Большевики не церемонились, они знали, куда врываться, что искать и кого арестовывать, в нарушение дипломатической неприкосновенности был арестован британский диппредставитель Брюс Локкарт. Кстати, тот факт, что ЧК в тот раз нисколько не ошиблась, сегодня общеизвестный факт. «Действия британской разведки в Петрограде и Москве одна из первых крупных операций Секретной службы Великобритании (более известной под именем Ми-6). Она была образована в 1909 году и тогда называлась Ми-1с», читаем мы не где-нибудь, а в публикации Би-би-си[23].
Если вы способны сопоставлять факты и хоть немного их анализировать, то будете вынуждены согласиться с тем, что эсеры это проект английской разведки. И он был таким с самого основания, а не был «подхвачен» в 1918 году. Это сразу ответит на вопрос, как и почему именно так жестко относились к эсерам в сталинском СССР, а они, казалось бы, были «борцами с царизмом». Нет, они были, с точки зрения сталинских спецслужб, террористами, причем особо опасными и связанными с внешними силами своей пуповиной, а не с каждым участником лично! Отсюда и отношение ГПУ-НКВД.
Наиболее известна судьба эсерки Марии Спиридоновой. Эта 20-летняя девушка из дворянской семьи начала свою террористическую карьеру 29 января 1906 года, когда несколькими выстрелами из револьвера смертельно ранила в Борисоглебске жандармского полковника Гавриила Луженовского. Ее приговорили к смертной казни через повешение, которую потом заменили бессрочной сибирской каторгой. Сразу после Февральского госпереворота 1917 года А. Ф. Керенский, ставший министром юстиции Временного правительства, подписал террористке помилование. Первое время Спиридонова шла вместе с большевиками, которые даже выдвинули ее в начале января 1918 года на должность председателя Учредительного собрания. Но уже через полгода после попытки июльского эсеровского мятежа 1918 года в Москве она была арестована чекистами. Потом амнистирована «за особые заслуги перед революцией», но через полгода вновь оказалась в тюрьме. Потом побег и вновь пойманная Спиридонова оказалась в психушке. Далее выход на свободу и постоянный надзор ВЧК-ГПУ. Органы ни на минуту не оставляли опасную террористку без внимания, поэтому ее попытка убежать за границу в 1923 году, чтобы оттуда вновь начать борьбу привычными для эсеров террористическими методами, провалилась.
Здесь стоит отметить, что летом 1922 года в Советской России решили вообще ликвидировать эсеров как политическую силу, и поэтому попытка Спиридоновой убежать за границу могла спутать все карты. В Москве с 8 июня по 7 августа 1922 года прошел суд над эсерами: на скамье подсудимых 32 человека, бывшие боевики и идеологи, часть из которых уже стали членами ВКП(б). Большинство подсудимых получили небольшие сроки заключения, а вынесенные 12 эсерам смертные приговоры были «отложены на неопределенный срок». Такая мягкость объясняется желанием руководства страны ликвидировать эсеров как партию, как идею террористической борьбы. Поэтому ГПУ настоятельно «рекомендовало» группам эсеров в разных городах страны провести одно последнее партийное собрание и публично заявить о роспуске и ликвидации этой кровавой террористической организации. Почему это было важно для молодой Советской России? Потому что террористы ничем другим, кроме террора, заниматься не могут. И если они связаны с зарубежными силами, то вопрос только в том, когда старые связи вновь приведут к взрывам и крови.
В 1925 году Марию Спиридонову переселили в Самарканд, а в 1928-м в Ташкент, в 1930 году вновь отпустили. В 1937 году новый арест «за организацию контрреволюционной террористической деятельности». В сентябре 1941 года была расстреляна при оставлении Красной армиией Орла, где отбывала срок в тюрьме. Оставлять опытнейшую и авторитетную террористку немцам ни в коем случае не хотели. Поразительно, что Мария Спиридонова реабилитирована в России в 1992 году. Видимо, убийство полковника спецслужб и террористическая деятельность преступлением у тех, кто занимался реабилитацией, не считается.
Но вернемся в ту эпоху, когда будущие лидеры Советского государства находились либо в эмиграции, либо в ссылках и тюрьмах. Эсеры в тот момент убивали, объясняя свои действия красивыми идеалами и борьбой. Чем действия террористов начала ХХ века отличаются от черных дел запрещенной в России экстремистской организации Исламское государство ИГИЛ? И те и другие убивают, во имя неких своих идеалов несут смерть и разрушение.
Сегодня, когда соцсети диктуют образ действий, понятно, что эпидемия террора, охватившая Россию, показывала страшный пример и для тех, кто никакого отношения к партии эсеров не имел. К примеру, 16 июня 1904 года в Гельсингфорсе (Хельсинки) в здании финского сената был смертельно ранен генерал-губернатор Финляндии Н. И. Бобриков. Стрелял в него Евгений (Эйген Вальдемар) Шауман, сын бывшего финского сенатора. Согласно современному финскому описанию этого преступления, которое считается подвигом в борьбе за независимость, две пули рикошетом отскочили от пуговицы и ордена, но третья разорвала пряжку на куски и угодила Николаю Михайловичу Бобрикову в живот. После чего террорист тотчас же застрелился на месте преступления, дважды выстрелив себе в сердце.
Сейчас говорят о начале политики «русификации», которая, мол, и подтолкнула некоторых финнов к борьбе. Но так ли это? На самом деле генерал Бобриков проводил в жизнь реформы, суть которых была в унификации жизни в империи. Ликвидировались отдельные финские воинские части, которые становились частью Русской императорской армии, русский язык становился обязательным к изучению в Финляндии наряду с финским и шведским. Русский становился государственным языком в части Российской империи! Ужас! Выходит, стреляем в губернатора, потому что в Гельсингфорсе начнут в гимназиях учить русский язык? В это трудно поверить, но спустя почти век полного нахождения Финляндии в составе России русский язык как государственный на ее территории не использовался. Отменялась особая финская таможня, основывалась русская правительственная газета. Тут впору удивляться, что всего этого не было сделано еще при Петре I.
Евгений Шауман имел антигосударственные взгляды уже давно. В феврале 1902 года во время разгона казаками «протестующих» в столице русской Финляндии Гельсингфорсе ему рассекли нагайкой лоб. В ответ Шауман стащил казака с лошади и ударил его финским ножом. Правда, он только порвал станичнику шинель, но факт, согласитесь, весьма говорящий. Или причина в том, что упомянутый уже резидент японской разведки полковник Мотодзиро Акаси в Берлине встречался в 1904 году с представителем финской «оппозиции» Конрадом (Кони) Циллиакусом и нашел с ним полное взаимопонимание. Стараясь за японские деньги попробовать объединить все антигосударственные силы, Циллиакус в 1904 и 1905 годах организовал в Париже и Женеве два мероприятия под громким названием «Конгресс угнетенных народов России»[24]. С конечным призывом к вооруженному восстанию. Вам это ничего не напоминает из более поздней истории нашей страны?
Так было ли внешнее влияние на события в Финляндии? Или все демонстрации протеста, на одной из которых будущий убийца генерал-губернатора Бобрикова получил нагайкой по голове, «сами собой» собрались? Великобритания, имея в то время официальный союз с Японией, не только дала японцам деньги (кредиты) на строительство флота, но и на войну с Россией. Целый пароход с оружием для финнов и других революционеров пошел в Россию из Лондона и назывался «Джон Графтон». На нем 15 500 винтовок, 2,5 миллиона патронов, 2500 револьверов, а также много взрывчатки. «Джон Графтон» сел на мель в Финском заливе в августе 1905 года, груз лишь частично попал в Финляндию. А вот капитаном этого судна был некий Йон Нюландер, ранее принимавший участие в планировании покушения на Бобрикова![25] При этом умереть, судя по всему, он должен был обязательно: «Раненого генерал-губернатора почему-то отправили в больницу не сразу, а с задержкой в несколько часов. Все это время он провел в своем доме без оказания необходимой помощи. Операция началась с опозданием в несколько часов, которые, возможно, стали роковыми»[26].
Россию просто залила волна терроризма. Вот лишь неполный перечень того, что начало происходить в нашей стране. Легкость осуществления терактов необыкновенная это показывает нам, в каком состоянии тогда находились российские спецслужбы, охрана госчиновников и общее противодействие террору.
28 июня 1905 года от руки террориста погибает московский градоначальник граф П. П. Шувалов. Прием эсера-боевика Куликовского очень прост: записаться на прием к чиновнику, одеться поприличнее. Прийти, достать «браунинг» и застрелить. Московский военно-окружной суд приговорил террориста к смертной казни, которую потом ему заменили бессрочной каторгой. В 1923 году бывший террорист П. А. Куликовский покончил с собой[27].
22 ноября 1905 года в Саратове в доме губернатора П. А. Столыпина (того самого!) убит генерал-адъютант Виктор Викторович Сахаров[28]. Пришедшая на прием посетительница, женщина в черном, передала ему прошение. Когда он углубился в чтение, она выхватила револьвер и произвела три выстрела, смертельно ранив Сахарова, который скончался через пять минут. Террористкой оказалась эсерка А. А. Биценко. Здесь отметим, что у капризной дамы по имени Истории есть особенное чувство юмора и своя высшая справедливость. В 1938 году товарищ Биценко была арестована по обвинению в принадлежности к террористической организации и расстреляна по приговору Военной коллегии Верховного суда СССР. Кто скажет, что она была наказана без вины?
15 декабря 1905 года в Тамбове террористами-эсерами Максимом Катиным и Иваном Кузнецовым был убит вице-губернатор Н. Е. Богданович. Николай Евгеньевич был смертельно ранен выстрелом в грудь из револьвера на пороге губернаторского дома. Через 10 дней временный военный суд в Тамбове приговорил их обоих к смертной казни, и они в ту же в ночь были расстреляны во дворе тамбовской тюрьмы[29].
Но давайте зададим себе вопрос, а откуда получали взрывчатку и оружие террористы? Вот еще она цитата из мемуаров Бориса Савинкова: «Шпайзман, как и все члены организации, перевозил динамит через границу под платьем. При обыске был найден динамит, зашитый пачками в холщовый мешок. Найден был также револьвер. На вопрос таможенного чиновника, что именно заключается в мешке, Шпайзман ответил, что он фармацевт, везет с собой камфору и, не желая платить пошлину, скрыл ее на себе. Ему поверили, но пригласили жандармского офицера. Офицер, осмотрев динамит, тоже принял его за лекарство. Шпайзману предложили уплатить 60 руб. пошлины, отобрали у него револьвер, составили протокол и отпустили»[30]. Представьте подобную ситуацию на таможенном посту в СССР или сегодня? Обратим внимание и на то, что динамит для терактов ЗАВОЗИЛСЯ боевиками-эсерами из-за границы.
Всего в 1905 году боевики-эсеры совершили в Российской империи 51 покушение, в 1906 году 78, в 1907 году 68[31].
А вот еще немного статистики. За один год, начиная с октября 1905-го, в стране было убито и ранено 3611 государственных чиновников[32]. 8 июля 1906 года, в день своего назначения премьером, П. А. Столыпин[33] сообщил с трибуны Госдумы, что в период с октября 1905 года по апрель 1906-го в России по политическим причинам было убито 288 должностных лиц, 388 ранены, 156 попыток покушения не удались[34]. Всего в 1907 году «невыясненными лицами» было совершено 3487 террористических актов в подавляющем большинстве против рядовых служащих государственного аппарата[35]. 1 января 1906 года «тот самый» Аарон Шпайзман и женщина-боевик Мария Школьник бросили бомбы в черниговского губернатора А. А. Хвостова. Взрывом Хвостов был лишь ранен, лишился слуха и частично зрения[36].
Были в этом вихре террора и курьезные истории. 14 января 1906 года минский губернатор П. Г. Курлов присутствовал в соборе на отпевании и, выйдя на улицу, вдруг почувствовал легкий удар в голову. Оказывается, террорист И. П. Пулихов бросил в губернатора бомбу. Он решил, что если кинуть ее вверх, то она упадет вниз и взорвется прямо под ногами Курлова. «Но она краем оцарапала мне голову, а затем по рукаву вышитого золотом придворного мундира тихо скатилась к моим ногам», рассказывал потом сам Павел Григорьевич, которого судьба уберегла. Возможно потому, что ему предстояло стать в грядущей Первой мировой войне первым и последним русским генерал-губернатором Восточной Пруссии[37]. Еще одна террористка, по фамилии Измаилович, открыла стрельбу из «браунинга», никого чудом не убив и не ранив. Все кончилось благополучно террористов задержали. Показательный факт в Минске того времени не было ни одного специалиста, который мог бы разрядить невзорвавшуюся бомбу. Поэтому ее положили в устроенный среди площади, между губернаторским домом и собором, костер[38], в результате чего в прилегавших к площади зданиях были выбиты все стекла.
Задержанных террористов судили в военном суде, и они были приговорены к смертной казни, которую потом женщине-террористке заменили на каторжные работы, а ее напарник был казнен.
18 января 1906 года в Тифлисе брошенной под экипаж бомбой убит начальник Штаба Кавказского военного округа генерал-майор Ф. Ф. Грязнов. Террористом был рабочий железнодорожных мастерских Арсен Джорджиашвили. В Советской Грузии даже был снят в 1921 году фильм «Арсен Джорджиашвили», который вы легко найдете в интернете.
25 марта 1906 года брошенной под экипаж бомбой убит тверской губернатор П. А. Слепцов. Тело Павла Александровича было разорвано в клочья. Террорист эсер В. В. Чекальдин (Чеколдин) был судим и казнен под именем Ивана Бугачева.
1 мая 1906 года в Петербурге погиб вице-адмирал К. П. Кузмич главный командир Санкт-Петербургского порта. Во время переговоров с бастующими рабочими неизвестный нанес Константину Павловичу сзади удар заточкой. Согласно показаниям очевидцев, террорист был не из состава рабочих порта.
6 мая 1906 года в Москве эсер-боевик Борис Вноровский бросил бомбу под коляску московского генерал-губернатора адмирала Ф. В. Дубасова[39]. Взрывом был убит ординарец Федора Васильевича, князь С. Н. Коновницын, ранен кучер, а самому террористу снесло половину черепа.
11 июля 1906 года в Севастополе матросом (эсером-боевиком) Акимовым был убит командующий Черноморским флотом вице-адмирал Г. П. Чухнин. Газета «Русское слово» так сообщала о теракте: «Сегодня утром адмирал Чухнин прогуливался по саду в своей летней резиденции «Голландия». Неожиданно из кустов раздался выстрел из винтовки».
21 июля 1906 года самарский губернатор Иван Львович Блок, дядя поэта Александра Блока, ехал домой в открытых дрожках. 19-летний эсер-боевик Г. Н. Фролов бросил бомбу под его экипаж. Как потом установило следствие, она упала на пол пролетки и угодила Блоку под ноги. Читая каждое описание терактов, которые совершали эсеры в то время, все время ловишь себя на мысли, что их конечной целью было не просто убить, но и запугать оставшихся в живых. Потому что заряды их бомб обладали поистине дьявольской мощью, намного превосходящей ту, что необходима, чтобы лишить жизни. Террористам надо было в буквальном смысле разметать свою жертву, превратить ее в бесформенное кровавое месиво.
Будущий классик советской литературы Алексей Толстой в тот день оказался в Самаре недалеко от взрыва, и он так описывал этот террористический акт: «На перекрестке услышал какой-то странный удар. Я пошел на звук и вот что увидел: разбитые дрожки, две лошади бьются в агонии, и кучер валяется, запутавшись в вожжах. Близ дрожек лежит тело в черном мундире, одна рука в белой перчатке, вместо другой руки кость, вместо ног кости. Головы нет. Это был губернатор Блок»[40].