Мне захотелось сказать ему то, что мучило меня весь день, вдруг тогда я из надоедливой девчонки, которая до печенок его достала, стану дамой в беде? Мы как раз проходили мимо павильона в середине моста, и семья с ребенком встала с отличного места на ступеньке, собираясь уходить. Я схватила инспектора за рукав и проворно заняла это место, утягивая его за собой. Он сел рядом, вопросительно глядя на меня.
Извините, в который раз повторила я. Тут надо шевелиться: едва место появляется, его тут же занимают.
Хотите отдохнуть?
В его словах мне опять почудилась издевка, и множество мелких обид на него в этот момент объединились в одну большую. Ну до чего неприятный тип счастлива буду забыть о нем! Но сначала все же Я вытащила из сумки листок, на котором расписала стихии рождения трех девушек. Огонь, земля и металл до мозга костей.
Я родилась пятого сентября две тысячи четвертого в одиннадцать утра в Андоне. Ввожу эти данные в онлайн-калькулятор бацзы, и
Я развернула к нему экран. Четыре одинаковые зеленые картинки с листком, как в игровых ретроавтоматах, которые иногда выставляют на ярмарках, только в данный момент все это обозначало совсем не выигрыш.
Год: дерево. Месяц: дерево. День: дерево. Час: дерево.
Инспектор долго смотрел на экран моего телефона, не делая даже попытки взять его у меня из рук.
Пять стихий: огонь, земля, металл, вода и дерево, пробормотал он. Надо же, и правильный порядок знает или просто так хорошо запомнил мои слова? Девушки стихий огонь, земля и металл мертвы. Вы дерево. Боитесь за свою жизнь?
От того, насколько прямо он выразил суть проблемы, мне стало не по себе. Сейчас скажет, что я избалованная богачка, которая выдумывает себе повод для беспокойства. Но Чан Чон Мин поставил локти на колени и с силой потер лицо и лоб, окончательно растрепав свою и так далекую от совершенства стрижку.
Ситуация просто жопа, в сердцах выдохнул он.
Глаза у меня округлились. Я ослышалась, или он сказал Но даже если я все услышала верно, извиняться он не стал.
Если я просто велю вам идти домой, будете до следующей смерти сидеть как на иголках? спросил он.
Я напряженно подняла плечи. Опять насмехается, или?..
Да не издеваюсь я над вами! Чан Чон Мин повысил голос. Когда я задаю вопрос, я в буквальном смысле это и спрашиваю.
Ну тогда я не поспевала за его ходом мысли.
Конечно, я буду сидеть как на иголках! Предыдущие смерти происходили раз в три дня. Значит, какая-то девушка стихии воды умрет в Йемтео через два дня, а дерева еще через
Ой, можете нас сфоткать? К нам подбежала незнакомая девушка и вежливо поклонилась.
Я взяла у нее телефон, сняла их с парнем на фоне павильона. Они дурачились, строили рожицы, обнимались, и я испытала привычную зависть.
Давайте теперь мы вас, счастливо сказала девушка и потянула руку за моим телефоном.
Я посмотрела на лицо инспектора, приветливое, как надпись «Осторожно, злая собака», и протянула ей телефон. Схватила инспектора за рукав и подтянула к резной колонне. Каждый раз, дразня его, я на несколько секунд забывала о своих проблемах.
Что вы такие грустные?! удивилась сияющая от радости девушка. Поцелуйтесь, ну или хоть улыбнитесь!
Я показала камере сердечко и вытянула губы, как для воздушного поцелуя. Весело покосилась на инспектора, но тот стоял как министр эпохи Чосон, позирующий для портрета.
Благодарю! Я поклонилась девушке и забрала телефон, умирая от желания глянуть на фотки. Желаю вам счастья.
И вашей паре тоже желаем всего наилучшего!
Парочка поклонилась нам и весело двинулась по мосту дальше. Я глянула на инспектора и гнусно рассмеялась. Он покраснел! Правда, покраснел! Может, это от злости, но все равно было мило: сразу стал выглядеть на свои тридцать, а не на сто тридцать. На фотки я смотреть не стала, чтобы его не смущать.
Идемте, сказала я, засунув телефон в сумку. Если сначала откроете дело, а потом раскроете и закроете, вам наверняка какую-нибудь премию дадут.
Меня так и подмывало сказать: «Потратьте ее на барбершоп», но я сдержалась. Мы молчали до конца моста. Я слушала звуки наших шагов на деревянных досках, и, пусть это ничего не значило, проход по мосту показался мне головокружительным. Моя нога в белой кроссовке ступила на землю одновременно с его ногой в коричневом ботинке, и пришлось закусить изнутри губу, чтобы боль немного отвлекла от мысли, что мы как молодожены, которые ступают на ковровую дорожку в зале торжеств.
Уймись, Юн Хи, пожалуйста, пожалуйста, не думай об этом. Я сошла на землю и начала лихорадочно представлять Чана Чон Мина без одежды на поле для гольфа, покосилась на его шею, бледную до воротника, и так отпрянула, что споткнулась. Инспектор поймал меня и поставил ровно. Ощущение его рук, даже через пиджак, мне совсем не помогло.
Вы перегрелись, констатировал инспектор.
Но даже его тон «капризная девчонка и ее мелкие проблемы» не привел меня в чувство. Я представила, как расстегиваю его рубашку и с каждой пуговицей вижу все больше бледной, нетронутой солнцем кожи. Это должно было вызвать отвращение и желание сбежать, но, вместо этого, лишь захотелось пригласить экзорциста, чтобы он раз и навсегда очистил меня от одержимости и стер память об инспекторе.
Куплю вам воды, предсказательница, сказал Чан Чон Мин.
Все-таки мрачный характер уживался в нем с добротой. Я растроганно улыбнулась, но тут же заставила себя нахмуриться. Нельзя показать, что творится в моей тупой башке.
Я могу за себя заплатить, в попытке спасти свою гордость сказала я, но он воспринял мои слова совсем не так, как я хотела.
Да-да, вы богатая, я уже понял, сказал он и отошел к киоску.
Вода с газом приятно освежала. Я вообще-то газированную не люблю, но он купил себе тоже и так аппетитно пил, что я невольно заразилась его энтузиазмом.
К тому моменту, как мы дошли до бара с интригующим названием «Бар Синих Струн», я уже немного успокоилась. Бар располагался на первом этаже современного трехэтажного здания, ловко скрытого деревьями: с моста, где гуляют туристы, его и не увидишь. Вывески верхних этажей предлагали химчистку, соджу от производителя, товары для дома и косметику, а на первом этаже горела скромная вывеска: синий бокал для мартини и традиционная лютня ханпипха. Очевидно, вывеска намекала, что даже в этом культурно богатом районе есть место, где вы сможете славно повеселиться вечерком. Я энергично двинулась к двери, но инспектор Чан меня остановил. Он угрюмо обозревал здание, словно что-то ему тут не нравилось, но что он не скажет.
Я пойду сам. Я-то полицейский, а как объяснить им ваше присутствие, не знаю, отрезал он. Будете зажигать ароматические палочки и по форме дыма определять, была ли тут Пак Со Ён? К тому же вы перегрелись, вам надо домой. Уверен, вы можете позволить себе такси.
Ладно, вздохнула я. Обида была сильна, но я почти привыкла к тому, что ему так часто удавалось меня задеть. Идите, я вызову такси.
Не-а. Дайте угадаю: вы дождетесь, пока я зайду, и зайдете следом.
Я наморщила нос, не в силах иначе выразить свое возмущение. А он, оказывается, еще даже не закончил.
Так себе идея. Инспектор обвел щедрым жестом меня целиком. Вы не похожи на женщину, которая хоть изредка заходит в бар.
Если он хотел сказать «вы скучная», то я так его и поняла. И почувствовала, как предательски краснею.
Не принимаю замечаний про внешность от человека, который не умеет бриться, вспыхнула я.
В его глазах что-то мелькнуло, и я поняла, что тоже задела его. Он тронул свою щеку, и я подумала: «Один один, козел».
Так, всё. Доставайте телефон и вызывайте такси. Я поверю, что вы уехали, только когда сам это увижу.
Прохожие косились на нас с любопытством: инспектор в униформе отчитывал меня, как будто посреди улицы решил выписать мне штраф. Я могла бы не вызывать такси где хочу там и стою, но я уступила по странной причине. Не хотелось выглядеть упрямой врединой может, уже поздно, впечатление не исправить, и все же Интересно, смягчится ли он, если я ему уступлю? Может, даже остановит меня в последний момент.
Вызываю, смиренно сказала я. Извините, что помешала.
Я заказала такси люкс: вообще-то никогда так не делаю, но раз он считает меня богачкой, пусть продолжает думать, что так оно и есть. Солнце грело вовсю, в магазине рядом гремела музыка, а бар был тих, на просторной террасе никого, хотя, судя по расписанию, он был уже открыт.
Что сказать на прощание? «Позвоните, если что-нибудь выясните, вот мой номер»? «Надеюсь вас больше не увидеть»? «Спасибо за воду»?
К счастью, инспектор Чан решил за меня вот это джентльмен.
Вы очень помогли, сказал он с вежливостью, которая не обещала ничего хорошего. Я уже научилась различать оттенки его голоса. Благодарю за ваши исследования. Пожалуйста, не приходите больше в участок.
Подъехала шикарная черная машина даже немного жаль, что так быстро, потому что я не успела выдумать ответ. Я села на заднее сиденье. После такой прощальной фразы лучше вообще не смотреть на него. Или все же показать взглядом, что я обижена? Лучше не смотреть: он наплевал даже на новость о том, что я тоже человек одной стихии, как и мертвые девушки.
Но, закрывая дверцу, я все же на него покосилась. Чан Чон Мин стоял, засунув руки в карманы форменных брюк, и не отрывал взгляда от такси. Его антипатия ко мне, похоже, простиралась настолько далеко, что он ждал: я в последний момент выскочу из машины и, отпихнув его с дороги, влечу в бар, как злой дух вонгви.
Глядя на залитые солнцем хлопковые поля вдоль дороги, я не разжимала зубов. Внутри меня плескалось море слез, и все силы уходили на то, чтобы не дать им выплеснуться наружу, казалось, они вырвутся под напором, как в мультиках, и зальют весь роскошный бежевый салон. Конечно, я не ожидала, что инспектор упадет к моим ногам, мне это и не надо, я бы сама от него сбежала, но но У меня впервые возникло ощущение, что я одна не из-за пророчества, а просто потому, что никому не нравлюсь.
Папа копался в саду перед домом. Несколько месяцев назад он чуть не умер от сердечной недостаточности и после выхода из больницы полюбил возиться с землей и растениями. Наверное, еще поэтому на меня произвела такое сильное впечатление смерть тех девушек: я не понаслышке знала, какая хрупкая вещь сердце, и какое горе приходит в семью, когда кто-то падает средь бела дня, едва дыша и сжимая рубашку на груди. Я сделала веселое лицо, но папа все равно вопросительно глянул на меня, когда я проходила мимо.
Как же жаль, что сейчас всего три часа дня и нельзя просто лечь спать, чтобы забыть обо всем! Я задвинула за собой двери в комнату и расплакалась, сама не понимая отчего. Глупо обижаться на слова случайного попутчика на жизненном пути, с которым мы больше не встретимся, потому что он не хочет меня видеть, но я рыдала, как девчонка, глуша звуки подушкой, чтобы тонкие стены нашего дома меня не выдали. Я чувствовала себя растревоженной, живой, болезненно настоящей и рыдала, как часто рыдаю над фильмами: словно потеряла что-то, чего у меня и не было никогда.
Я же не запала на него? Ха! Нет, конечно, какая ужасная мысль, он вообще не в моем вкусе, сейчас все пройдет. Но слезы не иссякали, и пора было что-то с этим сделать. Представлять Чана Чон Мина голым не имело смысла, это уже ясно, поэтому я сразу перешла ко второму способу. Я перевернулась на спину, задыхаясь от слез, которые заливались мне в рот и в уши, и представила себя мертвой. А когда и это не помогло отвлечься, представила мертвым его. Потом родителей и всех других людей, представила конец света, только бы больше не думать о том, как он коротко, сумрачно улыбнулся, когда помахал мне с парковки около моста.
После этого я прибегла к последнему способу избавиться от влюбленности, способу номер три. До этого я использовала его лишь однажды, из-за мальчика из выпускного класса, в которого успела смертельно влюбиться за время школьного спектакля, где он блестяще играл. Конечно, это был совсем другой случай, сейчас я совершенно не влюблена, просто какое-то наваждение, наверное от жары. Но придется наказать себя за неосторожность, чтобы больше не позволить себе такого.
Я встала, взяла со стола шариковую ручку и вдавила острый стержень в запястье. Конечно, я была в своем уме и ничего по-настоящему плохого себе не сделала бы, но боль заставляла отвлечься, от нее в голове становилось пусто. Я сидела на кровати и вдавливала ручку в бледную внутреннюю сторону запястья, потом выше, по предплечью, к сгибу локтя. Было больно, рука ныла, хотелось подставить ее под холодную воду, но я нарочно терпела, моля, чтобы воспоминания об инспекторе в моей дурной голове теперь навсегда были связаны с этой болью. А еще лучше пусть воспоминания об этом странном знакомстве просто исчезнут. Я выронила ручку и упала обратно на матрас прямо в сон, похожий на черную дыру.
Глава 4
«Бар Синих струн»
Я была так измучена и спала так крепко, что не услышала телефонный звонок. Он повторялся и повторялся, вплетаясь в ткань моего сна, и я не сразу поняла, что этот звук реален и надо проснуться. Я протянула к телефону левую руку, но она вспыхнула такой болью, что я зашипела, еле вспомнив, почему она так болит. Схватила упорно звонивший телефон правой рукой и наконец поднесла к уху.
Предсказательница Ли? спросил мужской голос: молодой, смутно знакомый. Это офицер Пак Гиль. Я резко села. Откуда он знает мой номер? Извините за беспокойство. Инспектор Чан не выходил с вами на связь?
Я застонала, не сдержавшись. Так старалась забыть это имя, но оно как ни в чем не бывало вернулось буквально через Я отвела телефон от уха, чтобы взглянуть на часы. Всего через час?! Сейчас только четыре, а меня уже опять тянет на его орбиту, как космический мусор. Инспектор определенно не стоил таких страданий. Страдания из-за красавчика Гиля выглядели бы менее глупо.
Не выходил, конечно, очень грубым и неприятным тоном ответила я. А что?
Пропал куда-то. Ушел на обеденный перерыв и не вернулся. Сейчас наша смена, а у него телефон выключен.
Я невольно вспомнила, как он стоял на пороге бара, провожая взглядом мою машину. Он что, после этого не вернулся в участок? А куда пошел?
Откуда у вас мой номер? спросила я, с трудом ворочая опухшим языком.
Гиль добродушно фыркнул:
Мы с Ми Рэ пробили ваш номер по базе, имя-то знаем. Я съездил к инспектору домой, он не открывает. Вот и звоню всем, с кем он сегодня общался.
Меня тронуло, что он так беспокоился за босса.
Он пошел в «Бар Синих Струн», сказала я, чувствуя, как враждебно звучит мой голос. Решил проверить, не там ли пила Пак Со Ён.
О растерялся Гиль. Благодарю. Сейчас съезжу туда.
А можете Можете мне потом перезвонить? выпалила я и тут же об этом пожалела. Вдруг он просто выпил и отсыпается.
Гиль неожиданно рассмеялся:
Это было бы в его стиле.
Серьезно? удивилась я.
Как бы я ни хотела забыть про инспектора Чана, любую каплю информации о нем впитывала, как сухая земля воду.
Да, он С тех пор как Словом, уже пару месяцев он, бывает, срывается с поводка. Но чтоб во время смены никогда.
Еще и пьяница! Замечательно! Меня это так возмутило, что я даже вышла из болезненного сонного оцепенения.
Позвоните мне, когда он объявится. Пожалуйста. Я чувствую, ну ответственность за
«Убеждайте себя, убеждайте, предсказательница Ли, сказал бы на это инспектор. Вы просто по мне соскучились, мы же так давно не виделись».
Я мысленно велела ему заткнуться и твердо продолжила:
Хочу убедиться, что он занимается смертями девушек, а не пьет.
И сбросила вызов. Час назад казалось, что жизнь закончена, но жизнь удивительно умеет продолжаться, несмотря ни на что. Я взяла с собой телефон даже в душ положила на бортик раковины, выкрутив звук на полную громкость, чтобы не пропустить звонок за шумом воды. Левое предплечье было как один сплошной синяк во времена старшей школы мой способ номер три имел менее жуткие последствия, сейчас же я пришла в ужас от силы, с которой пыталась изгнать призрак Чана Чон Мина. Почему? Как это могло произойти? То, что перед сном казалось угрожающим, сейчас поблекло, как игра теней, и я только диву давалась, с чего так психанула. Пфф. Гель для душа, оглушительно пахнущий жвачкой, вернул меня к жизни. Полная спокойствия и энтузиазма, я высушила волосы и надела рубашку с длинным рукавом. Поеду в свой салон, хоть уже и поздновато. Если клиенты не появятся, займусь рекламой в интернете, буду потихоньку набирать клиентов.