Все, мне нужно бежать, так толком ничего и не поев, он поднялся из-за стола. Мой телефон на всякий случай выучи наизусть. Поняла?
Я послушно кивнула.
Каждый вечер контрольный созвон. Действуем по обстановке.
Попрощались мы с Сеней быстро. Полностью дезориентированная, я безучастно смотрела в окно, наблюдая за тем, как он перебегает дорогу, возвращаясь на работу. В голове стоял шум, а в груди ощущалась дыра размером с лунный кратер.
Глава 3
Все эти ощущения то превращались в предистеричное состояние, то выключали меня, как выключают надоевшую передачу, идущую по телевизору. Казалось, в такие моменты я теряла вообще всякую способность к тому, чтобы чувствовать. Но вот беда трезвости ума и мыслей это мне не приносило.
Первым делом я позвонила начальнице и сказала, что сегодня на работу не выйду. Сослалась на недомогание, а в явной встревоженности, прозвучавшей в голосе из динамика, мне почудилась фальшь. Просто потому, что и работу-то эту я буквально вымолила у Эдика, а он нашел мне место у жены своего друга. И то случилось это, как я сейчас понимала, лишь оттого, что Эд думал, будто и для моей начальницы, и для меня самой это что-то вроде хобби. До сих пор вспоминала себя, ошалевшую от первых заработанных денег. По меркам Эдика, наверно, эта сумма была крохотной, но мне то было лишь на руку. О размере заработка я ему тогда не сказала. Подсознание, что ли, сработало? А когда Каблуков чуть надменно-насмешливо обозначил, что это мне «на булавки», я с ним согласилась. И вот теперь эти деньги могли меня порядком выручить.
Наскоро просмотрев в телефоне расписание пригородных поездов, я взяла такси и отправилась на вокзал. В нашем городке он был одним-единственным, потому я решила, что с него и смогу выбраться хоть куда-то. Но пока посижу в привокзальном кафе и подумаю, нет ли у меня того человека, кто мог бы меня приютить вне родного города. И хотя я уже знала, что ответ на этот вопрос отрицательный все равно с упорством отбойного молотка, вгрызающегося в горную породу, продолжала прокручивать в голове мысли на этот счет.
Адреналин, что впрыскивался теперь в кровь, теперь играл на моей стороне. Наконец-то в голове начали появляться подобия логических цепочек. В гостиницу мне было нельзя. Там Эдик вполне мог меня отыскать. В этом я была почти уверена, особенно теперь, когда муж предстал передо мной совсем в ином свете. Прямо сейчас бежать куда бы то ни было? Наверно, это было лучшим выходом, но я уже понимала мне в итоге будет нужно избавляться от штампа в паспорте. Решать вопрос с жильем, которое досталось мне по наследству. А пока я могла чувствовать себя лишь дичью, загнанной в силки.
Когда я устроилась в привокзальном кафе, заняв место у самого дальнего столика, у меня имелся какой-никакой, но все же план. Я собиралась взять билеты до ближайшего городка, где могла бы побыть хотя бы пару дней, не опасаясь того, что Эд меня отыщет. А потом уже при помощи Сени постараться найти выход из этой ситуации. Уехать в столицу, там обзавестись адвокатом (его наверняка стоило искать по знакомству), а потом уже заняться избавлением от того, во что я так «удачно» вляпалась.
Алло? ответила я на звонок, когда на экране телефона высветился номер Арсения.
Уль, слушай я тут все думаю и думаю о тебе и твоей ситуации. Покоя она мне не дает.
Угу, мне тоже, невесело усмехнулась, кивнув официанту, что поставил передо мной чашку кофе.
Я попробую подключить к этому пару человек. Не буду сейчас распространяться, кто они, потому что может не срастись. Но сделать попытаюсь по максимуму.
Я устало улыбнулась и, отпив глоток капучино, кивнула сама себе.
Спасибо, Сень. Я тебе очень благодарна.
Да не за что пока. Приятельские советы это не то, что на данный момент может тебя вытащить из дерьма.
И все равно. Не будь тебя, мне не к кому было обратиться.
Эти слова прозвучали так жалко, что я всхлипнула от чувства, которое родилось внутри. Да, это была именно жалость к самой себе. За что со мной все это? Почему я не могу просто быть счастлива? Мне ведь многого было не нужно.
Ты заселилась в гостиницу? спросил Сеня и я покачала головой.
Потом спохватилась, потому что друг меня не видел, и ответила:
Нет. Я вообще подумываю уехать на пару дней из города. А что?
Да просто понимаешь
Он сделал паузу, словно подбирал слова. Я же напряглась, потому что в воспаленное воображение уже влетела мысль о том, что и Сеня мог быть заинтересован по своим причинам в том, чтобы Эдик меня нашел. Нет! Мне нельзя подозревать еще и его. Нельзя усматривать в его поведении то, что продиктовано страхом.
Тем самым ты могла бы проверить одну немаловажную вещь, наконец, ответил он.
Какую? выдавила я из себя, гоня дурацкие мысли прочь.
Может, его все устраивает и он вообще не станет тебя преследовать? Есть шанс же, что он хотел от тебя избавиться и теперь получил это?
Я сделала глубокий вдох. Так-то оно так, но Арсений упускал одну деталь.
Предлагаешь по собственной воле попытаться себя подставить, чтобы выяснить, не приедет ли за мной в гостиницу муж?
Мы замолчали. Я барабанила пальцами по столу, вновь начиная нервничать и не понимая, почему сейчас меня «накрывает». Все ведь было вроде как спокойно.
Уль если он захочет тебя найти, боюсь, он это сделает, вдруг неожиданно тихо сказал Сеня, и в этот момент случилось страшное
То, чего я так отчаянно боялась. То, что заставило мое сердце едва ли не выскочить из груди и забиться в горле.
В кафе вошел Каблуков. Он сразу же безошибочно нашел меня глазами и с самоуверенной ухмылкой двинулся в мою сторону. Телефон выпал из моих пальцев и приземлился на стол. Из динамика послышался встревоженный голос Сени. Я же вскочила и, задыхаясь от ужаса, уставилась на мужа. После чего просто опустилась на стул и, впившись пальцами в его края, замерла. Теперь помочь мне не мог никто. Даже сам дьявол. Хотя, кажется, именно он сейчас и пришел за мной.
Впервые в жизни я услышала, как шумит в ушах кровь. Мой столик находился в дальнем углу от входа и на ту минуту, которую Эдик потратил на то, чтобы до меня добраться, я видела весь мир вокруг, словно он вытянулся в длинный гулкий тоннель.
Ну, привет, Ульяша, как сквозь вату донеслись слова мужа, так и сочащиеся превосходством. Нагулялась?
Спросил и замолчал, явно наслаждаясь моим замешательством. Я знала эту его ужасную привычку задать неудобный вопрос и давить ожиданием. Причем не ответить было нельзя. По крайней мере, без риска спровоцировать придирчивое угрюмое настроение. И хотя за все время нашего брака Эд и пальцем меня не тронул, все равно это его странное подавленно-мрачное состояние до чертиков пугало. Тем более, напугало сейчас. Поэтому я принялась лихорадочно искать способ, как его успокоить.
Я не гуляла, понимая, что мое пребывание на вокзале наводит на вполне определенные мысли, решила озвучивать вещи, максимально приближенные к действительности.
Вот как? ухмыльнулся муж.
Он опустился на соседний стул и потянулся к моему телефону. Пальцы сами собой обхватили тонкий металический корпус, но Эд без труда их разжал, лишая меня еще одной точки опоры. Очередное унижение и очередная стеклянная стена между мной и спасительной реальностью.
А зачем же ты тогда здесь?
Собиралась купить билет и уехать. Не хочу мешать твоему новому семейному счастью, как я ни старалась, а сдержаться и не уколоть не получилось.
Эд насупился, как призовой бык, готовый поднять на острые рога зазевавшегося тореадора.
Ты моя семья, сделав ударение на «ты» уже далеким от шуток голосом, заявил он.
А как же Карина? Она тогда кто?
Я совсем не хотела развивать эту унизительную тему, особенно здесь, в окружении такого количества посторонних людей, но вопросы жгли мне язык и буквально сами срывались с него.
Карина теперь тоже, очень терпеливо, с чувством, с толком, с расстановкой, так, словно я малость умственно отсталая, пояснил Эдик.
В горле снова встал ком размером с тунгусский метеорит. К глазам подступили слезы. Это был какой-то нескончаемый кошмар. И я не знала, как его пережить.
Ты сам-то себя слышишь, Эд? почти умоляя, прошептала я, в каком-то отчаянном порыве схватив его за руку. Что ты сделал с нами?! Я ведь так тебя любила!
Что значит, любила?! Он буквально взорвался от плохо контролируемых возмущения и злости. Я устал от твоих детских выходок! Ты что, в самом деле считала, что сможешь от меня убежать?
Как-то враз я вдруг поняла, что не могу на него больше даже смотреть.
Отпусти меня, уставившись глазами куда-то в пол, попросила едва слышно.
Не говори глупостей, ты моя законная жена. Твое место рядом со мной. И точка. Это понятно?
Я молчала.
Понятно? начиная сатанеть, переспросил Эд.
Пришлось мотнуть головой. К счастью, этого хватило, чтобы муж поутих.
Вставай, сказа он, поднимаясь. Поедем домой. Карина сварила борщ.
Меня чуть не вырвало.
Как мы дошли до машины, припаркованной на стоянке для спецслужб, я запомнила плохо. Сама поездка тоже прошла словно в тумане, и лишь увидев, как за окном промелькнул парк, находящийся в пяти минутах от нашей с Эдом квартиры, я вдруг пришла в себя, вырвавшись из тумана спасительного отупения. Я бы пребывала в нем и дальше, если бы не нужда прояснить еще кое-что. Вести же подобные беседы при любовнице Эда ситуация, которая для меня была несовместима с жизнью.
Ты что, посадишь меня теперь под замок?
А нужно? Эдик снова лучился самодовольством, видимо, предвкушая грядущее воссоединение.
Нет, не нужно. Но я уже плохо понимаю, что у тебя на уме.
Не будешь делать глупостей, продолжишь жить как привыкла, выруливая во двор, тоном щедрого папочки обрадовал муж.
Значит, я и на работу смогу ходить?
Сможешь. Но так и знай, я не в восторге. Правильнее было бы перестать заниматься ерундой. Теперь и дома забот прибавится.
Ты же не ждешь, что я буду обслуживать твою беременную любовницу? понимая, что снова ступаю на хрупкую почву, спросила как можно более деловым ровным тоном.
Хотя внутри все так и клокотало от какой-то ненормальной иступленной ярости и обиды.
Нет, конечно. Карина не инвалид. Она прекрасно позаботится о себе и моем сына сама. Я лишь жду, что ты не станешь накалять обстановку и совершать опрометчивых поступков.
Это например каких? Не рисовать в календаре крестиков, когда ты будешь уходить спать в ее постель?
Эд въехал на подземный паркинг, остановил машину и заглушил двигатель.
Если у нас в постели все будет в порядке, то ходить к Карине у меня никакой нужды не будет, вынув ключи из замка зажигания и наконец встретившись со мною взглядом, на полном серьезе выдал он.
Ты что, действительно рассчитываешь, что после всего случившегося я буду с тобой спать? сдержаться и не позволить нервным ноткам прозвучать в голосе, не удалось.
Конечно, будешь, не допуская и капли сомнения, чуть ли не посмеиваясь, ответил муж.
В лифт я входила, не чувствуя под собой ног. Открывающиеся перспективы с каждой секундой становились все омерзительнее и неприглядней. Мало того, что меня удерживали насильно, так по всей видимости, еще и собирались принуждать к близости. Каждый раз, когда я думала, что ситуация хуже быть уже не может, она брала и становилась еще более ужасной.
Лифт загудел и замер, достигнув нужного этажа. С характерным звуком дверцы плавно разъехались в стороны и я вновь оказалась на пороге того кошмара, который, казалось, уже не кончится никогда.
Обыденность, с которой мы вошли в квартиру, и которая сквозила в каждом жесте и движении Эдика и Карины, казалась настолько уродливой, что чувство тошноты, то и дело подкатывающее к горлу, не отступало.
Мы просто разделись в прихожей, Эд просто перекинулся парой слов с Кариной, на лице которой было выражение из разряда «ну, я же говорила!», а после, когда я метнулась в спальню, муж вошел следом за мной.
Я застыла немой статуей, так и не дойдя до шкафа, из которого собиралась взять вещи, чтобы переодеться. Почувствовала руки мужа на своих плечах и едва сдержалась, чтобы не попытаться их с себя скинуть.
Умничка. Сейчас мы поужинаем, а потом ляжем спать, сказал Эдик, целуя меня в затылок. А завтра уже пойдешь на свою работу. И надеюсь, ты понимаешь, что это своего рода награда.
Я машинально кивнула.
Понимаю.
Сама же мысленно уговаривала себя: «Держись, Уля тебе придется сыграть эту роль, потому что только так сможешь обрести путь к свободе».
Хорошо, давай переодевайся и мы будем ждать тебя на кухне.
Он меня оставил, как будто чувствовал еще немного, и меня накроет. Я сорвусь, сделаю то, что навредит мне еще больше. Хотя, казалось бы, куда дальше?
А когда Эд вышел, поняла ни черта он не чувствовал. Просто делал так, как было нужно ему. И пока я просто обязана была подчиняться, чтобы быть в безопасности. Да, уродливой и ненастоящей, но хоть какой-то
Эдичка, как тебе? спросила Карина, когда мы втроем сидели за столом.
Передо мной стояла нетронутая тарелка ее чертова борща, и я молилась всем богам, чтобы Эд и дальше продолжал не замечать, что я не притронулась к этому «прекрасному» яству.
Нормально, кивнул муж, доедая последнюю ложку. После чего поднялся из-за стола и, отерев губы тыльной стороной ладони, бросил: Я в душ.
Мы с его любовницей остались наедине. Она встала и начала прибираться. Мою порцию без лишних вопросов просто унесла во второй санузел и вылила в унитаз. Когда смывала борщ, я почувствовала что-то вроде мрачного удовлетворения, которое, впрочем, исчезло, стоило только Карине вернуться и, присев за стол, сказать:
Пока все более чем очевидно.
Что ты имеешь в виду? спросила в ответ, откидываясь на спинку стула и складывая руки на груди.
Своего рода защитный жест, который ни на йоту не давал чувства сохранности.
Эд тебя вернул. Ты будешь всячески показывать, как тебе не нравится, что я теперь живу с вами. Эдика это будет злить. Вкратце так.
Я сидела, смотрела на эту женщину и не понимала, за что небеса настолько разгневались на меня, что послали Карину в виде краха моей семейной жизни. Да и жизни в принципе.
Ну, ничего нового ты не озвучила, пожала я плечами, вставая на ноги. Все действительно так. Эд меня вернул. Мне не нравится, что ты живешь в нашем доме. Мой муж будет злиться, а доставаться станет всем.
Мне почудилось, или на лице Карины появилось что-то вроде испуга? Впрочем, найти ответа на этот вопрос я не успела любовница мужа взяла себя в руки и ухмыльнулась.
Бежать снова не планируешь? лениво поинтересовалась она.
Неа, притворно-равнодушно покачала я головой. А что? Если решусь побежишь со мной?
Брови Карины взлетели вверх, я же мысленно поставила себе плюс пару баллов.
Давай распределим обязанности по дому, вдруг вместо ответа на вопрос выдала она.
Настала очередь моим бровям ползти на лоб.
Я не ослышалась? Ты предлагаешь вести дом вместе?
Именно, кивнула Карина.
Не сдержавшись, я запрокинула голову и зло расхохоталась. Как бы Эдик ни давал мне понять, где мое место, выстраивать графики заботы о нем я точно не собиралась.
Карина, я работаю С девяти до пяти. Иногда дольше. Если в это время тебе приспичит вымыть полы и наготовить двадцать три блюда пожалуйста.
Я обвела рукой кухню.
Вся посуда, вся техника, все веники и тряпки в этом доме твои. Пользуйся, я разрешаю.
Хотелось присовокупить, что и муж мой тоже ее, но я не стала этого делать.
Но начала Карина, и я ее оборвала.
Без «но»! Пользуйся. А сейчас я иду спать.
Запоздало сообразив, что Эдик вполне может именно сегодня ночью попытаться заявить на меня свои права в постели, я пошла в спальню, где быстро стащила с себя одежду, натянула пижаму и, юркнув под одеяло, прислушалась к звукам, доносящимся из ванной.