Лорд Эсмонд будил во мне что-то звериное, и оно теперь выло и царапалось, пытаясь вырваться из плена разума.
Нет, это не может закончиться вот так! Я колотила кулаками по его спине, но он всё шёл вперёд, казалось, совсем не тяготясь ношей.
Тогда я направила свою ярость на небо. Закричала, пересиливая раскаты грома. Призывая на голову лорда молнии. Одна ударила совсем близко.
И это заставило лорда свернуть с дороги. Он направился к входу в едва различимую пещеру, вход в которую укрывали от посторонних глаз ветви зелёного плюща.
И только когда мы оказались внутри, лорд Эсмонд поставил меня на ноги.
***
Здесь мы переждём бурю, произнёс он. Возвращаться опасно.
Я дрожала и не говорила ни слова. Стояла, прижав руки к груди, и смотрела на его спину. Сейчас, когда он был так близко, что можно протянуть руку и дотронуться до его напряжённых мышц, я и думать позабыла про месть.
Наверное, смалодушничала, наверное, правы те, кто говорят, что женщина слаба, но мне хотелось прижаться к его мокрой рубашке и сказать, что это я виной этой бури. Что он не смел предпочесть меня моей служанке!
Неужели, лорд Эсмонд, вам нравятся такие, бойкие и скорые на любовь, неужели мужчины совсем не ценят гордости и не ловят взгляды, направленные на них украдкой?
Он обернулся, и я невольно вздрогнула. Прочитал мысли? Нет, такой магии не существует.
Лорд протянул руку, мне показалось, что он хотел приобнять меня, но я лишь почувствовала, как за спиной затрещали ветки и дохнуло огнём.
Пещера тускло осветилась, плющ, увивавший её изнутри, вспыхнул, как сухие ветки костра, а когда он догорел, сами стены излучали свет.
Вам надо раздеться, вы совсем промокли, леди Гердарика, произнёс он как бы между прочим и прошёл вглубь. Я не смотрю, не извольте беспокоиться.
Моя нижняя рубашка и юбка тоже мокрые, заметила я, избавившись от порванного корсета и верхнего платья. Свет пещеры совсем не давал тепла, и я задрожала ещё больше. Нам надо идти обратно.
И в то же время, воспользовавшись тем, что он не смотрит, я воззвала к буре, чтобы та усилилась. Чтобы те, кто остался на дороге, не пустились нас искать слишком скоро.
Я увлеклась. Лорд Эсмонд внезапно оказался рядом и резко развернул меня к свету.
Твои глаза. Это ты вызвала бурю!
Нет, зашептала я, чувствуя, как в горле бьётся сердце. Как в его светло-зелёных глазах разрастается ярость. Это вы виноваты, лорд! Вы!
Неужели?! насмешка обдала меня холодом, будто окатила ведром ледяной воды.
Я всхлипнула, когда почувствовала прикосновение стали к горлу. Он убьёт меня, если захочет!
Говори, или перережу горло!
Нет, я нашла в себе силы засмеяться ему в лицо. Не отводила взгляда, не опускала глаз, не пыталась вырваться из железной хватки его руки, которая наверняка оставит на моём плече след. Вы не посмеете. Вы головой отвечаете за мою безопасность. Я жена вашего короля, лорд!
Безопасность его величества важнее безопасности одной из его жён. Их может быть много, Гердарика! Ты хотела завести наш отряд в ловушку, верно? Где твои горные разбойники, они сейчас придут?
Я рассмеялась. Неужели он думает, что я всё затеяла из-за измены государю?
Но смеялась я недолго. Лорд Эсмонд отпустил меня и тут же дал пощёчину, чем заставил отшатнуться. Я оступилась и упала, больно ударившись локтем о выступ камня.
Ты не собиралась быть женой моего короля! мужчина присел рядом и посмотрел в глаза.
В его лице я читала свой приговор. Если не разубедить лорда в обратном, то он убьёт меня и скажет, что я погибла в буре. Или что упала на острые камни.
И их король женится снова. Возможно, заключит союз с нашим врагом. Нет, я не могу подвести отца!
Собиралась и собираюсь. Я вызывала бурю, но это не заговор с целью убийства.
Я отползла вглубь пещеры и села, обхватив руками колени. Старалась не смотреть на него, дрожала, но не от холода.
Зачем тогда? Говори!
Лорд Эсмонд схватил меня за плечо и силой потащил к выходу. Я была почти бессильна, я чувствовала его ярость, а также острые камешки на полу пещеры, царапающие руки и ноги. Мои нижние юбки промокли и теперь превратились в лохмотья.
Говори же!
Он заглянул в глаза, и даже в темноте я увидела в них полыхающую ярость. Светло-зелёные, нездешние, они неярко светились и придавали своему обладателю сходство с реальным Богом, спустившимся на землю, чтобы одарить собой смертных.
Несмотря на опухшие губы и пересохшее горло, на сердце, бьющееся в груди так сильно, что я боялась, как бы оно не выскочило из груди вовсе, мне захотелось протянуть руку и коснуться его заросшей щетиной щеки.
Говори, ведьма! Или ты отсюда не выйдешь!
Я хотела отомстить вам за свою служанку! выпалила я ответ раньше, чем осознала того, что говорю.
Я ведь придумала совсем другую историю, мол, испугалась, что горные разбойники убьют меня, чтобы не отдавать чужому королю. Чтобы я не родила ему сына, имеющего права на оба престола.
Лорд Эсмонд рассмеялся. Его смех была таким же хриплым и каркающим, как и голос в минуты волнения.
Ты думаешь, я поверю в эту сказку, женщина? Ты просто растеряла невинность до того, как тебя сосватали и теперь ищешь возможность избежать наказания. Его величество казнит тебя в назидание остальным на городской площади. Или по-тихому удавит в своих покоях.
Как свою вторую жену?
Я начала смеяться в ответ. Сначала тихо, из глаз катились слёзы, а потом уже не могла остановиться.
И получила звонкую пощёчину. Она вмиг прекратила мою истерику, я только уставилась на лорда Эсмонда, сидевшего передо мной на корточках, и с тревогой заглядывающего в глаза.
Прижала руку к горящей щеке и продолжала тоненько всхлипывать. Мне вдруг сделалось так тошно, что хотелось сказать мужчине какую-нибудь колкость. Чтобы задеть за живое.
Чтобы он больше не смел поднимать руку на королевскую кровь! Мама-мама, как же ты была неправа, когда рассказывала, что стоит выбрать избранника для первой ночи, как он сделает меня счастливой, будет нежен и благодарен!
Нет, передо мной были глаза чужеземного монстра, рассматривающего меня как дивный экземпляр, редкую брошь, правда, немного сломанную и раздумывающую, можно ли её починить или выкорчевать драгоценный камень, и дело с концом!
Если вы правы, лорд Эсмонд, ответьте себе, что помешает опозоренной девушке похоронить себя и вас в этой пещере? Всё лучше, чем позор и война между нашими королевствами!
Я снова засмеялась, на этот раз откинув голову, на минуту увидев свод странной пещеры, подсвеченной магией чужого лорда, который совсем не хотел меня. Никакую. Ни чистую, ни замаранную чужим мужчиной.
Я больше не думала о последствиях. Я кричала, не заботясь о посторонних ушах, что лорд недостоин быть кузеном короля. Никакого. И когда я стану королевой, а я стану ей, он ответит мне за всё.
Мой король не дурак, Гердарика! попытался возразить он. Никто не примет стареющую потаскуху на своё ложе. Даже если в ней течёт королевская кровь!
Это было слишком! Я нащупала за спиной камешки, взяла в ладонь столько, сколько уместилось, и бросила их вместе с песком ему в лицо.
Глава 4. Потеря невинности
Дальнейшее случилось так быстро, что я не успела в полной мере насладиться торжеством от сделанного.
Железная рука схватила меня за горло, мир вокруг поплыл, я оказалась на грязном полу пещеры, прижатая и распластанная чужой волей, как жертва на алтарном камне.
И почти не могла дышать. Пыль забивалась в ноздри и рот, я видела лишь очертания фигуры, склонившейся надо мной. Я пока не могла понять, кажется ли мне это, или происходит на самом деле.
Думаешь, похоронишь меня здесь и выйдешь к ним, представив себя жертвой? прорычал он мне в ухо.
И я почувствовала на себе тяжесть его тела. Мне не хотелось бороться, было лишь одно желание: чувствовать его горячее дыхание на своей щеке, руку, ослабившую хватку, на горле. Она спускалась всё ниже, мазнув по груди, защищённой лишь тонкой тканью нательной рубашки.
Я почувствовала холодок, пробежавший по спине, он обратился жаром, вызвавшем боль в паху. Мне никогда не было так унизительно горько и одновременно сладко-желанно. Это было предвкушение, неясный намёк.
Трепет от чего-то неизведанного ранее.
Я скажу, что это вы украли мою честь, прошипела я ему в лицо. Перед глазами прояснилось, и я видела лорда так близко, как никогда прежде.
Даже во время нашего брачного поцелуя, мы были друг от друга словно за невидимой стеной, а тут близость тел, запах пота, судорожной ярости, заставил меня обнять его лицо руками.
Да, при других обстоятельствах я бы ни за что не выбрала лорда из рода Светлого Гаролда, надменного Эсмонда на роль первого мужчины, но теперь это казалось просто необходимым.
Боль внизу живота была столь пронзительной, что, казалось, я умру, если она не прекратится. Или если он не прекратит её.
Я же говорю, благородная шлюха, а не леди, засмеялся он и впился губами в мой рот.
Он целовал меня так глубоко, что я застонала, подавшись навстречу. Выгнулась, не сопротивлялась его рукам, раздиравшем мою рубашку и обнажавшим торчащие соски. Его пальцы скользнули по ним, причинив боль, но она была ничто по сравнению с той жаждой, что терзала меня, заставляя подчиняться.
Я ощущала его язык во рту, он исследовал меня, а я желала лишь продолжения грубых ласк. Всё равно на будущее и прошлое!
Сейчас я почувствую то, что чувствует желанная добыча. Женщина, за право обладанием которой, мужчина может отдать жизнь.
Лорд Эсмонд понимал, что нас ждут. Я боялась, что сейчас он заметит, что буря стихла, и всё закончится не начавшись.
Но нет, я ошиблась. Тогда я плохо знала силу и власть похоти.
Хочешь меня, ведьма? хрипло спросил он, заглядывая в глаза. Мой рот горел, на губах остался привкус крови.
Да, лорд. Хочу тебя. Только тебя, шептала я и негнущимися пальцами пыталась развязать шнуровку его рубашки. Хотела дотронуться до мышц сильного торса, чтобы между нами не было преграды.
Легонько нажав коленом, он развёл мои ноги и разодрал последние преграды. Стыда я не чувствовала, только страх, что сейчас нас застанут. До того, как я узнаю страсть. Может, первый и последний раз.
Раздевать меня ни к чему, шлюха, хмыкнул лорд и, дёрнув штаны вниз, подался ко мне.
Я знала, как устроен мужчина. Видела, как сношаются слуги. Подглядывала за Одилией, позволившей заломать себя для случки, как молодую кобылу.
Но, почувствовав прикосновения мужского органа к своему лону, чуть не отпрянула. Заметалась, а потом в глазах потемнело от невыносимой боли, разрезавшей меня надвое.
Я почти не слышала, что шептал мне на ухо мой мужчина, старалась сдержать стоны, зажмурилась, почти отталкивая его, но силы были не равны. Он рвал меня, пришпиливал к полу, не давая продыху, прижимал к себе и гладил рукой лицо.
И всё же я видела его глаза. Они светились ярче солнца, я тонула в них, эта была спасительная ниточка в океане боли. Я падала в пропасть, меня терзали горячие камни, но я не противилась.
Ещё, шептала я, вздрагивая и жмурясь.
Боялась, что вдруг это всё. Я никогда не чувствовала в себе мужской орган, он был огромен, он рвал меня, но я готова была терпеть, сколько угодно долго. Лишь бы насладиться болью, вспоминать его хриплое дыхание на своих губах, руки на груди.
Не сжимайся, Герда, пробормотал он. Я всё равно уже трахаю тебя.
Я была какой-то ошалелой, хотелось думать, что виной всему его магия. Но это было не так. Я хотела боли, чтобы он терзал меня, растягивал, чтобы хотел так, как сейчас.
Слёзы катились по щекам, я глотала их и терпела. Толчки сделались более резкими, казалось, прошла вечность с тех пор, как он овладел мной. И где-то на задворках сознания билась мысль, что с Одилией он не был таким неистовым.
Требовательным, хищным.
Лорд Эсмонд не давал мне перерыва. Он думал о себе и своём удовольствии. Под конец боль стала почти нестерпимой. Это была даже не боль, а резь, кинжальная пытка.
По внутренней поверхности бёдер текло что-то тёплое. Должно быть, моя кровь.
Та самая, которую я отдала этому мужлану. И сделала бы это снова. Теперь я знаю, что такое соитие по страсти, по собственному выбору.
И хоть мне не нравится то, что он со мной делает, хоть я не нахожу прелести во всей этой суете, даже не могу подыгрывать, изображая страсть, всё же ни о чём не жалею.
Наконец всё закончилось. Он навалился на меня, сжал мою грудь между пальцами, почти раздавив сосок, и бурно кончил. А я кричала от боли и от ощущения в сведённых судорогой бёдрах.
Лорд, чужой муж, забился во мне, впился пальцами в мои волосы, заставив посмотреть в глаза, и выдохнул ругательство мне в лицо.
Он ненавидел меня в этот момент, а я презирала его. И мы оба были рады, что пришли к этому моменту. Даже если, а это уже наверняка, он будет единственным соитием между нами.
Его чудовищно большой мужской орган всё ещё находился во мне, растягивал и ссаднил лоно, мне было сложно дышать, я чувствовала, как тёплое семя мужчины жадно впитывается в моё лоно.
Пожалуй, это было самым приятным ощущением с самого начала запретной связи.
Мама никогда не говорила со мной об этом. Я знала, что связь между мужем и женой способна принести не только ощутимые плоды в виде наследников, но и удовольствие. И теперь с трудом в это верила.
Возможно, если мой муж будет слаб по этой части и не сможет посещать моё ложе чаще раза в месяц, это принесёт мне облегчение.
Наконец. Лорд Эсмонд покинул моё истерзанное лоно. Он прятал глаза и отошёл в тень. А я так и осталась лежать на земле с разведёнными в стороны коленями.
***
Однако сейчас настало самое время сделать то, чему научила меня мама. Пока лорд Эсмонд не видит, я открыла крышку медальона и достала вергилий.
Дрожащими руками вставила кусочек кожи в кровоточащее лоно, снова вернув ту боль, которую испытала только пару мгновений назад.
Мой стон был услышан. Лорд Эсмонд вернулся и помог мне сесть. Боль внизу живота снова дала о себе знать. Казалось, я больше никогда не смогу сидеть прямо. Не сведу ноги и не буду такой доверчиво-наивной, как за полчаса до этого.
На, вытрись, он бросил мне какую-то серую, но чистую тряпку, по размерам напоминающую полотенце. Буря уже стихла, пора идти обратно, иначе это вызовет кривотолки.
Я склонила голову, чтобы спрятать усмешку. Какое теперь мне дело до сплетен? Муж получит девственную жену, и всё забудется.
Я всё забуду. Даже не взгляну больше в сторону этого лорда.
А он пусть терзается догадками, как мне удалось обмануть супруга. Но прежде пусть помучается, думая, что нам с ним грозит гибель за измену королю.
Как ты, Гердарика? спросил он наконец. Сидел на корточках в двух шагах от меня, неотступно следя за всеми моими движениями.
Как я вытираюсь, осторожно касаясь измазанных кровью и семенем внутренних поверхностей бёдер.
Для старой потаскухи как-то слишком больно.
Возьми, тут немного чистой воды, его голос звучал почти нежно.
Он передал мне открытую флягу. Наши пальцы на мгновение соприкоснулись, и я почувствовала, как мои заледенели.
Ты так и будешь на меня смотреть? произнесла я, отворачиваясь и продолжая стирать следы бурной страсти.
Прости, не хотел тебя смущать. Нам надо идти.
Я знаю, ответила я, оглядываясь на него через плечо.
Мне было не очень хорошо, ощущение слабости не покидало тело, я чувствовала себя разорванным куском мяса и не понимала тех жён, которые готовы были унижаться за то, чтобы муж посетил их ложе.
В два шага лорд приблизился и приобнял меня за плечи.
Всё будет хорошо, Гердарика. Я сумею защитить тебя, его горячий шёпот обжёг щёку. Я невольно откинула голову на его грудь.
Я и сама сумею себя защитить, лорд, выдохнула я, закрыв глаза. В груди поднималась нежность, огонь, сжёгший меня дотла, снова затеплился, но разгореться ему я больше не позволю.