Продолжительная борьба с православной церковью и религиозным мировоззрением еще более усугубили ситуацию.
В регионе белорусского Полесья экономические обстоятельства не привели к большим изменениям в самосознании людей. Городов здесь немного и, как правило, они не столь многочисленны и людны, как Минск, Витебск, Гомель, Могилев. Самые большие города здесь Брест, Пинск и Мозырь. К тому же промышленность в этом регионе развита меньше. Заболоченность земель и леса не позволяли здесь сделать значительный сдвиг в развитии сельского хозяйства, несмотря на создание ряда совхозов и колхозов на осушенных землях. К тому же воздействие государства на весь уклад жизни уже в силу природных условий всегда был меньшим. Социалистические преобразования в восточной части белорусского Полесья и воздействие со стороны буржуазной Польши, в состав которой входила его западная территория, не привели к значительным изменениям в самом образе жизни. Здесь сохранились традиции и обычаи, православная вера, которых придерживались местные жители на протяжении веков.
Традиция в данном случае культивируется многими семейными устоями, ее духовной атмосферой. К тому же семьи здесь и до настоящего времени наиболее многочисленные, чем в любом другом регионе Беларуси. Они насчитывают по трое и больше детей, что давно редкое явление в восточной и центральной Беларуси. Во многом сохранились на Полесье и традиции былой патриархальной семьи, основанные на определяющей роли в семье отца. Развитие индивидуальности и самодеятельности личности в этой местности никогда не приветствовалось. Это вступало в противоречие с нормами исторически сложившегося образа жизни. Поэтому всякое стремление выделиться всегда высмеивалось и осуждалось общественным мнением. Духовное начало не только на исторической родине Ф. М. Достоевского (Ивановский р-н Брестской обл.), но и всего Западного Полесья всегда было преобладающим по отношению к материальным потребностям.
В силу этих и других обстоятельств самоопределение молодежи Белорусского Полесья всегда было проблемой. Оно значительно усложнилось и отсутствием рабочих мест, учебных заведений, замкнутым образом жизни, отсутствием инициативы принимать самостоятельные решения. Выйти за рамки существующей традиции здесь всегда было трудно.
Этого нельзя сказать относительно жителей остальной части Западной Беларуси и прежде всего Гродненщины. Хуторская система, которая сохранялась здесь долгие годы, как раз и вынуждала сельского жителя думать и действовать самостоятельно. А если принять к сведению, что данный регион в основном сельскохозяйственный, то становится понятным, что самостоятельность является основной чертой характера местного населения. Она имеет также и значительную духовную основу в виде культурного воздействия со стороны соседней Польши и Западной Европы, религиозного мировоззрения, воздействия католической церкви. Самостоятельность жизненного самоопределения молодежи в данном регионе республики подразумевается сама собой. Она как бы запрограммирована в самой личности учащихся общеобразовательных школ и других учебных заведений, но не на уровне их естественных потребностей, а в самом ее духовном складе.
Каким образом это сказывается на личностных качествах учеников? Для того чтобы ответить на этот вопрос, сравним качества личности выпускников общеобразовательных школ каждого из регионов. Так, в частности, Гомельский, Могилевский и Светлогорский районы в полной мере могут характеризовать восточный регион республики, а Минский, Копыльский и Чашницкий центральный, Мозырский, Петриковский и Пинский соответствуют всем основным характеристикам региона Белорусского Полесья. Наиболее типичными для Западной Беларуси являются Гродненский, Вороновский и Браславский районы.
Сравнение жизненной позиции и личностных качеств учеников каждого из регионов на примере типичных для них районов выявило, что в восточных и центральных районах выпускники общеобразовательных школ мало чем отличаются. А вот в остальных регионах их жизненное самоопределение происходит совсем не так, как здесь. Отличия проявляются буквально во всем: в выборе учениками основных направлений будущей трудовой деятельности, в понимании ее ценности для своей жизнедеятельности и развития личности, в мотивах выбора жизненного пути, в понимании меры образования и его достаточности для жизни в данных условиях, в желаемых формах обретения образования в будущем, в различных деловых и нравственных умениях и навыках, в структуре рабочего и свободного времени учеников, в выраженности волевых и нравственных качеств личности и т. д.
Когда, например, в восточных, центральных и западных районах республики 80 % выпускников общеобразовательных школ были намерены продолжить учебу, то в регионах Белорусского Полесья с такой ориентацией составляли 59,4 %, или на 20 % меньше. При определении своего дальнейшего жизненного пути они больше ориентировались на местные традиции, чем личные способности. Примерно в два раза слабее была выражена среди них и ориентация на творческий рост. Жизненное самоопределение, которое выходило за рамки традиции и требовало самостоятельного выбора, рефлексии и осмысления, протекало здесь более болезненно. Особенно это было характерно для профессионального выбора в Гомельском, Могилевском и Светлогорском районах. Выпускники школ, которые еще не определились, кем им быть, составляли здесь в среднем 9 %, а в Мозырском, Петриковском и Пинском районах 21,5 %. Большие трудности возникали у них и при определении дальнейшего места жительства, чего нельзя сказать о выпускниках общеобразовательных школ западных районов.
Самостоятельность в определении своего жизненного пути среди учеников западных районов является типичной чертой их характера и они, в основном, ориентированы на выбор трудовой деятельности, требующей принятия самостоятельных решений. Так, среди учеников ХI классов Гродненского, Вороновского и Браславского районов, 72,5 % которых проживали в сельской местности, 51,7 % были ориентированы на самостоятельную деятельность и работу с людьми. В восточных районах 61 % учащихся общеобразовательных школ, которые проживали в Минске и 30 % в Гомеле и Могилеве. Ученики с такой ориентацией составляли 48 %. В регионе Белорусского Полесья 44 %. Сама трудовая деятельность учащихся общеобразовательных школ западных районов республики воспринимается как основное условие развития личных способностей, творческого и морального возвышения, а не только как жизненная необходимость и условие профессионального роста.
При выборе профессии ученики здесь больше ориентировались на свои собственные возможности, а не на социальный ее престиж и материальную заинтересованность, как в центральном и восточном регионах страны. Для них куда большее значение имеют приобретение эстетических способностей и навыков, повышение культуры поведения, внутренняя самодисциплина, преодоление самого себя, одним словом, самодеятельность личности. Более высокая была здесь и религиозная вера учеников, основанная на традициях семьи. О том, что они верят в Бога, среди опрошенных учеников Гродненского, Вороновского и Браславского районов заявили 63,3 %; среди учеников Мозырского, Петриковского и Пинского 37,0 %; среди учеников Гомельского, Могилевского и Светлогорского 14,8 %, а среди учеников Минска, Копыльского, Чашницкого районов 12,3 %.
Все это красноречиво свидетельствует о том, что жизненное самоопределение учащихся общеобразовательных школ Республики Беларусь не определяется лишь самой природой транзитивного общества и не может по-прежнему рассматриваться лишь через призму соответствующей профессиональной ориентации молодежи. Наряду с тем, что оно носит дифференцированный характер в зависимости от региона и поселения, в которых находится школа, оно также зависит от половозрастной ценностно-нормативной ориентации. Половозрастная структура это, прежде всего, соответствующая социально-культурная структура со своими ценностями и нормами, своим духовным обликом и критерием понимания социальной ситуации. Благодаря этому девушки и юноши оценивали условия своего проживания и строили свои жизненные планы по-разному. То, что являлось вполне приемлемым для юношей, очень часто не устраивало девушек.
Это находило свое отражение в критичности оценки ситуации и своих возможностей, в отношении к учебе, в уверенности в достижении цели и т. д. Например, среди тех, кто отметил, что ему неинтересно учиться в данной школе, 71,4 % составляют девушки и 28,6 % юноши. И объясняется это во многом тем, что юноши более уверены в достижении поставленной цели, да и сама эта цель более приземлена к существующей в данном регионе ситуации. Среди учащихся, уверенных, что после окончания школы найдут работу в своем районе 72,6 % приходится на юношей и 27,4 % на девушек. И наоборот, среди учащихся, считающих, что не смогут найти работу в своем районе, 66,7 % приходится на девушек и 33,3 % на юношей.
Отчасти эта уверенность и сомнения определяются самими условиями проживания, особенно в сельской местности, где девушкам трудоустроиться и тем более найти работу по душе гораздо труднее. По этой причине среди мигрантов из деревни в город преобладали в основном девушки.
Все это позволяет не только сделать вывод о том, что общеобразовательная школа республики не может по-прежнему оставаться в стороне от ее этно-национальных, региональных, поселенческих и половозрастных проблем и быть национальной не по форме, а по самой сути. К тому же опора на регионы и их культуру все больше становится основой государственной политики Беларуси и ее национальной безопасности. В силу этого национальная философия постепенно освобождается от абстрактно-схоластической рационализации с ее ориентацией на идеалы глобальной социо-динамики и обретает статус важнейшего фактора общественного развития, мировоззренческой и ментальной составляющей его стабильности. Консолидация и развитие белорусского общества имеют свои традиционные этнические и научные основы в виде исторически сложившейся устойчивой совокупности, отличающейся общими чертами и стабильными особенностями культуры психического склада, а также сознанием своего единства и отличия от других подобных образований. Соответственно и опыт их теоретического обоснования не может быть простым заимствованием западноевропейской и американской социальной философии. Философско-мировоззренческие трансформации в суверенной Беларуси и основные направления поиска своей социокультурной идентичности не могут не учитывать особенности белорусского этноса. Обоснование этой тенденции и является одной из важнейших задач данного монографического исследования.
Проблема белорусского этноса напрямую связана не только с техногенной цивилизацией и общественно-политическим строем, но и социально-культурным пространством своего развития, его проблемами, вызовами и перспективами. Иными словами, Беларусь это не только продукт техногенной цивилизации, трансформация которой определяется лишь временем, техникой, технологией и информацией, но и самим социально-культурным пространством, которое она занимает в Центральной Европе. И это пространство является важнейшей характеристикой как самого общественного развития, так и современных форм социальной и духовной консолидации общества. Ценностные ориентации учащейся молодежи лишь в какой-то мере приоткрывают эту общую тенденцию особенностей социально-культурного развития республики. Однако в какой мере будут учитываться эти тенденции на практике, во многом будет зависеть и от выбора страной культурной политики.
Эта политика представляет собой координацию и регулирование всей культурной деятельности, связанной с сохранением и функционированием исторического и культурного наследия, обеспечением равного для всех доступа к культуре, поддержкой искусства и всех видов творчества, а также с культурным присутствием в других странах и влиянием на них. Национальная культура не может рассматриваться лишь в контексте социально-культурных трансформаций культуротворчества. Да и проблемы самих модернизирующихся обществ не могут опираться только на ценностно-смысловые и практико-ориентированные формы этого творчества, а также сформировавшуюся культурную традицию. Народ, наряду со своей этнической идентичностью, обретает свою национальную идентичность только в результате обретения политического суверенитета страны. И национальная культура не является тому исключением. В ней могут быть представлены различные этносы, и объединяющим началом их культурного многообразия выступает само государство и его политика.
Однако национальной эта политика становится не в силу одной лишь ориентации на национальные интересы, выражающие ту или иную политическую идею, а в первую очередь в силу ее ориентации на национальные символы, национальный менталитет, национальную культурную идентичность, самобытность и самодеятельность. Именно в них и обретает свое социально-культурное содержание национальная идея. В философии модернизма, наоборот, сама идея порождает национальную и иную реальность как таковую. В основе реальной политики государства, в том числе и культурной, в первую очередь выражаются особенности и самобытность самой культуры, которая может быть как национальной и социально ориентированной, подобно культурной политике Франции, так и интернациональной и либерально-демократической, как это имеет место в политике США. В одном случае интеграционной основой общества и основным условием консолидации с ним государства выступает этнос и этническая культура, во втором гражданственность и гражданская культура. Соотношение этнической и гражданской культуры во многом характеризует и культурную политику любой страны.
При либерально-демократической ориентации государства культура рассматривается как результат творчества лишь интеллектуальной элиты, в то время как в социально ориентированном государстве культура связывается в основном с культивированием равных возможностей для творчества всего населения страны через процессы социализации и аккультурации подрастающего поколения, его духовное выращивание.
Мобилизующая роль, например, литературного творчества в развитии национальной культуры как раз и выражается в том, что с его помощью воспроизводится чувственная энергетика и менталитет белорусского народа, духовно-нравственные и другие принципы его образа жизни. Примером тому может быть творчество Ивана Мележа, создавшего художественный образ белорусского полешука, Максима Танка и Владимира Короткевича, создавших образ «западного» белоруса, Кузьмы Чорного и Тишки Гартного, рассмотревших жизнь белорусов на перекрестке цивилизаций. Они и другие белорусские писатели и поэты демонстрируют нам и всему мировому сообществу, что «люди на болоте», «люди хутора» и «социальной общины» есть представители единого белорусского народа, имеющие общую национальную судьбу, не исчерпываемую лишь цивилизационным выбором. И эта судьба, и этот выбор имеют глубокие духовно-нравственные и другие основания, не сводимые лишь к морали трансформационного общества.