Заглянув друг другу в глаза, как только мы это можем делать, мы беззвучно прощаемся (зачем говорить, если разговаривают сердца?), и Милана неохотно ступает по тропе к машине. Сквозь эту ослепленную блеском оболочку светится ангел. Раз за разом она оборачивается и машет мне ручонкой.
Я провожаю ее долгим взглядом и, полный до краев, сталкивающимися друг с другом, мыслями, возвращаюсь в дом. На обратной стороне медали страх.
Белла лепечет о чем-то с отцом, разгораясь от какого-то ликования. На коленях у Брендона лежат бумаги и блокноты.
Дорогой, мы тебя заждались, улыбается она во весь рот и затем зевает, широко раскрывая рот.
Прикрыв дверь, навесив на себя храбрость, с деланной отважностью прохожу к ним. Брендон неприлично чмокает, вкушая восточную сладость, которую я покупал для Миланы.
Я тоже хотел с вами поговорить, усаживаясь на диван, выкидываю я, слегка волнуясь.
Начнем, пожалуй, мы, безапелляционно твердит Брендон, немедля убрав мягкое выражение лица, которое висело на нем в момент общения с дочерью.
Я молча соглашаюсь. Белла снова прилегает головой ко мне на плечо.
Джексон, почему вы до сих пор не обменялись кольцами?! Я удивленно смотрю на него и направляю корпус вперед, отбросив Беллу.
В чем дело? Что за недоумение в твоих глазах? Взяв со стола кубик сыра и оливку, он кладет их в рот и, прожевывая, извещает: Мы обговорили с дочерью все детали вашей помолвки и решили, что лучше всего ее организовать в Бостоне, в штате Массачусетс, поближе к главному моему бизнес-отделению, который скоро станет по праву твоим. Этот город создан для таких интеллектуалов, как ты. Моя супруга не против, но с условием, что вы будете недалеко жить от нас. Белла подыскивает пентхаус с высочайшим уровнем всех удобств. Я сглатываю горечь, смотря ошарашенным взглядом на Царя. Закрытая церемония в узком семейном кругу будет лучшим вариантом, исходя из сложившихся обстоятельств, но об этом позже Он помечает что-то в своем кожаном коричневом ежедневнике, считывая: Все расходы я беру на себя, об этом даже можешь не заикаться.
Помолвка? В Бостоне? Я не ослышался?
Я чего-то не понимаю Что вы этим хотите этим сказать? Мое внутреннее спокойствие рушится.
Моя любовь, чего тут непонятного? Папа согласился нам помочь! с великой радостью щебечет Белла, смахивая волосы назад.
Помочь с чем? с коротким недоуменным смешком выбрасываю я. Неровное дыхание приподнимает мою грудь.
Со свадьбой, глупенький. Мы это обсуждали уже с тобой и тогда еще успели поругаться. Меня охватывает волна ужаса. Если мне не сшибает память, мы не разговаривали с ней об этом ни разу.
Что? брякаю я. Что за вздор? Такого же не был
Джексон, давай опустим все обиды друг на друга. Мы давно вместе и нам пора соединиться брачными узами. Наши друзья уже пустили слух в СМИ через несколько недель мы обязаны сделать его реальным.
О чем ты, подожди?! К-какими узами? несвязно выдаю я, округлив глаза.
Белла, ты можешь оставить нас наедине? Я хочу поговорить с твоим будущим мужем.
Он смеется надо мной? «Нашли мужа».
Конечно, папочка, словно невинное ни в чем дитя она пускается прочь с льющейся через край радостью.
Чувствую, как тяжело бьется сердце.
Джексон, хочу прояснить некоторые вещи! А я имею право получить правдивые объяснения.
Да, я вас слуша
Он наставляет свои слова против моих:
Где ты прохлаждался все эти дни?
Работал над проектом, отвечаю я, стараясь говорить более прочно. «Насилую свою совесть».
Брендон встает, наливает себе в стакан виски с колой и, осушив за считанные секунды рюмку, наполняет другую, и расхаживает у меня за спиной взад-вперед. Виски стояли в шкафу на кухне, он и там рыскал, пока меня не было?
Насколько мне известно, твоя задача руководить и обучать несносных детей и их неопытного учителя, выставляющего себя как модель, организованности, умению работать в команде, но Минует полминуты. Крайне непедагогично столь долгое время находиться наедине с ней, не считаешь? Далеко не в силу острой необходимости ты поехал с мОделью в Милан. Ты преподал ей несколько личных уроков? Тебе не кажется это несколько странным иметь союз с таким индивидуумом? По теме-то ты хоть преподавал или отошел от программы конкурса? А не плотскими ли узами вы объединялись? А ты не думал, что о вас снова напишут в прессе?
Я напряженно-внимательно в голове переповторяю его слова, догадываясь, что ему стало обо всем известно, но тем не менее обороняюсь, прикидываясь пустоголовым:
Не припомню такого обстоятельства. Не понимаю, что вы имеете ввиду.
Он обмазывает мою фальшь гортанным смешком.
Сдается мне, что ты лжешь в открытую! Где ты и с кем ты был, отвечай! Возникает ощущение наивысшей его власти надо мной. Какая может случиться беда, если я отступлю от его указаний и скажу, что думаю? Мало ли, кого он видел, и кто ему сказал, что я был с ней?! Буду стоять на своем.
Я был в Италии один, вру я более гладко и наливаю себе в стакан морс. Мне стоило отдохнуть несколько дней одному и поработать в тишине.
Не скрывая скепсиса, он с комбинацией всевластности и надменности цедит:
Ты рассчитываешь на то, что я тебе поверю? Ты наивнее, чем я думал, сэр Моррис. Он вальяжно садится на место и запрокидывает голову наверх, поддерживая ее ладонью.
Я стараюсь отвечать предельно спокойно, изворачиваясь от допроса, как только могу:
Брендон, я не должен отчитываться ни перед кем за каждый мой шаг!
Должен, еще как должен! настойчиво восклицает он и издает случайный свист языком. У того, кто подписал со мной контракт, должна быть безупречная репутация в обществе. Ты не забыл?! Как я могу доверять тебе, когда то и дело получаю портящие мое мнение о тебе вести?!
Естественно, но мое право на личную жизнь никто не отменял! Я соединяю пальцы рук. И если я хочу куда-то съездить, то я
Еще не закончив предложение, он завершает его за меня:
Обязан первым делом доложить об этом мне!
Я уже жалею, что связался с ним.
После затянувшегося молчания, набравшись смелости, я приближаюсь к той самой теме, и волочу языком:
Понимаете, Брендон, я убежден, что всё, что говорила вам ваша дочь, ложь. Мы не обговаривали с ней о помолвке, да и я не собирался мысли разносятся в разные стороны, что их невообразимо трудно соединить в предложение. Поймите меня правильно, но этого не будет
С мрачной усмешкой подает:
Не будь мальчишкой, Джексон. Тебе уже не пятнадцать лет. И хватит скромничать! Его тон таков, будто он говорит о чем-то примитивном, банальном.
Нет-нет, вы ошибаетесь, глубоко ошибаетесь. Я смотрю на свои соединенные руки с округлившимися от страха глазами и с испугом ощущаю трепет сердечного мускула. Белла для меня
Будущая супруга, убежденно вставляет он, который раз, не давая мне договорить.
Я вскакиваю, словно обожжённый чем-то горячим, вытягиваюсь в полный рост и в затуманенности рассудка стремлюсь ко второму окну, чтобы раскрыть его.
Мистер Гонсалес, я с уважением отношусь к вашей семье, но я не буду мужем вашей дочери. Да это же чушь, кто выдумал это? Да, мы немало времени провели вместе, но наши отношения, не более чем отношения двух хороших друзей Я усмехаюсь, нервно ломая себе руки и прислоняюсь к камину.
Поздно ты спохватился, юноша! Гордый тон придает ему величие. Он нервно раздувает свои широкие ноздри и приглаживает свои волосы. Ты подписал, созданный лично мною, редкостный контракт о том, что заменишь меня в компании после ухода, так?
Я киваю, признавая самому себе, что не защищен от любых стрел, которые выпускает из своего лука в меня Гонсалес.
В пункте сорок втором этого контракта указаны твои обязательства. И наполняет свою рюмку.
Минуту я словно руками держусь за пустоту, дабы не упасть, стою с непритворным и суровым хладнокровием, перебирая в памяти тот день. С каждой секундой обдумывания меня накрывает таинственная глыба, наваливая сильное душевное потрясение. Черт возьми. Я же не дочитал бумаги, которые подписывал. А что я подписал?! В ту минуту, когда я решился на сотрудничество с Гонсалесом, сказав «да», я в состоянии полной растерянности и погружения в себя не знал, что это повлечет за собой.
О каком пункте вы ведете речь? говорю, а сам дрожу едва заметной мелкой дрожью. Деланое спокойствие во мне угасает и появляется глубокая сосредоточенность.
Поставив с треском на стол выпитую до последней капли рюмку, покопавшись в бумагах, он протягивает мне папку на нужной странице перед этим смочив пальцем слюну, чтобы свободно листать слипшиеся страницы. Я считываю про себя строчку внизу документа, написанную вдвое мелким шрифтом, чем основной текст: «Становясь директором корпорации «Нефть-лидер» лицо одновременно обязуется заботиться о мисс Гонсалес, обеспечивать её всем тем, что будет ей необходимо. Через три недели после занятия главного поста директор обязан публично объявить о помолвке с Беллой Гонсалес. Нарушение данного условия повлечет за собой расторжение договора с серьезными санкциями».
Текст этой строчки пламенеет перед глазами. Я получаю удар в солнечное сплетение и не осмеливаюсь даже вздохнуть полной грудью. Будто ни с того ни с сего обрушился мир. Я лишаюсь дара мысли, превратившись в соляной столб. Надо мной закрыли крышку гроба, забили гвоздями и положили в землю. Его голова оказалась полна таких замыслов?! Против воли он связал меня со своей дочерью, купил, как раба, чтобы я пожизненно был привязан к ней. Вот такая цена его контракта?! Он гнусное, подлое существо, животное, у которого нет чувств! Он разбил мою жизнь! Меня осыпали столько месяцев пылью, а я и не замечал этого. До этой минуты я словно спал. Проклюнувшись в самое сердце, страх возрождает проснувшийся мой характер, наперекор которому я не буду идти и запущу в Брендона до самого его сердца меч своего гнева. Яростно передернув плечами от нашептывающей мысли, что меня завели на затерянный путь, я вскидываю на него грозные глаза, жадно втягивая в легкие воздух. «И решение, которое ранее мне казалось безошибочным, стало пагубным», производит ошарашенное сознание.
Я ломаю голову, как это могло произойти именно со мной.
Горький, едкий, ужасающий смех вырывается из уст Брендона, пронизывающий мое тело и душу.
Усёк, юноша? Он пускает мне в лицо замечание, испуская дикий вопль восторга, проявляющийся в виде странной улыбки на его лице.
Меня захватили врасплох. Я устремляю бешеный взгляд поверх его головы, кипя от безудержной злобы. Я думал, что со мной уже случились те несчастья, которые были опущены мне, но, кажется, всё только начинается.
Так вот, в чем уникальность этого контракта, на который не решалось большинство известных мне бизнесменов. И я, как скажет Питер, засел в самое дерьмо. Нет. Иисусе. Как я мог не обговорить этот договор с юристами? Как я мог допустить такую оплошность? Черт меня бы побрал. Я близок к тому, чтобы соскользнуть в пропасть. Как найти просвет?
Брендон, да как вы смеете?! Вы мерзкий, жалкий ублюдок! Я ругаюсь бескровными губами. Пот градом катится со лба. В душе бушует страшная буря. Не усек и не собираюсь! Как вам в голову пришло так обойтись со мной? В первый раз отказываю ему, вопросительно вскинув бровь, и невольно поднимаю руку для удара.
Со скрипом ножек резко отодвигаемого кресла он выхватывает мою ладонь, которая застывает на полувзмахе, и вплотную прижимает меня к камину, устремляя помутневший змеиный взгляд. Я не в силах выразить всевозрастающую ненависть к нему.
Ты не посмеешь, сопляк, выпускать свои руки! Обратного пути нет! язвительно указывает он ором, выбрасывая противный плевок слюны мне в лицо, растекающийся по носу.
Со сверлящей болью и со сверхчеловеческими усилиями вести себя спокойнее, чтобы обговорить об этом другим языком, я вытираю лицо и отодвигаюсь от него со словами:
Я готов принять санкции за свою глубочайшую ошибку и расторгнуть договор. Мне очень жаль.
Он тыкает в меня пальцем:
Ты не знаешь, о каких санкциях идет речь! После секундного шипения добавляет: Если бы моя дочь не любила бы такого безмозглого негодяя, я бы сделал из тебя половую тряпку и хорошенько протер бы ей пол! Ты подписал листы, ты оформлен, готовься к помолвке! Убежденный, гордый голос придает могущество этому манипулятору.
Я взрываюсь, не в силах остановиться:
ТАКОГО НЕ БУДЕТ! Я не буду вашим правопреемником и не буду жениться на Белле! Это же галиматья указывать в юридическом документе такие условия! Я вам что, сударь из десятого королевства, чтобы женить меня таким путем? Вы бессердечны!
Он сгребает ворот моей рубашки и гремит:
Паршивец! За что только моя дочь тебя полюбила! Как ты позволяешь так обращаться со мной?! Ты женишься на ней и будешь на руках её носить, заруби себе это на носу! кровавая улыбка ложится на мои губы.
Я с резкостью отмахиваюсь от него, разгораясь в гневе, подавая в громком тоне, не выдерживая:
Ищите другого придурка на эту должность! И я не буду для нее ни мужем, ни братом, ни другом! Я не люблю ее!
А кого ты любишь?! со скрежетом и глубоким презрением спрашивает «хозяин» моей жизни.
В молчании проходит тревожная минута.
Мы оба взираем в окно, во тьму.
Я имел неосторожность, сынок, делает напряженную паузу, смягчаясь в голосе, но со злобой в сердце, подслушать, как ты пел для той девушки. Мы не сразу вошли в эту комнату. Сердце усиливает бешеный бег. Я утыкаюсь взглядом в пол. Едкое, холодное презрение Брендона пронизывает мое тело и душу. Помимо этого я знаю, с кем ты находился прошедшие два с половиной дня. Через три секунды грубо заявляет, угрожая: Если ты еще раз позволишь себе изменить моей дочери с этой распутницей моделью, то я позволю себе применить к тебе то, что нужно было с самого начала!
Не ожидая этого от себя, я толкаю Брендона в сторону с воплями:
Если вы еще раз позволите пригрозить мне и сказать гадости про эту девушку, я подам на вас в полицию!
Отпусти от меня свои дряблые руки, мерзопакостный подросток! смеется он противным смехом, отчеканивая каждое слово. ТЕБЕ НЕ ПОЗВОЛИТЕЛЬНО УПОТРЕБЛЯТЬ ТАКИЕ ВЫРАЖЕНИЯ! смахивает ладонями с себя отпечатки от моих касаний. Я никому не позволю диктовать мне! Сделаешь, как велено! Видите ли, влюбился он и заступается за «левую» девчонку, насмешливо-дерзким тоном гремит он и выдавливает на губах кривую усмешку, подчеркивающую его коварный задуманный, тщательно вынашиваемый, план. Я знаю этих развратниц. Белла мне рассказала, что из себя представляет эта куртизанка. Будет нужно, и с ней разберемся, чтобы не вмешивалась в твою жизнь и жизнь моей дочери! Он делает грозный удар, попавший прямо в сердце, сделавшее кульбит. Ты звучишь довольно-таки жалко, думая, что полиция все разрешит. В каждой стране у меня есть знакомые, и они скорее привлекут к ответственности тебя, чем позволят сказать в мою высочайшую честь одно лишь грубое слово. Любое твое слово или действие против меня пойдет не лучшим образом в твою сторону, прими к сведению!
А вот это не сметь! ору я изо всех сил задыхающимся голосом. Только попробуйте приблизиться к ней на шаг!
Мы стоим друг напротив друга возле камина, в котором поблескивают огоньки пламени.
Странная особа вскружила ему голову, вы посмотрите! Прекрати, ради Бога! Сынок, ты отказываешься от многого: от богатства, от самого высокого положения в обществе, от той жизни, о которой все только мечтают. Я хотел подарить тебе то, что недоступно для других. Ты будешь купаться в море изысканных вещей, позволять себе всё, что только возможно и быть окруженным любовью, которую тебе дарит моя дочь!
Я слушаю его и не могу поверить своим ушам. В одно мгновение я стал погибшим.
«Путь тяжких страданий только начинается».
Мне ничего не нужно из этого! произношу самым суровым тоном, засунув руки в карманы брюк.