Куно распахнул дверь. У входа стояли полицейские, в шаге от них преступник с заложницей. Картинка в глазах Куно начала расплываться. Он наставил на Райнхольда пистолет и, покачивая головой, сказал:
Мразь!
Из глаз его текли слезы второй раз за день.
Полицейские обернулись, кто-то крикнул:
Нет!
Лицо Райнхольда скривилось, обнажив ряд желтых зубов. Прозвучал выстрел.
Пуля вылетела из дула пистолета и пролетела мимо Райнхольда. Преступник что-то выкрикнул, затем ударил себя в грудь кулаком. Последней картинкой перед лицом Куно навсегда осталась ухмыляющаяся рожа этого ублюдка. Раздался чудовищный взрыв, мгновенно унесший жизни всех, кто находился внутри.
***
Я инстинктивно выставил локоть, закрывая лицо рукой от летящего во все стороны стекла, пыли и обломков.
Взрыв произошел неожиданно. Полицейские едва успели вывести заложников, вернулись назад и вдруг
Рядом со мной с неба посыпались кирпичи и горящие куски взорвавшегося вертолета, один из которых придавил какого-то бедолагу журналиста. С криками все бросились в разные стороны. Дождь заливал горящую землю, которая тут же покрывалась слоем пара.
Громко сигналя, с перекрестка примчались пожарные машины.
Рядом пробежал комиссар, он крикнул мне:
Клос, лучше поезжай домой! Прямо сейчас. Это приказ!
Хорошо, герр комиссар! я и сам был рад убраться отсюда подальше.
Не ожидал, что эта ночка окажется настолько жаркой. Стоило убежать от опасности, как меня тут же словно стервятники окружили назойливые репортеры. Как будто я здесь шел по красной дорожке за премией, а они обладали бессмертием. Но я, отмахнувшись, направился в сторону своей машины. Она не пострадала, но вся покрылась пылью. В голове было пусто. Резко сдав назад, я завел двигатель и, стараясь ни о чем не думать, поехал домой.
***
Ганс стоял возле одного из перекрестков, где еще с начала операции по освобождению заложников собралась в ожидании полиция. Один из присутствующих в здании сослуживцев сообщил Гансу по рации, что жива дочь Куно Вернера.
Ганс улыбнулся, достал из кармана свой телефон и сделал вызов. Он хотел обрадовать Куно новостью о том, что Франциска жива. Что он еще увидит любимую доченьку. Что она будет с ним, и все будет хорошо
Ганс чувствовал какую-то вину за случившееся И он очень хотел это исправить. Полицейский стоял на перекрестке и смотрел вдаль, туда, куда скорая помощь совсем недавно увезла Куно. Стоял и так по-доброму, но в то же время печально, улыбался.
А потом где-то сзади раздался взрыв.
В телефоне были слышны лишь гудки
II
Районы
Октябрь, 2067 год
Глубокий кризис изменил весь мир. По уровню технического прогресса все вокруг, казалось бы, замерло примерно на уровне какого-нибудь 2022 года. Войны на африканском континенте и на Ближнем Востоке, пандемия Covid-19, череда войн в Европе и Азии все это привело к расколу мира на части. В 2047 году в результате серьезных глобальных противоречий и кровопролитных конфликтов многие страны объединенной Европы, а также Канада, Мексика, Австралия, Новая Зеландия, Турция и ряд других стран пожертвовали своей независимостью, интегрировавшись в единое союзное государство под властью США и объявив на своих территориях Новый Закон. Теперь США стали именовать себя USE4, тем самым показав свой выход за границы американского континента.
Другая империя Евразийская, включала в себя Россию, Белоруссию, Иран, Китай, Индию, а затем, по итогам череды гражданских войн, постепенно присоединила к себе многие государства Африки и Ближнего Востока. Мы совсем немного знали об этом союзе: интернет там был жестко цензурирован, а границы давно закрыты. Отношения двух Союзов, как уже неоднократно бывало в истории, находились в состоянии холодной войны, периодически переходя в «горячую фазу».
Государства, оставшиеся независимыми, старались не поддерживать ту или иную сторону, сохраняя нейтралитет.
Европе предрекали участие в Третьей мировой (ядерной) войне; напряжение нарастало с каждым днем. Но шло время, а война так и оставалась только на наших улицах война возрастающей преступности против общества.
Все важные органы управления и власти заняли бюрократы так называемые Оракулы назначенные лидерами USE. Недостаток средств для финансирования полиции и массовые сокращения привели к небывалому росту криминала. Это происходило повсюду, хотя, говоря об этом, люди всегда добавляли: «Кроме Старой Америки».
Когда-то Европа-мама породила Америку, теперь детище подросло, вернулось и поимело свою глупую мамашу.
Противостоять криминальному разрушению Европы уже несколько лет пыталась молодая европейская тайная организация «Лига Правосудия». О ней практически ничего не было известно лишь слухи гуляли в обществе. Многие даже полагали, что Лига это всего лишь миф.
Розенберг стал очень ярким примером результатов процесса становления Нового Порядка в Европе. Если до Объединения город практически остановился в своем развитии, но был при этом стабильным, спокойным безопасным и очень красивым, то после Объединения, всего за какую-то пару десятков лет, благодаря массовому строительству город увеличился, наверное, раза в два-три. Душу свою он продал неоновому Дьяволу.
Район, в котором мы сейчас находимся, называется Рок-Порт, он же Старый Розенберг. Это самый большой по площади район, расположенный на правом берегу реки. Сейчас я в самой заднице Рок-Порта промышленной зоне. Кругом, куда ни посмотри, стояли одни заводы и склады, покрытые толстым слоем пыли и паутиной.
Ближе к мосту, ведущему на левый берег, находились трущобы. Эти кварталы как муравейник были усеяны старым многоквартирным жильем, доступным самым бедным слоям общества. В некоторых окнах горел тусклый свет, за занавесками перемещались силуэты людей. Если проехать еще дальше, можно попасть в резервации беженцев место, где никому не захотелось бы оказаться ни днем, ни тем более ночью.
Крайне низкий уровень жизни в Рок-Порте привел к тому, что в этом районе был самый высокий уровень преступности. Разбои здесь совершались днем и ночью: на улицах, в домах, в подвалах, на крышах повсюду! Река удобрялась трупами каждый день.
Сотни нераскрытых убийств. Пропажи людей. Ранения. Изнасилования. Грабежи.
Грязный воздух, грязные улицы, грязные души. Все это сконцентрировалось здесь.
Именно с Рок-Порта началась история города. Он был основан шахтерами более двухсот лет назад, в 1856 году, если я не ошибаюсь. Изначально это был маленький рабочий поселок у подножья Эльбских Песчаниковых гор. Среди жителей ходила легенда о том, что одна из шахт обрушилась, похоронив десятки горняков, а какая-то их часть сошла с ума от увиденного. Поселок назвали Розенбергом из-за частых ярко-красных закатов. Незадолго до Первой мировой войны Розенберг постепенно стал расширяться был построен первый завод, разрослась жилая зона. Во время Первой мировой началось освоение левого берега. Здания росли как грибы после дождя, появлялись новые районы.
Я уже почти подъехал к ближайшему мосту на левый берег в Западный Розенберг. Впереди виднелся силуэт-призрак некогда шикарного тридцатиэтажного здания казино «Хорбиндроу»: оно стояло на въезде в Рок-Порт, на самом берегу. Еще до установления Нового Порядка его распорядился построить бывший бургомистр города, Сиджи Мюллер это была отчаянная попытка прорыва к развитию городской экономики за счет высоких налогов. Ничего не вышло. С тех пор казино сменило несколько хозяев, а затем и вовсе закрылось.
Вот и мост сравнительно короткий, но высокий, с величественной красной аркой и многоуровневой развязкой, ведущей во все районы левого берега. Горят фонари, освещая длинную гладкую дорогу. Капает слабый дождик. В зеркале заднего вида отражается опасный район. А впереди лишь мнимая безопасность.
Рядом, слева от моста, прямо на берегу реки, стояла местная тюрьма «Хэвердрук». А справа, в пятидесяти километрах от города, расположилась гидроэлектростанция. Розенберг был построен в котловине; в районе ГЭС высокий уровень воды, течение реки очень быстрое. Часто по утрам город окутывал густой туман.
Кстати, неподалеку от водохранилища находилось самое знаменитое место нашей окрестности маленький город-призрак Амуршайд. Некогда красивый и мирный город-спутник, заброшенный еще в 1943 году.
Сейчас я в Даунтауне. Это самый маленький район, к тому же нежилой. Это был центр деловой активности города: высокие небоскребы с офисами, филиалы всемирных компаний, биржа Возможно, кто-то полагал, что хотя бы тут можно вздохнуть спокойно, но это далеко не так. Вероятность получить пулю в лоб за пухлый бумажник, даже несмотря на обилие камер наружного наблюдения и регулярные полицейские патрули была далеко не призрачной. Даунтаун считался безопасным лишь в сравнении с тем же Рок-Портом. Не зря говорят, все познается в сравнении.
Не знаю, было ли так всегда, но в современном мире единственную ценность для человека представляют деньги. Мы живем в мире, где правят не люди, а проклятые бумажки, пахнущие вонючими, жадными людскими руками.
В Даунтауне сходились все ветки метро. Если посмотреть на план города, то можно заметить, как сильно он был вытянут вдоль берега реки особенно его левобережная часть. Поэтому серьезные пробки тут не были редкостью. К сожалению, днем подземка стала охотничьими угодьями для карманников, а ночью средой обитания дешевых проституток.
Даунтаун примыкал ко всем трем оставшимся левобережным районам: Карбону, Рейнеру и Доннеру. Они были небольшими по площади и даже все, вместе взятые, уступали по размеру преступному Рок-Порту.
Сейчас я проезжаю по серому непримечательному Рейнеру из него можно попасть на прямую трассу в пригород. А по соседству расположился Карбон маленькое подобие Рок-Порта. Высокий уровень преступности, низкий уровень жизни. Правда, здесь не было никаких промышленных зон, никаких заводов, только старые, преимущественно многоквартирные жилые дома.
Наконец, Доннер новый и самый развитый район Розенберга. Элитные многоэтажные апартаменты, новостройки, виллы и таунхаусы, парки отдыха, многополосные автомобильные дороги, множество известных бутиков, клубы, бары и рестораны. Район самых богатых жителей города, неоновых вывесок и гигантских торгово-развлекательных центров. В этом районе жила моя девушка Лис.
Лис Кляйн, двадцать четыре года. Она невысокого роста, худенькая, с милым необычным голосом и красивыми зелеными глазами. Лис работала архитектором.
Моя девушка жила с мамой, которая работала так же, как и я, в полиции. Родители Лис развелись, когда девочке еще не было и года, потому что отец хотел сына.
Мы недавно отметили уже вторую годовщину отношений, а я любил ее так же сильно, как в самом их начале. С ней я чувствовал себя счастливым. Лис была умна и красива, заботлива, добра. Судьбе благодарен за то, что мы вместе.
Впереди появился небольшой петлеобразный приток реки Эльбы и мост через него, а дальше извилистая дорога на высокий холм, где в густом лесу расположился пригородный поселок Штерн место, где я жил. Один.
Моего отца, Тилля Хайнеманна, и маму, Ребекку Хайнеманн, убили. Тилль был выше меня, около ста восьмидесяти пяти сантиметров ростом, физически очень сильный, крепкий мужчина. Он работал в одном отделе полиции вместе с Энгелем Беккером. Они были напарниками и лучшими друзьями. Ребекка занимала высокую должность в страховой компании. Она была на голову ниже отца, такая красивая и всегда носила только платья. У нее были коричневатые волосы по плечи, совсем как у Лис.
Десять лет назад, когда мне было семнадцать В воскресенье, в День Единения я со своими лучшими друзьями Йоханом, Мелани и Фритцем проводил ночь в кинотеатре. Как прекрасен был наш вечер Я до сих пор помню его в деталях: после просмотра фильма мы отправились играть в боулинг, Фритц тогда набрал больше всех очков, а Йохан уронил шар себе на ногу; затем, счастливые, но уставшие, под утро разошлись по домам. Да, ночь была веселой, но, как оказалось, только не у моих родителей. Когда я позвонил в дверной звонок, на пороге меня ждал Энгель
Черт, как тяжело это вспоминать
Папа с мамой в тот вечер собирались в ресторан. Они уже выехали, но тут отца вызвали на срочное дело в Рок-Порт. Он не вернулся. Я не знал тогда, в тот худший в моей жизни день, что вижу их в последний раз.
Энгель был там, его тоже вызвали. Отец в ту ночь участвовал в предотвращении теракта против сторонников вхождения Германии в USE. Нашу машину подорвали. Урод, убивший моих родителей его звали Свен был какой-то важной шишкой вроде двойного агента.
После этого кошмара у меня остались только бабушка и дедушка, которые спешно приехали к нам в особняк. Дедушку вскоре забрала тяжелая болезнь рак. А бабушка, казалось, тянула до последнего и, измучив меня деменцией, скончалась прямо под мое совершеннолетие. По наследству мне достался огромный особняк в поселке и большие деньги. Но это не вернет мне родителей. Не заменит их
Так я остался один. За мной присматривал Энгель он обещал отцу.
А вот и Штерн: я уже въехал в мой родной поселок. Мне нравилось здесь все, особенно всегда свежий сосновый воздух, совсем не похожий на тяжелый воздух в Розенберге. Поселок, объятый густым лесом, был расположен высоко на холмах. Штерн был очень большим больше, скажем, Карбона. Поселок построили очень давно, еще до основания Розенберга. Здесь преобладали преимущественно двух- и трехэтажные кирпичные коттеджи, но были и таунхаусы, и огромные особняки. Местные жители были хорошо обеспеченными людьми, в массе своей работающими либо в ратуше или других органах власти, либо в банках, страховых организациях, медицинских учреждениях, а также на гидроэлектростанции. Почти вся местная элита представляла собой старых коренных немцев, а не американцев.
Я подъехал к своему особняку, который находился прямо на опушке леса, в отдалении от других домов. Из-за этого у меня фактически не было соседей. Ближе всех располагался особняк Энгеля Беккера, который жил там со своей дочерью Мелани, моей лучшей подругой. Мелани была на год младше меня, она темноволосая, милая, у нее очень мягкий характер. Девушка работала в школе учителем математики.
В детстве мы много времени проводили вместе. Когда мой папа Тилль был еще жив, он все шутил, что Мелани непременно станет моей женой. Мы с маленькой Мел постоянно играли в саду семьи Беккер. Она была такой миленькой, с острыми коленками, в платьице со звездочкой.
Эх, Мелани Судьба свела нас вместе, чтобы мы не сошли с ума поодиночке. Моя лучшая подруга самая добрая девушка из всех, что я видел. У нее и отец такой, хоть он и вжился в свой образ строгого и жесткого начальника. Но на самом деле это далеко не так. Энгель замечательный человек.
Мелани потеряла маму раньше, чем я потерял своих родителей. Когда ей исполнилось четырнадцать, ее мама погибла в авиакатастрофе, возвращаясь в Германию из Старой Америки. Это был большой шок для их семьи Энгеля и маленькой Мелани. Это был шок и для нас тоже.