Он.
А поведал ли он тебе, что был по уши в долгах, и его земли были конфискованы за неуплату?
Нет, этого он не сказал.
Вот именно. Не сказал он, наверное, что теперь на месте его владений раскинулся прекрасный сад, принадлежащий храму богини милосердия, куда отвозят тяжело раненных на исцеление.
Нет, этого он мне тоже не сказал.
Не удивительно. Не сомневайся в Империи, центурион. Она велика не только своей армией, но также мудростью и великодушием.
Учту на будущее, советник.
Они снова замолчали, но вскоре к ним подбежал солдат и доложил, что прибыли гладиаторы.
Кто? переспросил Юлиан.
Гладиаторы, ответил Центурион, пойдём.
Он кивнул солдату, и тот повёл командира и советника к небольшому шатру, куда разместили бойцов кровавой арены.
Ты хочешь устраивать бои, пока идёте морем? осведомился Юлиан.
Не совсем. Сейчас Вы всё поймёте. Дело в том, что я долго искал решение вопроса: где найти ещё воинов. Потом вспомнил, что Империя обещала взять все расходы на себя, и вот.
Центурион откинул полог шатра и впустил Юлиана внутрь. Там, на ящиках, сидело пять человек. Покрытые шрамами и бронзовым загаром, они сурово смотрели на вошедших, явно не понимая, что от них хотят.
Ты выкупил пятерых гладиаторов? уточнил Юлиан, когда Центурион подошёл к нему, Считаешь они и правда дадут численный перевес.
Не просто гладиаторов, возразил Центурион, а лучших воинов арены за все времена! По крайней мере, стоили они именно столько. Познакомься, советник. Перед тобой Гораций, известный под прозвищем «Ужасающий».
Центурион указал на самого рослого из гладиаторов, который даже сидя казался крупнее обычного человека. Его глаза цвета стали внимательно смотрели на имперцев, словно заглядывая им в душу.
А это, продолжал Центурион, Ификл по прозвищу «Славный малый»
Среди гладиаторов раздались тихие смешки, а самый молодой из них улыбнулся белоснежной улыбкой и выпрямился, сидя на ящике, широко расправив плечи. Его светлые волосы ровно лежали на плечах, а голубые глаза с блеском и ожиданием смотрели на происходящее.
Дальше у нас Герадот «Свирепый», говорил Центурион, указывая на следующего гладиатора.
Воин арены, с обезображивающим шрамом на лице, частично скрытым короткой чёрной бородой, презрительно посмотрел на Центуриона одним карим глазом. Второй глаз гладиатора был незрячим.
А это Рамон «Мудрый», представил Центурион следующего воина, указав на чернокожего гладиатора.
Моё почтение, Рамон кивнул головой Юлиану и широко улыбнулся.
Ну и, конечно же, Брон «Хладнокровный», произнёс Центурион, указав на последнего Гладиатора, чьё лицо и серые глаза вообще не выражали никаких эмоций.
Так это ты наш новый хозяин? спросил Гораций, когда Центурион закончил.
На кой чёрт имперскому служаке гладиаторы? вторил ему Герадот, Не хватает крови на поле боя?
Тише братья, воззвал к ним Рамон, дадим ему слово. Ибо несказанная речь не даст ответов на вопросы.
Да, согласился Юлиан и посмотрел на товарища, нам всем интересно.
Как я уже сказал, начал Центурион, мне нужны были бойцы. Но где их взять? Империя не отдаст мне людей больше, чем уже дала, а добровольцев среди народа нанимать уже нет времени. И тут, я вспомнил, у империи есть рабы.
Браво! Ификл рассмеялся и захлопал в ладоши, А будут ещё интересные факты об Империи?
Я ещё не закончил, ответил Центурион, Каждый раб это потенциальный воин. А воины мне нужны. Я отобрал на наши корабли лучших рабов, подходящих для этого ремесла. В общем итоге получилось около сотни человек. Сотня потенциальных бойцов. А это уже удваивает нашу армию.
Сотня потенциальных трупов, усмехнулся Ификл, и остальные поддержали его смех.
Возможно, согласился Центурион, а, возможно, и нет. Всё зависит от того, как вы впятером их натренируете.
Смех мгновенно исчез. Все гладиаторы и Юлиан смотрели на Центуриона с примесью удивления и непонимания в глазах.
Всё верно. Вы пятеро лучшие воины арены во всей Империи. Никто не сравнится с вами. И вы обучите рабов искусству боя так, как вы это умеете.
А почему бы этим не заняться солдатам? спросил Юлиан.
Да, переспросили бойцы, почему?
Потому что наш враг владеет теми же приёмами боя, что и мы. И если мы обучим рабов драться, как мы, враг будет готов к бою с ними. И, учитывая его численное превосходство, у нас не останется и шанса. Поэтому, нам нужны бойцы, биться с которыми враг не готов. Это наш единственный шанс дать отпор.
Звучит как бред, проворчал Герадот.
А с чего ты взял, что мы будем их тренировать? спросил Гораций.
Потому что иначе они умрут в бою без шанса на спасение.
А нам-то что?
Только подумайте. Благодаря вам пятерым может быть спасена сотня людей, чьи жизни и так были изломаны рабством.
Вот именно, проворчал Герадот, лучше смерть, чем рабская жизнь.
Любая жизнь лучше, чем смерть. Но ты отчасти прав. Поэтому, я дам каждому из вас свободу. И каждому из ваших учеников, через год.
По-твоему это шутки?! вдруг вспылил Герадот.
Он вскочил с места и сжал кулаки.
По-твоему ты вот так запросто имеешь право распоряжаться нами, как личными вещами?! Решать за нас?! Да пошёл ты к чёрту!
Он плюнул Центуриону под ноги и ушёл в другой конец шатра.
Так вот, продолжил Центурион, не обращая внимания на выходку бойца арены, через год вы станете свободными людьми. И они тоже, если доживут. И только вы можете им в этом помочь, а я затем помогу вам всем. По рукам?
Воцарилось молчание. Гладиаторы молча переглядывались и пожимали плечами. В конце концов Гораций ответил за всех:
Я и представить не мог, на какую грязную игру способны имперские солдаты. Ладно! Мы согласны, но при одном условии.
Каком?
К нам не будут относиться как к рабам.
Центурион облегчённо выдохнул и улыбнулся.
Само-собой, сказал он, вы же теперь воины Империи.
* * *
Уладив вопрос с гладиаторами, Центурион и Юлиан вернулись на прежнее место. Они долго стояли молча, наблюдая за работами, пока Советник, наконец, не произнёс:
Я поражён. Правда. Никогда бы не подумал, что ты способен на такое. Тебе самое место в парламентской палате.
Ну уж нет, усмехнулся Центурион, если честно, я и сам не ожидал от себя такого. Но выбора нет и приходится действовать по ситуац А это ещё что?!
Внимание Центуриона привлекла большая группа людей, уверенно вошедших на территорию порта и двигающихся прямиком к нему с Юлианом.
Не может быть! воскликнул Центурион и побежал навстречу группе.
Та остановилась и вперёд вышел Маркус, сияя своей широченной улыбкой.
Ты же не думал, что я отпущу тебя одного, и отдам тебе всю славу просто так?! пробасил он, подбежавшему другу.
Они крепко обнялись и Маркус указал рукой на людей, пришедших вместе с ним.
Как видишь, я пришёл не один.
Кто все эти люди?
Это, мой друг, такие же ветераны, как и я. Видишь ли, я слегка наврал тебе в тот день. Мне нет жизни в мирное время. О да. Пусть я просыпаюсь не от горна, но чёрт возьми, как мне не хватает этого горна по утрам! Я уже молчу о сражениях и празднованиях побед после них. Нет, таким как я и эти мужи есть место только в ряду таких же воинов. В боевом строю. Плечом к плечу с братьями по оружию. Ну что скажешь? Найдётся на твоих кораблях пара свободных полок?
Конечно! Воскликнул Центурион, Ещё как найдётся!
Отлично! Тогда размести нас со всеми удобствами, старина! Да не забудь про хорошее вино для бывалых вояк.
Если они все пьют так же, как ты, боюсь у меня в трюмах не хватит места для вина.
Они рассмеялись и снова обнялись.
Ты не представляешь, как я рад, мой друг, сказал Центурион.
Представляю, ответил Маркус, представляю.
* * *
Когда Маркус и его люди были размещены, центурион вернулся к Юлиану.
Ещё пол сотни человек, доложил он Советнику, день становится всё лучше и лучше.
То ли ещё будет, усмехнулся Юлиан.
К Центуриону подбежал солдат и доложил, что все корабли укомплектованы и готовы к отплытию.
Отлично, сказал Центурион, вот мы и готовы.
Ещё нет, возразил советник, есть ещё кое-что.
Юлиан подал знак своим помощникам, и вскоре они привели молодую девушку, одежда на которой выдавала в ней работницу дома удовольствий.
Познакомься, Центурион. Это Елена. Та самая женщина, что рассказала Сергиусу про таинственный остров.
И зачем она здесь?
Как зачем? Она поедет с вами. Укажет путь и поможет освоиться на новом месте.
Центурион перевёл взгляд с Елены на Юлиана, а затем обратно на Елену. Их взгляды встретились, и Центурион прочёл в её глубоких зелёных глазах мольбу.
Ну что ж, сказал он, пожалуй, я найду ещё одно место на корабле.
В тот же миг, глаза Елены засияли неподдельным счастьем.
* * *
Позже, тем же днём, Центурион объявил построение всей своей армии. Он прошёлся вдоль её рядов, оценивая экипировку солдат и их общее состояние. Внезапно, он остановился перед одним из воинов, внимательно разглядел его и спросил:
Я тебя знаю?
Так точно! выпалил солдат, Триарий Прокис! Мы были вместе с вами на поле в тот день.
Что?! Но мне не говорили о других выживших! Сколько вас?
Четверо, Центурион.
Четверо? И вы все здесь?
Так точно! И жаждем поквитаться с предателями не меньше Вас.
Отлично. После построения все вчетвером подойдите ко мне.
Центурион похлопал Прокиса по плечу, быстро обошёл остальных солдат, вышел на середину строя и объявил увольнительную до завтрашнего утра.
Разойтись! скомандовал он, а сам остался в ожидании четвёрки выживших.
Они не заставили долго ждать. Вскоре все четверо подбежали, выстроились перед командиром и поочерёдено представились. Их звали: Брутус, Аверкий, Прокис и Сириус. Все они бились с предателями в тот злополучный день и, каким-то чудом, выжили.
Я не буду вас задерживать, коротко сказал Центурион, У нас будет время всё обсудить во время путешествия. Но знайте, что отныне вы четверо назначаетесь моими преторианцами. Ибо лучше вас на эту роль мне никого не найти. Как считаете?
Все четверо единогласно согласились.
Прекрасно! продолжил Центурион, Отныне мы впятером повязаны одной нитью. А теперь разойтись, завтра утром вы приступаете к своим обязанностям! И чтоб до этого момента духу вашего здесь не было!
Новоиспечённые телохранители обрадованно отсалютовали командиру, ударив себя кулаком по груди, и с радостью на лице оставили Центуриона одного. Он смотрел им вслед и грустно улыбался, представляя, какая тяжёлая судьба их ждёт.
Глава 4. Чародей
Чародей стоял у борта, на корме корабля, и молча наблюдал как другой корабль неподалёку медленно опускается под воду. Ещё только час тому назад он гордо рассекал морскую гладь под полными парусами, а теперь бесславно шёл ко дну, вместе со всей командой.
Чародей перевёл взгляд на ликующую команду своего корабля. Члены экипажа несказанно радовались успешному уничтожению другого судна, и отмечали бесчестную победу, деля награбленное из трюмов своей жертвы. Чародей почувствовал небывалое отвращение к этим людям.
«Проклятые пираты!» думал он, «Грязные, невоспитанные, мерзкие, тупые отморозки! О, Чародей! И как тебя угораздило с ними связаться?!»
Ответом на его мысленный вопрос послужил душераздирающий кашель. Чародея согнуло по полам, и он перевалился через борт, сплёвывая в воду капли крови.
Когда приступ прошёл, он так и остался стоять согнувшись, пытаясь отдышаться и разглядывая кровавые разводы на воде. Смотря на них, он невольно вспоминал, как, примерно год назад, не обращая внимания на лёгкий кашель, вёл беззаботную и красивую жизнь гуляки и повесы. Обладая безграничной силой и средствами, он кутил, прожигая жизнь, магию и суммы денег, которых хватило бы накормить всех голодных в мире. Чародей не думал ни о чём в ту пору, пока однажды очередной приступ кашля с утра не заставил его упасть на пол и выплюнуть собственную кровь. Он впервые испугался за свою жизнь.
Обычное лечение не давало результатов. Все, что могли сделать простые лекари печально покачать головой. Чародей усиленно занялся поиском лекарства, но всё было тщетно. Даже лучшие лекари мира, один за другим, ставили диагноз: неизлечимая болезнь лёгких. Они разводили руками, говоря, что медицина тут бессильна.
Чародей стал искать магов-целителей. Хоть их и осталось немного, он посетил всех. И каждый, на поверку, оказался либо шарлатаном, либо бесполезным самоучкой.
А болезнь, между тем, прогрессировала. Чародей уже даже не всегда мог сделать глубокий вдох, чтобы не раскашляться. Казалось, что вот он бесславный конец великого игрока, знаменитого любовника и яркого гуляки. Чародей утратил вкус ко всему, что любил когда-то, оставив в жизни для себя лишь одну цель выжить.
Последней надеждой оказалась сказка. Однажды, напившись с горя до беспамятства, Чародей уснул на улице среди бездомных и бродяг. С ними он не чувствовал себя таким уж несчастным, потому что многие здесь были намного несчастнее него. Как например эта безногая девочка, на руках у слепой старухи.
Очнувшись от пьяной отключки, Чародей долго смотрел на них и пытался разобрать, о чём они говорят. Оказалось, что старуха рассказывала девчонке сказку про великого колдуна, живущего на далёком острове. Когда-то, много веков назад, этот колдун спас мир, победив страшного дракона, сеявшего смерть и разрушение всюду, где появлялся. Колдуна прозвали героем, но он отказался от лавров и остался жить на своём острове в изгнании, охраняя убитого дракона и по сей день, если тот вдруг оживёт.
Ты же сказала, ответила девочка, что это было много веков назад.
Верно, согласилась старуха.
Как тогда колдун до сих пор охраняет дракона? Он ведь должен был умереть от старости.
Ты права. Да вот только колдун этот не простой. Ему одному во всём мире известен секрет вечной жизни и абсолютного бессмертия. Иначе как бы он победил дракона, оставаясь простым колдуном?
Чародей не слушал дальше. Он завис в своём сознании и долго переваривал услышанное. Затем, ухватившись за соломинку, он прошерстил все архивы и библиотеки в мире. В поисках колдуна и его таинственного острова он потратил уйму денег и драгоценного времени, но всё-таки нашёл! Нашёл, где находится этот остров, которого нет ни на одной карте. Нашёл пиратов, знающих о нём, и заплатил им целое состояние, чтоб его доставили туда, и теперь был вынужден идти с этими богомерзкими людьми на одном корабле, стараясь не обращать внимания на их образ жизни.
Мы прибыли, Ваше Сиятельство.
Жако, капитан этих морских разбойников, подошёл к Чародею и нагло прервал его воспоминания.
Ваша карета подана.
Стоя на деревянной ноге, капитан наигранно поклонился, опираясь о костыль, и указал на спускаемую шлюпку.
Желаете извозчика? уточнил Жако.
Нет! Я дальше сам. Спасибо, капитан.
Всегда рад помочь, Жако наигранно снял шляпу и удалился восвояси.
Чародей подошёл к шлюпбалке, посмотрел на болтающийся ботик внизу, в последний раз окинул презренным взглядом корабль и команду, и без разговоров спрыгнул в шлюпку.
Наложив чары на воду под лодкой, он поднял волну, и та, повинуясь командам Чародея, понесла его прямиком к берегу.
Радуясь стремительному приближению заветной суши, Чародей впервые за долгое время искренне улыбался, думая про себя, что до его спасения остался только шаг.
«Колдун!» звал он мысленно, «Я иду!»
Глава 5. Сон
Дома было нечего есть, и маленькая сестра плакала от голода. Тогда, один из её трёх братьев решил, во что бы то ни стало, раздобыть еды. Он отправился на торговую площадь и долго бродил там, выискивая подходящую жертву. И наконец нашёл.