Но каждый раз, когда в ее голове возникали мысли об отъезде, сердце сжималось, вырывая ее из грез и возвращая обратно на ферму, в место, которому она принадлежала.
Лорелея сжала в кулаках ткань юбок и отвернулась от моря. Ей должно быть стыдно, что она допустила мысли о том, чтобы оставить мать.
Особенно сейчас, когда та угасала с каждым днем. Но рядом с ней было невыносимо, и Лорелее были необходимы хотя бы редкие мгновения у моря, чтобы легче дышалось.
Лорелея спустилась с холма. Суеты в гавани должно быть достаточно, чтобы унять ее неприкаянное сердце.
Пока она брела вниз по тропинке, море продолжало манить песней сирены, но она игнорировала его зов. Рабочие порта толпились в доках и на дорогах к нему, петлявших между невысокими приземистыми строениями. Хотя многие люди были ей не знакомы, ей нравилось наблюдать за ними так, как иным нравится наблюдать за птицами.
Некоторые держались особняком и вежливо кивали, когда Лорелея проходила мимо. Большинство хранило молчание, грея уши на частных беседах, выискивая вокруг беспечные поступки с губительными последствиями. Они по макушку увязли в чужих делах. Некоторые до сих пор сплетничают о капитане «Алой Девы», сбежавшей больше месяца назад.
Лорелея до сих пор помнила волнение, охватившее ее при взгляде на них, бежавших через поля перед домом. Прихрамывающая девушка была единственной, кто заметил ее, стоявшую в дверях, но и этого оказалось достаточно, чтобы заставить Лорелею съежиться и юркнуть обратно в безопасную тьму дверного проема.
По крайней мере, этот побег дал жителям гавани пищу для разговоров, отличных от обсуждения ее матери. И так хватало негатива, уже вся гавань заметила их отсутствие на протяжении многих лет на Фестивалях Огня и казнях в крепости. Иногда Лорелее становилось любопытно, знает ли кто об их с матерью тайных молитвах, возносимых Морским Девам перед обедом. Или о золотом церулианском ожерелье, которое ее мать всегда прятала под воротником платья. Может быть, наконец, настало время набраться смелости и потребовать от матери правду о прошлом, о том, откуда она родом на самом деле. Узнать, есть ли в её фантастических историях хоть доля правды.
Лорелея Пенни, раздался позади нее знакомый ласковый голос. Ты спустилась раньше обычного.
Она обернулась и увидела, что из дверей отцовской мясной лавки ей улыбается Луис. Светло-оливковая кожа сияла в лучах утреннего солнца, а волнистые темные волосы развевались при каждом шаге, когда он направился к ней по узкой улочке. Ей приходилось запрокидывать голову, чтобы смотреть на него, но это было делом привычным. Он и в детстве был выше всех остальных детей в доках.
Только не говори, что прибежала в гавань ради встречи со мной. Луис подмигнул.
Ах, если бы это было так просто. Побыть влюбленной девушкой, единственной заботой которой был бы вопрос, в чьи объятья броситься. Как она могла мечтать о совместном будущем с кем бы то ни было, когда ее родная мать нашептывает проклятия Огню по ночам.
Тем не менее, пофлиртовать было неплохо. Она сыграет в эту игру по его правилам.
Я не могла бы покинуть дом быстрее, она хихикнула, прикрыв рот рукой.
Не дразни меня, Лори, Луис шутливо прижал ладони к груди. Мое хрупкое сердце не выдержит, если это окажется ложью.
Возможно, в таком случае твоему сердцу нужна броня.
Какое-то время они смотрели друг на друга, не моргая. Луис сдался первым, его каштановые глаза заблестели, губы изогнулись и расплылись в красивой усмешке. Он скрестил руки на груди, и его смех эхом прокатился по улицам гавани.
Ты рассмеялся первым, заметила она, улыбаясь. Я выиграла. Снова.
Ты выиграла только потому, что я тебе позволил, возразил Луис. Он откашлялся. Каким джентльменом я был бы, не поступи так?
Ты собираешься быть таким же джентльменом по отношению к пиратам после того, как поступишь на службу в инцендианский флот? спросила Лорелея. Она здорово взгрела Луиса, когда узнала о его планах, но после недавнего побега пиратки, казалось, его уже ничто не остановит. Ты тоже станешь Разведчиком? Клянусь, в этих людях не осталось души. Всего несколько лун назад они сожгли тот небольшой торговый порт в северной гавани.
Ой, ну ладно тебе, Лори. Они помогали сбежавшим пиратам, он потер виски, будто от разговора у него разболелась голова. Мы уже обсуждали мое поступление на службу. Нам действительно нужно снова к этому возвращаться?
Обсуждали, действительно. Однако пару дней назад твой отец сказал мне, что ты все равно намерен сделать это. Она ткнула его в мощную грудь. А мне обещал, что подумаешь.
Я подумал и принял решение.
Идиотское, у нее скрутило желудок от понимания, что он принял не то решение, на которое она рассчитывала.
Оно мое, не твое.
Проходившие мимо работники порта замедляли шаг, блуждая взглядами по паре, ссорившейся посреди дороги. Луис заметил это и понизил голос.
Понять не могу, почему ты так очарована Церулией. Он склонил к ней лицо. После долгих часов копчения в отцовской лавке от него пахло дымком и горелым деревом. А когда станет лазутчиком добавятся запахи огня и разрушения. От пиратов одни неприятности. Они воруют. Убивают. Топят целые корабли с вооружением, необходимым для защиты нашего народа.
Защиты нашего народа? От чего?
От них.
Лорелея закатила глаза.
Ты принимаешь на веру каждую историю, рассказанную пьяным матросом в кабаке? Да половина из них своими руками убивала людей. Я разочарована тем, что именно ты принимаешь за истину.
Один солдат погиб во время побега Циллы Абадо. Он был мужем и отцом. Ее команда выставила наш флот на посмешище. Какие еще доказательства их порочности тебе нужны?
Почему они вообще сразу решили повесить ее, Луис? В чем состояло ее преступление? В том, что она одна из них?
Луис неловко переступил с ноги на ногу.
Сам их образ жизни несет насилие и хаос.
Подобные обобщения ведут к ненависти, а ненависть к вздох Луиса прервал ее. Он отвернулся и прищурившись смотрел вдаль, будто там было нечто, что помогло бы ему придумать достойный ответ. Затем Луис стиснул зубы и повернулся к ней.
Тебе всего семнадцать, ты слишком наивна. Поймешь однажды.
Что, прости? она стиснула зубы от закипавшего внутри гнева. Не смей обращаться со мной, как с глупым ребенком. Ты старше всего на два года, а дружим мы всю жизнь.
Лори, Луис провел рукой по лицу, его уши пылали. Прости, я Это не твоя мать?
Лорелея отступила, ее лицо исказилось в замешательстве. Луис смотрел на что-то за ее правым плечом. И она предпочла бы стоять и спорить с ним до заката солнца, лишь бы не видеть свою мать на улице. Меньше всего им нужны были новые сплетни.
Лорелея! кричала ее мать. Это был крик ужаса, слишком знакомый. Она часто слышала его тихими ночами.
Удачи, сказал Луис, широко распахнув глаза.
Лорелея! снова закричала ее мать. В голосе чувствовалось некоторое облегчение, но он все еще был полон паранойи и страха.
Все глаза гавани устремились на Лорелею, ожидая ее реакции, надеясь, что она предпримет что-то настолько восхитительно ужасное, что можно было бы обсуждать неделями.
Дорогая Богиня, порази их прямо сейчас, пожалуйста.
Глаза Луиса расширились еще больше, его взгляд остановился на Лорелее.
Мне пора возвращаться к отцу.
Ты ужасный друг, зарычала на него Лорелея. Не вздумай бросить меня здесь.
Луис проигнорировал ее и приложил руку к уху.
Слышала? Звучит так, будто он пытается поднять корову или кабана, или что-то ужасно тяжелое, он развернулся и поспешил прочь, махнув Лорелее через плечо.
Предатель.
Она сложила ладони у рта и закричала ему вслед.
Когда ты уедешь, я не стану по тебе скучать! Очередная ложь. Порт Барлоу станет еще более унылым, когда Луис отправится на морские учения.
Чья-то рука схватила Лорелею за плечо, вырвав из раздумий, заставив повернуться лицом к владельцу руки. У Лорелеи защемило в груди при виде матери. Ее глаза блестели от слез. Темно-каштановые волосы собраны в спутанный узел. Лицо раскраснелось и пошло пятнами от рыданий. Полнейший и неоспоримый бардак.
Где ты была? костлявые пальцы с острыми ногтями впивались в плечо Лорелеи и трясли его. Где ты была?
Видя потерянный взгляд матери, Лорелея поняла, что, вероятно, ей никогда не удастся собрать осколки ее души. Единственное, что она может это добавить новых трещин.
Лорелея взглянула налево, затем направо на замерших посреди улицы портовых трудяг. Поджав губы, сверкая глазами-бусинками, они сверлили взглядами дрожащую женщину со спутанными волосами в грязной одежде. Они смотрели на ее мать, как на сгнивший помидор, будто считали, что ее безумие может перекинуться на них, если они подойдут слишком близко.
Не следовало позволять этой сцене затянуться надолго, надо было сразу откликнуться на зов матери. Тогда было бы меньше поводов для сплетен. Богиня, она определенно худшая дочь во всем королевстве.
Ей всего лишь хотелось глотнуть свежего воздуха, приобщиться немного к нормальной жизни. Но в итоге это лишь еще больше разволновало ее мать.
Лорелея мягко высвободилась из хватки и обняла женщину рукой за плечи, притянув к себе.
Толпа смотрела, в их пылающих взорах уже читался новый ярлык, навешенный на Лорелею дочь безумной, девушка, которая сойдет с ума вслед за матерью.
На что уставились? спросила Лорелея, не в силах унять дрожь в голосе. Вам больше заняться нечем?
Она прокляла их осуждающие взгляды и пошла прочь, увлекая за собой дрожащую мать. Сейчас самым важным было увести ее из гавани, пока не случился припадок.
Где ты была? снова спросила мать, когда толпа поредела, а впереди замаячила тропа наверх.
Я всего лишь спустилась, чтобы повидаться с Луисом, ответила Лорелея, ослабляя хватку. Мать перестало трясти, красные пятна сошли. Теперь ее лицо было пепельно-бледным.
Ты не предупредила меня.
Потому что она бы не позволила.
Я уже возвращалась
Ты должна быть осмотрительной, перебила мать резким шепотом.
Ветер с моря свистел в ушах Лорелеи, заглушая слова, но в том, что она сказала, ошибиться было невозможно.
Огонь пылает ярче, когда говорит со мной. Он хочет убить наследника. Это единственное, что ему нужно, чтобы восстановить свою силу. Именно поэтому ты должна оставаться в безопасности, Лорелея.
Кто? Какое это имеет ко мне отношение? Лорелея бережно взяла мать за руку и остановила. Она знала, что ее мать не питала любви к божествам огня и к Инцендии, но тут скрывалось нечто иное. Нет никаких голосов в огне, мам. Есть ты и я.
Или, по крайней мере, так было раньше.
Ах, милая моя Лори, лицо матери на мгновение преобразилось, глаза сияли от волнения, потрескавшиеся губы изогнулись, но взгляд оставался хмурым. Она открыла рот, чтобы сказать что-то еще, но потом замерла, будто ее перебили. Через несколько мгновений губы сжались, она отдернула руку, словно прикосновение Лорелеи жгло пламенем. Не смей снова уходить. Темные волны поднимаются все выше. Если не будешь осторожна, утонешь.
Глава 4
Цилла
Сарва
Ранний Красновей
Никогда еще меч не лежал так хорошо в руке Циллы. Именно этот клинок сейчас был ее любимым, не только из-за идеального баланса и резной рукояти, но и из-за горла, к которому сейчас была прижата сталь его лезвия.
«Алая Дева» пришвартовалась в Сарве всего час назад, и Цилла не успела даже заказать себе пинту пива, когда увидела, что из-за углового столика в задней части таверны за ней наблюдает Флинн Ганнисон. Либо он был невероятно глуп, либо обладал стальными яйцами. В любом случае, он был мертвецом. Потребовалось лишь щелкнуть пальцами, чтобы группа Дев вытащила его в переулок и заставила встать перед ней на колени.
В переулке, зажатом между двумя зданиями, куча гниющего мусора разрослась до невероятных размеров. Ставни свисали с окон под неестественными углами. Давно забытая одежда болталась на бельевых веревках, натянутых между домами. Дым от лежалого табака витал в воздухе, царапая горло. Мимо пробежала крыса, но Цилла безотрывно смотрела на предателя у своих ног.
Так-так-так, размышляла она вслух, оперевшись на одну ногу и смотря на него сверху вниз. Назови-ка хоть одну причину, по которой мне не стоит перерезать тебе глотку, Флинн Ганнисон.
Подняв меч повыше, она могла бы срезать ухмылку, в которой он скривил губы. С другой стороны, именно эти губы были единственным его положительным качеством, особенно когда бывали плотно сжаты и прижаты к ее ключице. Цилла выбросила последнюю мысль из головы. Флинну даже говорить не надо было, чтобы зацепить ее. Он находился тут и смотрел на нее своими глазами цвета морской волны с характерным блеском. Прядь волос выбивалась из-под повязки, ее оттенок напоминал мокрый песок.
Могу назвать множество причин, почему тебе не следует меня убивать, ответил он. Голос звучал мягко и тепло, а улыбка лучилась озорством. Вопрос лишь в том, какая из них придется тебе по душе.
Не шути со мной, выплюнула Цилла. Она сжала кулак так, что меч опасно вжался в его шею там, где проходила артерия. Флинн сглотнул, скользнув взглядом по стали клинка.
Шутить с тобой? Никогда бы не подумал.
Вранье. Все, что он говорил, было проклятой ложью.
Почему ты здесь? с каждым словом она все сильнее вдавливала лезвие в кожу. Было достаточно одного неуловимого движения, и хлынет кровь, и его мертвое тело канет в небытие, как и все остальное, попавшее в этот захламленный переулок.
Инцендианский король назначил за тебя награду. Они отправили за тобой лучших разведчиков из Обсидианового дворца, его глаза вперились в нее в ожидании реакции. Цилла не сомневалась. Люди болтали, что Разведчики находили то, что искали. Всегда. Что бы ни стояло у них на пути. Мысль о том, что они охотятся за ней, заставила ее внутренности завязаться узлом, но она не подала виду, что слова Флинна напугали ее. Он продолжил. С уверенностью можно сказать, что фокус с побегом Роды не произвел на него впечатления.
Рода, стоявшая позади Циллы, фыркнула.
Им повезло, что большинству из них я сохранила жизни, парировала она. Цилле не было нужды оборачиваться, чтобы знать, что Рода скрестила руки на груди.
Ключевое слово большинству, ответил Флинн, рассматривая Циллу. Не все пережили ярость твоего клинка.
Не хочешь ли ты испробовать мою ярость на своей шкуре? звук вынимаемого Родой кинжала эхом разнесся по темному переулку. Буду рада предоставить тебе возможность.
Я уже испробовал вкус губ твоей сестры
Фразу оборвал кулак Циллы, встретившийся с его лицом.
Довольно! Ее щеки вспыхнули, когда она увидела, что Флинн дерзко и кровожадно ухмыляется. Она глубоко вздохнула, пытаясь удержать свой, теперь уже подрагивающий, меч, когда снова приставила его к горлу пленника.
Итак. Инцендия дает за меня награду. Тебе-то что? Ради чего ты здесь? Выслеживаешь нас? Что, во имя Сестер, тебе от меня нужно?
Не спеши, Флинн говорил, растягивая слова. Я тут один. И могу ответить лишь на один вопрос за раз.
Может, нам стоит поступить с ним по-инцендиански? Скормить Братьям Огня? предложила Нора. Остальные Девы одобрительно загудели, даже Серафина согласно фыркнула. Пылающие человечки выжгут эту его саркастическую улыбочку.
Но я же еще не дошел до самого интересного! выдохнул Флинн, глядя на Циллу проникновенным взглядом.
У тебя есть десять секунд, тихо сказала она. Рода, считай.
Она оглянулась через плечо на сестру, которая кивнула с дьявольской улыбкой. Цилла наклонилась вперед, позволяя своему лицу задержаться в опасной близости от лица Флинна. Следующую фразу она прошептала так, чтобы никто, кроме него, не смог услышать ее обещание, данное любовнику.