Каким образом? растерянно спросил он.
У тебя отберут мою монету.
Почему?
Назовут уликой. Дер Даген Тур едва заметно улыбнулся. А вот Бабарский улыбнулся широко, но прятать улыбку не стал, поскольку стоял за спиной аборигена. А улыбнулся потому, что не хуже Помпилио знал, как ловить простолюдинов на жадность.
Вы о ней расскажете? уныло спросил капитан.
В общении с представителями власти я предпочитаю честность.
Улыбка Бабарского стала ещё шире, поскольку дер Даген Тур сам и был властью, и требовал честности от тех, кто общался с ним.
Что же мне делать? растерялся капитан, которому очень не хотелось расставаться с честно заработанным золотом.
И его восклицание показало, что предварительная работа проведена успешно и можно начинать диктовать условия. Помпилио продолжил говорить в прежней манере, а вот суперкарго стал серьёзным, поскольку понимал, что в требованиях будут отражены ближайшие планы их экспедиции.
Как ты уже понял, я случайно оказался в ваших краях, не собираюсь задерживаться и не хочу, чтобы мне сильно мешали. Я готов расширить нашу договорённость, но, надеюсь, ты уже понял, что те, с кем я договариваюсь, обязаны держать слово.
Я не поручусь за всех членов команды.
Честно, оценил Помпилио. И быстро, но очень внятно спросил: Почему ты такой смелый?
Вы не убили нас, когда на горизонте появился порт и стало ясно, куда вести шхуну, ответил капитан. Может, потому что держите слово, а может, потому что понимаете, что люди спросят, как получилось, что вы пришли на моём судне? Вы могли нас убить, но не убили, и мне неважно почему. Важно то, что с вами можно договариваться. И это придаёт мне смелости, мессер, но не дерзости.
Хорошо. Дер Даген Тур показал, что оценил и согласен с доводами капитана.
Кроме того, в вас издалека видно чужаков: и по говору, и по одежде. И даже если я не донесу, вас задержат у подъёмника в Сады, а другой дороги из Моря в Сады нет только подъёмник.
А не из Вонючего рынка? негромко уточнил Помпилио.
Капитан прекрасно понял, о чём его спрашивают.
Я слышал о тропах, по которым можно подняться в Сады, но не знаю их мне они без надобности. Единственное, что знаю чтобы пройти по ним, нужна отличная подготовка, а ваши спутники, мессер, не кажутся атлетами.
Капитан сказал то, что видел, поэтому возражать никто не стал, даже Бабарский.
А если честно, то, даже зная тропы, я бы вас на них не повёл за такие фокусы меня точно отправят в тюрьму.
Отвесные скалы не только затормозили развитие мореходства, но и мешают честной контрабанде, вздохнул ИХ.
Да, в Садах с нею проще, машинально отозвался капитан, и Бабарский его слова запомнил.
Как называются местные стражники? вернулся в разговор Помпилио.
Серифы, мессер.
Я хочу, чтобы ты позвал серифа сразу, как только мы пришвартуемся, размеренно произнёс дер Даген Тур, бросив быстрый взгляд на Бабарского. И расскажи ему так, как было на самом деле: что нашёл нас в Море, попытался надавить, но получил отпор
Вы этого хотите? Капитан был так удивлён, что позволил себе перебить Помпилио.
Я оказался в ваших краях случайно, повторил свою версию Помпилио. Задерживаться не собираюсь, а значит, мне нужно договориться с вашими властями.
Вы можете не рассказывать им о монете?
Не расскажу, пообещал дер Даген Тур. Но моей монетой ты вряд ли сможешь расплатиться на Траймонго, поэтому я даю тебе слово, что, если ты честно выполнишь условия сделки, я прослежу, чтобы её выкупили у тебя за честную цену. Или просто наградили тебя.
Вы очень добры, мессер.
Я предпочитаю договариваться.
Капитан припомнил барахтающихся в воде подчинённых и мысленно согласился: да, так и есть, если этого странного воина, которого спутники называют «мессером» и явно глубоко уважают, не трогать с ним вполне можно уживаться.
С кем я должен договариваться здесь?
Судя по тому, что я вижу, вам нужно говорить с сенатором, подумав, ответил капитан.
Он здесь главный?
Да, мессер.
Насколько тяжело до него добраться?
Простые серифы вряд вас отведут. К тому же сенатор живёт в столице и нечасто балует нас своими визитами. К счастью.
Как много понадобится времени, чтобы ему рассказали обо мне?
Если вы сумеете сильно удивить серифов и местные власти, сенатору доложат незамедлительно, рассказал капитан. У нас есть радио.
Почему у тебя его нет?
Дорого.
Я так и думал.
Вопросы у дер Даген Тура не закончились, однако рулевой закричал:
Рынок прямо по курсу!
И Помпилио повернул голову в указанном направлении.
В этом месте стена береговой линии изгибалась, образуя довольно большой залив, защищающий суда от штормов и высокой волны. Берега здесь тоже не было его заменяли принайтованные к скалам понтоны, к которым и швартовались суда. Но самым интересным был не искусственный берег, не большая платформа подъёмника, связывающего Море с Садами, а мощный водопад, с грохотом низвергающийся в море с высоты плато. Возможно, он и стал причиной появления бухты за миллионы лет вода подточила береговые скалы. А возможно, она появилась по странной прихоти Создателя.
Что за река наверху?
Стремление Мэя.
Вы называете реки стремлениями? уточнил Помпилио.
Самые крупные, объяснил капитан. И перечислил: Стремление Мэя, Стремление Суно, Стремление Уло, Стремление Харо, Стремление Фага. Так же называются государства.
Почему?
Потому что Стремления основа их.
Любопытная концепция, протянул дер Даген Тур. И каждое Стремление заканчивается водопадом?
Да.
И у каждого водопада бухта?
Да, мессер, только у Стремления Мэя и Стремления Фага они самые большие. Как сами эти Стремления.
Бухта оказалась просторной и не пустовала. Справа от водопада располагались рыболовецкие судёнышки различного размера: от простеньких лодок до тридцатиметровых шхун и несколько довольно больших грузовых судов редких представителей хилой морской торговли. Слева стояли яхты местные богачи распробовали прелесть морских прогулок, и вооружённые катера, при виде которых Помпилио прищурился и повернулся к собеседнику:
Зачем тут военные? Зачем вы их вообще строите? У вас война?
У нас бывают войны, не стал скрывать капитан. И сейчас, похоже, назревает очередная.
Большая?
К сожалению. Капитан вздохнул и мрачно посмотрел на катера. Всё началось с того, что фага подмяли Харо. Формально Харо осталось самостоятельным, сенатор там, все дела, но теперь они делают так, как скажут фага. Такое поведение насторожило нашего Радбуда, и Мэя заключило союз с Суно. И теперь Союз и северян разделяет только Уло. Это мощное Стремление, но оно находится в самом центре континента и его могут превратить в поле боя.
Почему до сих пор не превратили?
Фага боится, что Уло займёт нашу сторону.
Почему не занимает?
Потому что в этом случае Наамар это сенатор Фага точно начнёт войну, ему просто некуда будет деваться, а Феодора этого не хочет. Пауза. Мы балансируем, но готовимся воевать. Поэтому Радбуд и приказал построить военные катера на случай если Фага устроят какую-нибудь пакость на Море.
Кажется, мы не вовремя, вздохнул Мерса, который всё это время внимательно прислушивался к разговору.
Может, и не вовремя, но мы уже здесь, усмехнулся в ответ дер Даген Тур. И посмотрел на водопад. Мы уже здесь
* * *
«Удивительное строение континента, как я понял единственного освоенного на Траймонго, поразило меня до глубины души. Никогда раньше мне не доводилось наблюдать ничего даже отдалённо похожего, и я в очередной раз восхитился удивительным разнообразием, которым балует нас природа. Или Создатель. Я не хочу спорить, кто из них придумал и воплотил в жизнь все эти чудесные, неповторимые планеты, которые мне довелось повидать, но, по моему мнению, подобное разнообразие есть признак Гения.
И Совершенства.
И сейчас я говорю о тех мирах, красота которых не нарушает законов физики. А если вспомнить Трио Неизвестности, то восхищение фантазией Гения достигает наивысшего предела.
Но я отвлёкся.
Из рассказов рыбаков стало понятно, что Сады это и есть плато, то есть основная часть континента, которое пересекают пять очень больших рек, называемых Стремлениями. Ещё рыбаки рассказали, что рек и озёр в Садах великое множество и они образуют мощную водную структуру, омывающую плодородные земли. И мне не терпится всё это увидеть. Посмотреть на ещё одну планету, абсолютно не похожую на другие. Насладиться новой красотой. А ещё рыбаки рассказали о грандиозной горной системе, которая тянется вдоль всего континента с севера на юг и делит его на две неравные части: плодородную западную Сады и пустыню на востоке. И там бы я тоже с удовольствием побывал.
Что же касается мессера, то он всё оставшееся время подробно расспрашивал капитана о политическом устройстве Траймонго и силах, здесь действующих Интересно, чем это может закончиться для аборигенов? Если «Пытливый амуш» не появится, боюсь, ничем хорошим»
Из дневника Андреаса О. Мерсы alh.d.
* * *
Траймонго это Сады.
Да, были богатейшие залежи полезных ископаемых, которыми славились горные рудники; да, была кристально чистая вода, а значит жизнь, которую несли благословенные Стремления; но именно плодородные Сады с их великолепным климатом являлись лицом планеты. Сады занимали бо́льшую часть континента, в них жили подавляющее большинство людей и бурлила политическая жизнь. Здесь заключали союзы, нарушали договорённости и воевали по любому поводу, точнее поводом становился даже малюсенький клочок земли, поскольку она в Садах имела особую ценность.
Что же касается Моря, оно никогда не играло на Траймонго значимой роли: ведь будучи совсем рядом, располагалось очень далеко и неудобно из-за отвесной береговой линии по всему периметру континента. Лет триста назад тогдашние сенаторы Мэя и Суно договорились пробовать пробить скалу, чтобы сделать удобный порт, но вскоре выяснилось, что колоссальные затраты на строительство вряд ли себя оправдают, во всяком случае быстро. Географическое расположение Стремлений, вытянутых с востока на запад, и тот факт, что реки и протоки никогда не замерзали, делали передвижение по ним и быстрее и удобнее. Но по мере развития связей коммерсанты искали новые пути торговли и примерно сто лет назад поняли, что Море это перспективно. К сожалению, войны, которые тогда шли на Траймонго, не позволили вернуться к идее создания удобных подходов к Морю власти Стремлений отказались от неё в целях безопасности, но порты появились. Хоть по одному на Стремление, но появились и принялись богатеть. В Мэя портом стал прибрежный Абергульф, славящийся и торговцами, и контрабандистами, и огромным Южным рынком не Вонючим, расположенном на понтонах бухты, а верхним, городским, на котором шла бойкая торговля редкими в южных Садах товарами с севера. И, что было естественно, в Абергульфе стали появляться выходцы из Стремления Фага, которых на Траймонго так и называли фага. Сначала моряки и торговцы, остававшиеся в городе на день-два отдохнуть и заключить сделки. Затем начали селиться: открывали конторы, магазины, лавки, трактиры и мастерские. В первое время фага вызывали удивление: поведением, внешним видом и манерой одеваться, но постепенно местные перестали проявлять любопытство к чужим традициям, и фага стали привычной частью городской жизни.
Однако нравилось это не всем.
Чем торгуешь? грубо спросил здоровяк, словно не видя, какие товары выставлены в лавке.
Владелец магазинчика старый фага хоть и почувствовал надвигающиеся неприятности, ответил спокойно и ничем не выдал охватившее его волнение:
Меха, синьор. Он повёл рукой, то ли указывая на разложенный на прилавке товар, то ли желая защитить его.
У нас тут зим не бывает, заржал в ответ здоровяк. Даже таких тухлых, как на вашем севере.
Зачем нам меха? поддержал приятеля второй громила, одетый по уличной бандитской моде: в рубаху с короткими рукавами, широкие штаны и лёгкие ботинки. В Стремлении Мэя слишком жарко!
Меха красивы, негромко ответил фага. Они используются как украшение, а не для тепла.
То есть ты продаёшь честным людям вещи, которые им не очень нужны, и отправляешь наше золото в Фага?
Люди не покупают то, что им не нужно.
Ты решил со мной спорить?
Ни в коем случае, синьор.
То, что два недружелюбных здоровяка нацелены на скандал, было понятно с самого начала. И потому торговец напрасно цеплялся за слабую надежду на то, что конфликта удастся избежать.
Ты заставляешь богатеев тратить деньги, которые они могли бы потратить в лавках Мэя!
Я никого не принуждаю
Ты отнимаешь хлеб у наших людей!
И у наших детей!
Ты грабишь Мэя!
Я честно плачу налоги!
Но это никого не интересовало.
Разогрев себя истеричными воплями, здоровяки приступили к погрому. Первый резко подался вперёд, одновременно «выстреливая» правой рукой, и нанёс торговцу прямой удар в челюсть, который заставил несчастного врезаться спиной и затылком в стену и потерять сознание.
Кровопийца!
Второй схватил ближайшую шкурку, швырнул на пол и принялся топтать ногами.
Вас тут никто не ждал!
Вы здесь не нужны!
Убирайтесь в своё Стремление!
Нападение не было грабежом здоровяки ничего не брали, даже кассу не обчистили. Они испортили товар, даже тот, что лежал в задней комнате, переломали мебель, разбили витрины и внутри, и снаружи, а в завершение подожгли магазин. Но прежде вытащили пребывающего без сознания торговца на улицу и бросили в канаву. А после поджога бросились к соседней принадлежащей фага лавке, к которой с другой стороны приближались новые погромщики. Ударили хозяина, который попытался закрыть витрину металлическими ставнями, и принялись крушить выставленный на улицу товар. Крепким парням хорошо заплатили за то, чтобы как следует «проучить» выходцев с севера.
* * *
При создании исследовательских рейдеров, конструкторы Герметикона взяли за основу импакто лёгкие крейсера, главным достоинством которых была не огневая мощь, а скорость. С импакто сняли тяжёлое вооружение, заменив его пулемётами и скорострельными пушками, а получившуюся «коробочку» модернизировали под исследовательские цели, уделив особое внимание тому, чтобы ни в коем случае не потерять ходовые качества и при этом увеличить надёжность узлов и механизмов, поскольку стихия ИР это дальние автономные походы. Что же касается «Пытливого амуша», то при его создании средств не жалели, применяли только лучшие материалы, устройства и механизмы, и в результате он считался и был! самым быстрым цеппелем Герметикона.
И это несмотря на то, что при проектировании дер Даген Тур распорядился изрядно удлинить гондолу, чтобы в ней поместились все нужные ему помещения, в первую очередь каюты офицеров, добавить позади неё большую открытую палубу Помпилио любил прогуляться при хорошей погоде, и приказал увеличить кают-компанию он любил большие залы.
Как и на любом корабле, кают-компания предназначалась и для времяпрепровождения, и в качестве совещательной комнаты, а сейчас являла собой столовую, за столиками которой расположились все оставшиеся в строю офицеры «Пытливого амуша». А поскольку Помпилио отсутствовал, Кира и Дорофеев завтракали вдвоём, и рыжая не могла не задать интересующий её вопрос:
Базза, я правильно поняла, что ночь вы провели в наблюдениях?
Совершенно верно, адира.