Какие такие обстоятельства? изумилась мадам.
Распечатанная библиотека, и я намерен разобраться в этом до конца.
И вообще, меня назвали хранителем! гордо ответила я.
Матушка ректора приложила к глазам лорнет, который болтался на цепочке её платья, и очень внимательно осмотрела меня с ног до головы. Потом сказала сыну:
Мальчик мой, ведь она не всерьёз, успокой меня!
Матушка, я собираюсь во всём разобраться сегодня же, заявил он, и я порадовалась за Эдмонда: всё же он умеет настоять на своём!
Что ж, раз ты так упрямишься а я даже понимаю, в чём тут дело, выразительный взгляд на моё декольте, я созову попечительский совет! мстительным тоном заявила дама. Думаю, что к вечеру члены совета смогут собраться в Академии, изволь обеспечить им достойный приём. А до этого времени, будь добр проследить, чтобы «это» не бегало по коридорам. Используй портал, неужели ты даже на такую малость изобретательности не способен?
К счастью, развивать свою мысль мадам зазнайка не стала и, вильнув всем своим внушительным корпусом, удалилась в темноту коридора, оставив нас с ректором снова одних.
Фух! выдохнула я, нисколько не скрывая своих эмоций от Эдмонда. Тот ещё фрукт ваша маман, господин ректор.
Ответом мне был острый как лезвие взгляд.
Ладно, ладно, молчу, примирительно подняла руки вверх. А после, снова вспомнив о насущном, добавила: Как я поняла, теперь от меня не отстанет какой-то там попечительский совет. Надеюсь, в этот раз вы дадите нормальную одежду, которую мне не придётся модернизировать на свой вкус!
И снова этот скрип зубов! Ах, музыка для моих многократно оскорблённых местной знатью ушей.
Ректор молча создал портал, не желая вступать со мной в пререкания. Видимо, общение с матушкой сильно подкосило его и без того не слишком уравновешенную психику. Что ж, молчать это хорошо. Молчание золото. Так ведь?
Я не удивилась, когда снова оказалась в знакомом кабинете, выдержанном в мужских тонах. Я даже вдохнула полной грудью, наслаждаясь запахом дорогого дерева, пыльных штор и кажется, табака, тоже дорогого. Только не видела, чтобы ректор раскуривал трубку Может, ароматизатор у него такой?
Мотнув головой, прогнала неуместные мысли. Сейчас мне нужно было выстоять в неравном бою с зашоренным ректором, а это требовало всей концентрации.
Итак, начал мужчина, подойдя к своему роскошному столу.
Итак, эхом ответила я, скрестив на груди руки.
Эдмонд поднял на меня взгляд и удивлённо вскинул бровь. Я решила сразу расставить точки на и, ё и прочими буквами, и выдала свои требования:
Так как мне предстоят новые смотрины и я задерживаюсь в вашем негостеприимном мире, хотелось бы у вас, как у принимающей стороны, попросить всё же предоставить мне нормальную одежду, еду, питьё и возможность подготовиться к заседанию попечительского совета. Было бы крайне любезно с вашей стороны, если бы вы хотя бы в двух словах подготовили меня к тому, что ждёт на совете. Ну и О, Снежка!
Заметив пушистую пропажу, я метеором метнулась к котёнку и тут же подхватила её на руки. Ректор и слова против сказать не успел, а он точно собирался, успела заметить по испепеляющему взгляду, брошенному в мою сторону.
Оставьте мою до.. Снежианну в покое, с усталостью в голосе произнёс ректор, на что котёнок вполне однозначно заявил свой протест громким «мау!». Снежа, это не обсуждается. Нам нужно серьёзно поговорить с твоей игрушкой.
Я захлебнулась от новой волны возмущения. Я игрушка?! Да что он вообще о себе возомнил! Чурбан безмозглый, тупой непроходимый чурбан!
Но сказать я ничего не смогла, потому как все слова казались слишком мягкими, а пока я подбирала нужные эпитеты, ректор перешёл к моим вопросам.
Одежду дам, после тебе принесут еду и питьё. А вот объяснять тебе, что будет на совете, я не обязан. И не хочу. Выкручивайся сама!
«Вантуз! Старый, ссохшийся вантуз в общественном туалете!» мысленно обозвала я это непрошибаемое ректорство и глубоко вдохнула. Так, Алёнка, спокойно. И не с таким горюшком справлялись.
Благодарствую, улыбнулась Эдмонду настолько приторно-сахарно, что у него мигом должен был подскочить инсулин.
А после ещё двух вдохов-выдохов, я начала вспоминать оговорки этого бревенчатого товарища. Прищурившись, спросила:
Так кем вам, говорите, приходится моя Снежка?
Она не твоя, обрубил меня на подлёте ректор. И тебя не касается.
Не удивительно, что ваша жена от вас сбежала! бросила я в сердцах и тут же прикусила язык. Ох, Алёнка, это ты знатно за черту шагнула. Сейчас такая буря разразится!
И еды не дадут
Ректор едва держался. Я почти видела пар, клубившийся из ушей мужчины.
Вместо оглушительного крика и обвинений в своей бестактности я была удостоена лишь цепкого, неморгающего взгляда.
Эдмонд молча вывел овал, тут же налившийся магической силой.
Вон. Пугающе тихо и спокойно сказал он. И я послушно собралась шагнуть в портал, так как чувствовала, что в этот раз я действительно рисковала своей жизнью. Стоило дать этому неуравновешенному типу с кучей комплексов проораться в тишине и пустоте кабинета, поэтому
Я посмотрела на Снежку, которая всё ещё сидела на полу в шаге от меня. Нет, оставлять пушистую с полыхающим демоном, кем бы там она ему не приходилась, было категорически нельзя. Подхватив кошечку на руки, я буквально влетела в портал, слыша за спиной рёв раненого зверя.
Ух, мамочки!
Стукнувшись о твёрдый пол той самой кельи, которую ректор назначил моей временной тюрьмой, кубарем прокатилась до стены, окружив своим телом котёнка, чтобы случайно не зашибить её. О том, что кошки сами по себе гораздо более прыгучи, чем люди, я в тот момент не подумала.
Быстро оглянулась за спину: фух! чисто. Портал схлопнулся, отрезав нас от неадекватного ректора.
Чем больше его узнаю, тем больше понимаю твоё желание сбежать из этого ада, задумчиво почесав котёнка между ушек, проговорила я.
Мау, со вздохом ответило мне животное.
Какое-то время я переваривала произошедшее в тишине, а Снежка тем временем перебралась на мою кровать и благополучно заснула. Я даже позавидовала кошачьей беспечности. Казалось, их с рождения учат одной непреложной истине: «В любой непонятной ситуации ложись спать!»
Но я кошкой не была, да и спать не особо хотелось. Поэтому я напряжённо думала, думала, и выхода из ситуации, в которую попала, не находила.
А когда окончательно сдалась перед роком судьбы, в мою дверь постучали.
Вздрогнув, спросила дрогнувшим от испуга голосом:
Кто там?
Поскольку мне не ответили, спросила настойчивее:
Кто?!
А взглядом поискала что-нибудь тяжёлое, чтобы, если придётся, огреть визитёра по башке.
Из-за двери пробурчали знакомым голосом:
Тролль в манто!
Лилиан, завхоз всея Академии!
Я открыла дверь, подозрительно глядя на женщину. В руках её был свёрток, а на свёртке ещё один свёрток. Одета Лилиан была с утра уже по-другому в длинное платье с корсажем на пуговицах, поверх которого был накинут серый холщовый передник, а вместо чепца её голову украшала причёска из заплетённой косы, уложенной в сложную фигуру на макушке.
«Тролль в манто» прошла в мою келью, осмотрев её самым пристальным взглядом, а потом сказала уже не так сердито:
Одежду тебе прислали. И завтрак.
При слове «завтрак» у меня всё сжалось в желудке. Хочу есть! И кофе, хочу кофе! Но не может же быть чашка с божественным утренним напитком в одном из свёртков! Неужели мне не положено?
Спасибо, это очень мило, осторожно ответила я. Извиняюсь за то, что доставляю неудобства, а кофе пленницам дают?
Лилиан окинула меня строгим взглядом, положила свёртки на стол и встала посреди комнаты с таким видом, что я сразу вспомнила свою начальницу. Та так же смотрела на нас, молодых специалистов только что с университетской скамьи, и как будто не понимала ну как эти девицы могут быть такими тупыми? Вот и Лилиан сказала наставительным тоном:
Юная леди должна одеться, умыться и причесаться, а затем уже пойти завтракать и пить кофе.
Отлично, всё это я пропущу мимо ушей, ибо я несколько лет как уже не юная леди, а вот наличие кофе меня обрадовало!
Как тебя зовут? вдруг спросила завхоз. Вышло очень даже дружелюбно. Я, конечно, удивилась непомерно, но ответила:
Алёна.
Ты не студентка.
Не вопрос, а утверждение. И тон такой с ноткой уличения. Вот только в чём?
Нет, слава богу, уже давно нет.
Лилиан покивала сама себе, а затем принялась разворачивать свёртки, приговаривая:
Ну и хорошо, что не студентка. Ну и хорошо, что из другого мира. А то, понимаешь, бегают, бегают, глазки строят, а сами даже магический шарик не могут в воздух поднять
Вы это о ком? спросила я, старательно давя смех. Кто тут и где бегает? Ещё и глазки О-о-о, да это она о поклонницах Эдмонда вал ди Белуччини вроде так зовут нашего прекрасного чурбана и вантуза то есть, ректора!
Лилиан замолчала. Расправив простое серое платье с длинной юбкой, она разложила его на кровати. Поверх аккуратно уложила мать моя швея! нижнюю юбку в занятных оборочках, а потом тут я чуть не упала в обморок панталоны с кружевными фестончиками по низу.
Что это
Меня душил смех. Или это был праведный гнев?
Я вот это всё надевать не буду!
Алёна, она пристально посмотрела на меня и поджала губы. Ты это всё наденешь и обойдешься без долгих бесед о моде и пристрастиях. Мне велено подготовить тебя для присутствия на попечительском совете. Ты мне даже слегка симпатична, и только поэтому я не стану применять силу.
Лилиан ткнула обличительным пальцем в панталончики и добавила:
Сама оденешься. А я проверю. Иначе меня уволят.
Ух ты! Да наш ректор не брезгует шантажом! удивилась я, покосившись на нижнее бельё прямиком из девятнадцатого века. Они хоть чистые, штаны эти?
Обижаешь, Лилиан выпрямилась и приняла чопорный вид. Совершенно новые, доставленные пять минут назад королевской службой быстрых покупок. Господин ректор самолично купил для тебя эти вещи. А платье, между прочим, стоит немалых денег!
Да чтоб он разорился, буркнула я. Ладно, Лилиан, я надену всё это и не посрамлю нашего ректора перед попечительским советом во главе с его милой матушкой. Но можно мне всё же сначала кофе?
Женщина просветлела лицом и даже благодарно улыбнулась, а потом протянула руку в сторону и громко сказала:
Кофе, пожалуйста.
Я широко раскрыла глаза, глядя, как в её ладони материализуется фарфоровая чашка на блюдце. Келью заполнил ни с чем не сравнимый аромат. Я вдохнула его и ощутила прилив бодрости от одного только запаха. Протянула ручки:
Дайте, дайте, о дайте мне!
Лилиан вздохнула и поставила чашку на стол. Шлёпнула по моей ладони, которая уже была готова схватить кофе, и строго сказала:
Умойся.
Да я уже умывалась перед пифиями! возмутилась я.
Я этого не видела, поэтому будь любезна.
Пришлось подчиниться. Ладно, Лилиан не Эдмонд, она даже почти добрая. Не буду с ней ругаться. А может быть, даже расспрошу о попечительском совете.
Пока я плескала себе в лицо ледяной водичкой из кувшина (бр-р-р, но для кожи полезно), завхоз всея Академии сервировала на моём столике прелестный завтрак из крохотных бутербродиков на один укус. Магия еды разбудила Снежку, и моя кошечка потянулась неуклюже, спрыгнула с кровати и требовательно замяукала, требуя свою долю.
Лилиан покачала головой, заметив:
А вас, Снежианна, господин ректор просил явиться в его покои. Там для вас, как всегда, приготовлен более сытный завтрак!
Мне показалось, что Снежка готова бежать в покои ректора, но показалось только на пару секунд. Потом котёнок фыркнул, будто чихнул, будто заявил: «Пофиг!», и вспрыгнул на стул, а с него на стол.
Что за манеры, пробормотала Лилиан, отодвинув чашку.
Я села за стол, взяла Снежку на колени и сказала ей:
И правда, манеры у тебя Надо плотно заняться твоим воспитанием.
Я шутила, но Лилиан очень серьёзно поддакнула:
Надо, надо. Да ни одна нянька не может справиться с этим несносным ребёнком!
С каким ребёнком? рассеянно спросила я, выбирая из ассортимента бутербродиков. Выбрала один с паштетом, сунула в рот и услышала:
С дочерью господина ректора, Снежианной, разумеется.
Глава 5. Попечительский совет
Я ожидаемо поперхнулась. Нет, ну кто такие вещи сообщает во время еды?
Кх-кх, я постучала себя по груди. Как это дочь?
А вот так, милочка, Лилиан заботливо подала мне воды. Дочь, как есть.
Подождите, у меня в голове усиленно заработали шестерёнки. Так ректор, получается, тоже кот?
Мой вопрос почему-то вызвал приступ бурного смеха у завхоза. А я терпеливо ждала, пока мне ответят, и не понимала, что же такого смешного сказала.
Нет, милая моя, ректор не кот, всё ещё смеясь, ответила Лилиан. И никогда им не был. Способность к обращению Снежианна переняла от матери.
Я уже хотела расспросить об этой таинственной женщине, но завхоз сама себя осадила.
Всё, полно время на разговоры тратить! Дела не ждут!
И дела действительно больше не ждали. Быстро доев свой скромный завтрак, поделившись с котёнком (но я запомнила, что Снежианне, в отличие от меня, обещали нечто попитательнее да посытнее), я позволила Лилиан помочь мне со всей этой несовременной одеждой и довольно скоро была полностью готова предстать пред требовательные очи попечительского совета.
Мне следовало думать о себе, о своих проблемах и о том, как из них выкручиваться, но вместо этого все мои мысли занимала маленькая кошечка. Как так вышло, что дочь ректора (уму непостижимо, он смог жениться и даже зачать ребёнка, как с таким-то характером?) оказалась в моём мире, да ещё и в трубе? Сбежала, тут к гадалке не ходи. И, скорее всего, вот так же через шар. Но почему именно в мой город? Мою страну, мой двор?
Кто выбирал, куда швырнуть котёнка портальной магией? Сама она или же великий случай?
Помотав головой, заставила себя отрешиться от этих мыслей. Сейчас мне всё же лучше сосредоточиться на том, как защитить свою честь и жизнь от нападок мадам матери всея Академии.
Ректор ждал нас с Лилиан у дверей. Увидев меня, собранную по всем канонам, он даже кисло улыбнулся. Эх, рано радуешься, Эдмонд! Мне только дай гарантию мира, ух я развернусь!
Ответив мужчине на улыбку, я с тоской проводила тут же пожелавшую исчезнуть Лилиан. Жаль, эта женщина мне казалась неплохим буфером между мной и разгневанными членами Академии.
Что ж, надеюсь, это наша последняя встреча, выдавил из себя Эдмонд. Теперь твоё будущее зависит только от решения совета, а он, подозреваю, с превеликим удовольствием выставит тебя за пределы Академии.
И вы смиритесь с тем, что так и не узнаете, как я смогла обойти защиту библиотеки? ехидно спросила я, давя на больную мозоль ректора.
Что и следовало доказать. Хрена с два он смирится! Вон глаза как сощурил, да брови свои красивые нахмурил. Нет, пока сам не докопается, он не отпустит меня.
Отчего-то эта мысль странным образом грела меня.
Пошли, вместо ответа сказал ректор и открыл тяжёлые двери, выпустив наружу странный холод изнутри помещения. Нас уже ждут.
Я пошла за ним, убивая сразу двух зайцев. Первым был попечительский совет, где меня снова будут допрашивать. А вторым туризм. Я рассматривала холл с жадностью жителя Поднебесной, который на пенсии вместе со стайкой таких же старичков ездит по миру и фотографируется на фоне памятников. Впрочем, фотоаппарат я захватить с собой как-то не додумалась.
Пришлось фотографировать глазами на плёнку памяти.
Мы пересекли огромный холл и спустились по ступенькам. Высокий сводчатый потолок делал его похожим на готическую церковь. Но вместо икон и статуй святых в простенках стояли статуи книг. Раскрытых книг на пюпитрах.