спина не сломалась под грузом новых знаний.
Димдим фыркнул.
Первый класс для дураков, объявил он высокомерно.
Боюсь, что у тебя нет выбора, дружок. Родителям жизненно необходимо куда-нибудь сплавлять детей, а детский сад для мелюзги, парировала Ася.
Для такой мелюзги? и Димдим ткнул пальцем ей за спину.
Оглянувшись, она обнаружила маленькую девочку, сидевшую на корточках возле них и внимательно наблюдавшую за строительством замка.
Ей было примерно около четырех лет. Черные глаза-пуговки, черные буйные кудряшки, чересчур туго затянутые в кривоватый хвостик. Она была одета слишком тепло для такого жаркого дня: плотные белые колготки, платье с длинными рукавами.
Хорошенькая, как картинка, девочка вызывала непреодолимое желание погладить ее по кудряшкам и пощекотать круглые щечки.
«Нельзя трогать незнакомых детей в парке», сказала себе Ася, но не смогла удержать улыбки. Девочка отраженно улыбнулась ей тоже, став невыносимо сладкой. Она протянула руку с зажатыми в кулачке цветами мать-и-мачехи и бросила их прямо в ров.
Димдим настороженно наблюдал за ее действиями, но не препятствовал этому творческому порыву.
Ася достала из рюкзака влажные салфетки и принялась оттирать пятна от желтых цветов с ладошек девочки.
Та доверчиво и терпеливо ждала, потом деловито пересела на скрещенные ноги Аси и скомандовала Димдиму:
Строй дальше.
Она пахла клубничным детским шампунем, и Ася с наслаждением втянула этот запах в себя.
Ребенок.
У нее будет ребенок.
Я вообще не обязан ходить в школу, гнул свою линию Димдим, я гуглил. Можно учиться дома.
И помереть со скуки.
Никто не умрет со скуки, когда есть ютуб.
Ты выложил на своем канале очень пылкое обращение, призывая отказываться от школ.
Да, оживился Димдим, десять новых подписчиков. Ты меня не лайкнула.
Потому что это чушь собачья.
Эй, возмутился племянник, ты не имеешь права ругать мою точку зрения! Садиковский психолог говорит, что мы должны уважать чужие странности!
При всем моем уважении все это чушь собачья.
Димдим тяжело вздохнул и сказал тихо сидящей девочке:
Вот она всегда такая.
А ты трус-белорус!
Что такое белорус? спросил Димдим.
Человек, который живет в стране под названием Беларусь, уныло призналась Ася, ожидая очередной нагоняй. И он незамедлительно последовал.
Ты что, с ужасом спросил Димдим, приглушая голос, обозвала всю страну трусами?
Кто? Я? шутливо ужаснулась Ася. Но чтобы исправить свое бесчеловечное преступление против целой страны, я тебе открою один секрет, как пережить школу и не сойти с ума от скуки.
Ты не можешь знать больше, чем гугл, усомнился в ее компетентности Димдим.
Одно слово: экстерн, Ася наклонилась вперед и поцеловала племянника в нос, погугли, что это такое.
Девочка на ее ногах пискнула и захихикала, когда ее сначала немного наклонили вниз, а потом снова выпрямили.
Где твои родители, малыш? спросила ее Ася, вдруг устыдившись этой запоздалости.
Кудряшка задрала к ней круглое личико со своими бездонными огромными глазами и пожала плечами.
Ребеночек, обратилась Ася к племяннику, у нас срочная поисковая операция. Код красный.
Садиковский психолог считает, проворчал Димдим, за руку поднимая девочку на ноги, что ты специально говоришь мне «ребеночек», чтобы не страдать оттого, что я слишком быстро расту.
Верно, ты слишком быстро растешь, Ася огляделась по сторонам, но сейчас ты мне нравишься куда больше, чем когда тащил этот песок в рот и пускал слюни. По крайней мере, мне больше не надо менять тебе памперсы.
Кудряшка цепко схватилась крохотным кулачком за ее широкую штанину и следовала по пятам, торопливо перебирая короткими ножками, пока Ася обходила парк, спрашивая у прохожих: «Извините, вы не видели родителей этой девочки?»
Никто не признавался.
Это нехорошо, произнесла Ася, она одновременно боялась далеко уходить от песочницы и в то же время чувствовала сильную потребность в том, чтобы начать суматошно носиться по парку.
Как твое имя, дорогая? обратилась она к девочке, и поскольку та молчала, всполошилась окончательно: Оно же у тебя есть, правда?
А разве бывают люди без имени? заинтересовался Димдим.
Терминатор, например.
Он же не человек.
Спорный вопрос.
Ася вытерла вспотевшие ладони о брюки и достала мобильник.
Ты помнишь номер полиции? спросила она, даже в такой ситуации не упуская случай проверить базовые навыки выживания племянника.
Он назвал номер без запинки.
Ева, раздался густой голос совсем рядом. Эту девочку зовут Ева. Не надо никуда звонить, я ее отец.
Девочка смотрела на него совершенно равнодушно и по-прежнему не выпускала штанину Аси.
Только сейчас до Адама дошло, какую злую шутку может с ним сыграть слишком короткое знакомство с дочерью. Девчонка не собиралась проявлять ни малейших признаков узнавания.
Напрасно он позволил ей так долго оставаться рядом с этой парочкой. Но ему требовалось совершить несколько важных телефонных разговоров, и то, что Ева тихо сидела на коленях чужой женщины, было как нельзя кстати.
Правда, он прощелкал тот момент, когда началась поисковая операция.
И вот пожалуйста! Более нелепой ситуации сложно себе представить.
Действительно? довольно доброжелательно и в то же время язвительно спросила его незнакомка, за чьи безумные клоунские штаны держалась Ева.
Как у нее получалось так ловко сплести в этом коротком вопросе такие разные эмоции?
Он понимал, почему его дочь клещом вцепилась именно в эту женщину. Она выглядела ярко и дружелюбно. Невысокая и немного более пухлая, чем было положено в инстаграме, тетка щеголяла расклешенными шароварами нелепой длины чуть ниже колена. Одна штанина была зеленой, вторая оранжевой. И как будто этого было мало, шлепки-вьетнамки на ногах новой подружки его дочери тоже оказались разного цвета. Под зеленой штаниной оранжевая, а под оранжевой зеленая.
На тетке была майка на тонких бретельках с нарисованной синей полицейской будкой, почему-то летающей в космосе. Каштановые, слегка волнистые волосы собраны в небрежный пучок, заколотый карандашом.
Она казалась слишком взрослой для всего этого.
Вся эта экстравагантность больше подошла бы подростку, а не человеку, на чьей физиономии явственно читалось «за тридцать».
Круглое и самое обычное лицо, лишенное всякой косметики или украшений, если не считать ряда колец в левом ухе. Милый гик, выгуливающий утром в парке своего ребенка.
У Евы был неординарный вкус.
Теперь осталось оторвать ее от разноцветных штанов.
Их обладательница присела на корточки перед его дочерью и мягко спросила:
Ева? Какое красивое у тебя имя. Это твой папа?
Девчонка выглянула из-за ее плеча, посмотрела на отца и отрицательно покачала головой.
Ася тоже подняла голову и посмотрела на потрясенное мужское лицо.
Они были очень похожи, смуглые, с черными глазами и волосами, с явно доминирующими восточными корнями. Красивые. «Знойные, подумалось Асе, такое подходящее слово».
Меня зовут Адам, проговорил мужчина, явно раздосадованный этой нелепой ситуацией.
Адам и Ева? переспросила Ася. А у вас все нормально с самооценкой.
Он поморщился.
У матери этого ребенка своеобразное чувство юмора.
Я Анастасия, она встала и по-мужски протянула ему руку, а это мой племянник, Димдим. Дима, сын Димы, пояснила она в ответ на невысказанный вопрос. Боюсь, мне понадобятся какие-нибудь доказательства вашего родства. Извините за такое недоверие.
Адам задумался.
Ева была вписана в его паспорт, но считалось ли это за доказательство?
Совместных фотографий у них не было.
Ева, строгим голосом сказал он, немедленно скажи правду.
Она спряталась за разноцветными штанами.
Знаете, сказала Ася, развеселившись, мы с племянником идем завтракать. Почему бы вам не присоединиться к нам?
Да, пожалуйста, вырвалось у него. Мы с Евой пытались соорудить завтрак самостоятельно, но наша каша пригорела, а хлопья рассыпались. Эта девица только кажется такой спокойной. На самом деле она несет хаос и разрушения.
Как и все дети, хмыкнула Ася.
Я тоже? заинтересовался Димдим.
Ты, моя радость, со своей исследовательской жилкой был особо опасен.
Он захихикал своим особенным злодейским смехом.
Я забираю племянника каждое воскресенье, сказала Ася, направляясь к дорожке. Знаете, чтобы моя сестра и ее муж могли выспаться, отдохнуть и заняться домашними делами.
Она старалась идти медленно, потому что Ева так и семенила за ней, продолжая держаться за штанину. Димдим на правах предводителя отряда шагал впереди.
Домашними делами? ухмыльнулся он. Да они целый день листают фейсбук.
Дети находка для шпиона. Выболтают все ваши тайны, вздохнула Ася.
Ева почти не разговаривает, признался Адам. Просто таращится на меня этими огромными глазами, как будто я собираюсь съесть ее с потрохами.
Она всегда была такой? Или что-то ее расстроило?
Ее бросила мать. Полагаю, что это ее адски расстроило, сказал Адам сердито.
Адски, вдруг повторила Ева. Адски. Адский блин. Адский компот. Адская каша.
Для молчаливого ребенка, заметил Димдим, она очень ругачая. Садиковский психолог бы сказал, что у нас проблемы.
Адский носок, адские трусы, адская пижама.
Психолог? заинтересовался Адам.
Мы растим гения, пояснила Ася со скепсисом. Это требует определенной гибкости.
Адский кот, адская собачка, адская птичка, адская коровка.
Мама считает, что мне нужен психолог, а Ася с папой нет. Но мне нравится. Там можно рисовать и говорить всякую ерунду.
Как будто тебе кто-то запрещает рисовать в других местах!
Адская зима, адское лето
Адам шел чуть поодаль, и три голоса, которые говорили одновременно, слились в один гул.
Он с ума сойдет.
Но с психологом мысль была хороша.
Они с Евой пойдут на сеансы, где их научат быть отцом и дочерью.
Пока это получалось так себе.
Впрочем, за те несколько дней, что они жили вместе, сложно было привыкнуть друг к другу.
Но то, как Ева вцепилась в совершенно незнакомую тетку, наводило на грустные мысли.
Анастасия привела их в семейное кафе, которое располагалось на берегу реки, выбрав столик на террасе, где шумели волны и орали чайки.
Обожаю это место, сказала она, усаживаясь ближе к перилам и устраивая Еву у себя на коленях. Это у нее получилось удивительно естественно. Дима, сын Димы, сел рядом с ней и уткнулся в меню.
Адам приземлился напротив, наблюдая за тем, как Анастасия что-то прошептала Еве, пощекотала ей подбородок, и та засмеялась, съеживаясь.
Я буду оладьи с колбасой и сыром, решил мальчик.
А мы с Евой кашу? спросила их новая знакомая.
Девочка затрясла головой.
Творог? Запеканку? Пюре с сосиской? Правда? Дай детям волю, Анастасия посмотрела на Адама, они будут питаться одними макаронами, пельменями и сосисками.
Понятия не имею, ответил он, заказывая кофе и двойной омлет. Я еще не разобрался в пищевых пристрастиях своей дочери.
Я люблю борщ, сообщил Димдим. Он красный.
Себе Анастасия заказала огромную порцию капучино, но, сделав один глоток, вдруг скорчила жалобную мордочку и отставила его подальше.
Не вкусно? удивился Адам.
Я вдруг вспомнила, что теперь мне положен кофе без кофеина. И безалкогольное пиво. И ничего сладкого, и ничего острого, и ничего жирного она становилась все грустнее.
Эта женщина со своими круглыми щеками и плечами не была похожа на тех, кто сидит на диетах. У нее было удивительное выразительное лицо, все покрытое мелкими конопушками. Слишком широкий нос, широкие губы и густые русые брови над немного выпуклыми глазами.
Тяжелые веки, морщинки-лучики в уголках глаз, подвижная мимика.
Звучит драматично, отозвался Адам, поймав себя на том, что слишком внимательно ее разглядывает. Наверное, это неприлично.
Она улыбнулась ему.
Сегодня утром я узнала, что беременна, сказала Анастасия так буднично, как будто говорила о погоде.
Оу, смешался Адам, не зная, как реагировать на такие заявления от незнакомок.
Димдим уставился на нее во все глаза.
В твоем животе ребенок? спросил он с любопытством первооткрывателя.
Да, дорогой. Твой двоюродный братик или сестричка.
Но ты же все равно будешь гулять со мной по воскресеньям?
Я постараюсь.
Но у тебя нет мужа!
Это будет беспапный ребенок, спокойно пояснила Анастасия.
А мой ребенок безмамный, зачем-то сказал Адам.
Ева наклонилась вперед и сосредоточенно стала сыпать на стол сахар из сахарницы. Получился красивый узор.
Ева! рявкнул Адам.
Лицо его дочери сморщилось, и она громогласно разревелась.
«А-а-а-а-а» тянула девочка на одной ноте, словно выполняла утомительную работу.
К изумлению Адама, Анастасия только рассмеялась.
Бээээ, затянула она с той же интонацией.
Ева моргнула и замолчала.
Анастасия протянула ей салфетку.
Теперь давай соберем сахар и отдадим его птичкам. Слышишь, как они кричат?
Ева посмотрела на чаек.
Потом стала неуклюже собирать салфеткой сахар в подставленное ей блюдечко.
Я могу стать твоему ребенку двоюродным папой, подумав, сказал Димдим. Буду говорить ему «не балуйся» или «отстань». Ася совершенно не умеет ругаться, сообщил он Адаму. Ее ребенок обязательно отобьется от рук.