Тогда я поняла, что не всегда смогу их защитить. В конце концов им придется научиться жить самим.
Поэтому в последние месяцы я заставляла себя давать детям больше свободы и самостоятельности, хотя инстинктивно была против. Поэтому разрешила Ланни отправиться на выходные в колледж на встречу будущих абитуриентов. Поэтому не мешала Коннору дружить с Кевином.
Может, я ошибалась. Может, они не готовы. Но как иначе они научатся жить самостоятельно?
Я не знаю правильный ответ и даже не уверена, есть ли он вообще. Интуиция, которой я всегда доверяла, теперь меня подводит. И я решаю довериться Сэму.
Если ты считаешь, что надо дать ему немного свободы
Да, считаю. Он снова обнимает меня. Мы пройдем через это вместе. Все будет хорошо. Обещаю.
* * *
Первый репортер звонит на домашний телефон сразу после десяти вечера. Я сижу на диване, не в силах заставить себя лечь спать, все еще потрясенная событиями сегодняшнего дня. Какая-то частичка меня подсказывает: нужно быть начеку, хоть я и не знаю почему. Просто такое чувство, что где-то рядом притаилась опасность и нужно быть готовой.
Вскоре ожидания оправдываются: раздается стук в дверь. Я не хочу рисковать и сначала достаю из сейфа под диваном пистолет. Прижимаю к себе, крадучись подхожу к окну и выглядываю. На улице стоит фургон телевизионщиков.
Наверное, репортерша замечает, как дрогнули занавески, потому что начинает выкрикивать вопросы прямо через дверь:
Миссис Проктор, нам известно, что ваш сын Коннор сегодня стал главным очевидцем стрельбы в школе Кресент-Вью. Он может это прокомментировать? Наши источники утверждают, что он был близким другом стрелка. Он знал о его планах? Он в этом замешан?
Позади раздается шум, я напрягаюсь и быстро оборачиваюсь. В конце коридора стоит Коннор. Он в джинсах и футболке, волосы не растрепаны значит, еще не ложился. Судя по тому, как он побледнел, сын услышал вопросы репортерши.
Он видит пистолет у меня в руке и начинает дрожать. В глазах паника.
Во мне инстинктивно вспыхивает желание уберечь сына. Мигом прячу пистолет в сейф под диваном, подхожу к Коннору и обнимаю. Он не сопротивляется.
Ш‐ш‐ш, малыш, шепчу я, прижимая его ближе. Все хорошо. Ты в безопасности.
Снова стук, теперь громче. Новый поток вопросов через массивную деревянную дверь. Коннор трясет головой:
Я не хочу говорить с ними. Пожалуйста, не надо.
Я вспыхиваю от гнева на репортершу. Как она посмела заявиться сюда и нарушать покой в нашем убежище? Но в то же время понимаю, что на самом деле злюсь на себя. Я должна была это предвидеть. Копы обещали не разглашать прессе, что Коннор свидетель, но учитывая, сколько народу задействовано в расследовании, рассчитывать на такое обещание наивно. Эта история сама по себе журналистская сенсация, а с учетом прошлого нашей семьи просто золотая жила.
И я знаю: дальше будет только хуже.
Мама? На пороге своей комнаты появляется Ланни. Она такая беззащитная в поношенной футболке «Рэмоунз»[10] и в шортах. Ноги босые, фиолетово‐розовые волосы распушились вокруг головы, словно радуга.
Позади нее стоит Сэм. Судя по тому, как сжаты его челюсти, он готов на все, чтобы защитить семью.
Я уже позвонил в полицию и сообщил о незаконном проникновении. Они кого-нибудь пришлют.
Я бы на это не рассчитывала. У полиции наверняка есть дела поважнее, чем отгонять от нас репортеров.
Какая разница Журналюги будут просто караулить на улице.
Как раз в этот момент к хору репортеров снаружи присоединяется новый голос более высокий и молодой. Я мгновенно узнаю его.
Убирайтесь с дороги, вашу мать! И вообще валите отсюда к чертям. Хватит делать из трагедии развлечение, никчемные придурки!
Ключ поворачивается в замке, и дверь приоткрывается ровно настолько, чтобы Ви Вера Крокетт могла проскользнуть внутрь и захлопнуть ее за собой.
Твою мать, бормочет она себе под нос, задвигая засов и перезапуская сигнализацию, прежде чем повернуться к нам.
Ви выглядит строже обычного: свободная рубашка, заправленная в высокие джинсы, неброский макияж, выбившаяся прядь волос убрана за ухо. Единственное, что неуместно, огромные тапочки на ногах.
Примчалась, как только услышала о стрельбе. Вы в порядке?
Последний вопрос адресован конкретно Коннору и Ланни. Ланни вместо ответа бросается к Вере и позволяет обнять себя.
Раньше между ними была дружба или нечто большее. Не знаю, что там у них сейчас, да и не важно: главное, что Ланни есть на кого опереться, кроме меня. Ви умеет ее утешать, а именно это Ланни и нужно.
Поскольку в ближайшее время никто не собирается спать, я удаляюсь на кухню, наливаю себе и Сэму по бокалу вина и готовлю горячий шоколад для детей. Они тоже садятся за стол. Ланни задирает ноги на край стула, подтянув колени к подбородку.
Коннор сутулится, теребя выбившуюся из футболки нитку. Он изо всех сил притворяется, что все хорошо, но его выдают покрасневшие от слез глаза. Больно видеть детей в таком состоянии. Именно от этого я пыталась уберечь их от ужасов жестокого мира. Они не должны были взрослеть так быстро, но им не оставили выбора.
Мэлвин позаботился об этом.
Ви роется в кухонных шкафчиках и находит упаковку печенья. Берет несколько штук и усаживается, бросив коробку на середину стола.
Так что будем делать с придурками снаружи?
Меня не удивляет такая преданность Ви. Официально она не член нашей семьи, но мы как бы удочерили ее, когда помогли выпутаться из беды в Вулфхантере, в штате Теннесси[11]. Хотя формально она освобожденная от опеки несовершеннолетняя, мы по-прежнему помогаем ей деньгами. Мы для нее как семья.
Ланни и Коннор молчат. Сэм встречается со мной взглядом и кивает. Он знает, о чем я думаю: мы уже обсуждали это. Во всяком случае, решение очевидно. Занятия в школе отменены до конца недели, если не дольше, пока идет расследование и заделывают следы от пуль. Меньше всего сейчас мне хочется держать детей взаперти в доме, вокруг которого шныряют репортеры. Нужно увезти их подальше от пристального внимания и напоминаний о том, что произошло.
Как насчет того, чтобы на время уехать из города? предлагаю я.
Коннор замолкает, запихивая в рот несколько печенек.
Мне тоже можно?
Ну, конечно. К тому же полиция знает, как связаться с нами, если возникнут новые вопросы.
А куда? В Стиллхаус-Лейк?
В глазах сына слабый проблеск надежды напоминание о его привязанности к нашему старому дому.
Увы, он сейчас арендован. Мне больно разочаровывать Коннора. Но в Северной Каролине пропала девушка, и Джи Би хочет, чтобы я расследовала это дело. Можем вместе поехать туда. Сэм уже взял отгул.
Сын на секунду задумывается:
Мы тоже будем помогать в расследовании?
Раньше дети помогали мне, но, боюсь, сейчас Коннор не в том состоянии. С другой стороны, неплохо, если он на чем-то сосредоточится.
Может быть, отвечаю я.
Он пожимает плечами:
Тогда я в деле. Все лучше, чем торчать сейчас в этом дерьмовом городишке.
Я вздрагиваю от таких слов, но не комментирую.
А как насчет моей поездки в колледж на выходные? спрашивает Ланни.
У меня внутри все сжимается. Я совсем забыла, что это так скоро.
Прости, милая. Знаю, ты ждала с таким нетерпением, но сейчас не лучшее время. Можно перенести поездку на потом, когда все немного успокоится
Дочь выдавливает из себя улыбку:
Ничего страшного. Наверное, глупо думать об учебе в другом штате Всем спокойнее, если я буду ближе к дому.
От покорности в ее голосе у меня разрывается сердце. Мои дети уже пожертвовали слишком многим из-за грехов их отца. Так больше не может продолжаться.
Нет, ты должна поехать. Может, Сэм отвезет?
Тот кивает:
С удовольствием.
Ланни в замешательстве морщит лоб.
А Она бросает взгляд на Коннора, и я легко читаю ее мысли. Ланни хочет спросить, кто без нее позаботится о брате. Но передумывает и говорит вместо этого:
Вряд ли Коннору сейчас стоит быть одному.
Жду, что сын начнет протестовать: он и сам справится, ему не нужна нянька Но Коннор молчит. Это красноречивее всего говорит, как сильно повлияли на него сегодняшние события.
Я поеду с Коннором и миз Пи, подает голос Ви. Все удивленно смотрят на нее. Она пожимает плечами: У меня каникулы, делать все равно нечего. Почему бы не поехать с вами.
Ланни поворачивается ко мне, и по ее лицу ясно, как отчаянно она хочет, чтобы я согласилась. Но я все равно колеблюсь. Мне не хочется, чтобы дочь лишилась возможности поехать в колледж, но не нравится идея, что наша семья разделится. Особенно сейчас, когда мы в центре внимания.
Я не готова отпустить Ланни в этот мир одну. Но знаю, что в конце концов придется. Что ж, по крайней мере, сейчас за ней присмотрит Сэм. Я знаю, он защитит ее даже ценой собственной жизни.
Надеюсь, до такого не дойдет.
* * *
Мои дети профи по части сборов, так что на следующее утро мы спозаранку готовы к отъезду. За кружкой кофе я проверяю степень подготовленности Ланни, описывая ей разные ситуации и спрашивая, что бы она делала в таком случае. Она закатывает глаза, но отвечает. Мысль о том, что я научила ее постоять за себя, немного утешает.
Но еще больше утешает, что с ней едет Сэм.
Ты точно уверена? спрашивает он, когда мы останавливаемся в дверях гаража и Ланни закидывает сумку в багажник. Коннор и Ви уже побросали свои вещи во внедорожник и теперь борются за место на переднем сиденье.
Нет, честно отвечаю я. Мне уже не по себе от мысли, что дочь окажется так далеко.
Я буду постоянно держать тебя в курсе, успокаивает Сэм.
И фото пришлешь?
Он ухмыляется:
И видео.
Не забудьте держать джи-пи-эс включенным.
Я позабочусь о Ланни, обещает Сэм.
Знаю.
Он прижимает меня и целует. Я замираю, желая, чтобы это продолжалось подольше.
Затем настает очередь Ланни прощаться. Она подскакивает и быстро обнимает меня. Я сжимаю ее так крепко, что она начинает вырываться.
Это всего на несколько дней, напоминает дочь.
Все равно слишком долго.
Всегда оглядывайся по сторонам, наставляю я. И не принимай ни от кого выпивку. Доверяй интуиции. Если чувствуешь что-то не то, сразу уходи.
Дочь бросает на меня испепеляющий взгляд, на который способна только семнадцатилетняя девушка.
Знаешь, большинство мам просто говорят: «Пока, люблю тебя, повеселись».
Я не большинство мам.
Она закатывает глаза:
Да уж.
Я кладу руки ей на плечи:
Можешь звонить когда угодно. По любому поводу.
Я тоже люблю тебя, мама.
Ланни выворачивается из моих объятий, обходит пикап и садится впереди. Сэм уже за рулем и заводит мотор. Я со вздохом забираюсь во внедорожник. Ви выиграла битву за переднее сиденье, Коннор развалился сзади.
Сэм нажимает на пульт дистанционного управления, чтобы открыть дверь гаража, и мы выезжаем один за другим, сворачивая в разные стороны. Мы надеемся, что внезапный двойной выезд удивит репортеров, и они не погонятся за нами. Хотя мы оба знаем, как избавиться от «хвоста», и не слишком беспокоимся, что журналисты пронюхают, куда мы едем.
Путь до Гардении несложный, но иногда бывает немного утомительно плестись в очереди за огромными фурами на двухполосных горных дорогах. Я собиралась приехать в город пораньше, оставить Ви и Коннора в мотеле, привести себя в порядок и отправиться на встречу с родителями пропавшей девочки. Но чем ближе мы подъезжаем, тем больше мне не хочется оставлять детей вдвоем, особенно без машины. Поэтому я решаю взять их с собой. Кроме того, в мотеле Коннор только и делал бы, что читал, а Ви спала. С таким же успехом они могут заниматься этим в машине.
Без труда нахожу нужный дом и паркуюсь рядом. Поворачиваюсь так, чтобы одновременно видеть Ви на переднем сиденье и Коннора на заднем.
Ничего, если я оставлю вас здесь?
Коннор закатывает глаза:
Уверен, мы сумеем немного посидеть в машине, не влипнув в неприятности.
Ви пожимает плечами:
Ну, не знаю Если миз Пи оставит нам ключи, мы что-нибудь придумаем. Как насчет дрэг-рейсинга[12]?
Главная проблема Ви в том, что я в девяносто девяти процентах случаев понимаю, когда она шутит. Но остается небольшая вероятность, что она говорит всерьез.
Никаких дрэг-рейсингов, отвечаю я, выбираясь из машины и оставляя ключи в замке зажигания. На этой тачке ты все равно проиграешь.
С тобой такая скукотища, дуется Ви.
Давай так: ты обещаешь обойтись без дрэг-рейсинга, а я принесу гамбургеры и мороженое? предлагаю сделку.
Увы, я только что стала вегетарианкой, вздыхает она.
Тогда для тебя салат. Я смотрю на Коннора. Мороженое одна из его слабостей. А ты согласен?
Он пожимает плечами, не в силах скрыть предвкушающий блеск в глазах:
Да, пожалуй.
Пусть небольшая победа, но я и этому рада.
Разворачиваюсь и начинаю подниматься по дорожке к дому, рассматривая его. Дом прекрасный. Похоже, начала двадцатого века. Потом несколько раз перестраивался, не теряя своего очарования. В хорошем состоянии, свежевыкрашенный, с ухоженным садом. Интересно, это дело рук мистера и миссис Ларсон или их садовника? Учитывая размеры и вид других домов с палисадниками на этой улице, скорее последнее. Наверное, так проще жить: снаружи все как раньше, а внутренний мир хозяев медленно превращается в руины из-за пропажи дочери.
Стучу в дверь. Через минуту мне открывают сразу двое. Оба выглядят совершенно разбитыми, и я сразу понимаю: передо мной родители Джульетты. Это ясно по опущенным плечам, усталым глазам, тревожным морщинкам у рта. Боль так явно ощущается в каждой их клеточке, что у меня перехватывает дыхание.
Представляюсь, протягиваю удостоверение и пожимаю им руки. Они приглашают меня в дом. Переступая порог, оглядываюсь на Коннора и Ви. От одной мысли, что кто-то из них может пропасть, по моему телу пробегает дрожь, а глубоко изнутри его пронизывает боль.
Невозможно расследовать дело о пропавшем человеке без того, чтобы страх и паранойя не проникли в твою собственную жизнь. Стискиваю зубы и напоминаю себе: мои дети в безопасности. Мы в безопасности. И я сделаю все, чтобы так и оставалось.
5
Ви
Говорят, рыбак рыбака видит издалека. И наоборот: сразу понимаешь, когда перед тобой человек из другого мира. Именно это я чувствую при виде приближающейся девушки. Как непринужденно она подходит к машине и прислоняется к ней На улице почти девяносто градусов[13], и я точно знаю, что металлическая дверца раскалена, но девушка даже не морщится. Интересно, ей что нравится боль?
Или она выделывается? Как будто это произведет на меня впечатление. Или у нее все-таки получилось? Я еще не уверена, но точно знаю: рядом с ней я чувствую себя не в своей тарелке. Ведь сама я что скрывать из отбросов.
А эта девушка совсем другое дело: в ней чувствуются деньги и лоск. Это видно по гладкому блеску ее темных волос и длинным ногам, на которых ни царапин, ни синяков. У меня и дня не проходит без нового синяка или пореза. Просто невозможно жить без мелких стычек с окружающим миром.
Я не доверяю девушкам с идеальным маникюром и макияжем, который не течет даже в жаркий полдень. И поэтому не доверяю девушке, заглядывающей в окно со стороны водителя.
Что надо? спрашиваю ее. Получается грубо, как я и рассчитывала. Девушка немного пугает меня, и я не хочу, чтобы она это поняла. Она из тех, кто бросается на слабого, как кот на мышь.
Вы к Ларсонам? отвечает она вопросом на вопрос.
А тебе какое дело?
Девушка вздрагивает от моего тона, но не сдается:
Понимаешь, она пропала. Девушка, которая там живет. Джульетта. Моя лучшая подруга.