Где же эта милая девочка? вертя во все стороны головой, спросила меня тетя, едва мы вошли в здание офиса.
Я прошествовал к лифтам с тетей под руку, искренне надеясь, что Цветочек сегодня и впредь воздержится от бунтов в виде неявки на работу.
Милая девочка наверняка уже приступила к своим обязанностям, сказал я Эле, и когда лифт довез нас до нужного этажа, добавил, прежде чем выйти: И обещай держать себя в руках, тетя!
Назовешь меня тетей еще раз, я расскажу Алиночке, как в три года ты обделал штаны, пообещала Эля.
Я уже собрался было возмутиться, когда мне резко стало не до оскверненных штанов. Хотя, нет. Сейчас у меня кто-нибудь обделается прямо не сходя с места!
Грозный рев вырвался из моего рта помимо воли. Я высвободил руку, за которую почему-то уцепилась Эля, и, нагнув голову, помчался к столу Цветковой, возле которого ее нацеловывал какой-то тип!
Дай ему сразу хуком слева! закричала вслед тетя. А потом поддых!
Константин Павлович! ужаснулась Алина, когда я сбил с ног ее хахаля и, пролетев с метр, едва не встретился носом со стеной.
Ну, сейчас Константин Павлович покажет, кто в доме хозяин!
Развернувшись, я убедился в том, что Виктор, если конечно, это был он, поднялся (лежачих я не бил), и вновь ломанулся к нему, желая почесать кулаки о его противную морду.
Он целовал Цветкову в моем офисе! Мою! Цветкову! В моем офисе!
У-бей, у-бей! горланили демоны внутри меня, пока я, схватив этого гондольера за грудки, впечатал его в стену. И вдруг получил неожиданный отпор. Удар в мою челюсть вышел настолько внезапным, что на мгновение оглушил.
До меня, словно через толщу воды, доносились крики подбадривания тетушки, призывы разнять нас Цветковой. И причитания Арбузовой, которая вдруг решила, что меня, босса, между прочим, убьют прямо на рабочем месте.
Отставить! заорал я, когда нас все же растащили охранники. Подать его обратно! Я из него отбивную сделаю!
Остынь, поварешка! выкрикнул хахаль Алины. Тебе бы на бокс походить.
Он веселился, окидывая взглядом разгромленный офис и Цветкову. А вот мне было не до смеха. Чертов клоун! Ну он у меня попляшет.
Витя Витя, ты как? бросилась к резиновому изделию номер два Алина.
Он убирается из моего офиса! рявкнул я и мотнул головой, давая понять Сереже, что держал хахаля, чтобы он выкинул это нечто вон.
Я с ним! вызвалась Цветкова.
Ах, вот оно что? Ну, уж нет. Привела чужого человека на работу будешь оштрафована.
Размечталась, процедил я и, подойдя к Алине, взял ее под локоть и поволок в свой кабинет, по пути объявив: Расходимся и занимаемся делами! Представление окончено. Проходя мимо тети, обратился к ней: Эля, я позову тебя минут через десять.
Тетя степенно кивнула и засеменила к диванчику, на котором с комфортом и устроилась. Я же, протащив упирающуюся Цветкову к кабинету, втолкнул ее внутрь и, заперев за нами дверь, поинтересовался:
И что это за разврат на рабочем месте, я тебя спрашиваю?!
Какой разврат? округлила я глаза в ответ на вопрос босса. Это мой законный жених! Он имеет право целовать меня везде, где хочет
От этого заявления Лавров буквально побелел и угрожающе на меня двинулся. Я отступила и, наткнувшись на стул, в него же и упала.
Везде, значит? вкрадчиво уточнил босс.
Я задрала голову, чтобы смотреть ему прямо в глаза, и с усмешкой повторила:
Везде. В губы, в шею, грудь и даже ниже
Ты играешь с огнем, Цветочек.
Я и сама это чувствовала. Но остановиться почему-то не могла.
Вы всегда можете меня просто уволить, обворожительно улыбнулась я, закидывая ногу на ногу.
Он проследил за моим движением и весь ужас положения накатил на меня лавиной. Мы же с ним совсем одни в этом кабинете! Я вцепилась в стул как в последнюю надежду в деле обороны моей добродетели перед похотливым кобелем. То бишь, боссом.
Я просто требую больше не приводить в офис посторонних! после паузы наконец рявкнул Лавров. Это что, так трудно?
Я пожала плечами.
Во-первых, Вик мне не посторонний. Он не мог оставить без внимания тот факт, что на работе мне угрожает опасность в виде вашего чрезмерного внимания, Константин Павлович, поэтому отправился меня провожать
Чрезмерного внимания повторил размеренно, даже задумчиво, босс, отворачиваясь от меня к окну.
Его высокая, стройная фигура выглядела странно одинокой на фоне широкого окна, за которым шумел город. Или этот шум в моих ушах был следствием внезапно участившегося сердцебиения?
Снова горечью на языке проявилось сожаление. Но я просто не могла себе его позволить. Не должна была даже задумываться ни о чем таком, что могло пошатнуть мои твердые убеждения.
Я был так плох тогда? донесся до меня вопрос, произнесенный глухим, отрывистым голосом.
Что? переспросила растерянно, снова выгибая шею, чтобы увидеть Лаврова. Но он стоял все в той же позе, замкнутой громадой в приглушенном свете зимнего дня.
Да! выпалила я, отворачиваясь. То есть, нет. Черт, да какая разница? Это совершенно неважно!
Почему тогда?
Всего два простых слова, короткий безэмоциональный вопрос, а в груди у меня словно бомба взорвалась, разметав сердце в клочья.
Потому что это было ошибкой.
Я действительно так считала. Куда лучше было не знать его касаний, не помнить поцелуев, не чувствовать близости Хотя тот вечер и ночь отложились в голове лишь обрывистыми кусками воспоминаний, но ощущения остались. Мучительные, грызущие, слишком живые особенно в его присутствии.
Ты жалеешь об этом? услышала я очередной его вопрос.
Больше всего на свете, ответила искренне.
И это было правдой. Я жалела о том, что это случилось, но никогда не жалела о последствиях. Дочь стала для меня целым миром. Лучшим подарком.
Я поднялась на ноги, гордо выпрямившись, и, не поворачивая к боссу головы, проговорила негромко, но твердо:
Я не из тех, кто имеет связь с женатыми мужчинами и потом спокойно спит по ночам. Если бы я не была так пьяна и уязвима тогда этого бы просто не произошло. Неужели так сложно понять, что я не хочу ни повторять то, что было, ни даже просто вспоминать об этом?
Он молчал несколько секунд, показавшихся невыносимо долгими. Потом сказал:
Можешь вернуться на свое рабочее место.
Я кивнула, хотя он и не мог этого видеть.
Надеюсь, что мы наконец поняли друг друга, Константин Павлович.
Он ничего не сказал в ответ но на душе отчего-то вместо покоя образовалась тяжесть.
Алиночка!
Я повернулась к пожилой женщине, которая, как помнилось, вошла в офис вместе с боссом перед тем, как началась вся эта бесовщина, в результате которой Лавров пытался таки убить Витю, рискуя обречь меня носить ему те самые венки на могилку.
Да? вежливо улыбнулась я, ожидая какого-то продолжения.
А вы что, уже уходите? Я так хотела с вами познакомиться!
Со стороны стола секретарши раздалось какое-то полное муки мычание. Я обернулась на звук и заметила, как Арбузовские арбузы подрагивают в приступе неясного отчаяния.
Отвернувшись от этого удручающего зрелища, я снова сосредоточилась на милой женщине передо мной.
Простите, а вы?
Я Эля! поспешно представилась она. Родственница Кости.
А отчество? уточнила я с улыбкой, которую почему-то невольно вызывала собеседница.
На мой вопрос она весьма оскорбилась.
Никаких отчеств! Я слишком молода для таких условностей!
С этим утверждением, против которого свидетельствовал как минимум слуховой аппарат, можно было поспорить. Но чувство самосохранения подсказывало мне, что делать этого явно не стоит.
Давайте же присядем! спохватилась Эля, с нежданной для ее возраста силой увлекая меня на диванчик в приемной.
Так чем я могу вам помочь? спросила, не особо понимая, что вообще происходит.
Эля, тем временем, внимательно меня осматривала. У нее был поразительно цепкий и проницательный взгляд, но я никак не могла взять в толк, почему вообще удостоилась столь пристального внимания.
А ты точно такая, как он и говорил, наконец одобрительно покивала Эля самой себе. А следом произошло совсем уж неожиданное я оказалась прижата к ее хрупкой на вид, но крепкой по факту груди.
Добро пожаловать в семью! с чувством заявила она.
Я едва не поперхнулась. В какую еще семью? В какой неизвестный мне момент я оказалась в этой очереди желающих туда вступить?
Из угла Арбузовой донесся очередной жалобный звук.
Все это становилось похоже на какой-то сюр.
Я вежливо отстранилась от груди Эли и сказала:
Эм спасибо. Но мне, боюсь, пора возвращаться на свое рабочее место. Рада была с вами познакомиться
Иди, иди, Алиночка
И именно так я и сделала. Торопливо унесла ноги подальше от всего этого дурдома. И наивно надеялась, что на этом все и кончится.
Но не тут-то, конечно, было.
Часть 4
Корпоратив, как оно обычно бывает, подкрался незаметно. Я вообще с возрастом стал обращать внимание на то, что дни стали лететь один за другим, а жизнь проносилась мимо. А у вас возникали такие философские мысли? Вот и у меня. Старею.
Для празднования корпоратива было выбрано место со звучным названием «Паркоff». В нашем городе о нем ходили легенды, а яркие билборды, попадающиеся едва ли не на каждом шагу, обещали как минимум экстаз, как максимум амнезию. На них так и было начертано в нашем комплексе ты забудешь обо всем.
Забывать и забываться я в этот вечер не планировал. Напротив, собирался зорко следить за сотрудниками, пока они не наделали себе декретных отпусков впрок.
И конечно же, особо пристального внимания требовал один весьма конкретный Цветочек, опылять который выстроилась, как выяснилось, целая очередь шмелей.
Наш разговор с нею в кабинете оставил во мне разрозненные чувства. С одной стороны, Алина ясно дала понять, что быть со мной не желает и предпочитает держаться подальше. С другой ну что ей во мне было не так? Да, в момент, когда мы с ней пали от стрел купидона, пронзивших нас не в сердце а в другие, более интересные места, у меня в наличии имелась Рената. Кошмар моих последних семи лет жизни. Она же жена, она же медуза горгона, она же ведьма.
Я мог бесконечно описывать свою супругу подобными эпитетами, каждый из которых попадал бы прямо в цель. Но сейчас не об этом. Так вот да. В тот момент у меня имелась супруга, но сейчас-то я был свободен! Практически, как ветер. И неужели со мной мог сравниться этот самый Виктор, больше похожий на участника игры «Лучшие знатоки истории поселка Малые висяки»?
Константин Павлович, все ждут только вашего поздравления, обратился ко мне Макаров наш айтишник.
«Ага, а еще конвертов на икорку к празднику», мрачно подумал я и едва не поперхнулся, так и не успев пригубить игристого, когда мой взгляд нашел Цветкову.
Твою же парилку! Неужели она не могла отыскать на этот корпоратив что-то более скромное? Или сделала это намеренно, чтобы все мужики в радиусе километра закапали пол слюнями?
Чуть поодаль глаза вычленили из кучки сотрудников Арбузову. Это отрезвило. Лидочка томно смотрела на меня, выкатив вперед свои прелести, каждая из которых в сезон продажи фруктов потянула бы килограммов на семь.
Итак, пить буду немного, чтобы с утра не проснуться лицом в арбузном салате. А вот прелести Цветковой как-нибудь под благовидным предлогом потрогать можно. Например, на водных процедурах. Не зря же вон уже народ понырял в бассейн, откуда смотрел сейчас на меня с бокалами в руках и выражением лизоблюдства на лицах. Знаю я, что это за парад ожидания премий хотят.
Ну с Новым годом! не растекаясь мыслью по древу, поднял я тост. С новым счастьем!
Опрокинув в себя содержимое бокала под внимательными взглядами сотрудников (интересно, они полагали, что я могу употребить напиток каким-то иным способом?), я объявил:
Развлекайтесь, как в последний раз! Но помните завтра на работу.
Я уже собрался было последовать за Цветковой, которая направилась к бассейну, когда прямо передо мной выросла выдающаяся фигура Лидочки. Арбузова, передав свой бокал сухой, как вобла, Мотовой из отдела логистики, объявила:
Сюрприз для босса!
И, совершенно неожиданно, как немцы в сорок первом, атаковала меня. Да так, что я, не устояв на ногах, едва не сел на кафельный пол. Однако кто-то вовремя подсунул мне под пятую точку стул, на который я и плюхнулся.
Сговорились с Лидией? Или выслуживаются, пока не налакались вусмерть? Хотя, надо сказать, мысли о том, спланированная ли это акция, мигом вылетели из моей головы, когда Арбузова оседлала меня и принялась тереться о мое несчастное тело всеми своими выпуклостями!
Я скосил глаза и чудом умудрился высмотреть Цветкову среди мелькания фруктового бюста. Она ревновала! Клянусь вам! Смотрела на это все, приоткрыв рот (и я ее понимал) и ревновала. Иначе как объяснить то, что пальцы Алины с силой сжимали ножку хрустального бокала?
Один:один, Цветочек! Или шесть:шесть, учитывая размеры прыгающей на мне Лидочки. И где секретарша набралась этих умений? Пересмотрела все обучающие программы стриптиза для бедных?
Я отвел взгляд от Алины и понял, что сделал это зря. От мельтешения округлостей Арбузовой меня стало мутить. Господи, еще немного, и Лидия поймет, какие чувства во мне вызывают эти ее танцы.
Отдав бокал Макарову, я крепко взялся за Арбузные бока и, с силой сжав, ссадил с себя секретаршу. Довольную, между прочим, настолько, как будто ей только что была выписана премия в миллион долларов.
Спасибо за поздравление, Лидия! сухо проговорил я, поднимаясь с пластмассового стула, чудом не распластавшегося под нами на всех четырех ногах. И тебя с Новым годом.
Арбузова опустила глаза, прикусила губу. Принялась смотреть на мой пах, который, надо сказать, никак не отреагировал на ее половецкие пляски. Ну, что поделать. В голове моей, да и прочих частях тела, была лишь одна женщина. И звали ее вовсе не Лидия.
Я проследил взглядом за тем, как Цветкова гордо удаляется к парным. Прекрасно, значит, самое время последовать за ней. И пусть скажет мне в лицо, что осталась безучастна к тому, что только что вытворила Арбузова.
Но я вообще хорош После того, что эта несносная сказала мне, бегаю за ней, как собачонка. Приворожила она меня, что ли? Надо расспросить об этом у тети Эли, она увлекалась какими-то штуками вроде эзотерики. А хотя, даже если Алина и применила колдовство какая разница? Я ничуть был не против этого волшебства.
Цветочек! окликнул я ее, нагнав почти у самых парных. Хочешь, я тебя попарю? предложил, когда она резко обернулась и облако волос взметнулось следом за нею.
Попарьте лучше Арбузову. Там такие бахчи трудиться над ними и трудиться, огрызнулась Алина.
Я же говорил ревнует. У меня на такое нюх.
Зачем же мне бахчи, когда есть такие аккуратные клумбочки? скользнул я взглядом по прелестям Цветковой и прежде, чем она бы возмутилась (а Цветкова уже собиралась выдать мне какую-нибудь тираду, я видел), притянул невыносимую к себе и, вжав в свое разгоряченное тело, поцеловал.
И гори оно все синим пламенем! Арбузы, парилки, сотрудники.
Я хотел эту женщину и брал то, чего желал. Остальное неважно.
Да что ж это творилось-то такое! Среди пара и веников, у всех на виду, босс совершал абсолютное непотребство!
А самое кошмарное мне это нравилось! Перед его напором я мигом почувствовала себя абсолютно беззащитной. Покорной и покоренной.
Развратной, подсказал внутренний голос. И это мигом отрезвило.
Я принялась колотить Лаврова по груди, всеми силами давая понять, что если не высунет сейчас же свой язык из моего рта тот рискует стать сегодняшней праздничной закуской!
В ответ на мою бомбардировку босс неохотно разжал свои тиски-объятия. Я отступила, тяжело дыша. Точно так же, неровно, вздымалась и его грудь.