Не рановато ли заключать союзы? спросил Артур, не скрывая подозрения в голосе. Я ведь только прибыл в город, ты меня совершенно не знаешь.
Я доверяю своим инстинктам и выбору твоих спутниц. Ты заинтересован в разговоре? Давай вернемся в зал, стоять на сквозняке довольно неприятно.
«Ну еще бы, после австралийских пустынь прямо в российские холода».
Артур молча кивнул и, дождавшись, пока дамы устроятся в крокодиловых креслах, сел последним.
Вы не против, если я переоденусь в повседневный костюм? капризно поинтересовалась эльфийка. Этот наряд, хоть и красив, здорово стесняет движения.
Приручитель еще раз кивнул, следя за преображением каддэи, которая, казалось, спросила его мнения лишь для вида. Как и его девушки, эльфийка не разменивалась на такие мелочи, как использование рук, заменив их магией. Смена наряда заняла у Оливии меньше десяти секунд.
Исчезли сапоги с голенищами до колен, обнажив изящные ступни с аккуратными пальчиками. Камзол сменился нагрудной повязкой, что плотно обхватывала упругую грудь. Крутые бедра обтянула черно-белая юбка. Длины ее одежды едва хватало, чтобы прикрыть самое главное, оставаясь на грани приличия даже для жительницы двадцать первого века. С точки зрения этикета местного, Оливия была одета Вернее сказать, Оливия была раздета, без стеснения демонстрируя себя.
Гладкая палисандровая кожа эльфийки словно поблескивала в солнечных лучах, хищные медовые глаза смотрели насмешливо и оценивающе. Белые волосы ниспадали с плеч до самых бедер. По щекам незнакомки проходили две параллельные линии того же цвета, что и волосы, явно нанесенные пальцами.
Спасибо, так гораздо лучше! радостно улыбнулась она.
Всегда удивлялась, как выборочно эльфы перенимают изобретения людей. Уши кицунэ то и дело нервно дергались, пусть она и сохраняла непринужденный вид. К примеру, их гигантские стальные корабли оборудованы по последнему слову технологий, но одежду они так и не научились носить.
Мы не такие варвары, как считают на цветущих островах, эльфийка на мгновение надула губки, однако на место обиженной гримасы тут же пришла улыбка. Вернемся к нашему разговору?
Само собой. Я заинтересован в союзе, но мне нужны гарантии и знания, сев в не так давно оставленное кресло, Артур подпер голову кулаком и задумчиво обвел взглядом комнату. Юноше требовалось немного, совсем чуть-чуть времени, чтобы привыкнуть к новому костюму собеседницы и не пялиться на то, что она так беззастенчиво выставляла на показ.
Как и всем нам, кивнула Оливия, словно не замечая блуждающего взгляда приручителя. Как вы любите говорить спрашивай, и обрящешь.
Австралийская империя находится на другом конце Земли. Чем вы можете быть мне полезны? Артур решил задать этот вопрос первым.
Расстояние не помеха истинной любви, проворковала эльфийка, часто хлопая густыми белыми ресницами. Да, наши империи находятся далеко друг от друга, зато от нас до Индии рукой подать. Я разгромила выскочку Нельсона с его хвалеными Джеками и буду рада повторить это вновь. Они боятся лишиться своей главной кормушки и не пойдут против тебя в открытую, если это будет угрожать их влиянию на полуострове.
И зачем это вам? Вступать в конфликт с британцами ради нас М-м-м Приручитель стиснул зубы, сдерживая зародившийся из-за болезненной мысленной оплеухи возглас. Хетем была им крайне недовольна, и на то была причина. В кошачьих глазах Оливии появилось очень странное выражение, что-то между азартом и голодом.
Интересно, откуда ты свалился, принц, раз не знаешь нашей истории, задумчиво протянула она. Не будем тратить время, наверняка баронесса растолкует все тебе после, просто знай мы всегда рады наподдать гранатам.
«Австралийцы называют британцев гранатами не из-за любви к фруктам, просто созвучно с иммигрантами, мысленно высказалась Ари, прежде чем Артур задал новый вопрос. Хозяин, выбирайте реплики осторожнее, не стоит посвящать всех подряд в свои тайны».
Дело ведь не только в этом, раз вы справлялись с ними без русских. Мысленно признав свою вину, Артур задал следующий вопрос уже чуть тщательнее и предварительно «показав» его своим каддэям.
Ну да, есть еще одна причина. Меня очень заинтересовал подчиняющий, подходящий под пророчество. Я люблю свою родину и буду очень рада помочь распространить власть каддэев на остальной мир! Оливия широко улыбнулась и провела пальцем по шее. Если ты тот, о ком я думаю, нам все будет по плечу!
«Австралийская империя полностью принадлежит каддэям, одно из трех государств во всем мире». По непонятной причине кицунэ только сейчас сообщила приручителю столь важную информацию.
Кажется, я это уже где-то слышал, хмыкнул Артур. Хорошо, допустим, мы заключим союз, когда я взойду на престол. Вот только сейчас меня от него отделяет настоящая пропасть. Не страшно ставить на темную лошадку?
Не переживайте, Ваше Высочество, я лишь первая ласточка. В Петербурге многие недовольны вашим братом. Я верю в нас. Эльфийка распахнула невесть откуда взявшийся веер и кокетливо прикрыла лицо, резко переходя на официальное обращение. Мне нужно переговорить с императором и получить разрешение на вмешательство. Через неделю в посольстве будет большой прием, обязательно приходите!
Глава 1, часть 4
Несмотря на разную обстановку, все допросные всех миров, будто то металлический стол с непрозрачным зеркалом в Нью-Йоркском отделении полиции или низкий табурет в мрачных лондонских подвалах, объединяло одно из них хочется побыстрее уйти.
Его Высокопревосходительство граф Комаровский удостоился шаткого деревянного стула посреди темной и сырой камеры. Где-то вдали мерно капала вода, усиливая и без того болезненную мигрень графа.
Со старика сняли почти всю одежду, оставив только нательную рубашку, зато оставили тяжелые кандалы и ошейник-негатор. Старик много раз пожалел, что согласился на арест и не успел воззвать к дару его вырубили ударом по затылку еще при посадке в карету. Теперь он мечтал только об одном вернуться в прошлое и снести голову наглому жандарму, посягнувшему на святое дворянскую честь.
Беспросветно тоскливую атмосферу подвала нарушил душераздирающий скрип давно не смазанных петель. Проржавевшая решетка гулко ударилась о каменную стену, пропуская трех рослых широкоплечих молодцев без рубашек. Комаровскому хватило одного взгляда на походку и форменные штаны, чтобы опознать в них жандармов.
Очнулся, старикан? Хорошо-о, воду сэкономим! Явный главарь со шрамом на веке склонился над застывшим Комаровским. Чего молчишь? Ты здесь не для того, чтобы молчать. Балакай, да пошустрее.
Граф с королевским спокойствием посмотрел в заплывшие глаза. Против ожиданий, от жандарма приятно пахло мускусом и неуловимо знакомым парфюмом.
У вас нет никакого права держать дворянина в таких условиях. Немедленно Комаровского прервала звонкая пощечина. Левая половина лица вспыхнула скорее от унижения, чем от боли.
Ты еще не понял? Теперь я здесь король, а ты, значицца, моя королева, то бишь сучка. Лысый мужик визгливо рассмеялся, для симметрии отвешивая вторую пощечину. Понял меня, спрашиваю?
Тебе не жить, смерд. Граф плюнул жандарму прямо в лицо, за что получил мощный удар в челюсть. Разбитые губы мгновенно опухли, по подбородку потекла смешанная с кровью слюна. Клянусь честью, я лично повешу тебя.
Ну ниче, все ломаются. Одну кралю с твоего вагона мы уже допросили как следует. Сначала тоже гордая была, а под конец даже на слезы сил не осталось. Закончим с тобой и вернемся к ней, для закрепления. Теперь смеялись все трое. Окружив беспомощного старика, они возвышались над ним, как скалы над приливными волнами.
Холодея от гнева, Комаровский вспомнил молодую девушку, которой он оказал покровительство в поезде. Мария ехала в столицу поступать в балетную школу, чтобы стать новой примой, но вместо звездного будущего она угодила прямиком в грязные лапы этих животных
Резкий тычок в грудь заставил вызвал вспышку боли. Граф с ужасом осознал, что не может сделать вдох. Сквозь выступившие слезы он не заметил нового прилета по голове.
Говори уж, не тяни, скучающе зевнул лысый, разминаясь серией тычков в живот. Не привыкший получать по лицу и прочим частям тела старик покраснел как рак, открывая и закрывая рот, как выброшенная на берег рыба. Какой нежный. Даж побить тебя как следует нельзя, сразу окочуришься.
Что Что вы От меня хотите? сипло выдохнул Комаровский.
Не ломай комедию, не в театре! Жандарм наступил на ногу графа, навалившись всем весом. Отчетливый хруст скрылся за мучительным криком. С тобой не было мальчишки-самозванца, начальство рвет и мечет, требует, чтобы я с тебя шкуру спустил. Я-то с удовольствием, только сначала расскажи, куда он подевался.
Не понимаю, о чем Новый прямой удар, левый глаз перестал видеть, а перед правым замерцали звезды. Болезненный рывок за волосы и голова графа безвольно свесилась к груди.
Вспоминай давай! Где принц-освободитель? Гроза мятежников, мать его! Он точно ехал с тобой, почему его не нашли в твоем вагоне? Голос мучителя становился все громче, слюна брызгала в лицо, собираясь в растрепанной бородке пленного. Где он?!
Я я старик говорил все тише, не понимаю
Не слышу ответа! Жандарм приблизился вплотную к Комаровскому, хватая того за грудки.
Я всегда держу клятвы! Почувствовав на своем лице смрадное дыхание из смеси сырого лука, кислых огурцов и дрянной водки, старик резко вскинул руки, нацелившись ими в горло палача, и дернулся назад. Повалившись вместе со стулом, он увлек жандарма за собой. Тонкие пальцы намертво вцепились в толстую шею.
А ну, отпусти его! Другие жандармы попытались ударить Комаровского, но никак не могли достать его из-за массивной туши товарища. Новоявленная жертва могла только сипеть, безуспешно пытаясь освободиться.
Тяни его! Казавшаяся здравой идеей не сработала, хищник не желал расставаться с добычей. Не обращая внимание на несколько торопливых слабых ударов, он разжал хватку, только когда покрасневший мужчина окончательно затих.
Тебе конец, урод! Второй жандарм в ярости замахнулся дубинкой, как граф ловко подсек его, повалив с ног. Узловатые пальцы безошибочно прошлись по глазам. Ааааа!
Ослепленный, рыдающий и жалкий, мужчина откатился в сторону. Старик резко присел и сжался, приготовившись к прыжку, но прилетевшая по лицу дубинка отбросила его прочь. Не успел Комаровский закрыться руками, как целый град ударов от последнего врага окончательно дезориентировал старика.
На, получай, на! Конец тебе, шавка! Грязный предатель! Убью! Уничтожу! клокочущая в голосе мужчины ярость ясно давала понять, что тут не шутит. Комаровского спасала лишь беспорядочность ударов, жандарм в основном бил по ребрам и ногам. С грязью смешаю!
Правая рука взорвалась болью, бессильно упав на пол. Несмотря на всю боль и страх, Комаровский успел меланхолично подумать, что не таким он представлял свой конец.
Прозвучавший громом выстрел прервала бесконечный поток брани. Жандарм застыл с занесенной дубинкой с глупо распахнутым ртом. Несколько мгновений и он, покачнувшись, рухнул прямо на сломанную руку графа, зашипевшего от почти невыносимой боли.
Ваше Высокопревосходительство! Вы в порядке?
В полном, Ваше Высочество. Комаровский с трудом вспомнил, кому принадлежал смутно знакомый встревоженный голос, за всю жизнь он всего пару раз говорил с кронпринцем Алексеем.
Как вы посмели?! обратился спаситель к последнему выжившему жандарму. Тот осоловело уставился на непосредственного начальника, часто моргая и радуясь постепенно возвращающемуся зрению. Я приказал допросить его, а не избить!
Но ведь вы сами в открытый рот жандарма уперся горячий револьверный ствол, оставляя ему возможность в страхе мычать.
Никаких «но»! разгневанно закричал юноша. Привести в порядок, вернуть одежду и привести в мои покои! Если хоть волосинка упадет с его головы, лично повешу! Все понятно?! Выполнять!
Слушаюсь, Ваше Высочество! рефлекторно браво гаркнул жандарм, бросившись поднимать графа с пола и поставив на ноги, только чтобы тот упал назад, не удержавшись на поврежденной стопе.
Исполнительность часто шла рука об руку с безумием. Мужчина буквально схватил Комаровского за воротник и понес по коридору, как мешок. Граф едва не потерял сознание из-за вспышек боли, следующих за постоянными ударами неработающей руки о стены. Он не заметил, как его посадили в мягкое кресло и над ним склонилась озабоченная девушка в белом халате с красным крестом на груди.
Ваше Высокопревосходительство, постарайтесь расслабиться, мягко прошептала она, взяв старика за руку. От неожиданно жестких ладоней неторопливо растекалось живительное тепло, приглушая пульсирующую боль.
Граф сухо кивнул, поблагодарив за заботу. Он молча смотрел в стену весь сеанс лечебной магии, пока целительница занималась его ногой. Единственным движением старика стало шевеление пальцами для проверки восстановленных конечностей.
Пройдемте, Ваше Высокопревосходительство, недовольно буркнул жандарм.
Они шли по темному коридору со множеством стальных дверей с крохотными зарешеченными окошками. Из-за них доносились жалобные стоны, ритмичные глухие удары (бились головой о стену) и истерический смех, но больше всего пугал плач. Он доносился из крайней камеры, и стенания сидевшей внутри женщины буквально раздирали душу. Прошедший через несколько войн дворянин невольно прибавил шаг, с трудом сдерживаясь, чтобы не закрыть уши ладонями.
Ведунья воет, сказал сопровождающий, хотя его никто не спрашивал.
Графа привели в небольшую комнату с огромной кроватью в углу. Уютно потрескивали угли в камине , распространяя тепло, мягкий персидский ковер под ногами глушил шаги, у кофейного столика притаились обитые бархатом глубокие кресла. Комаровский успел заметить глухие шторы у одной из стен и сундук, как сопровождающий вернулся вместе со стопкой одежды.
Костюм, Ваше Высокопревосходительство. Жандарм покраснел, на виске запульсировала вена. Граф вновь уставился в одну точку, позвенев закованными руками. Мужчине с проступающими желваками пришлось одевать строптивого старика. Он не стал снимать цепи или ошейник, ограничившись накидыванием на графа парадного камзола, после чего небрежно поклонился и поспешил выйти прочь.
Комаровский тихо выдохнул и устроился в кресле, закинув ногу за ногу. Кормить его явно не собирались, хотя любой мальчишка прекрасно знал, как хочется есть после соприкосновения с магией жизни. Живот сводило судорогами, приходилось мужественно терпеть и пытаться отвлечься.
Мужчина не волновался об Артуре, подчиняющий сможет о себе позаботиться. Граф неохотно признавался самому себе, что дерзкий мальчишка «Его Высочество, Артур Константинович» поправил старик сам себя, сильнее его самого, потомственного дворянина и опытного воина. Вероятно, дело было в исключительном даре, хотя мерзкий голосок внутри утверждал, что он просто действительно постарел и размяк. Вот, например, попался в примитивный капкан, как зеленый юнец!
Мысли Комаровского перешли к возмутительному поступку Алексея. «У мальчишки просто не было никакого права отдавать подобный приказ! Он еще не император! И неужели щенок думал, что сможет обмануть меня таким дешевым спектаклем, еще и используя таких паршивых актеров? Ясное дело, что жандармы в камере действовали по его велению Ничего, как только меня раскуют, я им покажу. Есть еще порох в пороховницах! Нужно только освободиться»