Вместо слов Филипп извлек из-за пазухи маленький мешочек, развязал тесьму и вытащил крохотный кусок пергамента, который протянул еврею. Тот подслеповато прищурился и стал внимательно вчитываться в текст и беззвучно шевелить губами. Он долго пыхтел и сопел, то и дело, бросая удивленные и несколько испуганные взгляды на рыцаря, после чего очень тяжко выдохнул воздух, опустил голову и сказал:
Очень великая бумага он поймал взгляд де Леви, я дам вам все, что вы пожелаете, но
Я уже понял Филипп стал серьезен. Ваше «но» означает предел потребностей? еврей молча закивал головой. Не волнуйтесь, я чту приличия и не выйду из означенного мне предела. Там, если не ошибаюсь, написано «пять тысяч серебром»?..
Исаак закашлялся, словно подавился или поперхнулся, вытер слезы из глаз кулаком и ответил, словно извиняясь:
Там указана сумма серебром в ливрах труасского веса, сеньор де Леви
Ну, и что?.. Филипп разыграл несказанное удивление, хотя прекрасно понимал, что еврей сейчас будет просто-напросто ломать его в цене, ссылаясь на что-то и придумывая, как любой из представителей его народа, всякие трудности. Сложности в пересчете?..
Нет-нет, ни в коем случае! Исаак оживился и напрягся, опасаясь, видимо, что его неожиданный гость уйдет к кому-нибудь другому. Просто, как бы вам сказать, есть необходимость, он замялся, в счет перевода и высокой ответственности момента, да еще море, сами понимаете, да и Пиренеи весьма опасны
Мне, что, придется ждать деньги из Франции?.. де Леви удивленно посмотрел на него.
Нет-нет. Они, к счастью для вас, имеются в наличии Исаак побледнел, его скулы резко выступили на лице. Только она будет несколько меньше означенной в бумаге
«Ладно, старый прохиндей, черт с тобой, решил Филипп. Только бы деньги поскорее получить, коней, да людей нормальных»
Слушаю вас, рабе Исаак сказал он вслух.
Сумма будет меньше на пятую часть одним махом произнес Исаак.
Ой-ли! Что так много? Овес, что ли подорожал? засмеялся Филипп. Даже король берет не больше десятины и наша святая католическая церковь не превышает пределов он спокойно, но жестко посмотрел на еврея. Десятая часть от суммы
Ваша воля для меня закон. Ответил ему Исаак. Не могу торговаться с защитниками Господа и святого Иерусалима. Девятнадцать процентов
Филипп громко и заразительно засмеялся.
После долгих и нудных торгов они пришли к согласию. В пятнадцать процентов комиссионных.
Так. Филипп пересчитал деньги и разложил их по мешочкам. Мне еще надо добрых и крепких коней, Исаак молча кивнул и что-то записал на куске пергамента. Боевых декстриеров парочку, ронкинов по три на брата, кое-что из вооружения и припасов и, самое главное, надежных людей
С этим, сеньор, самые большие загвоздки вздохнул Исаак. Люди здесь, как в прочем и везде, гадкие, подлые и пакостные. Пару-тройку более-менее приличных слуг я вам сыщу, а вот воинов сами отбирайте, увольте меня, старика, от этого жуткого дела
И на том спасибо Филипп зевнул. Когда пойдем коней смотреть?..
А ничего смотреть не надо. Успокоил его еврей. Ступайте-ка отдыхать с дороги, а завтра к утру у вас все будет, причем, поверьте, все самое лучшее и по весьма приличной и приемлемой цене. Исаак поймал недоверчивый взгляд рыцаря. Даю слово Исаака! Вы можете-таки потом все проверить и перепроверить. Мои цены будут ниже, они будут правдивы, а кони будут превосходны
Ладно, старик, согласен Филипп откинулся на спинку стула, зевнул и понял, что и он устал с дороги, все-таки недельное пребывание в открытом море с его постоянной болтанкой донельзя вымотало и его крепкий молодой организм.
Исаак улыбнулся какой-то своей загадочной улыбкой, дотронулся своими длинными и крючковатыми пальцами до ладони рыцаря:
Дон де Леви, я чувствую, что вас внутри что-то гложет Филипп в ответ лишь повел плечом и сдвинул брови на переносице. Еврей по-отечески погладил его по руке. Запомните только одно. Вам с этим придется жить всю вашу жизнь и куда бы вы ни бежали, это будет идти за вами следом, вырастая и заполняя вас целиком и полностью, грызя и точа изнутри. Успокойтесь, выдохните, осмотритесь, подумайте а стоит ли, вот так, изводить себя и мешать жить окружающим вас людям. Старик посмотрел в окно, подумал о чем-то своем и продолжил. По вашим глазам я понял, что там за морем осталась еще одна разбитая вдрызг душа. Это девушка?.. де Леви молча кивнул головой. Исаак тепло улыбнулся. Она вскоре забудет вас, поверьте мне старику, который многое видел в жизни. Нет, она помучается какое-то время, но все равно забудет вас он подумал, тщательно подбирая французские слова, и прибавил. Естественно, где-то там, в самом потаенном уголке своей памяти она сохранит ваш образ, но с каждым днем он будет все размытее и туманнее, все идеальнее и идеальнее, и если вы попробуете снова возвратиться к ней, то поверьте у вас ничего не получится. В одну реку дважды не войдешь. Вы будете совершенно другим, далеким и чужим ей. Измучаете, добьете себя и разочаруете ее
Спасибо, рабе. Ответил Филипп. Вы, прямо, как отец.
А я и есть отец грустно вздохнул он. И скажу вам одно не приведи вам когда-нибудь хоронить своих детей. Тяжелее ноши для души вы, вряд ли, сыщете. Поберегите своих родителей, хотя бы, и не ищите смерти раньше, чем она сама решится навестить вас. Но и тогда, он подмигнул рыцарю, щелкните ей по ее костлявому носу, отпрыгните в сторонку и отвесьте ей увесистый пинок под зад! Рано вам еще
Благодарю вас за теплые слова. Филипп покачал головой, соглашаясь со словами старика и принимая их прямо в свое сердце. Но у меня есть обязательства
А вот их, к вашему несчастью, надо исполнять. Только бесчестный человек может забыть о словах, данных им кому-то в порыве открытости и любви Исаак тяжело вздохнул и с грустью в глаза произнес. Здесь, в Испании, как в прочем и на Святой земле, вы не найдете ничего, кроме крови, грязи, греховности и мерзопакостности. Надеюсь, что это только укрепит вас, а не превратит в обычного скота и ублюдка, коих и так полным-полно на свете, а уж в Испании тем более. Ступайте-ка, отдохните с дороги, а я пока распоряжусь по вашим пожеланиям
Робер развалился на кровати и, не раздеваясь, спал, оглашая комнату своим заливистым храпом. Филипп плюхнулся на соседнюю постель, стащил с себя сапоги, сбросил гамбезон и, расстегнув ворот рубахи, практически сразу уснул крепким сном здорового человека организм, несмотря на храпы соседа, потребовал отдыха
Утром, к своему несказанному удивлению, Филипп проснулся, разбуженный веселым и громким ржанием коней, шумными разговорами слуг на почти непонятном испанском наречии, которое, лишь прислушавшись, напоминало франкский язык, но было гортанным и певучим. Он толкнул Робера, тот зевнул, открыл глаза, потянулся и с кислой физиономией поднялся с кровати.
Что такое?.. все еще не отойдя ото сна, спросил нормандец. Он недовольно пробурчал. Нас ограбили? Я так и знал, что этим евреям нельзя было доверять
Наоборот! Засмеялся де Леви. Мы разбогатели и, судя по ржанию коней, обзавелись копытами!..
Небось беззубых кляч нам притащил, а будет щеки дуть, словно это першероны фламандские снова недовольно проворчал тот.
А вот мы сейчас выйдем во двор и проверим Филипп взял его за руку и потащил на улицу.
Маленький дворик был полон народу. Пыль, поднятая копытами коней, сплошной завесой покрывала внутренний двор.
Не успел Филипп спуститься со ступенек, как к нему подбежал Исаак и, кланяясь, произнес, не стараясь скрыть своего торжествующего вида:
Дон Филипп! Полюбуйтесь на эти творения Господа! Ой, ну и красавцы!.. он указал рукой на коней, стоявших возле привязи.
Филипп и Робер подошли к ним и обомлели! Красивые, мощные и породистые декстриеры, каждый из которых мог с легкостью вынести на себе тяжеловооруженного рыцаря, нетерпеливо били копытами и широко раздували ноздри. Их исполинский рост и открытая мощь поразили рыцарей. Исаак, молча наблюдал за реакциями гостей, улыбнулся и сказал:
Судя по вашим глазам, дон Филипп, я догадался, что результат превзошел самые смелые ожидания
Филипп резко развернулся, сгреб его в охапку, стал трясти и благодарить:
Господи! Да откуда вы достали таких великолепных коней?! У нас во Франции таких днем с огнем не отыщешь! Полагаю, что сам герцог Бургундии, да что там герцог! Сам король Англии не имеет таких декстриеров в своих конюшнях!..
Исаак с большим трудом высвободился из крепких объятий франка, поправил свои длинные и несуразные одежды, после чего с достоинством произнес:
Истинно так! Эти кони предназначались для его величества Альфонса, Божьей милостью и по воле его святейшества папы Римского короля Кастилии и Леона! Он закатил глаза к небу. Ох, скольких трудов мне стоило перехватить их
Ладно-ладно, хитрый торговец! Филипп похлопал еврея по плечу, да так сильно, что бедный и тщедушный Исаак чуть не упал. Я понимаю толк в лошадях! Сколько я должен?..
Исаак приблизился к нему и на ухо прошептал сумму. У Филиппа округлились глаза от удивления:
Господи! Да я бы отдал втридорога за них! Нет вопросов! Забираю без гуда!.. он подошел к коням и похлопал каждого из них по шее, погладил гриву, повернулся к Исааку. Так. С декстриерами мне все ясно они превосходны! А что у нас по поводу палефроев, ронкинов и людей? Он пристально посмотрел на еврея.
Тот невозмутимо ответил:
Примите совет умудренного годами еврея парадные кони вам пока не сильно пригодятся. Здесь, на самом острие войны между христианством и исламом, в отличие от тихой и лощеной Европы где ценят внешний блеск и вычурность, ценят надежность, крепость и выносливость, примите это на веру, дон Филипп. Исаак распрямил свои сутулые плечи и с уверенностью во взгляде посмотрел на него. Ронкинов здесь путных нет, а вот мулов, кои не уступят им, а подчас и превзойдут в выносливости, я вам организую хоть сотню, он замялся, и весьма по умеренной цене.
Филипп задумался. Спокойный тон, уверенность взгляда и сам внешний вид Исаака заставили его принять на веру все то, что он только что объяснил рыцарю.
Хорошо, но мне в этом случае потребуются сменные лошади, почти такие же выносливые и шустрые, как эти он кивнул головой в сторону декстриеров.
Альмогаварские лошадки чуть меньше в холке, но шустрые и дерзкие в бою Исаак щелкнул пальцами, приказывая кому-то из своих слуг вывести из конюшни лошадей, о которых он только что говорил.
Филипп стал рассматривать их: крепкие крупы, мощные ноги, они и правда были чуть ниже декстриеров и казались худыми, но в них ощущалась мощь, сила и прыть.
А они выдержат вес рыцаря в кольчуге, со щитом и при шлеме? уточнил рыцарь, перехвативший кислый взгляд Робера, который молча и с сомнением разглядывал испанскую породу лошадей.
Да, дон Филипп, поклонился еврей, только их надо будет менять почаще он задумался и прибавил, или использовать более легкое вооружение, как наши местные кабальеро.
Слышишь, Робер? Филипп обратился к нормандцу. Он сказал, что нам придется их чаще менять или ездить почти как простолюдины!..
Все же лучше, чем пешком тащиться пробурчал тот, понимая, что от него в данном случае мало что зависит, ведь платит все равно не он, а де Леви.
Исаак, молча и с улыбкой слушавший их диалог, кашлянул, изобразил виноватое лицо и произнес:
И, еще один совет, можно сказать, бесплатный он насладился реакцией, которая появилась на лицах рыцарей, засмеялся своим тихим, словно кашляющим, смехом. Здесь вас не оценят по достоинству. Поезжайте-ка, лучше в Арагон или Каталонские графства. Мой вам совет
Филипп удивленно переспросил:
Это, еще, почему? Здесь, насколько мне известно, тоже бьются с мусульманами
Исаак пожал плечами и ответил:
Местный король, поговаривают, довольно-таки жаден до наград и почестей, особенно иноземцам. Он подмигнул рыцарям. А уж после того как он узнает, что его лошади самым наглым образом перекочевали в ваше стойло Исаак закатил глаза к небу и изобразил на своем морщинистом и весьма подвижном лице такую гримасу, что де Леви не удержался и прыснул смехом. Мой вам совет поезжайте в Арагон или Каталонию. Граф ее, Рамон-Беранже, очень приличный рыцарь, да и говорит он на каталонском наречии вам же проще будет с ним общаться
Филипп посмотрел на Робера, тот молча пожал плечами, мол, ему все равно куда ехать, лишь бы поскорее вырваться из лап еврея-прохиндея, как ему казалось. Де Леви горячо поблагодарил Исаака за помощь в покупке коней и важные советы.
Э-э-э, дон Филипп, а вы у нас забывчивый! заметил Исаак. Сами же просили найти вам путных людей, а стоило вам только увидеть коней, как разом позабыли обо всем на свете! Филипп развел руками в стороны, признавая свою ошибку и забывчивость. Еврей что-то крикнул своим слугам, те выскочили за ворота и вскоре возвратились с десятком мужчин одетых так, что с первого взгляда их можно было принять за людоедов или разбойников с большой дороги. Исаак прошелся вдоль них, придирчиво разглядел каждого, некоторым даже раскрыл рты и проверил зубы, как у лошадей, трех выгнал, что-то крикнув слугам. Те вжали шеи в плечи и стали низко кланяться, что-то бормоча в свои оправдания. Наконец, Исаак закончил свой смотр, подошел к Филиппу и сказал. Вот, дон Филипп, эти самые приличные, что можно найти на всем протяжении от Сантандера до Бургаса. Они почти все альмогавары и привыкли жить среди войны, пожарищ, наскоков и походной жизни.
Это еще кто такие? Робер не удержался и решил пополнить свои знания о местных обычаях и людях.
Дон Робер, Исаак поклонился и с видом учителя стал неторопливо рассказывать о них. Альмогавары это жители приграничных районов Испании, в основном горцы, привыкшие жить грабежами и ведущие партизанский образ жизни. Они умеют все, или почти все поправил себя еврей. Он посмотрел на рыцарей и добавил. Их здесь ждет, в лучшем случае, рабство или виселица, а с вами они обретут защиту, новую жизнь и возможность, разбогатев на войне, осесть в Арагоне или Каталонии. Они будут преданы вам как собаки и загрызут любого по вашему первому жесту он повернулся к наемникам, толпившимся неподалеку от них. Верно, я говорю о вас, разбойники?! Те оживленно загалдели и согласно закивали головами. Исаак с довольным видом покачал головой, щелкнул пальцами, приказывая им утихнуть, а когда они умолкли, громко сказал. Мои слуги запишут вас, и, он выдержал паузу, придавая своим словам наибольшую значимость, и если вы подведете своего нового господина, он топнул ногой, я, клянусь своими детьми, сделаю все возможное и невозможное, чтобы разыскать всех ваших родичей до седьмого колена и вырезать их, словно баранов, выкорчую с корнем ваше поганое и позорное семя!
Из их рядов вышел здоровенный мужик, он поклонился еврею, поклонился рыцарям и громко сказал, прикладывая свою руку к сердцу:
Клянусь Господом Богом и святой Девой Марией, что я и мои люди не подведут, не предадут и не опозорят вас до тех пор, пока вы, благородные франки, не предадите нас! Он повернул голову и крикнул своим товарищам. Клянемся?..
Клянемся!!! громким и нестройным хором ответили альмогавары.
Отлично! Я принимаю вашу клятву! Филипп шагнул навстречу их вожаку и протянул ему руку для пожатия. Тот крепко пожал ее, после чего встал на колени перед рыцарем и поцеловал руку. Каждый из его оставшихся девяти товарищей проделал тоже самое.