На следующий день муж вновь стал ласковым, уверял, что он просто потерял контроль. Просил прощения, клялся, что такого больше не повторится. Но он лгал. Я начала получать тычки, пинки, подзатыльники всё чаще и чаще. За грязную тарелку в раковине, за неправильно сложенное полотенце. Тогда я приняла решение, что мне нужно уходить. Мама к тому времени уже умерла, папа жил один. Он с радостью принял нас обратно, но я вновь допустила ошибку. Ярослав приехал через неделю, умоляя вернуться. Клялся, что начал ходить к психологу. Что у него просто проблемы в бизнесе, поэтому он так злится. Рассказывал, что жить не может без меня и Яночки. Я уехала с мужем. Папа был против, конечно, но я не послушала. Какое-то время всё было прекрасно, муж был обходителен, добр, начал раньше приходить с работы, гулять с нами. Затем умер папа. Муж предложил продать старенький дом и вложить эти деньги в бизнес. Глупая я, послушала. Подписала необходимые документы, вовлекая нас с дочерью в ад. Спустя пару месяцев после переоформления всех документов, я узнала, что у мужа есть любовница. Прямо как в фильмах, ею оказалась секретарша. Я не сдержалась, устроила скандал, кричала на мужа, что он нас предал. Зря я так, надо было просто молча уходить. Ярослава словно с ума сошёл. Ударил меня кулаком в лицо, а затем продолжил пинать, когда я упала. Яночка испугалась, подбежала ко мне, попадая на глаза мужу. Он переключился с меня на дочь. Не знаю, откуда взялись силы, но я встала кое-как и обрушила на голову мужа кадку с цветком. Ярик потерял сознание, а я схватила малышку, кое-какие вещи, документы и бросилась из дома. Врачи удивлялись потом, что я встать смогла, с такими травмами. Наверное, это и есть состояние аффекта. Соседи, к которым я обратилась за помощью, вызвали скорую и полицию. Янка тогда сильно пострадала, потеряла сознание. Как оказалось, у неё было сотрясение и множество ушибов. Нас забрали в больницу, полиция взяла показания. Я тогда думала, что всё закончилось, что Ярослава если и не накажут, то хотя бы какая-то защита у нас будет. Я ошиблась. Ярослав пришёл в полицию и сказал, что я сошла с ума. Избила дочь, а потом бросилась на него. Он защищался, всего лишь. Ему поверили. Деньги и связи сделали своё дело и в полиции, и в больнице. Мне помогла бежать санитарка, узнав, что вызвали бригаду из психиатрической больницы. Ярослав собирался упечь меня в психушку, а затем сделать недееспособной, забрав опеку над Яночкой себе. Я почти год петляла по разным кризисным центрам, но он находил снова и снова. Это был последний центр, куда я обратилась. Ярослав нашёл и там.
Потом ты встретила Валенсию, верно? Совершенно отчаявшись, грустно усмехнулась женщина.
Да, подтвердила я и замолкла.
Потрепала тебя судьба, ничего не скажешь. Но ничего, здесь тебя не достанет муж. Безоблачную жизнь не обещаю, сама понимаешь, но и не погибнешь от лап монстра. Тебе бы, конечно, в город. Там не так смотрят на браслет, но помочь с монетами я не смогу, нет их. А без дохода там не выжить. Лишь в тавернах подрабатывать. Но опять же, мыть пол и ублажать клиентов. Тем более, у тебя нет образования. Кое-чему я тебя научу: в травах разбираться, да грамоте. А в остальном не помощник, сама мало что знаю.
Спасибо, главное, чтобы дочь в безопасности росла, тепло поблагодарила я женщину.
Только помни, однажды, у порога твоего дома появится человек, которому нужна будет помощь. В нём что-то будет не так, ты поймёшь. Значит это Валенсия потребовала плату за то добро, что сотворила, спасая тебя и Яну.
Кто она, эта Валенсия? спросила я наконец. Волшебница?
Здесь она известна, как богиня судьбы, легко ответила женщина. Правда, ей не поклоняются, да и дела её незаметны для окружающих. Запомни, никто и никогда не должен узнать, то ты не из этого мира. Иначе быть беде. Будут изучать, а может и пытать, приняв за шпионку. Я подумаю ночь, а завтра расскажу тебе легенду, которую ты крепко должна запомнить. Одежду свою сними и убери подальше, а лучше сожжем в печке. Всё, что может указывать на другой мир, уничтожь. Иначе быть беде, попадёте и вы, и я.
Хорошо, я всё сделаю, тихо отозвалась я, испуганно глядя на женщину. Затем заинтересованно спросила. А как попали сюда вы?
Когда попала я, была война. Заметила же, что стара я уже. Вот молодой девочкой меня и схватили фашисты. К счастью, сделать ничего не успели, Валенсия услышала призыв о помощи. Очутилась в этом мире, живая и здоровая. А так как медсестрой на фронте была, то и стала травницей. Нас ещё знахарками называют. Помогли мне изучить травы, да отпустили в мир. Спустя много лет влюбилась в купца. Ох и хорош был Демид! И как мужчина, и как хозяин. И не кривись, бабушка усмехнулась, глядя на меня. Не все мужики такие, как твой Ярослав. Да и от нас многое зависит. Сама знаешь, ушла бы сразу, не было бы таких последствий. Так вот, Демид в жёны меня взял, хорошим мужем был. Жаль, погиб рано, и пятидесяти не исполнилось. А я и не стала искать больше никого, приехала сюда, да так и осталась.
Сложно, наверное, одной, грустно прокомментировала я рассказ.
Да что сложного? Я же не просто бабушка одинокая, а травница. Плату прошу не монетами, а делом или продуктами, порой. Так и выживаю. Не как барыня, но и не бедствую. А дрова мне мальчишки соседские колят. Им краюху хлеба даю, да молока крынку. Они и рады.
А не думали перебраться в город? спросила я.
Не думала. Что мне там делать? Город для молодых, да и трав там не наберёшь, до леса далеко. Местные покупаю всё. Хорошо мне тут, спокойно. Иди спать, у тебя был трудный день, махнула рукой женщина. И готовься, лёгкими они теперь не будут, жить в деревне сложно, работы много, а лентяев я не кормлю. Будешь хорошо стараться, сможешь изменить жизнь к лучшему. Иди, давай.
Я кивнула, пожелала спокойной ночи и поплелась в комнату. Уже там, стянув джинсы и футболку, я надела длинную ночнушку, достав ту из сумки, и легла рядом с мирно спящей дочерью. Я смотрела на Янку и не могла поверить, что всё кончилось. Сколько раз я желала мужу смерти! Сколько раз мечтала вырваться из его силков! И вот я чудесным образом оказалась в безопасности. Магия? Волшебство? Не важно. Главное, я и моя дочь в безопасности. А с остальным справлюсь. Не могу не справиться, в меня верит дочь.
Глава 2
Разбудили нас на рассвете. Бабушка Веся для Янки, а для меня мама. Я даже вздрогнула, когда произнесла это про себя. Мама Не настоящая, но всё же. Одно это слово способно согреть душу.
Размышлять о важности слов было некогда, жизнь в деревне не для тех, кто игнорирует ранний подъём.
Мам, а где мы? тихо спросила Яна, настороженно осматриваясь.
Зайка, мы у твоей бабушки, моей мамы, я решила не рассказывать правду малышке, но кое-какие моменты придётся объяснить. Правда, это очень и очень далеко, прямо в другом мире. Но никто не должен об этом знать, понимаешь?
Понимаю, кивнула Янка. Они просто не верят в волшебство!
Правильно, милая. Будь осторожна, хорошо? я погладила дочь по голове. Наши вещи придётся выкинуть, а надеть новые. Но это попозже, а пока надо умыться.
Я вывела дочь из комнаты и тут же наткнулась на травницу. Женщина видимо была давно на ногах, потому что в печи уже стоял чугунок для воды.
А, проснулись. Ну идите умываться. Вон там, в углу, бабушка Веся махнула рукой в сторону, ведро стоит. А рядом кадка с водой свежей. Над ведром умывайтесь. Зубы, вон, прополощите.
Здравствуйте, бабушка Веся, вежливо поздоровалась Яна, пряча ручки за спиной, но улыбаясь довольно искренне.
Здравствуй, Яночка, ласково отозвалась травница, а затем кинула на меня быстрый взгляд. Поговорила уже?
Кое-что рассказала, да, кивнула я. А что это?
Я указала на баночку с коричневой жидкостью, стоящую у кадки с водой.
Это настой из дубовой коры, ответила мама, Запоминай, записывать не на чем. Кору с дуба срываешь, меленько в ступке толкёшь. Потом ложку измельчённой коры в банку засыпаешь и заливаешь кипятком по горлышко. На ночь оставляешь, а утром рот можно полоскать. И запах неприятный уберёт, и бактерии. Каждый вечер делать надо, чтобы на утро свеженький был. А палочками, что рядом лежат, зубы тереть надо, чтобы грязь убрать.
Ложка коры на примерно пол литра воды, поняла, повторила я за женщиной.
Это хорошо, буркнула травница. Зубы беречь надо, как и вообще здоровье. Здесь волшебников не водится, а до лекарей хороших далеко. Только и остаётся что травами лечиться.
Я кивнула, но думала совершенно не о травах. Как вырастить дочку в таких условиях? Без привычных жаропонижающих и антибиотиков будет сложно. Главное, не подцепить что-то действительно страшное.
Умываться холодной водой было непривычно, но очень освежает, бодрит лучше кофе. Янка взвизгнула и рассмеялась, когда холодные капли попали ей на шею.
Переодеть вас надо, буркнула мама. Тебе дам своё платье, а вот Яне я посмотрю что-нибудь дочкино. Лежит в сундуке несколько рубах. Только сначала позавтракаем, а потом уже и за дело примемся. Садитесь, давайте.
Усадив Янку на высокую скамью, я присела рядом. Всё настолько необычно и непривычно, что я решила пока не вмешиваться, а просто следить, что и как делает мама.
А происходило самое, что ни на есть, волшебство. А как ещё можно назвать готовку в печи? Травница смазала чугунную сковородку салом и поставила в печь. Пока сковорода нагревалась, женщина вышла из дома, а вернулась уже с корзиной, в которой лежало семь яичек.
У тебя есть хозяйство? спросила я, думая, что женщина занимается лишь травами, а остальное ей приносят благодарные жители деревни.
А куда же без него? усмехнулась мама. Хотя, сложно назвать это прям хозяйством! Десяток куриц, коза да огород. Хорошо, что вы приехали, теперь можно и свинью завести на сезон.
Сезон? удивилась я. Я думала, что сейчас примерно середина лета.
Середина летеня, поправила травница. Так и есть, но у нас свинки особенные. Как с домом управимся, покажу.
А я люблю свинок! воскликнула Яна. Они вкусные!
Вкусные, усмехнулась я, потрепав дочь по волосам. А ещё из них можно многое заготовить.
Да что тут заготавливать? отмахнулась травница. Засолить да в погреб. Или завялить. Сырое храниться не будет.
А если коптить? поинтересовалась я. Вроде копчёное мясо, да ещё и в холоде, дольше лежит. Ну и вкуснее.
А коптильню я тебе где возьму? расхохоталась женщина. Есть у нас одна, коптят там мужики рыбу да мясо, только дорого очень.
Ну да, чтобы много мяса закоптить, нужно время, расстроилась я. И как же тогда? Только вяленое или солёное есть?
В зимень если свинью резать, то можно в сарае спрятать, пожала плечами травница. Оно замёрзнет, конечно, только если зверьё не утащит. Ну и съесть его надо до наступления тепла, а то пропадёт ведь.
Мама положила на стол толстую, деревянную доску, а сверху поставила сковороду, на которой шкворчала яичница. Следом за сковородкой травница поставила кружки и налила в них козьего молока.
Яночка, только немного, хорошо? с тревогой попросила я дочь. Она даже натуральное коровье молоко не пила, а тут сразу жирное козье. Не понятно, как поведёт себя желудок.
Ничего, махнула рукой мама. Скоро привыкнете. Вечером будем с тобой хлеб печь. Его много надо.
Зачем много? не поняла я. Он же засохнет?
А ты как думала? расхохоталась женщина. Пока опара поднимется, пока тесто подойдёт. Не быстрое это дело, поэтому и пекут сразу на несколько дней. А если не получается с первого раза, то всю неделю без хлеба сидеть. А как без него? Ешьте, давайте. И так засиделись.
Я кивнула и взялась за ложку. Яна уже уминала нехитрый завтрак, да так, как дома никогда не ела. Так сильно проголодалась?
Но как только я принялась за завтрак, поняла, почему дочь с таким рвением жуёт. Нет на свете ничего вкуснее натуральных продуктов.
*Настой из коры дуба не придуман мной лично, а взят с просторов интернета. Им действительно пользуются, чтобы убрать неприятный запах.
***
Травница быстро позавтракала и скрылась у себя в комнате. Вышла спустя минут пятнадцать, неся куль с одеждой.
Поели? женщина обвела нас строгим взглядом. А теперь за дело. Яночке вот, платье есть. Да исподнее тоже нашла, правда, только одно. Знаю, что не привыкли голышом бегать. Тебе вот, платье моё. Поясом затянешь, сядет как надо. Только смотри, всё снимать надо, чтобы ни единой детали не осталось с того мира.
Я кивнула, взяла одежду и направилась в комнату, ведя Янку за собой.
Мам, они что, без трусиков ходят? удивилась дочь.
Дети лет до семи да, бегают без. Особенно летом, подтвердила травница. Но это не обязательно, в городах надевают. Просто ткань не так просто купить, чтобы нарядов нашить много.
А если что-то из моего перешить? заикнулась я.
Нельзя, мотнула головой травница. Краска на одежде другая, стежки не руками сделаны. Думаешь, не заметит никто? Никак нельзя.
Хорошо, я поняла, я нахмурилась, но спорить не стала. Если она говорит, что так надо, значит и правда надо.
Одежда была простенькой. Широкие платья с кривыми швами и грубоватыми вырезами. В принципе, какая разница, что носить? Тем более в деревне со средневековым укладом, где роскошное платье вообще не встретишь. Яна поморщилась, конечно, она любила красивую одёжку, но спорить не стала. Хватает и того, что бежать больше никуда не надо. Ну, я надеюсь.
А теперь вещи сюда свои несите, мама оглянулась на нас, а затем продолжила подкидывать поленья в печь.
Принеся сумку и маленький рюкзачок Яны, я начала доставать всё, что там лежало.
Вот это гореть плохо, конечно, будет, нахмурилась травница, вертя в руках старенький кнопочный телефон. Ладно, это мы закопаем.
Нехитрый скраб, который я успела захватить из прошлого дома, летел в печь. Только сейчас, глядя на то, как огонь пожирает очередную память, я осознала, что свободна.
Мама, а Кузя?
Я обернулась на расстроенный шёпот дочери. Яна прижимала к груди мягкого зайца, единственную игрушку, с которой дочь не расставалась целый год.
Маленькая, твой зайчик слишком не похож на игрушки, с которыми играют здесь, я присела перед дочерью и заглянула в глаза. Мы не можем его оставить.
Яна всхлипнула и крепко прижала зайца. Прикрыла глаза, постояла так пару минут, а потом, отвернувшись, швырнула игрушку в огонь. Не дожидаясь, пока та сгорят, Яна бросилась в комнату.
Ничего, вздохнула травница. Переживёт. Маленькая ещё, не понимает, что значит серьёзная опасность.
Я не ответила. Просто стояла и смотрела на фотографии, которые держала в руках. Ярослав и я, наша свадьба. Такие счастливые. На второй фотографии с нами уже была дочь. Янке годик. Я держу малышку на руках, а Ярослав обнимает нас.
Не жалей ни о чём. Не могла ты его исправить, тихо сказала женщина, положа мне руку на плечо, поддерживая.
Я не жалею. Даже фотографии эти взяла, чтобы помнить, чем может обернуться счастье и любовь.
А вот это ты зря, травница нахмурилась. Нельзя ставить на себе крест и бегать всю жизнь от мужиков. Не все такие, как твой муж.
Ты была счастлива замужем? спросила я, кидая фотографии в огонь.
Была, усмехнулась женщина. И обряд был по любви, и жили мы в уважении. Потом, конечно, любовь растерялась со временем, но вот уважение осталось. И тебе того же желаю. Не иди в храм ради защиты или просто чтобы было. Иди с тем, кого любишь. Но и мозги не теряй, себя уважай.
Не хочу я больше замуж, отмахнулась я. Дочь есть и ладно.
А вот хоронить себя не надо. Ты девка молодая. Да и пожалей Валенсию, она желает тебе счастья, а не чтобы ты всю жизнь прожила здесь, со старой бабкой, в окружении вечно болеющих людей.