Это хорошо! облегчённо выдохнул отец Феофан. Коль депутацию готовят к государыне, значит, нападение с их стороны сейчас нам не грозит Черкесы теперь будут дожидаться возвращения своих послов из Санкт-Петербурга. И окончательного вердикта государыни по поводу нашего пребывания здесь А значит пока продержимся, Алексей Алексеевич! Коли Бог даст.
Батюшка улыбнулся в усы и добавил с оптимизмом:
Да и людьми, способными противостоять ворогу, мы продолжаем неуклонно прирастать. Полтора месяца всего, как обосновались тут, а я уже сто пятьдесят душ языческих, из разных кавказских народов, окрестил в веру православную! Мужчин, баб, недорослей, младенцев Бегут горцы целыми семьями к нам, под защиту государства российского.
Никого обратно владельцам местным не отдадим! твёрдо пообещал генерал-майор Ступишин. Дозволяю вам, батюшка, говорить это всем окрестившимся горцам от моего имени. Пусть себе спокойно обустраиваются рядом, на отведённом месте. И помогают нам осваивать эту дикую землю. Русский солдат их всегда защитит.
А работники тут скоро нам потребуются в большом количестве лесорубы, землекопы, перевозчики, добытчики разные Много людей! Большое дело затеваем.
И какие такие возмутительные постройки князья кабардинские здесь узрели? усмехнулся священник. Которые надлежит немедля снести Пока таких только две. Ваш скромный домишко и малый Храм Божий, поставленные солдатами на скорую руку. Остальное-то и постройками грех называть! Армейские палатки да землянки
Батюшка задумался, покачал головой и гневно закончил:
Храм им снести Ишь, чего захотели, нехристи!
Отец Феофан пошарил в складках рясы и извлёк на свет сложенный вдвое лист бумаги, исписанный с обеих сторон. Священник протянул его генерал-майору.
Я тут, Алексей Алексеевич, скромно пояснил батюшка своим певучим баском в ответ на вопросительны взгляд собеседника, долгие беседы вёл с каждым горцем, примкнувшим к нам Прежде чем совершить над грешной душой святое таинство крещения.
Различными рассуждениями крепость людей в вере православной испытывал Подмечал лукавство утаиваемое и выявлял чистоту помыслов языческих сердец, желающих быть с нами. Много чего любопытного прознал! И вот, составил по собственной инициативе, уж не обессудьте список горцев, достойных вашего полного доверия На мой пастырский взгляд, конечно! Полагаю, что они будут нам весьма полезны при строительстве будущей цитадели. И для налаживания здесь удобного сожительства разных людей.
Генерал-майор Ступишин с интересом развернул бумажный лист. И пробежал глазами по чернильным строчкам, аккуратно выведенным тонко очиненным гусиным пером
Заурбек Нехтиев кузнец и оружейник, прочёл Алексей Алексеевич первую фамилию, открывающую список и одобрительно хмыкнул, бросив быстрый взгляд на батюшку, Эльчин Тотров искусный рыболов и охотник, Иса Короев ведает толк в уходе за лошадьми, волами и овцами, а также умеет лечить их от разных скотских хворей
Пока генерал-майор молча знакомился с этим перечнем, отец Феофан терпеливо ждал. А Алексей Алексеевич уже весь погрузился в чтение.
Патимат Генцаурова опытная повитуха, Одиссей Михайлов толмач, кроме русского, изъясняется на греческом (родной язык!), а так же легко на турецком, чеченском, кумыкском и грузинском наречиях
Прошло несколько томительных минут в полнейшей тишине. Наконец, генерал-майор оторвал глаза от бумаги:
А вот за это, батюшка, спасибо огромное! Важную для нас работу сделали. Своевременную А то вокруг столько новых лиц! Только, кто есть кто из них один Бог ведает. А мы здесь важные дела исполняем Волею матушки государыни продиктованные. И доверяться нам случайным людям тут следует с великой осторожностью.
Время покажет, кто есть кто, философски заметил отец Феофан. По моему скромному разумению человецы из этого списка чужды подлому коварству людскому Просты и бесхитростны, аки дети! Они прямодушны и не корыстны.
Впрочем, вам окончательно решать с кем из них иметь в дальнейшем более доверительные дела. А мне на этом позвольте откланяться, любезный Алексей Алексеевич
Отец Феофан поднялся с лавки и развёл руками:
Заботы духовные не терпят отлагательств! Изо дня в день молюсь неустанно за успех наших замыслов в этом глухом краю И вы не забывайте уповать на Господа! Непременно приходите в Храм Божий на каждую заутреню Не след вам отговариваться важными делами. Нехорошо.
Батюшка с твёрдой убеждённостью подвёл черту доверительному разговору:
Дорогой Алексей Алексеевич, вы даже не представляете себе, как вид ваш бравый при шпаге дворянской, и этот мундир генеральский, с золотым шитьём и эполетами, укрепляют дух наших новых братьев и сестёр во Христе! Образ сей воздействует на аборигенов не хуже церковной проповеди Укрепляет малостойких в вере и вселяет в сердца обращённых спокойствие и уверенность.
Священник ушёл. А генерал-майор, проводив гостя до самого порога, постоял ещё несколько минут в сенях, задумчиво продолжая изучать список фамилий у себя в руках. Вернувшись, наконец, к своему письменному столу, Алексей Алексеевич, спохватившись, громко окликнул денщика:
Васька!
Слушаю, ваше превосходительство! тут же вырос в дверях солдат. И вытянулся во фрунт, прижимая к бедру болтающуюся саблю в ножнах.
Инженер-капитана Дудина ко мне Срочно! распорядился генерал-майор.
Отложив в сторону список священника, Алексей Алексеевич склонился над разложенной на столе картой и вновь погрузиться с головой в работу, вымеряя циркулем расстояния между пушечными бастионами на чертеже. Он только крикнул, не отрываясь от своего занятия, вслед кинувшемуся исполнять приказ солдату:
И Аврору мне потом оседлай!
***
Не успел Алексей Алексеевич спокойно обдумать мысль, сколько именно потребуется орудий с северной стороны будущей цитадели, как входная дверь снова хлопнула. И из сеней в комнату, вежливо постучав об косяк костяшками пальцев, ступил широкоплечий, молодой офицер.
Разрешите, Ваше превосходительство? Инженер-капитан Дудин по ва начал традиционный доклад офицер по полной форме.
Полноте! оборвал его нетерпеливо генерал-майор. Входите, капитан И докладывайте без всяких церемоний. Почему задерживаете с утренним рапортом? Ещё и посылать за собой заставляете?
Офицер, замолчав, хмуро слушал Алексея Алексеевича В связи с неспокойной обстановкой вокруг лагеря квартирьеров, в последние две недели, всю организацию охранной службы малого поселения генерал-майор Ступишин возложил сразу на двоих подчинённых инженер-капитана Спиридона Дудина и казачьего сотника Илью Сороку.
Первый командовал пешими солдатами и ближними караулами, по периметру ретраншемента защищающего слабой баррикадой центр военной колонии Второй отвечал за дальнюю разведку. И организовывал круглосуточное конное патрулирование на подступах к лагерю.
Спиридон Дудин в этом охранном тандеме числился старшим. Он обязан был каждое утро лично являться к генерал-майору и докладывать обстановку. События прошедшей ночи самым подробным образом.
Однако, солнце уже показалось над кронами деревьев. А положенного рапорта Алексей Алексеевич, так пока и не дождался.
И сейчас, взирая строго на молодого офицера с лихо закрученными усами, генерал-майор испытывал глухое раздражение Разболтались, чёрт возьми!
Тут вот какая диспозиция, Алексей Алексеевич, виновато проговорил инженер-капитан. Один из наших дальних конных дозоров обнаружил минувшей ночью на правом берегу Терека, в лесной чаще, костерок малый Явно устроенный скрытно от чужих глаз! И почти неприметный с нашей стороны.
Казак Фрол Савкуцанов, попросил у сотника дозволения сплавать на коне через реку, на разведку. Мы с Ильёй Сорокой, не беспокоя вас по пустякам, посовещались в полночь меж собой И разрешили Фролу сей одиночный рейд. Тем паче, что вызвавшийся доброволец сам кабардинских кровей. Хорошо разбирается в местных наречиях и нравах
Ну и? поторопил подчинённого генерал-майор.
Сплавал казак за Терек, заторопился с докладом инженер-капитан. Оставил коня в камышах, а сам незаметно подкрался к тому тайному лесному костру И подслушал ночные разговоры греющихся у огня людей.
Оказались это известные местные разбойники Сам абрек Ахмед-гирей и ближайшие его сподручники! А всего было там пять головорезов при саблях, пистолях и ружьях Лошади с ними добрые, со сменой. Шалаш себе тати соорудили от непогоды. А в нём какие-то тюки Видимо с награбленным добром.
Спиридон Дудин увлёкся описанием ночного приключения рискового казака. В рассказе офицера чувствовался азарт охотника И выглядел инженер-капитан, при этом, несмотря на всю свою молодость, как опытная гончая, почуявшая дичь Лицо у Спиридона Дудина потемнело, а голос сделался хриплым.
Как понял наш разведчик из разговоров разбойников у костра, сжимая нервно рукоять пистолета, торчащего из-за пояса, доложил инженер-капитан, вырезали душегубы на днях, с другими татями, целый армянский купеческий караван! Он через кабардинские земли в Астрахань следовал, с малой охраной. Никого в живых абреки не оставили.
Взгляд у офицера блеснул холодной сталью:
А теперь они, разделив богатую добычу, разбежались по своим тайным обиталищам. Эта пятёрка направляется с награбленным хабаром в горы. Мы лишь сейчас, с сотником Ильёй Сорокой, закончили подробный разговор с Фролом, благополучно и незаметно для абреков вернувшимся на нашу сторону Потому, вот, и задержался я с рапортом. Виноват!
И что делать думаете, командиры? посмотрел испытующим взглядом на возбуждённого инженер-капитана Алексей Алексеевич.
Хочу просить вашего дозволения атаковать разбойников! решительно выпалил Спиридон Дудин. Они в этом своём лесном логове ещё ночь собираются провести, как минимум. Один из абреков ранен не тяжело в схватке с охраной купеческого каравана. Отлежаться теперь хочет И сил подкопить перед долгой дорогой верхом.
Ну вот что, любезный, строго заметил молодому и горячему подчинённому рассудительный генерал-майор, обременённый тяжким грузом служебной ответственности. Остынь! Мы сюда государыней нашей не за абреками гоняться посланы А товарищам тех несчастных армянских купцов, да знакомцам случайных наёмных охранников, подвизающихся сопровождать подобные торговые караваны наука. Не ходи за кордон тайными тропами, в обход таможни! Себе дороже станет
Потом, глядя, как поскучнело сразу лицо у собеседника, Алексей Алексеевич несколько смягчил тон. Ну чего он, в самом деле, так суров с азартным молодым подчинённым, воспылавшим праведным гневом к душегубам? Понятно ведь рвётся инженер капитан в драку. Не навоевался ещё, поди, как следует в свои двадцать пять лет! Славы и наград жаждет нетерпеливая, бесстрашная молодость
Ну хорошо, едва заметно, снисходительно улыбнулся в усы генерал-майор, вспомнив вдруг себя самого в таком же возрасте. Бог с вами! И правда, жалко отпускать разбойников.
Дозволяю вам немедля собрать команду из охотников на душегубов! Продумайте с сотником Сорокой детали операции по уничтожению разбойничьего логова. Но только чтобы мне без лишнего риска! И пустого геройства. Да сами с Ильёй в рукопашную схватку с абреками не суйтесь. А лучше всего подберитесь в ночной темноте незаметно к разбойничьему костру И кончите их всех дружным залпом.
Добро! вмиг повеселел инженер-капитан. Этой ночью получат душегубы, что заслужили давно Всё сделаем в лучшем виде, ваше превосходительство, не сомневайтесь!
Но тут молодой офицер вспомнил, что от него ещё ждут отчёта по итогам прошедшей ночи в лагере и вблизи ретраншемента. Спиридон Дудин сейчас же сделал серьёзное лицо. И продолжил уже сухим, деловым тоном:
Теперь, что касается караульной службы и постов Ночь, в целом, прошла без заметных происшествий. Подробно докладывать сейчас, или совместим, как обычно, мой рапорт с обходом лагеря?
Объединим, согласился генерал-майор. Пойдёмте, посмотрим, чем народ занимается.
***
Офицеры вышли за порог. От стремительной, многоводной реки в пятистах шагах от подножья занятого квартирьерами холма веяло прохладой. Алексей Алексеевич набрал полные лёгкие свежего, бодрящего воздуха, замешенного на пряном степном ветре, весеннем солнце и прелом лесном запахе.
С невысокого крыльца штаба открывался прекрасный вид на мутный, неукротимый Терек внизу, непролазные лесные чащи по обоим его берегам и степные просторы за ними. Из земли уже всюду дружно тянулась к свету яркая и сочная зелёная трава.
Терек с неудержимой силой нёс свои жёлто серые воды к далёкому Каспийскому морю, петляя и разделяясь на рукава. Он с лёгкостью крутил и ворочал в бурных, холодных волнах стволы вековых деревьев, словно щепки.
Часовой у крыльца привычно отсалютовал командирам своим длинным ружьём с примкнутым штыком. Офицеры же, продолжая беседовать, зашагали к проходу в окружающем центр полевого лагеря укреплении из составленных повозок и подручного материала.
В отличии от часового, который так и остался на своём посту, Васька привычно последовал за господами командирами. Денщик вёл за собой двух осёдланных лошадей белую тонконогую кобылу Алексея Алексеевича и горячего жеребца инженер-капитана. Возбуждённый конь Спиридона Дудина нервничал, бил землю копытом, всхрапывал и косил чёрным глазом на соблазнительную четвероногую спутницу
Май отсчитывал первые дни. Погода в урочище демонстрировала решительный поворот на лето. Щебетали наперебой птицы в кустах и кронах. Кукушка в ближней чаще отсчитывала кому-то оставшиеся годы И деловито долбил кору невидимый дятел.
А ещё до слуха беседовавших на ходу офицеров доносились частый перестук топоров, визг двуручной пилы, какие-то отдалённые людские возгласы и неразборчивые обрывки разговоров Этот покатый холм с малым, укреплённым на скорую руку, военным поселением на самой макушке господствовал над округой. Он был почти свободен от деревьев и кустарника. Генерал-майор Ступишин выбрал это место и обозначил, как центр будущей крепости.
Пока здесь стояли только два простых, обмазанных глиной домика под камышовыми крышами церквушка и штаб квартирьеров. Солдаты, спешно возводившие их в урочище, в самом начале весны 1763 года, на холоде и пронизывающем ветре, без всяких чертежей и планов, в последнюю очередь озадачивались архитектурной красотой построек.
Рядовой военнослужащий в русской армии 18 века был мастером на все руки. Солдаты работали и поварами, и кузнецами, и кучерами, и санитарами И даже служили няньками, присматривавшими за господскими детьми!
Ну, и возводили, само собой, всевозможные постройки Как умели.
Призванные в солдаты в молодом возрасте из рязанских, уральских, поволжских деревень, крепостные и неграмотные, в большинстве своём, крестьяне двадцать пять лет отдавали воинской службе. И, как минимум, треть этого срока проводили в изнурительных походах и сражениях.
Назад, в свои деревни, возвращались единицы Да и то искалеченными, седыми ветеранами. Большинство пропадали в солдатах навсегда и бесследно. Отец с матерью, провожая молодого, здорового сына на воинскую службу, прощались с ним, как правило, навеки.