Однако сейчас у меня вряд ли хватит денег на такую роскошь, так что можно обойтись просто первым классом.
Выстояв небольшую очередь, я заглянула в маленькое окошечко, улыбнулась женщине с пачкой билетных бланков и попросила:
До Вердена ой, то есть до Китра, у меня там пересадка, пожалуйста. На Я запнулась, подбирая слова. Все-таки это был первый раз, когда я самостоятельно покупала билет и отправлялась в путешествие! На самый вечерний поезд. В первый класс.
Женщина придвинула к себе табличку, напечатанную на желтоватой плотной бумаге, и повела ногтем вниз по строчкам, что-то беззвучно бормоча себе под нос. Потом принялась перебирать какие-то квитанции. Я терпеливо ждала. Потом она встала, со скрипом отодвинув стул, открыла дверь из своей рабочей комнатки в темный коридор и звучно крикнула:
Мелли! Лиза! У вас на Китр сдавали?
И замерла на пороге, прислушиваясь.
Чей-то ответ прилетел эхом, слов я не разобрала толком.
Женщина вернулась, села за стол и улыбнулась:
Вам повезло. Есть одно место до Китра на проходящий. Он уже здесь, но успеете спокойно сесть. У него долгая стоянка, локомотив меняют.
А Мысли заметались в голове. Я-то планировала еще пройтись по магазинам, поужинать в ресторане на соседней площади. Ничего попозже нет?
Сегодня нет, отрезала женщина.
А ночью или рано утром зав
Следующий через двое суток, но на него все билеты распроданы. Можете попытать счастья перед самым отходом состава, вдруг кто-то откажется от поездки. Или могу предложить билеты на конец недели. Там еще несколько есть.
Я вцепилась пальцами в узенькую полку под окошком кассы, чувствуя, как нарастает паника. Ждать двое суток? Это что снимать номер в гостинице? Столичных гостиниц я совсем не знала, а также не знала, где их искать, сколько стоит комната, что подумают о девушке, которая хочет поселиться одна, каким именем назваться Нет уж, наверно, лучше на поезд!
Хохорошо. Давайте.
Женщина быстро начала заполнять билетный бланк. Потом протянула его мне:
Четвертый вагон, место семь, сорок флоринтов.
Я отсчитала несколько банкнот, протянула ей и поняла, что пальцы дрожат. Взяла протянутый билет.
И куда мне идти?
По переходу на второй путь, вон там ступени сразу у выхода на перрон, не заблудитесь!
Я быстро пробежала по железному мостику с витыми перилами, спустилась к поезду, довольно быстро нашла свой вагон и протянула билет кондуктору, который стоял, позевывая, на узкой лестничке. Он кивнул и пробормотал:
Вижу, вижу, подойду позже
И посторонился, пропуская меня внутрь. Коридор был узким и темным, на полу лежала вытертая почти до дыр ковровая дорожка, окна, казалось, не мыли целую вечность. Или две вечности. Но вовсе не это расстроило меня до такой степени, что я чуть не развернулась и не выбежала обратно на перрон
Это оказался сидячий вагон.
Мне предстояло ехать три дня до Китра в сидячем вагоне.
* * *
Устроившись на своем месте у окна, я коротко поприветствовала соседей. Напротив сидела пожилая пара и молодой человек, наверно, студент, направляющийся домой на каникулы. Рядом два господина с дорожными саквояжами. То есть мало того что мне предстояло сидеть всю дорогу без возможности улечься и нормально поспать, так это было еще и смешанное купе! Никогда раньше я не попадала в ситуацию, когда рядом одновременно находилось столько незнакомых мужчин. В голове набатом звучал голос матери: «Какой ужас, Грета, какой ужас!» Именно так она сказала бы, заглянув сюда.
Я мысленно рассмеялась. Не было ни одного, ни единого шанса на то, что мать оказалась бы в этом вагоне. Она и первый-то класс не жаловала, предпочитая дирижабли. Морщила нос и брезгливо отставляла чашку, если принесенный кондуктором чай казался ей недостаточно крепким или горячим. Почти никогда не разговаривала с работниками железной дороги: все должен был устраивать отец или его поверенные. И настрого запрещала нам с братьями изучать состав или бегать по вокзалу. Так что неудивительна моя оплошность. Покупая билет, я просто не могла себе представить, что мест на поезд может не быть или что на такие дальние расстояния ходят самые дешевые для пассажиров сидячие вагоны.
Едва поезд тронулся, в купе заглянул кондуктор. Проверил билет, оторвал уголок квитанции, вернул обратно и замер в дверях, согнувшись вопросительным знаком. Глядя на него, я заволновалась. Может, я еще что-то не знаю? Нарушила правила? Не заплатила пошлину? Или
Наконец он снова заговорил:
Вам понадобится одеяло? Подушка? Будете заказывать еду?
Одеяло пожалуй, одеяло Да, принесите, пожалуйста.
Через несколько минут он вернулся со свертком и сообщил, что с меня три флоринта за аренду, и еще пять в залог. Отсчитывая деньги дрожащими пальцами, я думала, что теперь, по крайней мере, смогу накрыться с головой, отгородиться от соседей и притвориться спящей.
Спящей. Как же.
Чем ближе подступала ночь, тем хуже мне становилось. Я не могла найти удобное положение для ног, икры затекли, и по ним бегали крошечные ледяные мурашки. Спина болела от неудобной позы. Ужасно хотелось есть, но я никак не могла заставить себя достать снедь и есть хлеб, отламывая куски руками на глазах у незнакомых людей. Так и сидела, крепко прижав к себе рюкзак и пытаясь успокоиться.
Но спокойствие все не возвращалось.
В коридоре стоять было просто невозможно. Из открытых окон дуло, пахло дымом и горячим металлом, из одного конца вагона в другой постоянно ходили подозрительные личности.
В маленькой уборной не было ни зеркала, ни полочек, ни крючков, и ледяной воды в умывальнике на самом донышке.
Но главное Главное, я понимала, что ночь будет бессонной.
Я просто физически не умела спать в неудобных местах. Никогда, сколько я себя помнила. Не умела засыпать сидя, даже после самого долгого и сложного дня, даже в кресле, дома, над скучной книгой! Что уж говорить про скрипящий и стучащий вагон, про купе с незнакомцами один из пассажиров, кстати, уже заклевал носом и звонко захрапел.
Небо за окном почернело, где-то вдали, над горизонтом, погромыхивала гроза, в купе стало совсем темно внутрь проникал только желтый длинный луч света из коридора. Я кое-как завернулась в одеяло и считала звезды. Сначала те, что за стеклом, потом, закрыв глаза, вспышки на внутренней стороне век Снова те, что на небе. И опять закрыть глаза. Повторить пять раз. Десять. Двадцать
Когда небо за окном посинело, а над горизонтом появилась тонкая оранжевая полоска, поезд заскрипел и затормозил у ярко освещенного полустанка.
Стоянка полчаса-а-а-а! прокатился крик вдоль вагонов, и я, дрожа и оступаясь то и дело, выбралась из вагона на воздух, хватала его широко раскрытым ртом, как рыба, и сглатывала слезы. Спать хотелось просто до боли. Голова кружилась, перрон плыл под ногами. Я покачнулась, чуть не упала и, тяжело вздохнув, полезла обратно в душное купе. Хороша же я буду, если рухну в обморок неизвестно где. Во времени я уже потерялась, не хватало еще в пространстве заблудиться!
* * *
В последнюю ночь перед Китром мне на мгновение показалось, что все это и возвращение в прошлое, и сад, залитый солнцем, и алые розы с острыми шипами, и бесконечная дорога в покачивающемся на стыках рельс вагоне все это лишь наваждение. Подумалось, что на самом деле я упала там, на берегу реки, когда меня толкнули в спину, и потеряла сознание. Еще чуть-чуть, еще немножечко, меня поднимут сильные руки и отнесут в дом. И этот бред закончится. Я даже слышала лай собак. Очень близко. А какие в поезде собаки?..
Я ущипнула себя за запястье и принялась из последних сил таращиться в темноту за окном. Был самый черный час перед рассветом, облака затянули звездное небо, и только время от времени где-то вдали мелькали огоньки. Из-за недосыпа мне казалось, что кто-то все время глядит мне в спину. Кто-то очень внимательный. Настороженный. И очень голодный. При этой мысли шея холодела и начинало ломить затылок, словно я только что глотнула ледяной воды из родника.
Я зависла в каком-то дурном безвременье между сном и явью. Сознание отказывалось работать, а заснуть все не получалось. Поэтому в воображении рождались картины прошлого, необычайно яркие, сюрреалистические пейзажи и монстры. В конце концов, я ведь разумная девушка, верно? Кто может смотреть мне в спину, если я сижу, прислонившись этой самой спиной к стене вагона? Никто. Значит, мне кажется. Это просто игры разума, не более того. Чтобы отвлечься от глупостей, я раз за разом повторяла, словно заклинание: «Взять экипаж до побережья, южный край Вердена, Яблочная улица, дом с грифонами». Пожалуй, именно оно помогало мне держаться и не плакать от усталости.
В Китре поезд стоял всего пять минут.
Кондуктор помог мне сойти со ступенек на низкий перрон. Я сделала несколько шагов вдоль вагона и застыла, глядя, как вдали восходит солнце над серебристой полоской моря. Ветер гладил меня по волосам и шептал: «Смотри, ты совсем близко!»
Несмотря на то что вокзал был очень маленьким и внутри не было ни одной живой души, на площади перед ним стояло с десяток экипажей. Я застыла, наблюдая, как лошади что-то деловито жуют, как господа с дорожными саквояжами и чемоданами подходят один за другим к возничим, торгуются, а потом уезжают прочь Скрипели колеса, звенели бубенцы на поводьях, лоснились блестящие лошадиные шкуры. Это был какой-то совсем другой мир, не похожий на тесную духоту купе, другие люди, другое
Тут я вздрогнула, мысленно выругала себя и зашагала через площадь. Если постою еще немного и поглазею, рискую остаться тут надолго. Все экипажи разберут.
Верден? спросили меня, не успела я и рта открыть. Двадцать флоринтов и лошадкам на еду сколько не жалко.
Подхватили мой рюкзак без спроса, закинули в маленький экипаж, я молча кивнула и полезла следом. У меня не было сил ни спорить, ни торговаться. Пусть хоть на Пустой берег везут, лишь бы там было где искупаться и выспаться.
* * *
Большая часть дороги шла вдоль берега, и я вдосталь нагляделась на белую пену и волны бутылочного цвета, на громадных серьезных чаек, которые вышагивали по галечному пляжу, на покосившиеся деревянные пирсы и треугольнички парусов вдали. По воде скакали солнечные зайчики, птицы пронзительно кричали, ветер забрасывал горсти соленых брызг в окно экипажа, а я улыбалась и ни о чем не думала. Просто не было сил.
И хорошо, что их не было! А то места бы себе не находила от волнения. Что-то скажет дядюшка, когда я возникну на пороге нежданно-негаданно? Подготовить приветственную речь не получилось что ж, значит, будет экспромт.
С другой стороны экипажа проплывали улицы и площади Вердена. Уличные кафе с разноцветными навесами над маленькими круглыми столами, голубые и бежевые дома, украшенные ракушками, пузатые балкончики с цветочными горшками, крохотные магазинчики и тишина. Если море шумело и шептало, то город еще не проснулся и смотрел на меня вполглаза сквозь опущенные ставни.
К тому моменту, когда мы свернули на Яблочную улицу, дома отступили от мостовой, спрятались за низенькими оградами, деревьями и клумбами. Чем дальше от центральной площади, тем больше было вокруг зелени. Тот самый дом с грифонами, к которому я стремилась, прятался так глубоко в саду, что с дороги была видна только крыша. И грифон на ней.
Я выбралась из экипажа, медленно отсчитала деньги и несколько мгновений стояла, глядя на маленькую калитку с решеткой из переплетающихся железных ветвей. Я протянула руку и погладила тоненькие листочки. В них чувствовалась одновременно и хрупкая красота, и сила. Пожалуй, если бы какой-нибудь вор соблазнился дядюшкиным садом и купился на обманчиво изящное плетение ограды, его ждал неприятный сюрприз. Здесь явно не только кузнец потрудился
Тут дверь скрипнула под моей рукой и отворилась.
Похоже, признала за свою. Та самая магия, которую я даже не почувствовала только предположила! уже сработала. Дядюшка и вправду позаботился о том, чтобы я могла явиться сюда в любое время дня и ночи.
Я подхватила с земли рюкзак и медленно пошла по дорожке к дому. Воздух пах зеленью и морем, он был таким чистым и прозрачным, что у меня кружилась голова и хотелось летать. Летать вместо того, чтобы с усилием делать шаг за шагом, держа себя в руках из последних сил, чтобы не разрыдаться от усталости и не усесться прямо тут, на камни, не дойдя до цели совсем немного.
Когда я подошла к крыльцу, на пороге уже стояла служанка. Худая, длинноносая, в сером форменном платье и до блеска начищенных туфлях.
До доброе утро, проговорила я.
Доброе утро, госпожа, кивнула она. Чем могу быть полезна?
Я к мистеру Винсу. Он мой дядя. Скажите, он сейчас дома? Или в путешествии?
Я помнила, что тогда, после разговора со мной-маленькой, дядя, кажется, уехал из нашего имения довольно быстро. Но направился ли он сюда? Или в столичную квартиру? Или
Вы Грета? Служанка подняла брови, и по ее бесстрастному лицу тенью проскользнуло странное выражение. Как будто она одновременно была рада видеть меня и чего-то боялась.
Дда. Дядя сказал мне, что он предупредил слуг, и
Он предупредил. Служанка коротко поклонилась. Давайте, я провожу вас в комнату. Кажется, вы устали с дороги.
Спасибо!
Я Мод. Служанка посторонилась, пропуская меня в дом, быстро развернулась и куда-то повела, шурша юбкой по полу. Простите, спальня на втором этаже не готова, пока устрою вас в гостевой. Согреть воду для ванной?
Да-да, спасибо! Я даже по сторонам толком не глядела, просто шагала следом за Мод и предвкушала, как смою с себя дорожную пыль и прилягу. Буквально на минуточку. Просто прилягу на кровать!
Сюда. Она привела меня в маленькую светлую комнатку со скошенными окнами. Лучи солнца лились на пол сквозь желто-оранжевые витражи из толстого стекла, теплые, словно мед или жидкий янтарь. Узкая кровать была заправлена белым шелковым покрывалом.
Когда вода будет готова, позову вас. Мод еще раз поклонилась и прошелестела прочь из комнаты.
Я опустила рюкзак на низенький комод и присела на кровать. Потом прилегла и закрыла глаза, буквально на мгновение. А когда открыла, за окном было уже темно, и из сада доносилось пение ночных цикад.
* * *
Не знаю, сколько я пролежала в темноте, пытаясь осознать себя во времени и пространстве. А потом из-за облаков показалась луна, и комната осветилась мягким желтоватым светом. Ох.
Я села на кровати, оправляя платье. Все то же дорожное платье, которое я не успела снять.
Интересно, дождалась ли меня теплая вода в ванной? Дурацкий вопрос, конечно
Я хмыкнула и встала. Сколько сейчас времени? И что подумают слуги, если увидят, как я брожу по дому?..
Ответ на этот вопрос неожиданно быстро нашелся, стоило мне зажечь свечу в маленькой лампе из матового стекла она была на прикроватном столике и выйти в коридор. Дверь комнаты громко заскрипела, и тут же послышался голос служанки:
Иду, госпожа!
Перестук шагов за поворотом, и она выросла передо мной с такой же лампой в руках.
Давайте, я провожу вас в ванную комнату, только воду придется немного подождать.
Сколько я Сколько сейчас времени?
За полночь, пробормотала она и провела меня по коридору в просторную старомодную ванную с каменным полом. Здесь остро пахло эфирным маслом и деревом.
В умывальнике еще теплая, махнула рукой Мод, сама направилась в угол и принялась раздувать угли в небольшой жаровне. Сейчас для купания подготовлю.
Я Смыв с рук и лица дорожную пыль, я почувствовала себя гораздо бодрее. Наверно, только сейчас я до конца пришла в себя, а до этого момента путешествие сюда по дому казалось продолжением сна. Мне надо переодеться. Схожу за платьем