Теперь он дрожит. Прижимаю его к плечу, заглушая его бормотание, и крепко обнимаю:
Ш‐ш‐ш. Все хорошо. Ты в безопасности. Я рядом.
Я не понимаю, приглушенно повторяет Коннор. Он же был моим другом.
Он подавляет рыдания.
Пытаюсь подыскать слова, чтобы успокоить сына, и не нахожу. Мне знакомы и это смятение, и чувство, что тебя предали, когда кто-то из близких совершает немыслимое. Я знаю, что есть вещи, которые нельзя объяснить. И что у некоторых людей просто гнилое нутро. Но это знание не смягчает боль.
Кто-то рядом откашливается. Оглядываюсь и вижу стоящих в ожидании детективов. Коннор, видимо, тоже слышит кашель и выпрямляется.
Миз Проктор? уточняет женщина-детектив. Я киваю. Разрешите задать вашему сыну несколько вопросов?
Бросаю взгляд на Сэма, пытаясь понять, позволять ли Коннору говорить с полицией без звонка адвокату. Я уверена, что Коннор не имеет никакого отношения к стрельбе. Но я помню, как еще раньше, в этом году, копы сразу заподозрили сына, что он потенциальный школьный стрелок, как только кто-то взломал школьный форум и разместил там ложные угрозы от его имени.
Коннор, однако, не колеблется.
Я готов, говорит он мне.
Я все еще сомневаюсь:
Уверен?
Он кивает и делает шаг в сторону, скрестив руки и ссутулившись. Никогда не видела сына таким встревоженным. Он кажется младше своих лет и не таким уверенным, как утром перед уходом в школу.
Коннор судорожно вздыхает.
У него была куча стволов, объясняет он, не дожидаясь вопросов детективов. Ну, то есть у его родителей, в сейфе. Но Кевин знал код, доставал их и баловался с ними. Иногда мы тренировались в стрельбе по мишеням в лесу. Он смотрит на меня и опускает глаза. Прости.
У меня нет слов. Я была готова поклясться на Библии, что мой сын знал, как важно соблюдать меры безопасности, знал, как обращаться с оружием, знал, что играть с ним неправильно и опасно. Я постоянно вдалбливала детям, что оружие не игрушка. Что с ним нужно быть осторожными.
Я потрясена, что Коннор наплевал на мои предупреждения. Хочется обвинить в дурном влиянии Кевина, чтобы оправдать сына, но и сам Коннор не такая уж невинная овечка, если позволил себе подпасть под чужое влияние.
Я впервые по-настоящему поражена, как много не знаю о собственном сыне.
Но сейчас не время обсуждать это с Коннором. Ругать его за игры с оружием бесполезно. Очевидно, он и сам это понимает. Мне остается только кивнуть. Не знаю, что еще делать.
Вчера он поссорился с парой ребят, продолжает Коннор. Не в реале, в игре. Они наговорили ему всяких гадостей. Он пообещал отомстить. Я думал, он просто шутит. Я правда так думал. Я решил, что он просто устроит засаду в игре и надерет им задницы. Но потом я увидел его в коридоре. Он подошел к Майку и просто Коннор, замешкавшись, бледнеет и несколько раз судорожно сглатывает ком в горле, прежде чем находит силы продолжить. Взял и выстрелил в него. Друг Майка, Джуниор, стоял рядом Кевин и в него выстрелил. А потом просто ушел. Мам, я пытался спасти их. Но там было столько крови
Коннор дрожит, как осиновый лист. Я снова обнимаю его.
Все хорошо, шепчу ему. Ты жив, ты не ранен. Это самое главное. Детка, я так счастлива, что ты в порядке Оглядываюсь на дочь. Так счастлива, что вы оба в порядке
Ланни присоединяется к нашим объятиям, а Сэм обнимает всех. На секунду мы прижимаемся друг к другу семья, защищающая себя от всего мира и его опасностей.
Но потом мне приходится выпустить Коннора и позволить детективам увести его. Сэм шагает рядом с сыном, обнимая его за плечи. А я с Ланни иду обратно через улицу к нашей машине. Я не реагирую на камеры и на вопросы, которые сыплются из толпы набежавших репортеров. И думать не хочу, как они начнут неистовствовать, когда поймут, что сын Мэлвина Ройяла дружил со стрелком и стал свидетелем преступления.
Какая ирония судьбы Все эти годы я считала Мэлвина Ройяла главной угрозой для сына. Сегодняшние события напомнили: кроме нашего прошлого, в мире существуют и другие опасности.
4
Гвен
Кеция звонит, едва мы возвращаемся домой. Беру трубку и слышу ее напористый голос:
Я только что видела в новостях про стрельбу. Пожалуйста, скажи, что с детьми все хорошо.
С ними все хорошо, заверяю я ее.
У нее вырывается вздох облегчения:
Господи, Гвен Что произошло, черт побери?
Слышу доносящийся через коридор шум воды: Ланни принимает душ. Я расслабляюсь, зная, что она меня не услышит. Я мало кому доверяю, но Кеция Клермонт одна из таких людей. Она любит моих детей почти так же сильно, как и я. Представляю, каково ей было узнать эти новости.
Опускаюсь на диван, обмякнув от усталости после переживаний этого дня.
Один мальчик принес в школу оружие. Кажется, какая-то дурацкая обида из-за компьютерной игры. Двое учеников ранены, в критическом состоянии.
Кеция чертыхается.
И почему такое до сих пор происходит?
Коннор все видел. Он свидетель.
О нет, в ужасе выдыхает Кеция.
Стрелок один из его близких друзей, добавляю я. Странно говорить такое. Кажется, что все это не взаправду. Я ведь знаю Кевина: он сидел за моим столом на семейных обедах, ночевал у нас Да, он не слишком мне нравился, но я никогда бы не подумала, что он на такое способен.
Хотя я никогда не думала, что и Мэлвин способен на то, что совершил. Наверное, я плохо разбираюсь в людях.
Кеция молчит, обдумывая услышанное.
Как Коннор?
Еще в школе. С ним беседует полиция.
Кеция переводит дыхание, но я уже знаю, что она собирается сказать.
Не волнуйся, с ним Сэм, успокаиваю ее. Я предлагала вызвать адвоката, но Коннор решил сам поговорить с полицией.
Может, приехать? Смогу через пару часов.
Я чувствую невероятную благодарность, что у меня такие верные и преданные друзья. У меня был период, когда я думала, что больше никогда никому не смогу доверять.
Спасибо, но, думаю, мы сами справимся.
Дай знать, если что, хорошо?
Я улыбаюсь:
Конечно.
Смотри у меня, Гвен Проктор, говорит Кеция притворно грозным тоном.
Я не стану просить женщину на двадцатой неделе беременности прыгать в тачку и подвергать себя возможной опасности. Опять.
А ты знаешь, что я полицейский детектив, а? Я не боюсь опасностей.
Знаю. Жаль, что не боишься Ну, конечно, я позвоню, если потребуется.
Только попробуй не позвонить.
Как там малыш?
После сегодняшнего ужаса приятно вспомнить, что в мире есть и хорошее.
Голос подруги смягчается, и я живо представляю ее улыбку.
Он в порядке.
Он?
Когда я в последний раз говорила с Кецией, она и Хавьер еще не знали пол будущего ребенка.
Или она. Никак не могу определиться. На этой неделе я ходила на УЗИ, но врач не сумела толком рассмотреть. Подруга смеется. Наверное, он или она слишком стеснительный.
Ты сделала УЗИ? Я думала, анатомическое сканирование только через пару недель
Да, но прямо на службе у меня начались судороги и кровянистые выделения. Хави перепугался и отвез меня в больницу. Не волнуйся, меня полностью обследовали. Ребенок и я в порядке.
Кеция говорит небрежно, как будто ничего особенного не случилось, но я все равно волнуюсь.
Ты не слишком много работаешь, а?
А я уж думала, что теперь, когда рядом нет Престера, больше никто не будет ко мне цепляться
Уверена, твой отец и Хави так заботятся о тебе, что можно расслабиться.
Она смеется:
Ты даже не представляешь. Я никогда не ела таких вкусняшек, как сейчас.
Нетрудно представить, как эти двое заботятся о Кеции. Они обожают ее и есть за что. На секунду мне становится грустно, что я не рядом с подругой. Первая беременность страшит, и я знаю, как хорошо, когда рядом есть женщина, которая уже проходила через это.
Старая рана еще саднит. Стиллхаус-Лейк стал нашим домом, а потом нас выжила семейка местных криминальных авторитетов, недовольная вниманием, которое привлек к этому месту мой бывший муж. Иногда я лелею надежду, что Бельденов накажут, но до сих пор им удавалось уклоняться от всех попыток властей привлечь их к ответственности.
Ты была рядом с нашим домом в последнее время? спрашиваю подругу. Переехав в Ноксвилл в прошлом году, мы пытались продать дом в Стиллхаус-Лейке, но безуспешно. В конце концов мы решили недорого сдавать его, и желающие нашлись. В основном те, кто хотят спокойно отдохнуть на берегу озера. Время от времени кто-то снимает дом из-за его дурной славы ведь он принадлежит бывшей жене Мэлвина Ройяла. Вот когда полезно иметь лучшую подругу-полицейскую.
Отец Кеции, Изи, живет неподалеку, и она время от времени заглядывает в те края и заодно проверяет, как наш дом, все ли в порядке.
Всего несколько дней назад. Все нормально.
Спасибо. В эти выходные заезжает новый арендатор. Если увидишь в окнах свет, не удивляйся.
Буду держать ухо востро. Она делает паузу. Серьезно, Гвен, с тобой все нормально?
В ее голосе искреннее беспокойство, и у меня сжимается горло. Кеция была со мной на маяке несколько месяцев назад, когда Джонатан Уотсон пытался убить меня. Она тоже получила психическую травму, когда сидела в наручниках в диспетчерской и наблюдала, как Джонатан заставляет меня участвовать в его извращенных играх. Именно она предупредила, что он собирается ударить током по металлической лестнице, по которой я поднималась. Это спасло мне жизнь, хоть и подвергло Кецию и ее будущего ребенка серьезной опасности.
Она готова ради меня на все.
Еще утром я ответила бы, что все замечательно. Ужасно, как быстро все может измениться, и я знаю это, как никто другой. Я уже проходила через это.
Со мной все будет нормально, отвечаю подруге.
Не понимаю, как ты справляешься, Гвен. Ты самая сильная женщина из всех, кого я знаю.
Я не говорю Кеции, что у меня просто нет выбора.
Сама поймешь, когда возьмешь на руки свое сокровище. Ради него ты пойдешь на все.
Ты хорошая мать, произносит Кеция.
Я улыбаюсь:
А ты хорошая подруга. А теперь погладь малыша в своем животике и передавай привет Изи и Хави. Скажи им, что увидимся через пару недель на вечеринке в честь будущей мамы.
* * *
Кажется, проходит целая вечность, прежде чем я слышу, как на подъездную дорожку сворачивает пикап Сэма. Как только дверь открывается, я сразу прижимаю Коннора к себе и крепко обнимаю.
Секунду сын терпит, а потом начинает извиваться.
Да ладно тебе, мам, приглушенно просит он, уткнувшись мне в плечо.
Не слушаю и продолжаю его обнимать, а потом наконец отпускаю:
Как все прошло?
Он пожимает плечами:
Нормально.
Типичный ответ ни о чем. Стараюсь не раздражаться, учитывая, через что Коннору сегодня пришлось пройти.
Как себя чувствуешь? не отстаю от него.
Сын морщится:
Обязательно говорить об этом прямо сейчас?
Мне хочется ответить: да, обязательно. Я почти весь день так волновалась за него. Сначала боялась, что с ним что-то случилось, а когда узнала, что он в безопасности, ужаснулась тому, что Коннору пришлось пережить.
Но еще я понимаю: то, что сейчас так важно для меня, не обязательно важно для сына. Смотрю на его большую, не по размеру, футболку с названием школы, в которую ему, должно быть, дали переодеться, потому что его собственная одежда была в крови. На руках остались полосы в тех местах, где он пытался смыть кровь, но не до конца. Его ногти тоже еще в крови.
Сердце разрывается при виде сына и от понимания, чему он стал свидетелем. Хочется прижать его к себе и сделать так, чтобы все стало хорошо, но, боюсь, от этого будет больше вреда, чем пользы.
Сморю на Сэма в поисках совета. Он провел с Коннором последние несколько часов и лучше меня знает его эмоциональное состояние. Сэм прекрасно понимает мой вопрос и слегка кивает, намекая: сына лучше отпустить.
Ладно, неохотно сдаюсь я. Иди приведи себя в порядок.
Коннор явно приободрился.
Позвонила твоему психотерапевту, добавляю я. У вас встреча в понедельник, но он сказал, что может принять тебя раньше, если захочешь. И, конечно, если что-то нужно, я рядом. Мы все рядом.
Спасибо, мама, бормочет Коннор, обходит меня и направляется в свою комнату. Я смотрю ему вслед и вижу, как он ссутулился. В груди становится больно.
Как только дверь за сыном закрывается, я поворачиваюсь к Сэму:
Как он?
Сэм тяжело вздыхает, и я замечаю, как напряжены его плечи. У него тоже выдался нелегкий денек.
По-моему, неплохо, с учетом всех обстоятельств. Ему нелегко пришлось. Думаю, сейчас он подавлен и слегка замкнулся.
Он рассказал, что произошло?
Он не так уж много знает. Сказал, что был у Кевина вчера вечером, когда тот в онлайне поссорился с друзьями, которые устроили ему засаду в компьютерной игре. Сказал, что не придал этому особого значения: такое случилось не в первый раз. И еще сказал, что Кевин ненавидит проигрывать, особенно на людях. Что он, возможно, пытался сохранить лицо.
Сжимаю виски́, вспоминая вчерашний вечер, когда я подумывала позвонить маме Кевина и попросить отправить Коннора домой. Если б я так и сделала, могло что-то измениться? Тогда Коннор не стал бы свидетелем всего этого?
Значит, все из-за какой-то дурацкой игры? спрашиваю я с отвращением.
Похоже на то. Сэм гораздо спокойнее меня, но в его глазах я замечаю бурю. Сегодняшние события повлияли на него так же сильно, как и на меня. Просто последние несколько часов ему пришлось скрывать смятение и выглядеть сильным ради Коннора.
Когда приехали копы, Кевин был ранен, продолжает он. Они думают, что он сам в себя выстрелил. Он в реанимации вместе с двумя жертвами. Полиция узнает больше, когда если они выкарабкаются.
Я качаю головой:
Как жаль Бедные родители
Вспоминаю, каково было сидеть в зале сегодня утром, когда мы все смотрели друг на друга, гадая, кто вернется домой с детьми, а кто нет. Никому не пожелала бы такой пытки.
Они проверили Коннора на следы пороха на руках, добавляет Сэм.
Я удивлена:
Почему?
Думаю, просто перестраховываются. Это как раз тот случай, которые привлекают внимание прессы.
Да, я понимаю, просто Коннор ведь абсолютно ни при чем.
Только произнеся это, я замечаю, что в моем голосе прозвучала вопросительная нотка.
Конечно, ни при чем, отвечает Сэм без тени сомнения и обнимает меня.
Прижимаюсь к нему. Много лет я не верила, что когда-нибудь снова буду чувствовать себя в безопасности. Что мне станет легко, и я смогу расслабиться, а сильным побудет кто-нибудь другой.
С ним все будет хорошо, Гвен, обещает Сэм, касаясь губами моего лба. Он уже многое пережил. Он справится.
Знаю, отвечаю ему. Мне тоже хочется быть уверенной, как Сэм. Все когда-нибудь достигают критической точки, когда все становится просто невыносимо. Мне ли не знать.
Сэм отстраняется и прижимает ладонь к моей щеке:
Я знаю, ты хочешь помочь ему справиться с этим.
Мне удается выдавить подобие улыбки. Он видит меня насквозь.
Конечно, хочу.
Мне кажется, сейчас лучше дать ему время попробовать справиться самому.
Ему же всего пятнадцать! Он еще почти ребенок, протестую я.
Коннор так не считает. И, боюсь, чем больше мы будем давить, тем сильнее он замкнется в себе. И тем меньше шансов, что обратится к нам, когда ему понадобится помощь.
Выслушивать это нелегко, но Сэм говорит дело. Пытаюсь понять, что подсказывает мне интуиция, но внутри полный бардак. Я не могу разделить, что хорошо для меня и что хорошо для Коннора. Такая неопределенность непривычна, и мне это не нравится.
Наверное, ты прав, соглашаюсь в конце концов.
Подождем несколько дней, предлагает Сэм. Думаю, ему просто нужно дать время, чтобы разобраться в себе, а потом объяснить это нам. Или кому-то еще.
Вспоминаю маяк как я падала с высоты и думала: мне конец. Мне было очень страшно: не за себя, а за детей что будет с ними без меня. Я знала, что Сэм позаботится о них, и это утешало. Но все равно сомневалась, хорошо ли подготовила их к жизни.