Тишина в замке Блэкбёрд - Смирнова Дарья Олеговна

Стефан Бахман

Тишина в замке Блэкбёрд

Stefan Bachmann

CINDERS & SPARROWS

Copyright © 2020 by Stefan Bachmann

Published by arrangement with HarperCollins Childrens Books, a division of HarperCollins Publishers

© Смирнова Д.О., перевод на русский язык, 2023

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2023

Глава 1

Когда я прибыла в замок Блэкбёрд, стоял первый день осени: зелёные деревья подёрнулись медью, вдоль канавы у обочины дороги росли тыквы, в вечернем небе уже показалась луна, похожая на набухший серебряный глаз,  короче говоря, именно в такой день ведьме стоит возвращаться в дом предков. Но, разумеется, тогда я ещё ничего не знала о ведьмах. У меня на уме были более приземлённые вещи: пружинка, которая высунулась из-под бархата сиденья дилижанса и колола меня в спину, ощущение, что я закоченела от холода, а ещё то, что мы только что резко остановились посреди дороги.

Краснощёкое лицо кучера прилипло к окну.

 Приехали, мисс,  хриплым голосом сказал он.  Дальше я вас не повезу.

Я молча моргнула и, прихватив дорожный мешок, вышла из экипажа. Мы стояли на пустынном горном склоне: по левую руку от меня был лес, по правую обрыв, где-то далеко внизу журчала река.

 Замок Блэкбёрд,  спросила я.  Где он?

 Недалеко,  кучер указал на гору.  Если вы умеете летать.

Я посмотрела туда, куда указывал его морщинистый палец, и упала духом шпили башен замка, едва выглядывающие из-за крон старых исполинских деревьев, виднелись далеко впереди. Светящиеся во тьме огни окон походили на грозные зоркие глаза.

 А разве нет возможности проехать дальше?  спросила я как можно вежливее.  Я заплатила за весь путь.

 Вы мне и близко не заплатили за то, чтобы я привёз вас прямо к воротам Блэкбёрда,  ответил кучер и сплюнул на дорогу. Его крупные чернильно-чёрные лошади храпели и рыли копытами землю, их дыхание на холодном воздухе вырывалось из ноздрей паром.  Ни за что, даже за всё золото Вестфаля Но что девочка вроде вас вообще могла там забыть?  Его взгляд потемнел.  Вы одна из них, да?

 Нет,  ответила я, имея в виду «я надеюсь ею стать, и очень скоро».

Кучер пристально вглядывался в меня, его глаза поблёскивали из-под широких полей шляпы словно монеты:

 Вы же знаете, какие слухи о них ходят? Об их старой королеве-ведьме, которая на ужин ела сердца своих врагов их подавали варёными, с овощным гарниром? Что у них у всех на поясе висят серебряные ножницы и никто не знает зачем? И послушайте Бетси Гилфорд рассказывала, что подобралась к окну и увидела, как они танцевали вдоль мелового круга на полу гостиной и все пауки в комнате танцевали вместе с ними!

Я недоверчиво прищурилась:

 Всё это звучит крайне неправдоподобно.

Он фыркнул, но вид у него был растерянный. Думаю, он ждал, что я испугаюсь.

 Я просто хочу,  сказал он,  чтобы вы были осторожнее. Странные вещи творятся в этих горах. Корова Бетси Гилфорд однажды ушла по этой самой тропе, а потом её нашли на вершине пика Потс, и вся её шкура была исписана какой-то чертовщиной.

 Может, не стоит верить всему, что рассказывает Бетси Гилфорд?  ответила я, поправив шляпу.  Но спасибо за предупреждение. Я уверена, что со мной всё будет хорошо.  Я улыбнулась ему.  Они ждут меня.

Кучер расхохотался:

 Ну конечно, как же иначе!

Напоследок он смерил меня пристальным взглядом, который мне совсем не понравился, и, хлестнув поводьями, круто развернул экипаж и во весь опор пустился вниз с горы в сгущающийся сумрак.

В дилижансе я была последним пассажиром. Я села в него в городе Манцемир, втиснувшись между дверью и пожилой дамой с несколькими подбородками, жадно уплетающей сливы. Она была очень мила и даже поделилась со мной лакомством, а также всем, что я в принципе могла узнать, о её семерых детях и тридцати двух внуках. Но она вышла в Горлице, и постепенно остальные пассажиры один за другим тоже стали выходить в деревнях, сёлах и на фермах. Я смотрела, как они обнимаются со старыми знакомыми и скрываются в домах и за скрипучими садовыми калитками.

Поэтому я так волновалась насчёт окончания своей поездки. Я сирота, и ещё три дня назад считала, что до конца своих дней буду жить без родни. Но у судьбы свои планы, и она сообщила мне о них самым что ни на есть оригинальным способом.

Я была на заднем дворе миссис Боливер, с трудом удерживаясь на стуле, стоящем на другом стуле, стоящем на розовой шляпной коробке, и пыталась достать кошку, на свой страх и риск забравшуюся на котёл отопления, когда пришло пугало с письмом.

 Одну минуту!  крикнула я, услышав, что звякнул колокольчик. Кошка зашипела и ударила когтистой лапой. Это было несуразное создание темноватого окраса, с чересчур длинными зубами. Я строгим голосом сказала ей:  Послушай, ты ведь застрянешь здесь навсегда, если не позволишь мне тебе помочь.  Кошка презрительно воззрилась на меня.  Там, наверху, не жарко? Ты ещё не горишь?

Теперь кошка словно ухмылялась. Колокольчик снова звякнул.

 Я сказала одну минуту!  крикнула я, а из дома, в свою очередь, закричала миссис Боливер, старческий голос которой по пронзительности немногим уступал колокольчику:

 Кто поднял этот адский шум?! Иди открой дверь, девочка!

Я была горничной у миссис Боливер, вдовы, проживающей в Криктауне, вдали от шумной цивилизации. Миссис Боливер стукнуло девяносто семь, и она ходит с тростью. Что до меня, то мне двенадцать, я высокая и тощая от недоедания, с копной чёрных волос, которые великодушный человек назвал бы кудрявыми, а миссис Боливер считает «кошмарными терновыми зарослями, заколдованными феями так, что все расчёски и булавки безнадёжно в них теряются». «Ну и вид у этой девчонки»,  сказала она, когда я только приехала из сиротского приюта, и почему-то я думаю, что это был не комплимент.

Видимо, я слишком долго мешкала, потому что в итоге пугало перелезло через стену сада, чтобы добраться до меня. Как только я неловко приземлилась на траву, передо мной предстали ноги, облачённые в рваные штаны с восточным узором. Я медленно подняла взгляд и увидела глаза две большие серебряные пуговицы. «Ой!»  вздрогнув, подумала я.

Пугало было очень старым, оно практически разваливалось на куски. На лице у него росли грибы, а рукава подгнили и поросли мхом. Но конверт, который оно мне протянуло, был вовсе не старым. На плотной бумаге сливочного цвета выделялась чёрная печать в форме ворона. Пугало ничего не сказало только поклонилось и отдало письмо, после чего, скрипнув деревянным остовом, перелезло обратно через стену. Я видела, как уплывает верхушка его цилиндра, когда оно не спеша пошло по своим делам.

Какое-то время я просто стояла, разглядывая письмо. «Для Зиты Бриджборн» значилось на нём большими буквами с завитушками, и меня снова пробрала дрожь, потому что за десять лет я не видела и не слышала этого имени.

 Кто это был?  спросила миссис Боливер, подковыляв ко мне.

 Пугало,  ответила я, и миссис Боливер мрачно кивнула. Она была туга на ухо, но не любила в этом признаваться.

 И что у тебя там?

 Письмо.

 Для меня?

 Нет,  сказала я, сама ещё не веря.  Думаю думаю, это мне!

Миссис Боливер, прищурившись, посмотрела на письмо сквозь маленькие очки.

 Зита какая?  переспросила она, метнув на меня раздражённый взгляд, будто впервые заметила, что я девочка, а не ходячая метла.

И я больше не могла ждать. Со сжавшимся сердцем я бросилась на свой чердак и целую минуту просто сидела на полу, бережно сжимая в руках письмо. Это письмо было словно маяк или спасательный круг в бушующем море. Я больше не была брошенной на произвол судьбы. Где-то кто-то знает, что я есть. Дрожащими пальцами я сломала печать.

«Дорогая мисс Зита Бриджборн»  начиналось письмо, и снова моё сердце непривычно затрепетало. Это было секретное имя. Все знали меня как Ингабет, потому что так нарекла меня пожилая монахиня, когда я только появилась в приюте. Мне было два года, и согласно уставу приюта, меня оставили у порога на закате, в волосах у меня запутались веточки, а тело было покрыто сажей.

«Думаешь, ты повелительница мира, да?  сказала монахиня, когда я сидела на стуле в прихожей.  Зита, надо же Что за вульгарное имя для никому не нужной маленькой девочки!»

И тогда это имя стало моим секретом, моим личным маленьким сокровищем. Больше никто не должен был его знать. И всё-таки кто-то знает.

Конечно, я вот так сразу не поверила письму. Я пошла на почту и справилась об адресе.

 От Бриджборнов из Вестфаля,  сказал служащий, недоверчиво глядя на меня из-за конторки.  Очень знатная семья. Очень уважаемая. С чего вдруг Бриджборны стали бы посылать письмо вам?

Я сказала ему, что понятия не имею. Я действительно не имела понятия. Но я не собиралась игнорировать такое приглашение, поэтому через двенадцать часов я ушла от миссис Боливер и села на поезд до Хакендена, с жалованьем в кармане и в новой шляпке на голове. Поездка заняла больше времени, чем я предполагала. Поезд сменился каретой, запряжённой ослами, на смену которой снова пришёл поезд, пока, спустя три дня, я наконец не села в дилижанс в Манцемире. Всю дорогу мне хотелось сломя голову нестись вперёд, волнение смягчало бесконечные тряску и грохот. Это было очень приятное ощущение что, может быть, меня уже ждут приют и тёплые объятия, что, может быть, я еду домой.

Глава 2

Надо мной вздымались лесные заросли, искорёженные и буйные, тёмная масса заскорузлых дубов и хвойных деревьев. Темнело быстро, и из глубин леса до меня доносились многочисленные перекликающиеся звуки: уханье сов, шёпот листвы, скрип ветвей Шорох маленьких лап в кустарниках, а затем пронзительный крик пойманного животного.

«Здесь лучше не задерживаться»,  подумала я, поправив сумку на плече. Стряхнув усталость, я полезла вверх.

Путь был крутой и утомительный. Переплетённые корни образовывали ступеньки. Впереди маячили утёсы, а обочина густо поросла колючим кустарником, но сама тропа виднелась вполне отчётливо. Значит, кто-то всё-таки здесь живёт. Я уже начала размышлять, не стала ли я жертвой продуманной схемы: может, кто-то решил заманить наивную служанку в эту глушь и ограбить её. Если так, интересно будет посмотреть на грабителей, которые проделали всё это ради содержимого моей сумки. В ней были все мои пожитки, то есть практически ничего: зубная щётка, кусок мыла, деревянная расчёска, которую мне подарили в тот день, когда я покинула приют. Друзья купили мне её перед отъездом, собрав все имевшиеся у них гроши, и булавкой нацарапали свои имена на костяной ручке. Помимо этого, в сумке была ещё поношенная ночная сорочка и воскресная шляпка с большим фиолетовым цветком. Если грабителям понравится шляпка, я спокойно её отдам.

К тому времени, когда я поднялась на вершину, солнце совсем скрылось. Луна, красная и ржавая, словно наблюдала за мной, выглядывая из-за снежных пиков. Я прошла под зловещего вида готической аркой с узором сплошь из переплетённых лоз и гоблинских лиц и тяжело поднялась по небольшой лестнице. Отсюда я могла как следует разглядеть дом. Это был не совсем замок, хотя у него имелись и башни, и укрепления, но дворцом или особняком его тоже нельзя было назвать. Скорее, это строение было всем сразу, но какие-то его части казались заброшенными, а другие пострадавшими от пожара; здесь были величественные, причудливые, древние, языческие и странные элементы,  и всё это гротескно увито густым чёрным плющом. Горели только одно-два окна на верхних этажах, и занавески были опущены, из-за чего свет приобретал красный предупредительный оттенок.

Я поднялась по ступенькам, прошла мимо нескольких заросших кустарником террас и пересохшего фонтана. У входной двери я устало скинула с плеча дорожный мешок, пригладила пальто, поправила шляпу, сделала глубокий вдох, потом ещё один, для ровного счёта Потом схватилась за большое медное кольцо, которое, согласно задумке архитектора, помещалось в носу у скалящегося огра с тремя зубами во рту.

 Прости, старина,  сказала я и стукнула огра кольцом по подбородку.

Звук вышел совсем не таким, каким я ожидала. Он напомнил мне колокольный звон, далёкий и печальный. Он прозвенел всего один раз, но даже деревья замерли, будто они тоже ждали того, кто покажется из-за дверей.

«Мне откроет дворецкий? Лакей? Или старая экономка со свечой в руке, которая будет освещать её морщинистое лицо?» У миссис Боливер я была единственной служанкой, поэтому плохо представляла, как обстоит дело в больших домах. Но чего-то я всё-таки ждала, а в итоге произошло самое что ни на есть ничего.

Я подождала. Зашла за угол, чтобы заглянуть в тёмное окно. Потом отошла назад, упёрла руки в бока и посмотрела вверх, на башни и крышу

Я слышала, как за моей спиной скрипят деревья и ветви о чём-то перешёптываются на своём тайном наречии. Когда я резко обернулась, то, готова поклясться, что увидела среди листвы следящие за мной глаза, тёмные и холодные.

Как раз в тот момент, когда я уверилась, что совершила большую ошибку и уже собралась бежать назад с горы вместе со своей сумкой и умолять миссис Боливер взять меня обратно, до меня донёсся звук многочисленных отпираемых замков и отодвигающихся засовов, и в углу больших дверей открылась дверца поменьше. В темноте за ней повис зажжённый канделябр, бросающий свет на держащую его бледную пухлую руку.

 О!  сказал голос, по-видимому принадлежащий тому же существу, что и рука.  О, это вы! Входите, входите, быстрее!

Я с облегчением нырнула во тьму, и как только глаза привыкли к ней, увидела, что канделябр держит горничная. «Как и я!»  подумала я и сразу же вздохнула свободнее. Я улыбнулась ей, она в ответ улыбнулась и сделала реверанс. Раньше мне никто не делал реверанс. Не желая показаться грубиянкой, я тоже сделала реверанс. Горничная только хихикнула, но тут из теней выступил кто-то ещё и ткнул её в плечо. Это оказался очень высокий мальчик в чёрной форме с крестом, который делал её похожим на нечто среднее между формой солдата и облачением лакея.

 Миннифер!  зло прошипел он.  Тебе что, семь лет?!

 Всё в порядке,  сказала я, разглядывая их обоих. У мальчика были отрешённый вид и тёмные брови. Миннифер была низенькая и пухленькая, с маленькими блестящими глазами и каштановыми волосами, собранными в аккуратный узел.

 Мы очень рады, что вы пришли,  сказала Миннифер.  Надеемся, вам здесь понравится.

 Очень надеемся,  сказал мальчик очень вежливым и очень тихим голосом.

 Я Миннифер,  сказала девушка.  А это Брэм.  Она снова сделала реверанс, а Брэм поклонился, и оба вдруг напомнили мне деревянных марионеток в опрятных чёрных костюмах.

 Очень приятно с вами познакомиться,  сказала я, пожав им руки.  Я Зита.

Мне было интересно, когда я смогу познакомиться со своей семьёй. Конечно, больше всего мне хотелось увидеть родителей, но и на других родственников я тоже хотела посмотреть. У меня есть тёти, дяди и двадцать семь двоюродных братьев и сестёр разного возраста? Я на это надеялась. Но в доме было очень тихо

Брэм и Миннифер продолжали скованно улыбаться, словно не знали, что со мной делать.

 Она, наверное, хочет есть,  краем рта прошептал Брэм.  У нас что-то оставалось после ужина.