Однако со временем Л замечал все больше перешептываний и косых взглядов в его сторону. Все чаще люди отворачивались, если он поймал их взгляд, а разговоры с ним велись кратко и только по делу.
«Почему все должно вращаться вокруг него?» порой слышал Л тихие разговоры за его спиной.
Его не особо тревожило сложившееся отношение к нему. Еще со школьных лет он привык, что его считали чудны́м и непохожим на других, а в институте он, обладая прекрасными способностями к обучению, часто наживал себе завистников.
Замкнутый в себе, Л никогда не был расположен к праздному общению. Ему всегда казалось, что люди часто обсуждают совершенно бессмысленные вещи, не приносящие никакой пользы собеседникам.
Он примирился с тем, что всегда был один.
Одиночество помогало ему глубже вникать в проблемы и находить их решения.
Однако природа человека такова, что он не может долго существовать вне социума, и Л не был исключением. В течение всей жизни он пытался наладить контакт с окружающими и уживаться с ними, хотя порой это давалось ему нелегко.
Теперь же он не мог сказать, что испытывал дефицит в общении.
К тому же, у него была Энн.
Наличие общей тайны сплотило Энн и Л, и они стали часто общаться друг с другом. Л ожидал, что вскоре открытие взаимосвязи бутафорий и времени станет известным всему миру, но этого не последовало, что больше укрепляло его веру в надежность Энн.
Несмотря на его частую холодность и закрытость, она могла без умолку говорить на любые темы. Это иногда раздражало, однако он не мог перестать общаться с ней. Возможно, Энн была единственной, кто всегда мог выслушать его редкие высказывания, а быть может, она являлась тем человеком, благодаря которому он не терял связи с социумом.
Но в самом деле, истинную причину того, что он не прекращал поддерживать с ней отношения, ему было тяжело озвучить даже самому себе: общение с ней помогало ему на короткое время забыть его нарастающую невыносимую тоску.
* * *
Вопреки его опасениям, в назначенный для тестов день стояла ясная погода.
В сопровождении Уильямса и Томпсона он отправился на военный аэродром, расположенный неподалеку от испытательных площадок космических аппаратов.
Там их уже ждали пилот и руководитель испытательных полетов. Они стояли у двухместного самолета, на котором, по-видимому, Л предстояло полететь.
Несмотря на гнетущее волнение, при виде самолета Л внутренне обрадовался. Когда-то очень давно он летал на этих машинах, и те полеты приносили ему небывалое благоговение.
Удивительно, как многое изменилось с тех пор, когда он последний раз испытывал этот незабываемый трепет при взлете воздушного судна. Теперь он собирался лететь уже не ради забавы, однако сильное желание снова взмыть ввысь, к облакам, не угасло в нем до сих пор.
Доброе утро, я Кит Морган, произнес руководитель, пожимая руку Л.
Л Форстер.
Тот самый Л Форстер, усмехнувшись, продекламировал Морган. Я многое слышал о вас.
Смит, представился пилот.
По правде говоря, мы все еще пребываем в непонятках, о том, как конкретно вы будете удерживать груз во время полета, проговорил Морган.
Сейчас вы все увидите, ответил ему Уильямс.
Зрители уже заняли свои места в диспетчерской, с долей иронии сообщил Томпсон, убирая телефон от уха. Можно начинать.
Л взглянул на одну из отвесных скал-останцев вдалеке и, согласно плану, привычным образом с треском оторвал параллелепипед массой около четырехсот тонн чуть более, чем масса отражателя.
На глазах у изумленных собравшихся Л перенес камень на пологое место и опустил на землю.
Невероятно, проговорил Смит.
Что ж, Томпсон взглянул на Л и пилота, вы должны осознавать риск этих испытаний. Надеюсь, вы понимаете, что делаете, Л Форстер.
Л молча кивнул.
Ему выдали наушники, и он вместе со Смитом залез в кабину самолета.
Летал ведь на таких? спросил пилот.
Да, Л пристегнулся.
В наушниках зазвучал голос Уильямса.
Слышу вас, ответил Л.
Смит завел двигатель и направил машину по взлетной полосе. Когда самолет оторвался от земли, Л тут же забыл все неприятности, которые когда-либо приключались с ним.
Как бы он мечтал оказаться сейчас на месте пилота!
В этот миг он всей душой захотел не только конструировать, но и управлять этими изобретениями. Он желал чувствовать единение с этим механизмом, который, подчиняясь твердой руке пилота, мчится вперед.
Л безумно хотел лететь, ощущать под собой надежность и слаженность сконструированного им устройства.
Но в космическом корабле нельзя было почувствовать той свободы полета над землей, выполнять крутые виражи, подниматься выше облаков. И в этот момент, глядя, как поверхность земли остается далеко внизу, Л твердо поставил себе цель когда-нибудь научиться пилотированию самолета.
Ему пришлось приложить некоторые усилия для того, чтобы вернуться в действительность и выполнить то, что было запланировано.
Смит круто наклонил машину и выровнялся. Теперь они летели точно над полем, где лежал камень.
Копии Л уже стояли на земле рядом с булыжником и наблюдали за приближением самолета, любуясь его видом. Л напряг все свое сознание, и камень стал медленно подниматься, наращивая скорость и подлетая к уже удаляющемуся самолету.
Камень на расстоянии девяносто метров, объявил Смит.
Все в порядке, ответил Л. Я держу его под контролем.
Удерживать камень на такой скорости стоило дополнительных усилий, однако Л успешно справлялся с этой задачей. Он перемещал кусок скалы вверх до тех пор, пока между ним и воздушным судном не осталось около десяти метров. Теперь камень находился точно под фюзеляжем, и Л оставалось удерживать его скорость и местоположение относительно самолета.
Они кружили над полем, а скала, словно продолжение аэроплана, следовала вместе с ними. Было намного сложнее следить за ней, чем стоя на земле, но круг за кругом, Л все больше привыкал к новым ощущениям и становился увереннее в своих действиях.
Он вновь ощущал свое превосходство.
Отлично! прозвучал голос Уильямса в ушах Л, и для него это стало словно призывом к действию.
Смит, позвал он. Сделай петлю!
Мне кажется, это не совсем по плану, мистер Форстер! подал голос пилот.
Не называй меня мистером! крикнул Л. Давай петлю!
Смит колебался не долго. Самолет стал резко набирать высоту, его корпус принимал все более вертикальное положение. Л сосредоточил все свои силы, чтобы не отвлекаться на собственное ликование и не упустить камень. На короткий миг, когда земля оказалась над их головами, Л показалось, что он теряет контроль, но все обошлось. Самолет вышел из петли, а скала продолжала неотрывно следовать за ними.
Что вы творите?! кричали наушники.
Тренируемся! ответил Л.
Смит летел вниз головой, совершал виражи и перевороты словом, выполнял практически все фигуры пилотажа. Все это время Л удавалось удерживать камень на одном и том же расстоянии от самолета, и ему начинало казаться, что он умел это делать всю свою жизнь.
Это было грандиозным триумфом.
Когда они приземлились, Л опустил камень на прежнее место и выбрался из самолета, чувствуя небольшую дрожь в коленях от пережитых впечатлений.
На лице Уильямса читалось негодование, смешанное с восторгом.
Форстер, тебя уволить мало! воскликнул он, когда Л приблизился к нему, и добавил чуть тише: Но это было одно из самых великолепных зрелищ, что я видел в жизни!
Тогда, возможно, я вам еще пригожусь, усмехнулся Л.
Вскоре он, Томпсон и Уильямс добрались до диспетчерской, откуда доносился голос Уотсона:
Конечно, вы понимаете, что такой способ перевозки нельзя использовать повсеместно. Сейчас мы пришли к такому решению именно из-за сложившейся ситуации с задержкой транспортировки важнейшей детали
Выражение лица министра, с которым беседовал директор, казалось холодным и отстраненным, однако когда он взглянул на вошедшего в зал Л, стало очевидно, что он настроен благосклонно.
По его просьбе Л еще раз продемонстрировал свои умения, переместив в воздухе несколько небольших предметов, чем вызвал очередные восторженные отклики.
Что ж, я думаю, мы сможем прийти здесь к согласию, наконец объявил генерал. Это действительно очень быстрый и легкий способ перевозки. Полагаю, мы сможем организовать все, что необходимо для транспортировки детали, в ближайшее время.
Только после того, как он закончил разговор с министром, Л решился убрать свою последнюю мысленную копию.
* * *
Успех теста принес Л огромный подъем сил. Весь остаток дня его настроение было приподнятым, и теперь он верил, что сможет достигнуть своих целей.
Вернувшись домой, он улегся на кровать, вспоминая тот трепет от полета, который он испытал сегодня, однако от мыслей его отвлек телефонный звонок. На экране высветилось имя Колина.
Л почувствовал, как огромный ком медленно подбирается к его горлу.
Слушаю, произнес он, взяв трубку.
Л, ты должен немедленно ехать в Сод. Твой отец серьезно болен.
9. Борьба
Говорил ей не сообщать тебе, проворчал Форстер-старший.
Мне сказал Колин, ответил Л, потирая глаза.
Чертов тесный город
Завтра же мы едем в Аврог.
Л изо всех сил пытался сохранить самообладание, просматривая напечатанные результаты обследований и анализов. Диагноз, поставленный отцу, был неутешителен: у него была обнаружена злокачественная опухоль.
Я не поеду, прохрипел отец.
Что? не поверил своим ушам Л. Тебе нужно в клинику!
Какой в этом толк? Какой смысл в этих трепыханиях? Мистер Форстер откашлялся и продолжил: Я не хочу проводить остаток своей жизни, не вылезая из клиник!
Он закрыл глаза ладонью. Л сидел, не в силах вымолвить ни слова.
Тем более, я не могу покинуть город в такой ситуации, махнул рукой отец. Ты сам знаешь.
Отец, произнес Л, облизав пересохшие губы. Отец, я всю жизнь считал тебя мудрым человеком
Он сделал паузу, а затем продолжил, прилагая все усилия, чтобы донести до отца свою мысль:
У тебя серьезное заболевание. Но оно излечимо. И чтобы вылечиться, тебе необходимо попасть в клинику. Сейчас очень важно потратить некоторое время и силы, чтобы потом жить дальше.
Форстер-старший вздохнул.
Допустим, я поеду, хотя не вижу в этом смысла, проговорил он. Что будет здесь?
Отец, пока корабль не будет достроен, Сод будет в безопасности. Норрингтон
Норрингтон, передразнил отец. С чего ты взял, что он не задумает претворить свои планы в жизнь чуть раньше?
Он не сделает этого. Мы заключили договор.
Договор! прыснул мистер Форстер. Как же!
Послушай. Л посмотрел в покрытые морщинами глаза отца. Когда тебя вылечат, ты сможешь делать все, что хочешь, еще очень долгое время. Он пытался подобрать правильные слова. Но если ты проигнорируешь лечение, сил жить дальше у тебя не будет. Ты принесешь жителям города намного больше пользы, если будешь здоровым.
Двойник Л, как и его создатель, неотрывно смотрел на отца.
Бог с тобой, наконец произнес последний. Аврог так Аврог.
Он отодвинул стул и медленно поднялся с места.
Всего-то болела спина, покачал головой отец и направился к лестнице. Мне надо немного передохнуть.
С этими словами он удалился.
Л откинулся на спинку стула и закрыл глаза.
Отвратительное чувство змеей ползло в его груди, отравляя все существование.
Он был так слеп, так погряз во всех своих заботах, настолько бешено преследовал свои эгоистичные цели, что не увидел, что отец болен.
Как же он сразу не понял, что не сможет покинуть эту планету, оставляя его здесь умирать? Ведь Л был единственным родным ему человеком
Ему как можно скорее необходимо было отказаться от сделки, закончить постройку ракеты и жить в Соде, наблюдая за отцом.
От этих мыслей тошнота подступала к горлу, эти мысли мешали дышать, застилали его сознание плотной пеленой. Он никогда не предполагал, что невозможность полета на Землю будет так сильно его тяготить. Ему и не верилось, что только вчера он испытывал наслаждение от пребывания в самолете.
Л вздохнул и опустил лицо в руки.
Теперь у него не было сомнений в том, что он может влиять на решения людей. Но пока он делал это интуитивно, не сознавая, как конкретно у него это получается.
Быть может, именно так у Люси получилось остановить EDP она могла внушить кому-то мысли об отмене. Но на чье же решение она могла повлиять?
Л облокотился на спинку стула, убрав с лица волосы.
Какое значение имеют сейчас все эти вопросы, если он никогда не найдет на них ответа?
Он вздохнул и мысленно создал свою копию. Двойник сел напротив, и Л увидел себя, развалившегося на стуле с закрытыми глазами.
«Ты скажешь мне, что происходит?» мысленно спросил у него Л.
Двойник молчал.
«Ну конечно, как я могу ответить сам себе? Я определенно схожу с ума».
После того, как он перевезет отражатель, ему уже не нужны будут его необъяснимые сверхспособности. Но как он сможет теперь от них избавиться? Они уже стали его неотъемлемой частью, как дыхание или движение, и было невозможно просто забыть про них.
Взгляд Л медленно перемещался по комнате.
Яркий искусственный солнечный свет, лившийся из окна, освещал стены, пыльные поверхности мебели, корешки многочисленных книг и учебников, которые Л перечитал по несколько раз. Он поднялся и подошел к полкам.
Вытащив одну из книг, он пролистал страницы и наткнулся на завершающий абзац одной из глав:
Таким образом, основным аргументом в пользу того, что Туннель не мог появиться случайным образом, является его расположение между двумя независимыми обитаемыми планетами.
В таком случае возникает вопрос: кто и когда создал это уникальное явление? Следует ли нам искать ответы на Земле, или же в какой-то другой точке галактики или даже вселенной?
Л закрыл книгу и поставил ее обратно на полку.
Теорий о Туннеле было бесчисленное множество, однако еще никто не привел весомых доказательств того, когда и по какой причине он возник.
Вмешательство какой-то еще цивилизации? Вероятность этого стремилась к нулю.
В любом случае, о Туннеле можно будет узнать больше в экспедиции на Землю.
Усталость наползала отвратительной тошнотой.
Л бросил взгляд на лестницу, а затем взял телефон и вышел из дома.
Дул сильный ветер погода начинала меняться. От прежней жары не осталось и следа, а океан приносил сюда еще больший холод и влагу. Л рассеянно оглядывал знакомые окрестности, ставшие ему за несколько месяцев почти чужими. Он снова пришел сюда, к пятиэтажке, подчиняясь каким-то неизвестным стремлениям.
Облупившаяся бутафория по-прежнему зияла своей тяжелой холодной пустотой. Один шаг и он, возможно, откроет что-то новое.
Л посмотрел на свои тонущие в песке ноги. Осознание того, что он может силой мысли поднять с земли самого себя, пугала его. Он боялся не только того, что если он отвлечется, то получит тяжелые травмы или погибнет, но и того, что он не мог научно объяснить свои умения.
Он сделал двойника и попытался, наблюдая за собой за стороны, подняться в воздух. На миг ему показалось, что его тело становится легче, и он тут же остановил этот процесс.
«Черт бы это все побрал!»
В его положении было намного актуальнее научиться перемещаться в пространстве.
Л посмотрел на пятиэтажку и попытался представить, что находится с другой ее стороны. Через несколько секунд все будто поплыло перед глазами, и Л быстро заставил себя вернуться в обычное состояние.
«Это немыслимо».
Как же это делала Люси?
Еще несколько минут Л пытался побороть внутреннее сопротивление и страх, но ничего не выходило.